Харлан Кобен - Укороченный удар
Сетке это не понравилось.
— Слушай, сучка, не зли меня!
— Я позову управляющего.
— Никого ты не позовешь! Даже с места не сдвинешься, шлюха, пока у меня в яйцах не полегчает.
— Ага, — кивнул чернокожий, — и у меня тоже, шлюха!
— Знаете, за оскорбления я беру дополнительно, — предупредила стриптизерша.
— Что ты сказала? — недоуменно переспросил Сетка.
— За ругательство нужно платить дополнительно.
— Что? — прогремел Сетка, похоже, разозлившись окончательно. — Глупая потаскуха! Мы живем в Соединенных Штатах, на земле свободных и родине бесстрашных. Я могу говорить все, что захочу, или ты, шлюха, про свободу слова не слышала?
«Надо же, какой поборник конституции! — подумал Майрон. — Приятно видеть, как человек защищает Первую поправку».
— Значит, так, — устало вздохнула девушка, — пять минут стоят двенадцать долларов, десять минут — двадцать плюс чаевые.
— Договоримся следующим образом, — не унимался Сетка, — будешь танцевать сразу на обоих.
— Что?
— Сядешь на меня, а взводить станешь его. Ну так как, свинья безмозглая?
— Да, — подал голос чернокожий, — свинья безмозглая!
— Слушайте, ребята, сразу на двоих мы не танцуем, — покачала головой стриптизерша. — Давайте я позову подругу, и мы как следует вас разогреем.
— Я не подойду? — выступил из темноты Майрон.
Троица будто остолбенела.
— Боже, — причмокнул губами Болитар, — оба такие красавчики, даже не знаю, которого выбрать!
Сетка смотрел на чернокожего, а чернокожий — на Сетку.
— Тебе не все равно, кем заняться? — спросил девушку Майрон.
Та лишь головой покачала.
— Тогда мой этот! — Спортивный агент ткнул в белого водителя. — Я ему понравился, вон как соски торчат!
— Эй, а он что здесь делает? — спросил чернокожий.
Сетка пронзил его многозначительным взглядом.
— Я имел в виду, как его зовут.
— Здорово ты перестроился! — похвалил Майрон. — Я почти ничего не заметил.
— Что вам угодно, мистер?
— Вообще-то я наврал.
— О чем?
— О том, как узнал, что вам нравлюсь. Дело не только в торчащих сосках, хотя они сами по себе — заметный и тошнотворно-противный намек.
— К чему ты клонишь, черт побери?
— Вы следили за мной целых два дня — вот как я догадался! В следующий раз действуйте не так открыто: цветы пришлите или симпатичную открытку без подписи…
— Идем, Джим! — позвал Сетка приятеля. — Этот парень свихнулся, идем отсюда!
— А танец на коленях? — спросила девушка.
— Нет, нам пора.
— Тогда платите, — потребовала девушка, — иначе менеджер мне задницу оторвет.
— Заткнись, шлюха, дождешься!
— Bay, какой ты крутой! — восторженно ахнул Майрон.
— Слушайте, мистер, мне с вами делить нечего. Просто убирайтесь!
— Мой танец тоже не нужен?
— Ты с ума сошел!
— Могу скидку предложить.
Ладони Сетки сжались в кулаки: ему приказали следить за Майроном, а не попадаться на глаза и тем более не затевать ссору!
— Пошли, Джим.
— Почему вы за мной следили? — допытывался Болитар.
— Не понимаю, о чем ты.
— Дело в гипнотическом взгляде моих прекрасных синих глаз, волевом подбородке или упругой попе? Кстати, вам нравятся мои брюки? Не слишком обтягивающие?
— Придурок! — прошипел Сетка и поволок приятеля прочь.
— Эй, — окликнул Майрон, — давайте так: если вы скажете, на кого работаете, я не стану жаловаться вашему боссу.
Парни даже не обернулись.
— Обещаю не жаловаться! — крикнул спортивный агент, когда любители стриптиза распахнули дверь.
Да, при желании друзей найдешь везде, этим талантом Майрон обладает в полной мере. Пришлось бежать за Джимом и Сеткой, которые спешили на запад.
Из сумрака Двадцать шестой улицы показался Уин.
— Сюда! — шепнул он.
Петляя по каким-то переулкам, они попали на Восьмую авеню раньше, чем Джим и Сетка. Охранник стоянки сидел в будке и смотрел по крошечному черно-белому телевизору популярный в конце восьмидесятых сериал «Розанна». Уин показал, где стоит «кадиллак», и, спрятавшись за припаркованным неподалеку «олдсмобилем», приятели стали ждать.
К будке охранника подошли Сетка и Джим — нервничая, то и дело оглядываясь на бар. В голосе молодого негра звучала паника:
— Ли, как же он нас вычислил, а?
— Не знаю.
— Что будем делать?
