Рэймонд Чандлер - Я буду ждать
Тони погрозил ему пальцем. Дежурный отвернулся и, кажется, обиделся.
Тони миновал закрытый газетный киоск и, пройдя мимо аптеки, оказался у двери, с начищенными медными ручками и большими стеклами в никелированных рамах. Он чуть задержался перед своим отражением и, глубоко вздохнув, расправил плечи, толкнул дверь и вышел на влажный, холодный воздух.
На улице было темно и тихо. Шум с Уилшерского шоссе почти сюда не доносился. Слева у входа стояли два такси. Опершись на лобовое стекло, таксисты курили и о чем-то разговаривали. Тони пошел направо.
Черная машина стояла метрах в двадцати. Горели подфарники и слышалось слабое урчание мотора.
От машины отделилась высокая фигура. Держа руки в карманах, к нему приближался человек в плаще с поднятым воротником. В зубах тлел окурок, похожий на заплесневелый рубин.
На расстоянии двух шагов друг от друга оба остановились.
Человек в плаще сказал:
– Привет, Тони. Давно не виделись.
– Привет, Эл. Как делишки?
– Не жалуюсь.
Человек в плаще начал было вынимать руку из кармана, но остановился и принужденно засмеялся.
– Совсем забыл. Ты ведь, наверно, не подашь мне теперь руки...
– Это ни к чему не обязывает, – сказал Тони. – Подавать руку умеют и обезьяны. Чего ты хочешь, Эл?
– А ты все такой же толстячок, а, Тони?
– Похоже на то.
Тони как будто что-то попало в глаз. Он быстро заморгал, В горле образовался комок.
– И нравится тебе эта работа?
– Работа, как работа.
Эл снова тихонько засмеялся.
– Не суетись, Тони. Значит, работа, как работа. Ну и ладненько. Тут у тебя живет птичка одна, Ева Кресси. Порхала, порхала и залетела в твою спокойную ночлежку. Пускай она выйдет. Прямо сейчас и быстренько.
– А что случилось?
Человек в плаще оглянулся по сторонам. В машине кто-то кашлянул.
– Да так – живет не по правилам. Ничего мы ей не сделаем, а тебе будет хреново. Пускай выйдет. Даем тебе час.
– Ладно, – сказал Тони как-то неопределенно. Эл вытащил руку из кармана и легонько толкнул Тони в грудь.
– Я с тобой не шучу, толстячок. Пускай выходит!
– Ладно, – повторил Тони безо всякого выражения.
Человек в плаще потянулся к дверце машины, открыл ее и скрылся в салоне, словно длинная черная тень.
Изнутри послышались голоса. Человек снова вышел из машины. Он молча подошел к Тони. В его глазах отражался тусклый свет уличных фонарей.
– Слушай меня внимательно, Тони. Ты всегда хотел быть чистеньким. Да, братишка?
Тони промолчал.
Эл наклонился к нему совсем близко – теперь он действительно превратился в тень.
– Тут дело темное, Тони. Ребята не хотят, чтобы я все рассказывал, но, по-моему, тебе надо знать. Эта Ева была замужем за парнем по имени Джонни Ролле. На днях Джонни вышел из Сент-Квентина. Отбывал там срок за непреднамеренное убийство. Это из-за нее он сел. Как-то вечером ехал на машине, поддатый был. И она с ним. Сбил прохожего. И не остановился. Она ему говорит: иди, признавайся, а то сама пойду. Он не пошел. Ну, в общем, его
забрали.
– Сочувствую, – сказал Тони.
– Понял теперь? Ролсс всю дорогу хвастался, что когда выйдет, сразу двинет к своей мадемуазель. Вернусь, дескать, все прощу. Главное, чтобы ждала.
– Я-то тут при чем?
Голос Тони прозвучал хрипло, как треск рвущейся материи. Эл рассмеялся.
– Да это не все, Тони. Даже не главное. В общем, с ним хотят поговорить крутые ребята, У Джонни был прикол в одной хате. Он и еще один козел дернули от коллектива и забрали пятьдесят штук. Дружка его подкололи, теперь очередь за Джонни. Что-нибудь понимаешь? Его ждут здесь, возле его рыженькой. Теперь усек?
Тони нервно оглянулся. Один из таксистов докурил и бросил в сторону окурок. Тони проследил его траекторию, увидел, как он с шипением гаснет на мокром тротуаре. Мотор черной машины продолжал урчать.
– Я-то тут при чем? – сказал он. – Передам ей, чтобы вышла.
– Молодец, все понял. – Как там мама? Эл пошел обратно к машине. Остановился.
– Нормально, – сказал Тони. – Скажи ей, что я про нее спрашивал.
– Спрашивать – это еще не все, – сказал Тони.
Эл резко повернулся и сел в машину. Машина словно нехотя тронулась с места и стала набирать скорость. Фары осветили здание на углу; машина свернула в переулок и исчезла, оставив за собой запах выхлопных газов.
Тони смотрел ей вслед, о чем-то размышлял. Потом пожал плечами и пошел в отель.
