Владимир Гурвич - Чужая игра
— Не сомневайтесь.
— Нам надо продолжать атаку. Вы подготовились к тем действиям, к которым я вас просил?
— Еще не совсем, но я этим занимаюсь. Приходится решать много задач.
— Давайте быстрей Вы хорошо уяснили себе задачу? Нам нужно, чтобы несколько крупных и традиционных заказчиков Слободиной отказались от ее продукции. И непременно под разными благовидными предлогами. Не устраивает качество, не устраивает цена, появились новые поставщики с более выгодными условиями.
— Я уже подготовил ребят. Они получили нужные инструкции. И буквально на днях…
— Меня не интересуют подробности, — резко прервал Викдорович. — Я вам плачу не за красочные рассказы о ваших методах, а за конечный результат. Вам понятно?
Шпетер несколько секунд смотрел на своего собеседника, затем по его лицу поехала кривая усмешка.
— Хорошо, будет вам результат. Я еще никого не подводил.
— Надеюсь. — Викдорович посмотрел в окно, на прекрасный пейзаж, на ясное зеркало озера, отражающее на своей поверхности растущие вдоль берега деревья. Какая красота. А они обсуждают такие мерзости. Он невольно вздохнул. Скорей бы все это благополучно завершилось. И тогда…
— Я поеду, а вы держите меня в курсе. Я имею в виду не ваши приготовления, а итоги ваших действий. И будьте сами и скажите всем остальным, чтобы были бы аккуратны. Никакой крови.
— Все будет исполнено в лучшем виде, — проговорил Шпетер. — Еще никто не жаловался на то, как я выполняю свои обязательства.
Кто-то же должен быть первым, невольно подумал Викдорович. Он встал из-за стола.
— Я поехал. Ждут неотложные дела. А вы ешьте и пейте. Все оплачено.
Викдорович, не оборачиваясь, быстро направился к выходу. Он чувствовал облегчение, что это неприятная встреча закончилась.
Глава 3
Анна выскочила из подъезда Рагозина, сильно хлопнув дверью. В этот удар она вложила все эмоции, которые накопились в ней за время ее постылого свидания с режиссером. Анна усмехнулась. Ей теперь только и остается, что хлопать дверьми, да и то, чтобы никто не видел. Может купить себе боксерскую грушу и начать боксировать, подумала Анна. А что, будет представлять себе Рагозина и по груше, по груше… Кулаком! Со всей силы! Анна даже сжала пальцы в кулаки, так ей живо представились ее фантазии.
Анне стало не по себе. Никогда в жизни ей еще не хотелось ударить человека, даже мысленно. Тот случай с Димой, когда она замахнулась на него, не в счет. Тогда она была в состоянии аффекта.
Мысли о Диме привели ее в чувство. Анна вспомнила, из-за чего она оказалась в таком дерьме. Из-за разбитой любви.
«Дура! — мысленно выругала себя Анна. — Хотела заглушить боль, новыми чувствами, новыми эмоциями. Вот теперь она их имеет. И что? За что боролось, на то и напоролась. От этого лучше не стало. Только хуже».
Анна попыталась подсчитать, сколько времени они уже не виделись с Димой, и сама удивилась, какой большой получился срок. У нее уже скоро премьера, а прогнала она его, в тот день, когда получила роль в этом злополучном спектакле. В тот день она его просто ненавидела. А сейчас до нее вдруг дошло, что Дима здесь ни при чем. Он любил ее так, как умел. Пусть его чувства нельзя было назвать любовью, но ведь она ему не была совсем безразлична…
«Если бы только можно было все вернуть на круги своя» — с тоской подумала Анна. Несколько мгновений она колебалась, затем достала мобильный и набрала знакомый номер.
Анне показалось, что Дима обрадовался, услышав ее голос. Она попросила его приехать. Дима пообещал, даже не спросив, для чего. Анна отключила телефон и улыбнулась. Ей вдруг стало так хорошо, как давно уже не было. Все ее проблемы разом, как по мановению волшебной палочки, померкли. Анна заспешила домой. Надо было успеть прийти до прихода Димы.
Едва Дима переступил порог, Анна бросилась ему на шею. Уткнулась в плечо, вдыхала такой родной такой до боли знакомый запах его тела. Вечность бы так стоять! Наконец, Анна оторвалась от Димы и посмотрела в его глаза. В них она не увидела особой радости. Внутри нее шевельнулось недоброе предчувствие. Она пригласила его войти. Анна отметила, что он сел не на диван, а на стул, одиноко стоящий у стены. В этом она тоже уловила плохое предзнаменование. Если бы он хотел все вернуть, он бы дал ей шанс устроиться рядышком с ним, на диване. А на том стуле он выглядит совсем отчужденно, как случайный гость. Но Анна не стала унывать. Она еще надеялась, что Дима просто обижен на нее.
