Микки Спиллейн - Любители тел
— Грета... не хотите ли поговорить со мной об Элен Постон?
Она никак не отреагировала на мой вопрос и равнодушно ответила:
— Она мертва. Покончила с собой.
— Почему?
— Откуда мне знать? Помешалась на каком-нибудь парне.
— А если это не было самоубийством? — спросил я.
Она чуть заметно вздрогнула и сжала кулаки.
— Если уж кто умер, то умер. Какое это теперь имеет значение?
— Для нее, конечно, никакого. Но, может быть, это важно для кого-то другого? Может, все же поговорим на эту тему?
Она отвернулась, подошла к шкафу и стала швырять с вешалки платья, кидая их в чемодан, стоявший на полу.
— Проклятие! — пробормотала она. — Придется убираться в другое место, где меня никто не найдет. — Она обернулась через плечо, глаза ее горели. — Немедленно убирайтесь отсюда!
— Не можем ли мы чем-нибудь помочь вам? — спросила Далси.
— Бессмысленно, — вставил я. — Нам лучше уйти. Пошли. На углу стояло несколько такси. Я посадил Далси в первую машину, попросил минутку подождать, а сам подошел к другому автомобилю. Завернув в свою визитную карточку пятидолларовую бумажку, я протянул ее водителю. Он нерешительно взял деньги, глаза его были настороженные. Я сказал:
— Из этого отеля через пару минут выйдет женщина. Если она возьмет такси, посади ее в свою машину. Извести меня, куда отвезешь ее, и ты не пожалеешь об этом.
Он посмотрел мою карточку в тусклом свете фонаря, а когда снова посмотрел на меня, на лице его играла широкая улыбка.
— Разумеется, Майк, — отозвался он. — Не сомневайся.
* * *Далси Макинесс жила в кооперативном доме, величественно возвышавшемся посреди парка. В таком доме, с его спокойным великолепием, могли жить только очень состоятельные люди. Я знал имена некоторых владельцев квартир этого дома и был удивлен, что Далси могла себе позволить жить в нем. Она прочла немой вопрос на моем лице и сказала:
— Не удивляйтесь, Майк. Совет директоров фирмы Проктор настаивает на этом. Своего рода престиж, что ли. И поскольку они все равно являются владельцами этого дома, я рада была удовлетворить их желание.
— Неплохо. Хотел бы я иметь такую работу.
— По крайней мере, вы можете воспользоваться этой роскошью в знак моей благодарности за то, что взяли меня с собой.
— Но ведь уже слишком поздно.
— Как раз время пить кофе... или вы слишком старомодны?
Я улыбнулся и пошел вслед за ней к лифту. Воздух свистел в шахтной клетке, тихий звук работающих механизмов, казалось, доносился издалека. “Тихие голоса”, — подумал я. Они как будто что-то нашептывали мне, но слишком смутно, я едва их слышал. Пожалуй, добрые старые времени прошли. Тогда я соображал быстрее. Теперь все обстояло хуже, что-то не успевал схватить. Как сегодня в Сандло Отеле. Все было хорошо. Так я и скажу Гарри. Я сделал то, о чем он просил. Грета была в неважном положении, но цела и невредима, и я не могу винить ее в том, что она не хочет видеться с Гарри. Может быть, она знала погибших, но ничего особенного в этом нет. Грета жива и хочет, чтобы все осталось так, как есть. Что в этом особенного, черт побери!
Я не заметил, как лифт остановился, и машинально вышел вслед за Далси, которая провела меня в маленькую переднюю, а затем в великолепную комнату, окна которой казались живыми картинами Нью-Йорка в мерцании мириад огней.
— Очнулись? — улыбнулась она. — Вот мы и дома. — Она протянула мне руку и увлекла в комнату. — Кофе или чего-нибудь покрепче?
— Кофе, — ответил я. — Вы уверены, что ваши друзья не станут возражать против моего пребывания здесь?
— Друзья?
— Ну те, с которыми вы обычно общаетесь, они ведь занимают высокие посты и ранги.
Далси опять хихикнула. Эта волнующая привычка делала ее похожей на школьницу.
— Некоторые из них действительно неприятны... Ну, а теперь садитесь и ждите, пока я принесу кофе.
Она исчезла в кухне, откуда вскоре раздался звон посуды и донесся аромат приготовляемого кофе. Я слышал, как она тихонько мурлыкала модный мотив. Я включил проигрыватель, зарядил барабан серией пластинок Вагнера и пустил музыку очень тихо, так что мощные вагнеровские темы чуть слышно шелестели.
Она вернулась с кофе, поставила поднос на мраморный столик около дивана и села рядом со мной.
— Вы сегодня невероятно задумчивы. Это я на вас так действую?
