Дэн Кавана - Насчет папайи
— Нет, хорошее имя. Серьезно, нормальное.
Вряд ли у него будет много случаев называть ее по имени; кричать через комнату не придется. Появился официант с двумя бокалами и маленькой бутылкой шампанского; в ведерке был не столько лед, сколько талая вода.
— Десять, — шепнула девушка, и он отсчитал из денег Глисона еще десятку.
Девушка налила два бокала, и они чокнулись. Он отпил из своего, она поставила свой на стол.
— Откуда ж такие шмотки?
— Нравятся?
— Да, прикольные. Прямо из пятидесятых, верно?
— Угу.
— Откуда такие?
— Есть такой магазинчик. Торгует шмотками, какие были в моде в пятидесятые.
Девушка улыбнулась. Улыбка у нее почти нормальная, подумал он.
— А почему тогда от них пахнет нафталином?
— Да нет, это у меня такой одеколон. Тоже ретро. Не слыхала — нафталиновый одеколон?
— Шутите.
— Нет. Не шучу.
— Ты смешной.
— Угу.
— Хочешь — подержись за мои титьки.
— О.
— Ты ведь за них заплатил. Потому они и наружу. Они не для того, чтоб на них смотреть.
— Конечно, нет.
Это было не намного приятнее, чем подержать мешок с сахарной пудрой; она, несомненно, знала, как свести эротику к минимуму. Он протянул руку и положил ладонь на ее правую грудь. Она, казалось, сразу же успокоилась, словно теперь все необходимые приличия были соблюдены.
Он взглянул на столик. Кроме шампанского, на нем находились три вещи: зажженная свеча, букетик экзотического вида цветов — наверняка, искусственных, — и курильница с воткнутой в нее дымящей палочкой.
— Они настоящие, — сказала она. Возможно, это относилось не к титькам.
— Правда?
— Да, понюхай.
Почему бы и нет. Рассчитав алгоритм, он понял, что не сможет дотянуться до цветов, не высвободив правую руку, он и так брал шампанское левой и каждый раз путался в сплетении рук. Он выпустил ее грудь и наклонился к цветам. Тут он краем глаза уловил какое-то движение. Цветы пахли чем-то растительным, но вовсю коптящая курильница мешала достоверно разобраться.
Он выпрямился и снова положил руку ей на грудь — опять на правую, которая была ближе, тянуться к дальней было бы выражением чрезмерной фамильярности — или недовольства.
— И что это за цветы?
— Не знаю. Они свежие. Их каждый день меняют. Мистеру Далби каждый день присылают их из-за границы. Он это называет: свежие цветочки для моих цветочков.
— Почему ты выплеснула шампанское, пока я их нюхал?
— Чтоб скорей заказать вторую бутылку. Я разлюбила шампанское — сразу, как стала здесь работать. Хочешь, я тебе отдрочу?
— Э… попозже.
— Если ты насчет цены, это будет стоить десять. Смотри-ка, сюда идет мистер Далби, давай скорей закажем еще бутылку.
Она нажала кнопку звонка, и Даффи снова убрал руку с ее груди, чтобы достать деньги. Человек, показавшийся из двери в дальнем конце комнаты, медленно шел по проходу. Он был очень спокоен и, казалось, вовсе не смотрел по сторонам, но едва заслышав его мягкие шаги, девушки нажимали на кнопку и заказывали еще шампанского.
— Если ты не против, в этот раз я выпью твой тоже.
— Ладно, но не тяни, надо, чтоб казалось, что мы выпили вместе.
— Ладно.
Мистер Далби почти поравнялся с их кабинкой. Походка у него была медленная, стариковская, но, может статься, оттого, что он не хотел отвлекать клиентов. На самом деле ему было не больше сорока, и у него было круглое лицо, маленькие круглые очки, розовые щеки и костюм в полоску. Даффи отвернулся, и причиной тому было не стеснение. Мистер Далби был человек из ящика.
5
— Это ваш босс?
— Да, это мистер Далби.
Прибыла вторая бутылешка шампанского; у Даффи осталось всего шесть глисоновских банкнот.
— Ты зарабатываешь на собаках?
— Что?
— На собачьих бегах — это от этого у тебя все бумажки по одному фунту?
— Нет, — ответил он, — Харди Эмис[7] только так и расплачивается.
Она хихикнула. Она ему нравилась. Нет, скорее, он думал, что она ничего. Он снова положил влажную от бутылки ладонь на ее правую грудь. Интересно, пришло ему в голову, можно ли ее потискать — или за это надо платить отдельно? Не то, чтобы ему очень хотелось.
— А какой он — мистер Далби?
— Он нормальный. У него все по правилам. Не нравятся правила — не работай, все по-честному.
— Вы с ним спите?
— Ясное дело. Не очень часто. И он всегда за это платит. Если не хочешь, можешь отказаться, это одно из правил. Никто, ясное дело, не отказывается.
