Ник Кварри - Проигравшему - смерть (авторский сборник)
— О чем?
— Мне не хочется говорить об этом по телефону... Ты не смог бы приехать сюда?
— Думаю, что смогу, — ответил я. — Ты себя хорошо чувствуешь?
— Хорошо... — Снова небольшая пауза. — Итак, я жду тебя.
И с этими словами она повесила трубку.
Какое-то время я задумчиво смотрел на телефон, а потом снова снял трубку и позвонил Чиссу.
— Гриль-бар «Микки». Что вам угодно?
— Джордж Чисс у вас?
— Да, у нас... Минуточку.
Секунд через тридцать в трубке послышался голос Чисса:
— Джейк?
— Да. Что нового?
— Это были самые прекрасные похороны из всех, что мне приходилось видеть. Когда гроб с Марти опускали в землю, Лека плакал буквально навзрыд...
Я поморщился, глядя на телефонную трубку.
— Похороны меня не интересуют... Вы же знаете, что я хочу знать.
— Да, конечно! Я узнал все, о чем вы просили. Это оказалось совсем несложно. Я проследил за вдовой Марти, она отправилась прямо к нему домой. Его зовут Бад Джонсон, тромбонист в ресторане одной из гостиниц. От портье я узнал, что она проводит с ним почти все ночи. Той ночью она также была у него, пришла к нему приблизительно за час до того, как Марти был убит в вашей конторе. И оставалась у него три часа.
— Следовательно, она исключается из числа подозреваемых?
— Если только она не наняла кого-нибудь.
— Ну, это маловероятно.
— Я тоже так думаю, — согласился Чисс. — Вряд ли найдется среди наемных убийц такой смельчак, который согласится убить сына Лека... А что у вас?
— Немало... оставайтесь в баре и ждите меня.
Чисс объяснил мне, как найти гриль-бар «Микки».
Уже почти стемнело, когда я добрался туда. Оттуда мы с Чиссом направились к его «форду». Похоже, Чисс опять успел набраться и выглядел таким же пьяным, как и в тот раз, когда уложил барменшу в «Черепахе». Но я понадеялся, что он и сейчас сможет выполнить свою задачу, когда мы доберемся до места.
Он внимательно выслушал мой разговор с Корой и потер массивными пальцами подбородок.
— Попахивает ловушкой, — произнес он.
Я кивнул.
— Мне тоже так кажется. — Поэтому-то вы мне и нужны, 32-й я оставил в вашей машине?
— Да.
— В таком случае посмотрим, чем это пахнет.
Было уже совсем темно, когда Чисс остановил машину на деревенской улице неподалеку от дома Стронгела. Я вышел из машины и прошел пешком, стараясь держаться среди кустарников и деревьев, росших вдоль улицы.
Потом я свернул и осторожно двинулся по лужайке, стараясь двигаться совершенно бесшумно. Когда я подошел достаточно близко, чтобы при свете луны видеть вход в виллу, то сразу остановился в тени огромного дуба. Достав пистолет, я замер в ожидании.
Минут через пять скрежеща и виляя из стороны в сторону, появился «форд» Чисса. От резкого торможения машину занесло, и она остановилась около входа. Чисс вышел и, шатаясь, направился к почтовому ящику, освещенному уличным фонарем. Он, конечно же, не хотел, чтобы его приняли за меня.
Обеими руками вцепившись в ящик, чтобы удержаться на ногах, он начал носом водить по написанному на ящике имени.
— Номер дома правильный, — словно пропел он. — А имя не то... Ничего не понимаю!
Он оторвал одну руку от ящика и протер глаза. Потом, стараясь держаться прямо, пошел к «форду». Сыграл он блестяще, сказывалась отличная тренировка.
Усевшись в машину, он медленно тронулся с места, разворачивая машину в обратную сторону. В этот момент из темноты раздался голос:
— Стой!
Машина остановилась. Чисс высунулся из окна и игриво спросил:
— Как вечеринка?.. Привет...
Человек подошел к «форду» с той стороны, с которой сидел Чисс. В одной руке он держал карманный фонарик, другая была в кармане. Он подошел совсем близко, так что смог почувствовать запах спиртного, исходящего от Чисса, но, тем не менее, продолжал держаться настороже, не вынимая руки из кармана.
— Что вам здесь нужно? — спросил он у Чисса.
— И вы еще спрашиваете?! Приехал на вечеринку!..
— Ошиблись адресом, старина. Проваливайте отсюда!
— Но адрес правильный! Номер тот самый, что мне дали.
Человек подошел поближе и осветил салон. Луч фонарика осветил не только внутренность автомобиля, но также обрисовал силуэт другого человека, стоявшего в кустах между мной и домом.