Я взял чашку из ее рук и посмотрел ей в лицо. Даже на таком близком расстоянии было видно, что женская зрелость всего лишь смягчила красоту ее классических черт. Грудь четко вырисовывалась под свитером, мягкая линия бедер вызывающе манила к себе, ноги были скрещены, и одна чуть вздрагивала.
— Только не вы, — усмехнулся я.
— Вы думаете о Грете Сервис, не так ли?
— Пожалуй, вы правы.
Она помешала свой кофе и попробовала его.
— Вы удовлетворены тем, что узнали?
— Удовлетворен, но не совсем. И хотелось бы знать, почему не совсем.
Далси поставила чашку и задумчиво откинулась назад.
— Я знаю. К сожалению, я видела такое и раньше. Некоторые из этих девушек не хотят понять, что мир наш столь суров, вокруг нас тысячи красивых лиц и тел, и они все претендуют на самое лучшее, а когда у них ничего не выходит, никак не могут смириться с этим. Ну, а дорога вниз гораздо легче, чем наверх.
— Не в этом дело. Ей и раньше доставалось. Я считал ее более решительной.
— Голодовка может быть действительно ужасной, — сказала Далси. — Что вы тут можете поделать?
— Наверное, ничего. Оставлю все, как есть. Придется брату довольствоваться этим.
— И у вас никогда больше не появится причины вторгнуться в мою однообразную жизнь, — улыбнулась она лукаво.
— Может быть, я что-нибудь придумаю...
Когда она взглянула на меня в упор, в глазах ее мерцали огоньки — это были глаза ученицы средней школы: темные озера под длинными загнутыми ресницами. Розовый язык мелькал между белыми зубами. Она облизнула губы и очень мягко, откровенно сказала:
— Придумайте сейчас же!
Потом потянулась и выключила лампу, горевшую над нами.
Она была подобна нежному прекрасному растению, которое медленно раскрывалось и тут же погружалось в бурное цветение неописуемого восторга. Ее ладони крепко сжимали мои руки, руководя их действиями, подсказывая мне ласки, приводившие ее в восторг.
Потом, почувствовав, что я все понял, она сама устремилась навстречу радости. Из ее теплого страстного рта вырывались стоны, когда я ее целовал, все ее тело казалось гибким шедевром чувственности.
* * *Я ушел от нее, когда серый рассвет уже опустился на город, взял такси и отправился в Картер Лейланд Отель. Я тихонько поднялся в свою комнату и сбросил туфли. Дверь в соседнюю спальню была заперта. Я растянулся в кровати и уставился в потолок, положив руки под голову.
Единственное, о чем я мог в эту минуту думать, было — начало это или конец?
Глава 7
Не помню, как я заснул, но, когда проснулся, был уже день. На часах было без десяти четыре, и я тихо выругался, что столько времени проспал зря. Когда я спрыгнул с кровати, с моей груди упала записка: “Встретимся в “Голубой ленте” в шесть, пьяница”.
Вместо подписи стояло только “В”. Я узнал почерк Вельды. Душ освежил меня и стер с лица последние следы усталости. Порылся в чемодане, который Вельда привезла для меня, и оделся. По привычке я проверил исправность 45-го, сунул его в кобуру и натянул плащ.
Да, ночь была бурной. Я усмехнулся, взял трубку и набрал номер служебного телефона Далси. Мне ответила мисс Табот, та старая леди, которую я поверг в ужас, когда появился в Проктор-Билдинг в первый раз. Мисс Табот ответила, что мисс Макинесс улетела в Вашингтон десятичасовым самолетом и вернется через несколько дней. Она спросила, кто говорит, и когда я ответил, она поперхнулась, а потом пробормотала, что передаст мисс Макинесс, что я звонил.
Я повесил трубку и поднялся со стула, как вдруг зазвонил телефон. Я снова взял трубку:
— Да?
— Майк Хаммер?
— Именно он.
— Это Рэй Тейлор, Майк. Я водитель такси. Вы вчера попросили меня проследить за девушкой.
А я совсем забыл об этом.
— Да, Рэй. Куда же она отправилась?
— Трудно сказать. Она вышла из отеля, помахала мне рукой, и я отвез ее к пятиэтажной платной стоянке на углу Восьмой и Сорок шестой улиц. Она вошла в здание. Ворота была заперты, так что я объехал стоянку вокруг и подождал несколько минут. Потом выехал автомобиль. Мне кажется, за рулем была она. Я собрался ехать за ней, но тут подвернулся клиент. Я ехал на слишком большом расстоянии, чтобы следить за ней. Она доехала до Седьмой авеню, потом повернула в квартал, где есть южный вход на станцию метро “Вествайд Хайуэй”. Вот и все, что мне удалось сделать.
— А какой марки был автомобиль?
— Светло-синий седан “шевроле”. Новенький. Номер разглядеть мне не удалось. — Потом таксист добавил: — Ах да, там еще была вмятина на правом заднем крыле, совсем маленькая.
