Микки Спиллейн - Дип
Обзор книги Микки Спиллейн - Дип
Микки Спилейн
Дип
Глава 1
Это был до боли знакомый мне мир. Ночной Нью-Йорк ощущался повсюду.
Рожденные его центром звуки, слегка приглушенные дождем, долетали и сюда, на одну из окраин. И сама она дышала одним воздухом с центром. Ни на минуту не прекращался здесь грохот подъемных кранов завода Харди и стремительный бег машин по Колумбус Авеню.
Несомненно, частью этого города была и полуодетая девица за дальним столиком в этом баре. Высокая светловолосая блондинка с темными, затуманенными какой-то печалью глазами и влажным ртом.
Она криво усмехнулась, бросив пренебрежительный взгляд на мой дождевик, с которого стекала на пол вода. Проглотив остатки какого-то питья, она многозначительно похлопала ладонью по сиденью стула рядом с собой. С подобными экземплярами нет ни малейшего смысла вступать в пререкания. Гораздо проще сесть рядом, заплатить за выпивку и выслушивать их болтовню, чем выбрать другой столик и навлечь на себя язвительные замечания. Покидать же уютный бар и снова выходить под дождь мне тоже не хотелось.
К счастью, в качестве собеседницы блондинка оказалась довольно-таки занимательной. Правда, сначала она ухмыльнулась и потрогала пальцами свой пустой стакан. Я кивнул бармену, чтобы он снабдил наш столик питьем. Она подняла стакан, двумя глотками опустошила его и с нескрываемым удовольствием причмокнула губами.
— Благодарю, большой парень. Хочешь поговорить?
Я отрицательно качнул головой.
— Только не рассказывай, что тоже опечален шалопаем Беннетом.
Бармен коснулся ее руки.
— Тебе бы лучше заткнуться, Тилли.
— А почему это?.. Или не нравится слово «шалопай»? Так это пустяк по сравнению с тем, чем он был на самом деле.
— Помолчи, Тилли.
— Всем известно, что из маленького негодяя вырос большой. И знаешь, Джоко-бой, при одном воспоминании о нем меня трясет, как и многих других.
Негодяй есть негодяй!..
— Тилли, черт побери, замолчи!
— Глупости, Джоко-бой. Любой чувствует тоже, что и я, и радуется его смерти. Правда, есть кое-кто...
— Говорю тебе...
— Беспокоишься? Но кто может услышать? Если только вот парень...
— И дался тебе этот Беннет, Тилли!
— Еще бы! Сейчас о нем только и говорят. Надоело! — Она подняла стакан. — Хорошо, что Беннета нет, а все его парни плачут. Просто восхитительно, — Опорожнив стакан, она взглянула на меня, ее глаза слегка затуманились. — Приятель, знаешь ли ты, почему они плачут?
— Скажи.
— Я еще не утолила жажду.
— Больше ей пить нельзя, — заметил Джоко-бой.
— Принеси, — сухо сказал я.
Бармен поджал губы. Однако, не говоря ни слова, принес бутылку и поставил ее на стол. Девица ухмыльнулась, осушила новый стакан и подмигнула мне.
— Теперь рассказывай.
— Разумеется, расскажу. Дело в том, что все маленькие и большие негодяи волнуются, суетятся, орут: им хочется завладеть машиной Беннета...
Каждая банда в городе готова прибрать ее к рукам. Идет грызня и всякий, кто по неосторожности попытается захватить ее и вмешаться в склоку, рискует быть застреленным.
— Да, но это не ответ на вопрос — почему они плачут?
— В том-то и суть. Они плачут потому, что до сих пор не могут подстрелить Дипа. Он им здорово мешает, хотя здесь его нет и никто не знает, где он.
Я взглянул на нее через край стакана и спросил:
— А ты знаешь, кто такой Дип?
— Тилли... — подал голос бармен.
— Помолчи, Джоко-бой, — произнес я.
Девица одобрительно подмигнула.
— Дип — это большой парень. Он еще больший негодяй, чем Беннет. Они с Дипом были вот так, понимаешь? — При этих словах она скрестила пальцы.
Я кивнул.
— Здесь говорят, — продолжала она, — что Дип был хуже Беннета. Хуже дьявола. Он носил пистолет, когда был еще маленьким ребенком. — Она вздохнула и добавила:
— Крепкий и опасный парень. Говорят, что он вернулся. Не успели убить Беннета, как он уже здесь.
— И это верно?
— Говорят, они с Беннетом были что-то вроде кровных братьев, как это водится среди гангстеров. Вы же знаете.
— Не совсем. Кроме того, со временем друг Беннета мог измениться.
— О, нет! Они всегда были шалопаями, такими и остались. Беннет до последнего дня был гангстером. Точно таким останется и Дип. Они все делили пополам, были неразлучны с детства. Когда-то они дали друг другу клятву отомстить, если с кем-нибудь из них что-либо случится. Организовали целую семью, занимавшуюся кое-какими делами. Они даже заставили подчиниться Ленни Собела, а Ленни — крупная шишка.