— Зачем ты меня позвала? — первым начал Дима.
— Я соскучилась по тебе, ты не представляешь как, — Анна подошла к Диме со спины и прижалась грудью. Она знала, этот прием всегда действовал на него, как виагра.
Но Дима, как сидел, так и остался сидеть неподвижно, словно статуя. Анне даже показалось, что он слегка отстранился от нее.
— А ты думал обо мне? — заглянула ему в глаза Анна.
— Невозможно, просто так взять и забыть два года близости — В ответе Димы Анна не почувствовала особого энтузиазма.
— Я понимаю. Ты до сих пор сердишься. Я прогнала тебя, — Анна с новой силой прижалась к Диме. Но» виагра» снова не подействовала.
— Заметь, что прогнала не куда-нибудь, а на улицу. Не в переносном, а в буквальном смысле слова, — холодно уточнил Дима.
— Ну, прости, прости меня, Димочка.
— Я тебя давно простил. Я рад, что могу тебе это сказать. — Дима сделал легкое движение, освобождающее его из крепких объятий Анны.
— Тебе не приятны мои прикосновения? — обиделась Анна.
— Просто я не чувствую в них потребность, — пожал плечами Дима.
— Нет, ты все-таки не простил меня, — сделала вывод Анна.
— Думай, как хочешь. Я не спорить сюда пришел.
— А зачем ты сюда пришел? — слегка вспылила Анна. Она почувствовала, что ее замысел терпит крах.
— Зачем пришел? — удивился Дима. — Ты ведь сама меня позвала. Ты что, забыла?
— А-а-а… Да. Действительно сама. Я подумала…. Ты знаешь… Может нам с тобой снова все вернуть? — Анна с надеждой смотрела на него.
Дима отвел взгляд.
— Вот этого я меньше всего хочу, — отстраненно, куда-то в сторону ответил он.
— Но почему? Вспомни, нам было хорошо вместе, — Анна говорила больше по инерции, уже ни на что не рассчитывая.
— Хорошо. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. И если тебе не изменяет память, именно ты первая приложила к этому руку.
— Но я же и первая тебе опять ее протягиваю. Дима, оставайся. Зачем тебе уходить отсюда. Вот прямо сейчас и оставайся. А? — Анна с волнением ждала его приговор.
— Поздно. У меня есть другая женщина.
Эта короткая фраза прозвучала для Анны, как пощечина. Вот он и ответил мне за то, что я как щенка выкинула его на улицу, четко отпечаталось в мозгу Анны.
— Уходи, — прошептала она помертвевшими губами и, сгорбившись, прошла на кухню. Звук хлопнувшей двери заставил ее вздрогнуть. Анна медленно опустилась на стул. Такой одинокой, как сейчас, она себя еще никогда не ощущала.
2Алина вот уже несколько минут неподвижно, как загипнотизированная, смотрела перед собой. Она ничего не могла понять. Либо она сошла с ума, либо мир сошел с ума. Иначе, как объяснить происходящее. Буквально за три дня несколько ее постоянных, многолетних партнеров практически без объяснения причин отказались от сотрудничества с ней. Вернее, объяснения были, но настолько надуманными, неправдоподобными, что им не поверил бы и ребенок. Но почему, что случилось, ее компания, как работала, так и работает, ничуть не хуже, чем месяц назад. Она сама проверяла партии продукции. Сначала решила, что где-то был допущен брак. Но ничего подобного не обнаружила, качество было отменным. Тогда она проверила бухгалтерию. Но все счетаоплачивались своевременно, никаких претензий к ним никто не предъявлял. А партнеры отказались от сотрудничества. Еще пару таких отказов — и ее бизнесу придет конец. Все, что она с такой тщательностью создавала на протяжении пяти лет, рухнет за какие-то пару недель. Но должна же быть подлинная причина этой эпидемии разрыва отношений. А если ей она станет известна, тогда можно найти способы борьбы с напастью. Но в том-то и дело, что она ничего не знает.
Слободина встала, подошла к зеркалу, посмотрела на себя. Ее охватил ужас, так плохо она не выглядела даже в день похорон мужа. Как будто бы постарела сразу на пять лет. Да на такое страшило ни один мужчина не взглянет. А если и взглянет, тут же отвернется. Даже Михаил При воспоминании о Викдоровиче мысли Алины потекли по другому руслу. Михаил любит повторять: если не все проиграно, ничего не проиграно. А пока у нее кое-что осталось. Только нужно правильно этим распорядиться. А поможет ей в этом Муравин. Сколько раз он давал ей советы, столько раз он оказывался прав. Будем надеяться, что и на этот раз он не изменит этому правилу.
