Стив Мартини - Лучший телохранитель – ложь
— Да, продолжайте, пожалуйста.
— Да, действительно, я брала его в руки. Мне надо было сказать вам. Но я забыла.
— Кинжал? — переспросил Гарри.
— Да. Но это не то, о чем вы думаете. Я брала его, чтобы положить сверху на записку. Я говорила вам об этом, помните? В ту ночь я написала Эмерсону короткую записку, в которой говорила, что беру монеты, и просила не преследовать меня.
— Да.
— Я оставила ту записку на столе у Эмерсона в студии. Я взяла кинжал — он лежал на столе, — положила его сверху на записку, чтобы зафиксировать ее. Чтобы он точно ее увидел. Вот и все.
— Как пресс-папье.
— Да. — Она чуть из кожи не выпрыгнула, указывая на меня, когда я произнес это слово. — Совершенно точно. Я использовала его вместо пресс-папье. Вы понимаете? Вот так там оказались отпечатки моих пальцев.
Вы понимаете? — Девушка умоляюще посмотрела сначала на меня, потом снова на Гарри. — Вы ведь верите мне?
Гарри ненадолго задумался. Он остановил на ней долгий пристальный взгляд, от которого, должно быть, Катя чувствовала себя не в своей тарелке. Потом взглянул на меня поверх очков:
— Ну, что ты об этом думаешь? — Прежде чем я успел что-то сказать, Гарри сам сделал это за меня: — Пресс-папье для несуществующей записки, которую якобы кто-то оставил на месте преступления, но которую копы так и не нашли. — Он посмотрел на девушку с сардонической улыбкой: — Имеете ли вы представление о том, как поступили бы полицейские, если бы вы сказали им об этом в день своего ареста?
Катя тяжело сглотнула:
— Нет.
По выражению ее лица было видно, что, если бы Гарри сейчас сказал ей «подвергли вас казни на месте», она бы поверила ему.
— Они до сих пор смеялись бы, — закончил он, — вы понимаете, что это значит?
— Нет, — покачала она головой.
— Это означает, что иногда полиция не может знать, где правда, даже если только что услышала ее.
Глава 9
Алим Афунди всей душой стремился попасть в засушливые горы Загрос, откуда был родом и где находилась деревня его отца. Он думал о том, суждено ли ему когда-нибудь вновь побывать в отчем доме. Он знал, что никогда больше уже не увидит своих родителей. Они оба погибли два года назад в результате ошибочной атаки американских военных самолетов, когда ездили в гости к родственникам на границу с Ираком. Позже могущественные силы Сатаны назвали тот несчастный случай «косвенными потерями» и отнесли его к неизбежным, пусть и печальным издержкам миротворчества.
Поэтому-то Афунди и его товарищи и находились на другом континенте. Чтобы попасть туда, понадобилось пересечь полмира.
Прошел уже почти год с его побега из охраняемой американцами крепости в заливе Гуантанамо. Никто из них не имел и понятия о слове «Гуантанамо» до тех пор, пока вновь не обрел свободу. За те месяцы, что они провели в тюрьме, к ним не наведывались представители международной общественности или других организаций, которые занимались правами заключенных. Захватившие Афунди американцы пустили по тюрьме слух, что все они находились в американской метрополии, в месте, называемом Флоридой, окруженном болотами и кишащими акулами морями, что оттуда не было возможности вырваться домой.
Бежать отсюда пытались уже несколько раз, но, насколько знал Афунди, только ему и шести его товарищам сопутствовала удача, и они обрели свободу. Они разрезали колючую проволоку, сделали подкоп под ограждением, а затем долго брели по болотам, пока, наконец, обессиленные и потерявшие надежду, не наткнулись на группу вооруженных военных.
В отчаянии оттого, что, как он полагал, они снова попали в неволю, Афунди попытался убить себя, перерезав вены на запястье бритвенным лезвием. Но двое военных в зеленых мундирах спасли ему жизнь. Афунди узнал об этом позже, когда в больнице его навестил генеральный консул его страны. Там ему сказали, что спасшие его люди были кубинскими солдатами, а американская крепость-тюрьма была подобна острову в Карибском море. Если бы его товарищи по борьбе за свободу знали об этом, то, как полагал Афунди, они бросились бы на штурм укреплений вокруг американской территории, не обращая внимания на пулеметный огонь.
