Энтони Бруно - Грязный бизнес
Куни приоткрыл дверь настолько, насколько позволяла цепочка, и посмотрел в щель. Револьвер он держал наготове, спрятав его за дверь.
– Служба доставки. У меня посылка для мистера Пита Тоцци.
Удав, сидевший внутри, сдавил своими кольцами сердце Джордано. Он встал на цыпочки, вытянулся и через гору коробок, лежавших на комоде рядом с окном, выглянул на улицу. Там стоял коричневый фургон с включенными фарами. На приборной доске навалены пакеты, обертки и чашки от Макдональдса. Это была машина Чипса.
– Никакой посылки мы не ждем, – произнес Куни с решительным видом.
Удав обхватил Джордано поперек талии. Черт!
Он потянулся, чтобы из-за Блюма и Сантьяго разглядеть происходящее. В зеркале, висевшем в прихожей, он увидел отражение рубашки Чипса, складки жира, оттягивающие пуговицы, но не мог разглядеть лица – только кольцо на гигантской руке с его инициалами. В руке пачка квитанций. О черт, Куни догадается. Поймет, что это подставка. Работники службы доставки так не выглядят. Они не носят таких колец. Они не разбрасывают мусор по приборной доске. Черт! Куни обязательно догадается.
– Вы отказываетесь от посылки, сэр?
– А что в ней?
– Не знаю. Так берете или нет?
– Подожди.
Куни закрыл дверь и посмотрел на Сантьяго.
– Тоцци говорил тебе что-нибудь об этом?
– Нет.
– Так что это может быть? – вмешался Блюм. – Почему бы вам не воспользоваться той штукой, которой вы обследовали меня? Может быть, кто-нибудь прислал еще одного адвоката? – Он рассмеялся собственной шутке.
Вот задница.
– Действительно. Давай проверим на наличие металла, – предложил Сантьяго.
Куни кивнул и открыл дверь.
– Пожалуйста, отойди от двери, – сказал он Чипсу. – Потому что, если ты не отойдешь, я не возьму посылку.
– Вот еще!
В зеркало Джордано увидел, как Чипс спускается по ступенькам. Куни снял цепочку и присел, двигая руками. Джордано представил, как он водит детектором по огромному, тяжелому тюку, свернутому и упакованному в коричневую бумагу. Его охватила паника. Он стал лихорадочно вспоминать, нет ли чего-нибудь железного во внутреннем слое ковра. Кажется, только героин и пластик. Ведь его проносили через таможню. Немо наверняка позаботился об этом. Или нет? Сердце его билось как кролик, попавший в капкан, когда к нему приближается удав.
Куни встал и заговорил с Сантьяго, не глядя в сторону Джордано.
– Кажется, все в порядке.
– Распишись за него, но не вноси, пока парень не уедет.
– Хорошо.
Куни опять накинул цепочку и приоткрыл дверь.
– Поднимайся! – позвал он Чипса. – Я распишусь за него. Пачка квитанций пролезла в щель.
– Поставьте подпись около шестого номера.
Куни расписался и вернул квитанции.
– Веселого вам Рождества, – пожелал Чипс.
– И тебе тоже.
Джордано как раз успел встать на цыпочки, чтобы увидеть, как Чипс затаскивает свою толстую задницу в кабину. Он сел за руль, перегнулся через него, набрал горсть чипсов из пакета и отправил их в рот. Мотор взревел, и фургон рванулся с места.
Сердце Джордано разрывалось на части.
Куни принялся волоком затаскивать посылку в дом.
– Господи, ну и тяжесть. – Сверток был обернут коричневой бумагой и перевязан шпагатом.
Сантьяго убрал револьвер в кобуру и вышел в прихожую, чтобы запереть за ним дверь.
– Развернем его.
У Джордано перехватило дыхание, когда он увидел, как Куни открывает свой перочинный нож, чтобы перерезать шпагат. Что, если он нечаянно повредит ковер, проколет один из пакетов и наркотик просыплется наружу? О черт!
Но Куни не повредил ковер. Он разрезал шпагат и снял бумагу. Ковер был неплотно скатан и свернут вдвое. Он походил на большой многослойный бутерброд, лежащий на бумаге. Куни развернул ковер, затем раскатал наполовину, Сантьяго расправил его ногой.
– Никакой записки? – спросил Блюм.
Куни покачал головой. Он с подозрением смотрел на ковер. Удав опять сдавил желудок Джордано.
Блюм спустился вниз и потрогал ковер.
– Очень миленький коврик. Спорю, он натуральный. Персидский? Турецкий? Как вы думаете?
Джордано неожиданно осознал, что Блюм обращается к нему. Он пожал плечами.
– Не знаю. Я ничего не смыслю в коврах.
Интересно, как это прозвучало? Не слишком ли поторопился с ответом?
Агенты молча стояли и хмуро разглядывали ковер. Сантьяго посмотрел на Куни.
– Может, сообщим об этом?
Куни скривил губы и покачал головой.
– Стоит ли? Сделаем отметку в журнале, и все; должно быть, старик посылал его в чистку или еще что-нибудь в этом роде.
У Сантьяго эта мысль вызвала сомнение.
– Похоже, он никогда ничего не чистил. Зачем же ему отдавать в чистку ковер?
Как он не подумал об этом. Немо надо было вложить в ковер расписку или квитанцию.
Марти Блюм встал, качая своей косматой головой, на лице – снисходительная улыбка.
– Вам, ребята, во всем видится преступление. Может быть, дядя Тоцци купил ковер перед смертью. Может быть, он отсылал его в починку, возможно, это рождественский подарок. Не исключено также, что он его кому-то одалживал, и этот кто-то, услышав о его смерти, вернул ковер. А может...
– Хорошо-хорошо, советник, вы высказали свою точку зрения, – смеясь, сказал Куни. – Иногда ковер – это только ковер, не так ли?
Сантьяго прищурился.
– Если только это не что-нибудь еще и вы не устраиваете тут дымовую завесу.
– Вполне возможно, Сантьяго, но зачем мне приносить сюда ковер? Может быть, это орудие убийства? А я – участник заговора, цель которого – убийство моего собственного клиента и похищение его тела, завернутого в этот ковер? Вам кажется это разумным, Сантьяго?
Сантьяго по-прежнему стоял со сложенными на груди руками. Куни продолжал посмеиваться. Блюм ждал ответа. В конце концов Сантьяго улыбнулся.
– Ладно, все в порядке. – Он принялся скатывать ковер. – Давай уберем его с дороги и не забудь сказать о нем Тоцци, – посоветовал он Куни.
Агенты вдвоем скатали и сложили ковер, затем упаковали его так, как он был упакован раньше, и втащили в комнату, где валялись сломанные велосипеды. Джордано облегченно вздохнул.
Блюм взял свой кейс.
– Итак, Винсент, не подняться ли нам на второй этаж, чтобы устроиться поудобнее?
– Кто-нибудь хочет кофе? – предложил Куни. – Мы только что поставили кофейник.
– Не откажусь, – сказал Блюм, – и немного молока. Сахар у меня свой. Благодарю вас.
– А как ты, Джордано?
– Нет-нет, спасибо, – ответил тот, следуя за Блюмом вверх по лестнице. Ему хотелось уйти подальше от ковра. Он не мог заставить себя не смотреть на него и опасался, что Куни и Сантьяго это заметят.
Как только они поднялись на второй этаж, раздался звонок в дверь. Джордано подскочил от неожиданности.
Блюм обернулся и посмотрел на дверь. Подъем на второй этаж дался ему нелегко – он пыхтел, стараясь отдышаться.
– Должно быть, это Огастин.
* * *Дверь открыл Сантьяго. Огастин заставил себя приятно улыбнуться ему.
– Доброе утро, Сантьяго, – преодолевая неприязнь, произнес он. Ему трудно было быть любезным с Сантьяго – он напоминал ему о конгрессмене Родригесе.
– Доброе утро, мистер Огастин.
Куни появился в прихожей в тот момент, когда Сантьяго снимал цепочку. Том Огастин вошел в дом с мороза, держа в одной руке кейс, а в другой – пакет с завернутыми в яркую бумагу рождественскими подарками. Он стоял затаив дыхание, пока Куни обследовал его детектором снизу доверху. Затем Куни проверил детектором кейс и пакет. Это было обычное, весьма поверхностное обследование: проверяли всех, кто приходил в дом, в том числе и правительственных чиновников. Детектор был отрегулирован так, что не реагировал на мелкие металлические предметы. С этим проблем не будет. Но, расстегивая пальто, Огастин подумал: заметит ли кто-нибудь, что сегодня он надел скромное темно-синее пальто вместо своего роскошного серого кашемирового. Если кто-нибудь спросит, он скажет, что опрокинул на него кофе и ему пришлось отправить пальто в чистку.
Он посмотрел наверх. Блюм и Джордано стояли, уставившись на него, как мартышки.
– Доброе утро, джентльмены.
– Привет, Том, – ответил Блюм, прижав руку к груди.
– Доброе утро. – Джордано как-то странно смотрел на него – враждебно и испуганно, причем одно чувство поочередно сменялось другим.
Огастин улыбнулся этому жалкому ублюдку – все, что он мог для него сделать.
Огастин вздохнул и расправил плечи. Но сердце его продолжало сильно биться, как бы напоминая о том, зачем он сюда пришел, – сделать то, что должно быть сделано.
– Прежде чем мы приступим к делу, – сказал он, – я хотел бы преподнести каждому маленький сюрприз. К празднику. – Он поднял пакет с подарками. – Куни, Сантьяго, вы не подниметесь со мной ненадолго?
Огастин поднялся по лестнице первым. Куни и Сантьяго следовали за ним. Джордано и Блюм прошли в спальню, где они собирались работать. Огастин вошел за ними, поставил свой кейс на пол, а пакет с подарками положил на кровать. Блюм рухнул в кресло, пытаясь отдышаться. Куни и Сантьяго стояли в ожидании в ногах кровати. Джордано прислонился к комоду рядом с Блюмом.