— Ничего. Найдем другую машину и продолжим слежку.
— У тебя есть другая машина?
— Нет, но можно ведь напрокат взять.
Заплатив охраннику, они забрали ключи и квитанцию. Судя по всему, недоверчивый Сетка парковал машину сам.
— Ну, — вздохнул Уин, — сейчас повеселимся!
Любители стриптиза быстро нашли свой «кадиллак», Ли вставил ключ в замок и… начал кричать:
— Черт! Мать твою за ногу!..
Из-за «олдсмобиля» показались Майрон с Уином.
— Фи, как грубо! — поморщился Болитар.
Онемев от ужаса, Сетка-Ли взирал на свою машину. Чтобы пробраться в салон, Локвуд просверлил под замком отверстие. Вообще-то, когда требовалась аккуратность, к этому методу он не прибегал, но, похоже, в данном случае счел самым подходящим. Кроме того, рука у Уина «случайно» дрогнула, и на водительской двери появились царапины.
— Ты! — заорал Сетка, тыча пальцем в Майрона. Лицо побагровело, как после апоплексического удара. — Ты!
— Богатейший словарный запас! — повернувшись к приятелю, отметил Уин.
— Да, хотя лично мне больше всего нравится майка.
— Ты! — не унимался Сетка. — Это ты мою машину испортил?
— Не он, а я, — поправил Локвуд. — Должен сказать, салон у тебя миленький, жаль было мазать велюровые сиденья кленовым сиропом…
У водителя глаза вылезли из орбит. Заглянув в салон, он провел рукой по подголовнику и завыл оглушительно, как раненый зверь. Звук получился настолько жутким, что даже охранник на секунду отлепился от экрана.
— Кленовый сироп? — переспросил Майрон.
— Угу, «Лог кэбин».
— А я предпочитаю «От тетушки Джемаймы».
— Ну, каждому свое.
— В салоне есть что-нибудь любопытное?
— Трудно сказать, — покачал головой Уин. — В бардачке несколько квитанций за парковку. — Он передал их приятелю, и тот пробежал глазами адреса и даты.
— Эй, ребята, на кого вы работаете? — уже не в первый раз спросил Майрон.
Сетка угрожающе двинулся в его сторону.
— Моя машина! — орал он, а лицо краснело все сильнее. — Ты… Моя машина!
— Слушай, смени пластинку, — со вздохом попросил Уин. — Становится tres[17] скучно.
— Ты, говнюк! Ты… — Огромные ладони Ли снова сжались в кулаки. — Ну, красавчик, сейчас я разукрашу тебе личико.
— Красавчик? — недоуменно переспросил финансовый консультант.
Спортивный агент только плечами пожал.
Рядом с приятелем встал темнокожий Джим. Майрон был уверен: пистолета нет ни у того, ни у другого. Может, «перышко» где-то припрятано, но оно не в счет.
Уин и Сетка стояли в метре друг от друга. Ничего удивительного: хулиганы всегда предпочитают Локвуда; тот сантиметров на пятнадцать ниже Майрона и примерно на столько же килограммов легче. А самое главное, Уин похож на изнеженного богатика, только и умеющего что держать пальцы веером. Словом, лучшего кандидата в боксерские груши проницательному хулигану не подобрать.
Владелец «кадиллака» сделал еще шаг и поднял кулаки. Тот, кто нанял этих парней, явно пожалел времени на инструктаж.
Р-раз — и кулак метнулся к носу Уина. Тот отскочил в сторону. Порой Майрону казалось, что его друг двигается, как кошка. Нет, такое сравнение не совсем верно: скорее, Уиндзор Локвуд двигается словно призрак: в одну наносекунду он здесь, в следующую — на полметра левее. Сетка снова попробовал его ударить. На этот раз «красавчик» поставил блок, одной рукой схватил кулак бандита, а другой нанес молниеносный удар в шею. Вмиг ослабевший Сетка отступил. На помощь приятелю двинулся было Джим.
— Даже думать забудь! — процедил Майрон.
Темнокожий Джим пустился наутек.
Майрон Болитар — гроза бандитов!
Тем временем Сетка немного пришел в себя и, низко опустив голову, бросился на Уина. Если решил сбить с ног, то крупно просчитался. Локвуд ненавидит, когда противники его недооценивают. На первом же курсе в университете Дьюка он познакомил Майрона с тхэквондо, асам изучал боевые искусства с раннего детства и даже провел три года в Корее, занимаясь у мастеров мировой величины.
— А-а-а-а! — грозно заревел Ли.
Уин вновь скользнул в сторону, словно самый ловкий из матадоров в схватке с самым неуклюжим из быков. Плавный переход, а затем резкий пинок в солнечное сплетение плюс удар наотмашь по переносице. Раздался сухой треск, и хлынула кровь. Взвыв от боли, Сетка повалился на асфальт.