Несколько недель Афунди и его товарищи оставались гостями кубинского правительства. Их чествовали как героев, принимали как почетных гостей, ожидая, когда весть о попытке побега облетит весь мир. Но этого не произошло. Казалось, американцам было неловко признать свою неудачу, поэтому даже в собственной прессе они ничего не писали о побеге. Но Афунди считал, что кубинцы и правительство его собственной страны должны были рассказать о том случае миру. Однако, как ни странно, и этого не произошло.
Вместо этого через шесть недель после побега из Гуантанамо Афунди и его друзей с переводчиком погрузили в кубинский военный самолет, который взял курс на запад, увозя их с острова еще дальше от родного дома на встречу с союзниками, которые вели боевые действия в горах Колумбии. Повстанцы имели при себе двадцать миллионов долларов наличными, полученные от родного правительства. Им сказали ждать, пока не поступит приказ о выполнении новых задач. В ожидании же приказа им предстояло проходить необходимую подготовку вместе с представителями колумбийского народа. Еще с шестидесятых годов Революционные вооруженные силы Колумбии (ФАРК) контролировали небольшой участок территории страны, примыкающий к Тихому океану у Панамского перешейка.
За те месяцы, что Алим и его товарищи провели в Колумбии, они многому научились у своих гостеприимных хозяев из ФАРК. Организация действовала в стране, как правительство в изгнании. Неофициально ФАРК имели союзников как в родной стране Афунди, так и во многих других странах. Они были частью сложной международной сети, а также ряда организаций внутри страны. Связи ФАРК охватывали правительства практически всех континентов, с ними сотрудничали борцы за свободу таких организаций, как Талибан в Афганистане, а также наркокартели, деятельность которых, наряду с похищением людей с целью получения выкупа, позволяла ФАРК ощутимо пополнять свой бюджет.
Общаться с новыми друзьями было сложно, но для Алима и его людей трудность общения упрощалась общей целью, к которой стремились все, — желание уничтожить Великого Сатану, разрушить власть американского режима, освободить от его хватки раз и навсегда всех людей во всем мире. Алим был абсолютно уверен в том, что дьявол должен умереть за то, что ведет войны и вмешивается в дела других народов. Ирония судьбы была в том, что, развязав успешные войны за нефть на Ближнем Востоке, монстр должен встретить собственную судьбу в результате развязанной на его задворках войны наркотиков, о которой все уже забыли.
В восьмидесятых и начале девяностых годов американцы совместно с колумбийским правительством в течение десяти лет вели войну за то, чтобы убрать из страны представителей наркотрафика. Американцы преуспели лишь в том, что картели возникли в форме почти такой же мощной организации теперь уже на территории Мексики, почти рядом с их собственной границей, в местах, названия которых для Афунди было сложно даже просто произнести, в Тихуане и Сьюдад-Хуаресе.
Близость этих сил к огромным залежам денег, армии сил зла, что стояли во главе их, заставили Сатану попытаться заслонить себя от них.
Американцы взращивали новые посты прослушивания за границей с целью воскресить свою разведывательную сеть, набрать туда новых людей. Они использовали технологию прослушивания всех телефонных разговоров и считывания сообщений электронной почты. Но, даже имея все это, теперь они стали еще более уязвимы, чем прежде. Они не делали ничего для того, чтобы смягчить гнев миллионов людей, который мог вскоре воплотиться в нечто такое, чего не мог бы себе представить даже сам Сатана.
Отдельные элементы нового замысла уже стали осуществляться. Деньги, которые получали картели, делали свое дело. Они не знали, о доставке какого именно груза пойдет речь. Им говорили, что они сами будут пользоваться продуктом своего труда, как им заблагорассудится, после того, как продукт будет готов и доставлен к месту назначения. Теперь мексиканский картель был важнейшим элементом общего замысла.
И пока картель спасал как самого Афунди, так и его миссию. Он не знал, как долго это продлится. Проблема возникла в первую очередь из-за того, что Алим позволил появиться здесь, на территории ФАРК, женщине. Потому что старик был слаб и нуждался в ней. ФАРК посылали к нему докторов, но старику нужна была она, его дочь. Алим пребывал в отчаянии. Он сделал бы все, что угодно, лишь бы тот остался жить.
Сложности возникли из-за того, что человек, которому он поручил следить за ней, не выполнил свою работу, а также из-за того, что ей ни в коем случае нельзя было позволить уйти с их территории. Это было грубой ошибкой.
