Микки Спиллейн - Целуй меня страстно
Он замолчал, видимо ожидая, что я скажу.
— В чем же разница?
— О, вы скоро сами увидите. Заметив мою улыбку, он пожал плечами.
— Игра продолжается, — проговорил я. — Отныне им следует опасаться открытых окон и дверей. Им не стоит также выходить на улицу в одиночку. Да, пока обе стороны выжидают, но пистолеты уже наготове. И я доберусь до этих негодяев, чего бы мне это ни стоило. А эти мальчики из ФБР, сколько бы они ни пытались помешать мне — у них все равно ничего не выйдет. Я дотянусь до самой верхушки пирамиды. Я найду их — и тогда они умрут. Они знают, что я еще хуже их самих. Я тоже неразборчив в средствах. Не важно, где мы встретимся и когда... Это может произойти в любое время и в любом месте... И тогда им крышка! Да, мне нужны тузы. Те, кто держит в руках ниточки. Понимаешь? — Я улыбнулся во весь рот. — Да, они уже, убили сотни и сотни людей, но с той девушкой они просчитались. Они пытались прикончить меня и разбили мою машину. Это мне особенно не понравилось. У меня была прекрасная машина, и мне жаль ее, так что теперь они заплатят за все. Вот так.
Муси молчал, кусая нижнюю губу. Наконец он выпрямился, кивнул в знак прощания и выскользнул из кабинки. Я проводил его взглядом, дожевывая сандвич. Муси медленно открыл дверь, вышел, не глядя по сторонам, и двинулся по улице в восточном направлении.
Я расплатился по счету и прошел в телефонную будку. Пат оказался дома.
— Это я, дружище. Вельда передала, что у тебя имеются для меня кое-какие новости.
— Ты еще жив?
— Да, но меня уже ищут. Два парня по имени Чарли Макс и Саджер.
— Известные личности.
— Да, так мне и сказали. Что о них известно?
— Они работают вдвоем. Макс выслеживает. Убивают оба. Но Саджер любит действовать не торопясь.
— Тогда в первую очередь я займусь Максом.
— Имей в виду, что Чарли Макс бывший полицейский. Возможно, он до сих пор предпочитает носить кобуру на бедре.
— Благодарю за информацию.
— Не стоит.
Я повесил трубку. Ну что ж, получается хорошенькое дельце. Армия молчаливых людей не может больше молчать. Я не знаю их, но они меня знают. Эти негодяи круты, когда имеют дело с трусливыми обывателями, но, едва столкнувшись с человеком, который действует вдвое быстрее, вдвое незаметнее и вдвое бессовестнее, они сразу теряют половину своего гонора. Где-то здесь в городе живут люди, чьи имена нам известны, и другие — которых мы пока не знаем. Они связаны в единое целое. У них есть большие деньги. Их прикрывают политики. Но они больше не чувствуют себя уверенно — и не почувствуют до тех пор, пока я не окажусь в морге. Они прекрасно осведомлены, что можно ожидать от полицейских и людей из ФБР, но не знают, что могу выкинуть я. Один сопляк с желтыми зубами уже рассказал им, как он дерзнул наставить на меня свой пистолет и что из этого получилось. Они, несомненно, расспросят и других, если уже не расспросили, и то, что они услышат, вряд ли их обрадует. Страх, который всегда был их оружием, теперь обратится против них самих. И они познают его в полной мере, если, конечно, я еще буду жив.
Я вышел из бара, купил пачку сигарет и отправился в сторону Бродвея. Там пропивают казенные денежки подосланные ко мне убийцы. Хладнокровные ребята, не ведающие страха. Они знают приказ и готовы исполнить его. Но они не знают всего. И прежде чем наступит ночь, им станет известно кое-что такое, отчего им захочется изменить свое решение. Они сообразят — что на этот раз игра идет не в одни ворота. И что за охотниками тоже охотятся. То-то они позабавятся. О, это хладнокровные ребята, не знающие пощады даже к родной матери. Пока они еще ничего не слышали, но к вечеру многое изменится. Ничего, пусть почувствуют, что за ними тоже охотятся. Это становится забавным.
Глава 8
"Глобус” дал мне информацию о Николасе Раймонде. Эту старую заметку Рэй Дайкер разыскал специально для меня. Ее вообще вряд ли бы напечатали, если бы она не попала, как говорится, в струю. Пресса тогда ополчилась на лихачей-шоферов и решила использовать этот случай в своих целях.
Николае Раймонд попал под машину, ступив на проезжую часть в тот момент, когда загорелся красный свет. Его изуродованное тело было отброшено на тротуар и разбило витрину магазина. Свидетелей этого несчастного случая не оказалось, если не считать пьяницы, который видел происшествие с расстояния в полквартала, и машину найти не удалось. О погибшем было известно лишь то, что ему сорок два года и что он мелкий предприниматель, жил он где-то в меблированных комнатах, расположенных в районе Пятидесятой улицы. Я поблагодарил Рэя Дайкера и попросил разрешения воспользоваться его телефоном, чтобы позвонить по старому адресу Раймонда.
Управляющий сказал, что он отлично помнит мистера Николаев Раймонда, который был, по его словам, прекрасным человеком и всегда вовремя расплачивался за квартиру. Он тут же выразил сожаление, что такой замечательный парень умер. Я согласился с управляющим и попросил его поделиться со мной своими воспоминаниями, после чего выяснилось, что о мистере Раймонде нельзя сказать ровным счетом ничего. Похоже, он не имел никакого отношения к этому делу.
С Мак-Гратом было значительно легче. Газеты не сообщали ничего нового по сравнению с тем, о чем поведала мне Вельда. Рэй Дайкер навел кое-какие справки и добавил мне немного к уже известному. Уолтер Мак-Грат был завсегдатаем ночных клубов и любил поразвлечься с девочками. После некоторого нажима с моей стороны Рэй узнал его адрес. Это оказался огромный отель на Мэдисон-авеню. Да, парень жил на широкую ногу.
— Что тебе еще? — спросил Дайкер, помолчав немного.
— Ты помнишь Ли Ковальского?
— Конечно, я его помню. Хороший был парень. Жаль, что в свое время он повредил руку на тренировке. Он мог бы стать большим спортсменом.
— А чем он занимался после этого?
— Сейчас скажу. — Рэй в задумчивости наморщил лоб. — Кажется, он устроился буфетчиком к Эду Руни и понемножку тренировал других борцов. Подожди секундочку.
Он снова схватился за телефонную трубку, позвонил в отдел спорта и, выслушав что-то, повернулся ко мне. В глазах его светилось плохо скрываемое любопытство.
— А чем ты, собственно, занимаешься, Майк?
— В каком смысле?
Дайкер прищурился и с минуту изучал мое лицо.
— Оказывается, Ли устроился на работу в частное детективное агентство, которое специализируется на личной охране. На одном из первых заданий его клиентом была девица, которую убили несколько дней назад на другом берегу реки.
— Интересно... — заметил я.
— Очень. А что тебе известно об этой истории?
— Практически ничего. Иначе я не пришел бы сюда. А как он погиб?
— Это не было убийством.
— Откуда ты знаешь?
Рэй достал трубку и принялся чистить ее.
— Убийцы не водят грузовик с пивом в течение десяти лет. Они не женятся и не имеют пятерых детей. Они не кричат и не плачут на улице, сбив человека.
— О, у тебя отличная память.
— Я был на похоронах, Майк, и достаточно интересовался этим случаем.
— А свидетели?
— Ни одного.
Я поднялся и надел шляпу.
— Спасибо, дружище Рэй. Если раскопаю что-нибудь, дам тебе знать.
— А я могу еще как-то тебе помочь?
— Да. Поработай как следует с этими тремя именами. Собери все, что только сумеешь, а я в долгу не останусь.
— Я хочу, чтобы право публикации досталось мне.
— Возможно, ты его получишь.
Он усмехнулся и сунул трубку в рот. Я понимал, что на свете мало таких ребят, как Рэй Дайкер. Он был маленький, жилистый и скупой как черт, но не было на свете такого места, куда он при желании не мог проникнуть.
Я кивнул ему на прощанье, спустился в лифте на первый этаж и вышел на улицу.
Приемная доктора Мартина Соберина располагалась возле Центрального парка. Район не самый фешенебельный, но один из лучших. Она помещалась в солидном белом здании с венецианскими стеклами, о чем и сообщала большой вывеской. На вывеске были указаны часы приема, и я узнал, что доктор сейчас на месте.
Толкнув дверь, я вошел внутрь. Звук колокольчика разнесся по всему дому. Помещение, где я оказался, оставляло еще более приятное впечатление, чем можно было ожидать, глядя на дом снаружи. Свежий, чистый воздух с легким запахом медикаментов свидетельствовал, что здесь работает врач, любящий чистоту и порядок, а обстановка говорила о том, что хозяин богат и независим.
Стены приемной были сплошь увешаны полками с книгами, а на столиках лежали медицинские журналы. Все здесь располагало к спокойному отдыху. Я присел к одному из столиков и закурил. Когда я выкурил уже половину сигареты, в приемную вошла медсестра.
Бывают симпатичные женщины, бывают просто красавицы, а иногда встречаются — правда, редко — великолепные женщины, вроде той, что стояла сейчас передо мною. В первый момент кажется, что кто-то со всей силы врезал тебе в живот, потом, когда тебе удается наконец перевести дух, в душе остается единственное желание — чтобы она всегда стояла здесь, на этом самом месте, где свет падает так, что ее нейлоновый халатик просвечивает насквозь. Но она шагнула вперед и поздоровалась, и наваждение исчезло.