Радиоприемник еще работал, но девушка уже ушла. Подушки, на которых она сидела, до сих пор сохраняли форму ее тела. Тони нагнулся и потрогал их. Они как будто до сих пор удерживали ее тепло. Тони выключил радио. Уходить не хотелось. Постоял около глиняной пепельницы с белым песком и пошел к лифту. Дежурный за конторкой изо всех сил боролся со сном. Воздух был густым и тяжелым.
Около лифтов тоже был полумрак. Табло высвечивало цифру «четырнадцать», значит, лифт на четырнадцатом этаже.
– Спать пошла, – пробормотал он про себя.
Дверь в комнатку портье открылась и оттуда вышел лифтер-мексиканец. Он уже снял форму. Его черные глаза встретились с глазами Тони.
– Спокойной ночи, начальник.
– Ага, – рассеянно бросил Тони.
Он достал из кармана пиджака сигару и понюхал ее. Покрутил ее перед глазами, внимательно изучая. Нашел трещинку. Нахмурился и спрятал сигару обратно в карман.
Сверху раздался звук закрывающейся двери. На табло замелькали цифры. Ярко освещенная кабина медленно опустилась на площадку. Открылась дверь, и из лифта вышел Карл.
Его глаза встретились с глазами Тони. Во взгляде чувствовалось едва уловимое замешательство. Верхняя губа влажно блестела.
– Слушай, Тони.,.
Тони ухватил его за руку и потащил в темноту холла. Горло сжимала неизвестно от чего возникшая спазма.
– Где?.. – Вопрос прозвучал бессмысленно. – Откуда ты?
Портье сунул руку в карман и вытащил доллар.
– Вот что мне дали. – Его глаза были как в тумане. За услуги. Имбирное пиво со льдом в два часа ночи.
– Не увиливай, – чуть не взвизгнул Тони.
– Парень из номера 14-Б, – сказал Карл.
– А ну, дыхни!
Портье подышал рядом с его носом.
– Напился, – констатировал Тони с отвращением.
– Ну, выпил глоточек. Этот парень и угостил. Тони поднес к глазам доллар.
– По моим сведениям, в номере 14-Б никто не живет.
– Теперь живут. – Карл облизал губы и несколько раз моргнул. – Высокий брюнет.
– Ладно, – в голосе Тони сквозило раздражение. – Хорошо. Значит, парень из номера 14-Б налил тебе стакан и дал доллар. И что теперь?
– Под мышкой у него пушка, – сказал Карл и снова моргнул.
Губы Тони сложились в улыбке, но в глазах появился безжизненный ледяной блеск.
– Ты проводил мисс Кресси в ее комнату? Карл отрицательно покачал головой.
– Гомес. Я видел, как они поднимались.
– Убирайся, – сквозь зубы процедил Тони. – И больше не пей с жильцами.
Он не двинулся с места, пока Карл не зашел к себе в комнатку рядом с лифтами и дверь за ним не закрылась. Тогда он направился к конторке. Плита из розового мрамора, чернильный прибор, регистрационный журнал в кожаном переплете. Он постучал ладонью по мраморной плите. Дежурный выскочил из-за матовой перегородки, как белка из своего дупла.
Тони достал из кармана список и положил его рядом с журналом.
– В номере 14-Б никто не живет, – произнес он строго.
Дежурный вежливо поправил галстук.
– Ты выходил, когда пришел этот парень?
– Кто именно?
– Тот, что приехал из Сан-Диего. Дежурный зевнул.
– Он ни про кого не спрашивал? Дежурный не закончил зевок и с изумлением посмотрел на Тони.
– Спросил... Спросил, играют ли у нас тут свинг по вечерам. А что?
– Все. Вежливо, точно, быстро. Так и надо работать, – сказал Тони.
Он записал что-то на листочке и положил его в карман.
– Пойду проверю, все ли двери заперты. Наверху есть четыре пустых номера. Не спи, парень.
– Да я не сплю, – пробормотал дежурный, снова зевая. – Приходи быстрее. Без тебя не знаю, что мне и делать.
– Можешь пока сбрить свои усы, – сказал Тони и пошел к лифтам.
Он включил свет в одной из кабинок, нажал кнопку четырнадцатого этажа. Когда лифт остановился, он выключил свет, вышел и закрыл дверь.
Вестибюль на этом этаже был самый маленький, не считая тринадцатого. На каждой двери золотистыми буквами был обозначен номер. Тони подошел к 14-А и приложил ухо к двери. Тихо. Ева Кресси, должно быть, или спит, или принимает ванну, или вышла на балкон. Или сидит около самой двери и смотрит на стену. Конечно, если она сидит и смотрит на стену, ничего не услышишь. Он подошел к 14-Б и приложил ухо. Здесь шорох. Кто-то кашляет. Похоже, там кто-то есть. Кто-то один. Голосов не слышно. Тони нажал на перламутровый звоночек.
Послышались неторопливые шаги,
– Кто? – спросил гортанный голос.