Я сразу же бесшумно двинулся в его сторону.
— Вы хотите прогнать меня отсюда? — с возмущением спросил Чисс. — Но ведь я приглашен!
— Проваливай отсюда, старый пьяница! — прорычал человек. — И если ты не уберешься отсюда со своим катафалком...
Добравшись сзади до человека, стоявшего в кустах, я ударил его пистолетом по голове. Возможно, даже немного сильнее, чем надо, чтобы он вел себя смирно в течение двух часов. Череп у него оказался твердый, но рухнул он как подкошенный. Его крупное тело вызвало шум при падении, и на этот шум повернул голову человек, стоящий у «форда».
В тот же момент рука Чисса молниеносно высунулась из окна и нанесла ему удар по голове. Человек упал прямо на машину. Я не видел, какие еще манипуляции проделал Чисс, но в итоге увидел, что человек лежит на земле.
Чисс сразу же исчез в машине. Я поднял пистолет, готовый в случае необходимости нажать на спуск. Но ничего не последовало. Все вокруг было тихо. Я выждал, пока Чисс выберется из машины, а потом начал прокладывать себе путь среди кустарников к дому, не спуская глаз с человека на земле.
— Долго он будет там лежать? — спросил я Чисса.
— Не беспокойтесь, — ответил тот. — Проспит несколько часов.
Он вынул из кармана мой маленький пистолет и, показывая на дорогу, ведущую к пляжу, продолжал:
— Вы пойдете там, а я пойду с этой стороны.
Мы двинулись через кустарник, следуя вдоль дорожек. Не заметив по дороге никаких других следов, я, наконец, вышел на пляж. Чисс уже поджидал меня там.
— Проверьте кусты со стороны моря, а затем перейдите к задней стороне дома, — предложил я. — А я пойду с этой стороны. Чисс кивнул и скрылся в темноте. Я осмотрел кусты с правой стороны. Никого. Остался только дом.
Согнувшись в три погибели, я осторожно приблизился к дому. Там тоже никого. Осталось заглянуть внутрь.
Я осторожно приблизился к ставне, в которой была щель и, прильнув к ней глазом, заглянул в комнаты.
Кора, совершенно обнаженная, лежала на подушках перед камином. Руки ее были связаны за спиной. А перед ней, стоя на коленях, находился широкоплечий бандит, который, коротая время, развлекался с ней. Он стоял ко мне спиной, позволяя видеть лишь, как Кора, плотно сжав челюсти, мотает головой то в одну, то в другую сторону, а такт движению его рук.
Я бросился налево к двери. В тот же момент над моей головой послышался шорох. Я отпрыгнул назад и поднял пистолет. Какой-то человек, стоя на коленях на крыше, уже целился в меня из пистолета. Мы выстрелили одновременно. Его пуля вонзилась в песок между моими расставленными ногами, а моя разнесла ему челюсть. Человек повалился и рухнул у моих ног.
Я сразу же бросился на землю, прикрывшись его телом и направил пистолет на вход в дом. Но дверь не открывалась. Я выжидал. Медленно текли секунды. Бандит, находившийся в доме с Корой, не появлялся. Возможно, он вышел через черный ход в гараж? Я выждал еще несколько секунд и поднялся с земли. В тот же момент бандит показался из-за угла дома с пистолетом наготове. Мы оказались практически друг перед другом, но никто из нас выстрелить не успел: выстрел раздался из темноты. Человек прислонился к углу дома, и его рука с пистолетом опустилась. Из темноты раздались еще два выстрела. Бандит сделал шаг назад и рухнул на песок.
Из темноты вышел Чисс, держа пистолет в руке. Он посмотрел на убитого.
— Первым же выстрелом, — тяжело дыша сказал он.
— Спасибо! — произнес я.
— За что? Не могу же я позволить кому-нибудь убить вас... За исключением Лека.
— Посмотрите, может, здесь еще кто-нибудь прячется, — попросил я.
Чисс снова исчез.
А я открыл дверь и вошел в дом. Кора уже стояла на ногах, готовая скрыться в случае необходимости. Едва она увидела меня, как ноги ее подкосились, она упала на колени и зарыдала.
Я поднял ее и положил на диван. Все ее тело было мокрым и покрыто следами ударов хлыста. Я повернул ее на бок, чтобы развязать ленту, стягивающую руки за спиной.
— Прости меня... — выдавила она сквозь слезы. — Я не хотела завлекать тебя сюда! Они заставили...
— Забудь об этом, — мягко сказал я. — Это уже в прошлом. Я все понимаю...
— Я пыталась отказаться, — продолжала она. — Пыталась... Но они начали меня бить хлыстом... А потом пригрозили, что исполосуют ножом лицо... Я такая... такая трусиха.
