Харлан Кобен - Подкрутка
– Я загляну к Мэттью, – произнес Майрон. – Посмотрим, что получится.
Глава 13
При дневном свете Грин-Эйкерс-роуд выглядела еще более внушительной. По обеим сторонам улицы тянулись высокие кусты, настолько густые, что Майрон не мог определить их размер. Он поставил машину у кованой решетки и шагнул к домофону. Нажал кнопку и стал ждать. На него смотрело несколько видеокамер. Некоторые не двигались. Другие медленно плавали из стороны в сторону. Майрон заметил детекторы движения, колючую проволоку и парочку черных доберманов.
Отлично укрепленный пункт.
Раздавшийся в громкоговорителе голос был столь же непроницаем, как стоявшие вокруг кусты.
– Чем могу помочь?
– Доброе утро! – Майрон приветливо улыбнулся, стараясь, чтобы в его улыбке не было ничего слащавого. Он смотрел в ближайшую камеру. Ощущение возникло такое, словно он стоит на сцене в вечернем телешоу. – Я ищу Мэттью Сквайрса.
Пауза.
– Как вас зовут, сэр?
– Майрон Болитар.
– Мистер Сквайрс ждет вас?
– Нет.
Мистер Сквайрс?
– Значит, вам не назначена встреча?
Встреча с шестнадцатилетним подростком? Кто этот мальчишка – Дуги Хаузер?[24]
– Боюсь, что нет.
– Могу я спросить о цели вашего визита?
– Поговорить с Мэттью Сквайрсом.
Мистер Уклончивый.
– К сожалению, в настоящее время это невозможно, – прозвучал ответ.
– Может, передадите ему, что это связано с Чэдом Колдреном?
Опять пауза. Камеры мягко жужжали вокруг. Майрон огляделся. Блестящие объективы смотрели на него сверху вниз, точно глаза враждебных космических существ или шпионские «глазки» в тюремной камере.
– Каким образом это связано с мистером Колдреном? – поинтересовался голос.
Майрон прищурился в камеру.
– А с кем я разговариваю?
Молчание.
Майрон подождал, потом добавил:
– Наверное, тут вы должны ответить: «Я Гудвин, великий и ужасный».
– Простите, сэр. Посещения возможны лишь по предварительной договоренности. Желаю приятного дня.
– Нет, подождите! – Майрон опять нажал кнопку. Никакой реакции. Он вдавливал ее несколько секунд подряд. Тот же результат. Майрон поднял голову к объективу и изобразил свою лучшую улыбку в стиле «простой парень». Вылитый Том Брокоу.[25] Он даже слегка помахал рукой. Тишина. Майрон отступил и выдал основательный широкий взмах в духе Джека Кемпа.[26] Ничего.
Он простоял еще минуту. Все это выглядело очень странно. Шестнадцатилетний парень под такой охраной? Ерунда какая-то. Он снова нажал кнопку. Не получив ответа, Майрон взглянул в камеру, приставил ладони к ушам, помахал ими в воздухе и высунул язык.
Если тебя поставили в тупик, веди себя с достоинством.
Вернувшись в автомобиль, Майрон взял трубку и набрал номер своего приятеля шерифа Джейка Картера.
– Шериф слушает.
– Привет, Джейк. Это Майрон.
– Вот черт. Говорил я себе: не надо выходить в субботу.
– Ох, ох, я уязвлен до глубины души. Слушай, Джейк, а тебя по-прежнему называют Хенни Янгманом[27] в полиции?
Глубокий вздох.
– Какого дьявола тебе нужно, Майрон? Я собирался немного поработать с документами.
– Ни минуты отдыха мужественным борцам за справедливость и покой мирных граждан?
– Вот именно, – буркнул Джейк. – На этой неделе у меня было двенадцать вызовов. Угадай, сколько из них оказалось ложной тревогой из-за неправильно сработавшей сигнализации?
– Тринадцать.
– В точку.
Джейк Картер, плечистый чернокожий парень, свыше двадцати лет проработал копом в самых криминальных городах страны. В конце концов ему это надоело, и он возжаждал более спокойной жизни. Джейк ушел из полиции и перебрался в живописный (читай – абсолютно «белый») городок Рестон, штат Нью-Джерси. В поисках хорошо оплачиваемой работы он решил сделаться шерифом. Поскольку Рестон был университетским (читай – либеральным) городом, Джейк разыграл свою «черную карту», как он это называл, и легко выиграл. Вина белого человека, пояснил он Майрону. Лучшая предвыборная платформа после Уилли Хортона.[28]
– Скучаешь по суете большого города? – усмехнулся Майрон.
– Не больше, чем по геморрою, – возразил Джейк. – Ладно, Майрон, ты уже показал, какой ты милый и очаровательный. Можешь лепить меня, как пластилин. Что тебе нужно?
– Я в Филадельфии, на Открытом чемпионате США.
– Это гольф?
– Да, гольф. И я хочу узнать, что тебе известно про парня по фамилии Сквайрс.
– Вот дерьмо!
– Что такое?
– Во что ты опять вляпался?
– Ни во что. Просто у него такая мощная система безопасности вокруг дома…
– А какого черта ты делаешь у его дома?
– Никакого.
– Понятно, – хмыкнул Джейк. – Значит, просто проходил мимо.
– Что-то вроде этого.
– Чушь собачья. – Шериф вздохнул. – Короче, мне какая разница. Сквайрсы – это Реджинальд Сквайрс. Также известный как Большой Блю.
Майрон скорчил физиономию:
– Большой Блю?
– Ну, у всех гангстеров есть прозвища. У Сквайрса – Большой Аристократ.
– Ох уж эти гангстеры, – вздохнул Майрон. – Им бы свои творческие способности использовать в честном маркетинге.
– В честном маркетинге?! – воскликнул Джейк. – Это все равно что горячий лед. В общем, у этой семейки благородное происхождение, уйма денег и отличное образование.
– Тогда зачем он связался с плохими парнями?
– Тебе нужен простой ответ? Потому что этот сукин сын – полный псих. Ему нравится причинять людям боль. Так же, как Уину.
– Но Уин не любит причинять людям боль.
– Неужели?
– Если он это и делает, у него всегда есть причина. Чтобы предотвратить преступление или наказать.
– Ну да, конечно, – пробурчал Джейк. – Повод всегда найдется, верно, Майрон?
– Слушай, у меня был трудный день.
– Сейчас только девять утра.
Майрон возразил:
– Время измеряет лишь путь двух стрелок на циферблате.
– Кто это сказал?
– Я сам придумал.
– Тебе бы поздравительные открытки писать.
– Так чем конкретно занимается Сквайрс, Джейк?
– Хочешь услышать занимательную историю? Я и сам толком не знаю. И никто не знает. Наркотики, проституция. Но всегда очень избирательно. Понимаешь, он все делает словно не всерьез. Берется за дело, которое может его развлечь, а потом бросает.
– Как насчет похищений?
Короткая заминка.
– Черт, значит, ты все-таки во что-то вляпался?
– Я только спросил, занимался ли Сквайрс похищениями.
– Типа гипотетический вопрос. Вроде: «Если медведь нагадит в лесу, а вокруг никого не будет, можно ли сказать, что его дерьмо воняет?»
– Точно. Так можно ли сказать, что тут воняет похищением?
– Откуда мне знать? Это птица высокого полета, без вопросов. Он вечно тусуется со всякими пижонами – тупые вечеринки, крутая жратва, шуточки, в которых нет ни капли юмора, болтовня с одними и теми же нудными придурками об одной и той же ерунде…
– Кажется, ты от них в восторге.
– Нет, приятель, я серьезно. Понимаешь, у этих парней вроде бы все есть. В материальном смысле. Ну, там разные дома, деньжата, модные клубы. Но до чего же унылую жизнь они ведут – я бы повесился. Вот я себя и спрашиваю: вдруг Сквайрсу тоже надоела вся эта тягомотина?
– Да, – отозвался Майрон. – А насчет Уина у тебя нет сомнений, верно?
Джейк рассмеялся:
– Насчет твоего вопроса – я не знаю, занимался Сквайрс похищениями или нет. Но меня бы это не удивило.
Майрон поблагодарил и отключил связь. Он поднял голову. Не меньше двенадцати камер следили за ним поверх кустов, точно маленькие стражи.
Что дальше?
Факты свидетельствовали о том, что Чэд Колдрен сейчас надрывается от смеха, наблюдая за ним с помощью камеры. Он тратил время впустую. Правда, Линда Колдрен пообещала стать его клиенткой. А эта идея довольно привлекательна – даже больше, чем Майрон сам хотел себе признаться. При одной мысли о подобной возможности его губы расплывались в улыбке. Если бы он заполучил еще и Тэда Криспина…
Но паренек действительно мог попасть в беду.
Впрочем, не исключено, что испорченный мальчишка или заброшенный ребенок – выбирай сам – решил удрать из дома и позабавиться за счет родителей.
Вопрос оставался тот же – что дальше?
Майрон вспомнил о видеозаписи возле банкомата. Он не стал обсуждать детали с родителями Чэда, хотя его это беспокоило. Почему там? Почему именно в том банкомате? Если парень сбежал и прятался, ему могли понадобиться деньги. Но зачем он отправился за ними на Портер-стрит? Выбрал бы банк поближе к дому. И вообще, какого черта Чэда занесло в такой район? Там нет ни остановок, ни дорог. Единственным заведением в том квартале, где могли понадобиться наличные, являлся «Корт-Мэнор-инн». Майрон вспомнил образцового метрдотеля Стюарта Липвица и задумался.