— Ты что-то уж очень зла на них. С чего бы это?
Ее глаза, до того несколько затуманенные, вдруг заблестели и в них явственно обозначилась горечь.
— Они последние негодяи. Их дело — наркотики и контрабандное вино.
Прибыльно, но за счет здоровья клиентов. А что касается Беннета, то именно он виноват, что моя сестра покончила жизнь самоубийством. Ей было шестнадцать лет, а мне девять...
— Никогда не слышал об этом, — заметил я.
— Откуда же тебе знать? Правда, он не был непосредственным виновником, но мог бы ее спасти. — Она вновь взглянула на меня, помолчала и медленно проговорила:
— А Дип, говорят, еще хуже, чем Беннет.
— А ты о нем еще что-нибудь знаешь?
— Много лет тому назад он уехал из города и оставил все дела Беннету.
— Куда же он уехал?
— Никто этого не знает. Правда, первые годы он был в Чикаго, но вскоре его следы затерялись. Потом о нем почти совсем забыли и заговорили лишь после убийства Беннета... Вот так. А теперь этот Дип вернулся и опять-таки никто не знает откуда.
— Ну и что?
— Я сама думаю, что это ничего не значит. Все равно его застрелят.
Знаю только, что его прошлым очень интересуются. Известно, что он крупный воротила. Вероятно, где-то у него есть дело. Вряд ли только легальное. Ее рот скривился. — Пожалуй, только одно любопытно.
— А именно?
— Банда попытается сперва выяснить, действительно ли Дип большой человек.
— Зачем это им?
— Если он большой, то рядовые его признают, а боссы постараются убить. А если он ничем не выделяется, то рядовые его не примут, а боссы ототрут на задний план и, по всей вероятности, тоже пристрелят.
— Так зачем им ждать?
Она вновь презрительно скривила губы.
— Как ты не понимаешь!.. Повторяю, никто не знает, насколько он силен. Возможно, он прибыл сюда со своей бандой.
— Ну, нет. Это уже нереально, милая, — заметил я.
После минутного молчания она сказала:
— Да, возможно, ты прав. Однако они не знают, что он из себя в данный момент представляет. Он, может быть, переполнен жаждой мести.
— Это уже правдоподобнее.
— Вот-вот! Он может перещелкать всех, кого заподозрит в убийстве друга. Понимаешь?
— Это не исключено.
— Вполне возможно, что он и займется этим здесь. Никто не знает. Дип представляет собой... как это слово?
— Загадку.
— Вот именно. — Она взглянула на Джоко-боя и пьяно засмеялась: Взгляни-ка на него. Уткнулся носом в бумаги и ничего не хочет ни видеть, ни слышать. Особенно о том, о чем мы болтаем. Не правда ли, Джоко-бой?
Тот не обратил на нее ни малейшего внимания.
— Что ж, — продолжала она, — пускай все эти бандиты дерутся между собой и стреляют друг в друга сколько хотят. Я очень обрадовалась, когда Беннет получил заслуженную пулю, и хочу, чтобы и остальных постигла такая же участь... И не имеет значения, кто из них будет первым и кто последним.
А когда я увижу этого негодяя Дипа где-нибудь в канаве с парой унций свинца в башке, то с наслаждением подойду и плюну на него, как проделала это с убитым Беннетом, Вот так... Да и не только я одна буду рада. Собакам — собачья смерть.
— Знаешь что, девка, — сказал я спокойно, — разговор становится слишком тяжелым.
— Не называй меня «девка», черт возьми! Именно так обзывал меня проклятый Беннет.
— Я всегда буду называть тебя девкой.
— А ты кто такой?
— Дип, — сказал я. — Зови меня Дип.
Джоко-бой еще пристальней уставился в свои бумаги, но он явно не читал. Мышцы его лица напряглись, он пару раз облизнул губы. Тилли сидела неподвижно с опущенными вниз руками и наклоненной головой. Я допил свой стакан, поставил его на стол и взглянул на девицу. Вены на ее шее вздулись, щеки слегка вздрагивали.
— Как твое прошлое имя, Тилли?
— Ли, — шепотом ответила она.
— Живешь рядом?
— Да... В сто тридцатом. За рынком. Но то, что я... говорила...
— Ладно, о'кей, Тилли.
Теперь вся нижняя часть ее лица дрожала.
— Иногда я... говорю глупости.
— Да, это так.
— То, что я сказала...
Она вздохнула и закусила губу.
— О гангстерах? О том, что я бандит? Негодяй?.. Было бы лучше, если бы меня подстрелили? Но ты говорила то, что думала, не так ли?
Вдруг она решительно вскинула голову.
— Да, я говорила то, что думала, — твердо сказала она.
Джоко-бой за стойкой испуганно втянул голову в плечи.
Я усмехнулся и проговорил:
