Картер Браун - Леди-призрак
— Выброшу куда-нибудь в кусты мили через три.
— Ты хочешь сказать, что собираешься оставить его там голым, в одиночестве и в бессознательном состоянии?
— Чертовски верно мыслишь.
Неожиданно она захихикала.
— Боже мой! — выпалила она задыхаясь. — Я становлюсь такой же плохой, как ты. Знаешь, что? Мне это нравится! И еще я надеюсь, что прежде чем он проснется к нему прилетит огромный пчелиный рой!
Я остановил машину через пару миль, вытащил бумажник Олсена и выкинул его одежду в ближайший кустарник. Потом я поехал дальше. Джули вдруг взяла меня за руку.
— Я забыла поблагодарить тебя, — сказала она. — Вот я говорю: спасибо.
— Было почти приятно.
— Мне в голову только что пришла одна мысль, — сказала она. — А что мне, черт возьми, теперь делать?
— Где ты живешь?
— В Западном Голливуде.
— Почему бы нам сейчас не отправиться прямо туда? Ты прихватишь с собой еще кой-какие вешички, и мы поедем ко мне домой.
Она беспокойно заерзала в кресле.
— Тебе это не по душе? — поинтересовался я.
— Не в этом дело, — сказала она. — Я сижу как будто на раскаленных углях!
— Если ты предпочитаешь оставаться у себя дома, я одолжу тебе пистолет Олсена, — сказал я великодушно.
— Нет, — резко бросила она. — Я предпочитаю лучше остаться у тебя, Рик. Спасибо.
— Хватит меня благодарить.
— Окей, в таком случае, не благодарю тебя.
— На этого Олсена если посмотреть, — сказал я. — То улетучиваются последние остатки человеческой доброты.
— Что будет, если он умрет?
— Думаю, кто-нибудь похоронит, — сказал я безразлично.
На этом наш разговор благополучно прервался на ближайшие полчаса. Было уже около полуночи, когда я остановился у многоквартирного дома в Западном Голливуде. Я сидел в машине и ждал, пока Джули соберет вещи. Она появилась где-то через полчаса, волоча за собой чемодан. Как любая женщина, она приняла молниеносное решение касательно гардероба, подумал я. Через двадцать минут мы были уже у моего дома на Беверли Хиллз.
Я затащил чемодан в спальню и вернулся в гостиную, где по середине комнаты стояла Джули.
— Почему бы тебе не присесть и не расслабиться, — предложил я.
— А вот расслабиться, если я сижу, я не могу, — раздраженно заметила она. — Я же тебе уже говорила в машине.
— Какой стыд, — сказал я. — Сигары превращаются в дым, а женская попка — красота и радость навсегда.
— Вот, черт! — в отчаянии воскликнула она.
— Хочешь выпить?
— Я хочу хорошенько помыться в душе, — сказала она. — И вот еще что, Рик Холман. Я голодна.
— Ну, так иди прими душ, а я приготовлю что-нибудь поесть, — сказал я.
Она направилась в ванную, а я направился на кухню. В холодильнике я нашел бифштекс и пачку замороженных картофельных чипсов. Это была пища настоящих гурманов, а я был настоящий спец по ее приготовлению. Я вернулся к бару, налил себе бурбон со льдом, чтобы шеф-повару было нескучно во время работы, потом снова вернулся на кухню. Еда была уже почти готова, когда Джули просунула голову на кухню.
— Пахнет хорошо, — сказала она.
— Иди в гостиную, налей себе выпить, — сказал я. — Через пару минут я принесу еду туда.
Когда я вошел с подносом, она опять стояла посреди комнаты. На ней была рубашка, которая едва доходила до ее бедер.
— Больно носить одежду, — сказала она, — особенно брюки, потому что они сидят впритык и липнут к телу. Я просто констатировала факты, чтобы вы, господин Холман, чего не подумали. Мысли о сексе в настоящий момент для меня так же далеки, как мысли о самоубийстве.
Я предусмотрительно поставил поднос на барную стойку, чтобы она могла есть стоя. Теперь я с удовольствием думал о продолжительном душе; лучше принять душ, чем просто торчать здесь и смотреть, как она ест. Я рассказал Джули о своем намерении, и она с редким безразличием пропустила мои слова мимо своих ушей, издавая монотонные чавкающие звуки. Я взял свой бокал и отправился в ванную.
Где-то через пятнадцать минут я был чист и сух. Но я чувствовал себя уставшим, поэтому не видел смысла в том, чтобы надевать на себя то, что через пару минут придется снимать. Так что я вошел в спальню в костюме Адама и с бокалом в руке, но там я увидел, что меня опередили. Джули уже раньше сбросила с себя рубашку и лежала на животе растянувшись поперек кровати.
— Привет, — она посмотрела на меня через плечо. — Интересно, ты сможешь оказать мне маленькую услугу, Рик?
— Это какую же?
— У меня с собой есть баночка кольдкрема, — сказала она. — Я обработала себя спереди, очень помогает, а спину не могу. Не будешь ли ты так любезен сделать это для меня?
— Конечно, — сказал я.
Я поставил свой бокал на прикроватный столик и взял баночку с кольдкремом. Вопрос стоял: откуда начать? Я здраво рассудил, что начать лучше сначала и идти до конца, до всех этих рубцов поперек тела, которые действительно выглядят очень болезненными. Я положил горку крема на верхний изгиб ее левой ягодицы и стал осторожно втирать его круговыми движениями.
— Ну, так что случилось? — спросил я ее.
— С того места, где ты сидишь, все прекрасно по-моему видно, — холодно заметила она.
— Я имел в виду Брауна и Олсена.
— Они приходили к Дуэйну Ларсену, — сказала она. — Я подслушивала за дверью. Дуэйн был пьян, но соображал, что говорить. Он сказал, что, само собой, ты был у него, но он тебе ничего не выболтал. Ну, тогда они решили, что это, должно быть, я. Они просто схватили меня и силком поволокли к машине. Дуэйн вел себя как настоящий герой. Он просто стоял там, отведя глаза в сторону и делая вид, что ничего не происходит. Они отвезли меня в хижину на холмах и заставили меня снять с себя всю одежду. Я так испугалась, что рассказала им все то немногое, что разболтала тебе. Но Браун сказал, что мне надо преподать урок. Потом Олсен затащил меня в одну из спален и стал избивать. — Она невольно вздрогнула. — Больно, Рик! Там мне на какое-то время показалось, что он собирается меня убить. Ему доставляло такое удовольствие бить меня.
Я сбросил еще одну горку крема на самую круглую часть ее левой ягодицы и стал втирать его в теплое тело. Теперь я смогу чертовски неплохо зарабатывать на жизнь еще и массажем, лениво подумал я.
— Помогает, — сказала Джули. — Уже не так жжет.
— В котором часу они забрали тебя из дома Ларсена?
— Около трех часов дня.
Я подумал о том, что им прекрасно было известно, где меня искать. Точно, что Сильвия ничего им не сказала. Значит, получается, что Чарли Стрэттон позвонил им. Потом я вспомнил, что Браун говорил, что в хижине нет телефона. Я продолжал автоматически втирать крем в ее тело, пока обе щечки ее попки не засияли ярким блеском.
Джули удовлетворенно вздохнула и развела ноги, открыв для моих глаз вид на маленький клочок черных завитушек своего лобка. Пальцы моей правой руки неожиданно обрели свою собственную жизнь. Они соскользнули вниз к промежности ее ног и, обнаружив там влажную податливую теплоту, стали нежно поглаживать ее.
— Я знала, что это случится, — пробормотала Джули. — Теперь я дьявольски возбуждена!
Я посмотрел вниз на свой поднявшийся в надежде член и сказал:
— То же относится и к твоему массажисту.
— Но как? — сказала она в отчаянии.
— Любовь сама найдет способ, — сказал я с уверенностью. — Вопрос состоит в том, какой?
Мои пальцы продолжали ласкать ее податливые и влажные вагинальные губы и нежно сжимать ее увеличенный клитор. Вдруг она поджала ноги под себя, уперлась головой в подушки и приподняла свою попку повыше.
— Вот так, — произнесла она приглушенно. — Но, пожалуйста, Рик, осторожней.
Я медленно вошел им в интимный рай, и он почувствовал себя там, как дома. Мой живот ударился о мягкие щеки ее попки. Из Джули вырвался сдавленный короткий вскрик, и я уже собирался проявить сочувствие к ней и остановиться, но ее влагалищные мышцы крепко обхватили мой член и удержали его.
— Не обращай внимания на мои визги, — проговорила она тем же сдавленным тоном.
Я решил, раз уж это ее визги, то ей и решать, обращать мне на них внимание или не обращать. Следующий внезапный пронзительный вскрик возвестил о начале ее оргазма. За ее оргазмом сразу последовал мой. И когда все закончилось, она вновь лежала на животе и довольно мурлыкала.
— Там еще крем остался? — спросила она.
— Конечно, — сказал я.
— Ну, и что же ты сидишь, — сказала она. — Давай втирай!
Глава 7
Утром Джули приготовила завтрак, что становилось уже традицией в моем доме. На ней была та же рубашка, что и прошлой ночью. Это сильно отвлекало от еды.
— Ты был вчера так любезен по отношению ко мне, Рик, — сказала она. — Я бы хотела поблагодарить тебя за это.