— Угу.
— И потом, он это дело не больно-то любит, так что нам от этого только лучше.
— Не любит?
— Нет, не особенно. Трахается много, но кайфа от этого не ловит. Он из тех, кто натягивает сразу два презика — так боится что-нибудь подцепить. Понимаешь, о чем я?
— Ммм.
— А когда трахается — в два счета кончает, вытирает член и тут же бежит в ванную!
— Шутишь?
— Нет, серьезно. Прямо тут же. У него там, наверху, квартирка: кабинет, спальня, ванная. Он всегда первым делом включает кран, а как кончит — сразу — бух в ванну.
— А еще что он делает?
Интересно, подумал он, знает ли все это миссис Бозли?
— Ну, иногда он перед этим еще нюхает.
— Что нюхает?
— Ну, иногда это такие маленькие капсулки, он держит их рядом с подушкой, и когда снимает носки, просто ломает капсулку и нюхает, что там внутри. А иногда это просто какой-то порошок. Но что-то в последнее время он ему разонравился.
— А ты что в это время?
— Я просто лежу и жду, пока он сделает дело. Ну, все эти приготовления и ванна. Я не жалуюсь — пусть бы и все джентльмены такими были.
Даффи был очень доволен собой. В конце туннеля забрезжил свет. После вечеров, проведенных в старенькой «Мини», это была его награда. Настроение сразу улучшилось. Сейчас, если он прибавит к остаткам глисоновских денег пятерку своих…
— Сколько ты говоришь, ты берешь?
Делия смущенно улыбнулась.
— Десять, милый, — она расчетливым жестом погладила его бедро.
Шесть по одному фунту, пятерку его собственных, один фунт себе… он положил деньги на стол. Увидев синюю пятерку, она хихикнула.
— Эй, мистер транжира!
Ну не странные ли эти мужчины? Никогда наперед не знаешь, на что они купятся. Сидел-сидел, симпатичный, разговаривал, и щупать больно-то не щупал, и вот, стоило рассказать ему о том, как трахается мистер Далби, и — нате вам — вдруг находит у себя заначку.
Помимо всего прочего, Даффи был рад расслабить ремень — он его просто убивал. Он расстегнул ширинку и разрешил ей достать его член. Она быстро и прилежно его обработала, на ковер брызнула сперма.
Не удивительно, что им нужны все эти благовония, если они все время пачкают ковер: сначала шампанское, потом сперма. Может, у них там внизу (где темно и не видно) синтетические коврики, и они меняют их каждую неделю? Свеча догорала. Неопознанные цветы выглядели все такими же свежими, но он так и не смог их как следует понюхать. Всего лишь на какое-то мгновение Даффи стало интересно, кто поставляет им благовония.
Когда на следующее утро ему позвонил Хендрик, от его приподнятого настроения мало что оставалось.
— Хотел узнать, как вы продвигаетесь.
— Понемножку, мистер Хендрик, понемножку. То, се — одним словом, рекогносцировка. (Клиентам нравилось это слово, хоть не все они умели его выговорить). Много времени уходит на слежку, вы ж сами понимаете.
— Да. Но вы уже что-нибудь обнаружили?
— Ну, у меня сейчас гораздо больше зацепок, чем в самом начале.
— Вы обходитесь мне недешево, мистер Даффи.
— Угу.
— И вы до сих пор не нашли моего вора.
— Нет.
— И с вашего появления на складе краж больше не было.
— Но вы, мистер Хендрик, наверно, и не хотите, чтобы они были?
— Нет. Конечно, нет.
— Так, может быть, это мое присутствие удерживает их от воровства? — говоря так, Даффи чувствовал, что это сомнительное предположение.
— Да, но если ваше присутствие и дальше будет их удерживать, и они ничего не будут красть, значит, вы и поймать их не сможете?
— Нет.
Несмотря на ранний час, Хендрик был на удивление логичен и последователен. Это было нечестно. Даффи еще не допил первую чашку кофе.
— Вы же понимаете, я не могу платить вам только за то, что пока вы там, краж не происходит.
— Конечно, нет.
— Это обойдется мне еще дороже, чем если бы я просто разрешил им брать раз в месяц все, что душе угодно.
Даффи хмыкнул.
— Вы ведь там уже почти месяц, верно?
— Что ж, может быть, как раз сейчас что-то и произойдет.
— Я даже не знаю, на что надеяться: что это произойдет или нет, — похоже было, что логика Хендрика начала увядать.
— Раз уж об этом зашла речь, мистер Хендрик, то это все исключительно на ваше усмотрение. Я, естественно, соглашусь с любым вашим решением. Однако на вашем месте я бы немного подождал. Я прекрасно вас понимаю — вы платите деньги и до сих пор ничего за это не получили. С другой стороны, вы ничего и не потеряли. Я надеюсь, у вас нет нареканий к моей работе у вас на складе.
