Джеймс Хедли Чейз - Каждый умирает в одиночку
— Умник, а? — произнес он, усмехаясь. — Что ж, хорошо. Это твоя шея. Капитан хочет видеть тебя в управлении. Он приказал мне привести тебя.
— Ты возвращайся и передай, что у меня есть более приятные занятия, чем терять время с идиотом, подобным ему, — сказал я, готовясь сесть в машину. — Это ужасный город, и я должен быть аккуратнее в выборе людей, с которыми общаться.
— Он сказал либо привести тебя, либо принести тебя — выбирай сам, — дружелюбно проинформировал меня полицейский. — Если старик говорит принести, значит, он подразумевает, что я могу ударить тебя по голове своей дубинкой. Жалко добавлять это к твоим синякам, дружище.
— Он не может подобным образом разговаривать со мной! — негодующе произнес я.
— Забавно, но он считает, что может, — ответил полицейский, ухмыляясь.
Он казался добродушным и дружелюбным парнем, так что я ухмыльнулся ему в ответ.
— Он всего лишь хочет немножко поболтать об этом убийстве прошлой ночью. Лучше поедем, дружище.
— Хорошо, — сказал я и включил двигатель. — Но в один из этих дней я встречу этого Брендона в темном переулке и очень надеюсь, что буду обут в шипованные ботинки, когда это случится.
— Да, — кивнул полицейский, включая двигатель. — Я тоже на это надеюсь.
— И послушай, Джек, — продолжил я, перекрикивая рев его мотора. — Если я еду, то я еду при полном параде, так что включай сирену.
И мы поехали при полном параде. Это было весело — ехать сквозь забитые улицы на скорости шестьдесят миль в час с полицейским впереди, расчищающим дорогу сиреной. Мы проехали на каждый красный свет, подрезали добрую дюжину водителей, повернули направо, когда висел знак «поворот направо запрещен», и заставили всех, кто нам повстречался, изумленно смотреть на нас.
Когда мы остановились у управления, полицейский ухмыльнулся мне через плечо.
— Доволен? — спросил он, ставя машину. — Это было достаточно красиво для тебя?
— Вполне, — произнес я, выходя из автомобиля. — Мы попробуем еще раз в другое время. Мы нужно было что-то подобное, чтобы избавиться от раздражения.
Миффлина я нашел в холле, выражение его плоского красного лица было довольно обеспокоенное, взгляд — хмурый.
— Привет, Майк, — сказал я. — Что готовится?
— Капитан хочет с тобой повидаться, — сообщил Миффлин. — Обращайся с ним мягко и аккуратно. Он считает, ты знаешь об этом убийстве больше, чем сказал нам. К тому же он в настроении приручать аллигаторов. Так что берегись.
Я последовал за ним вверх по каменным ступеням, вдоль по коридору до двери с надписью: «Эдвин Брендон, капитан полиции».
Миффлин постучал в дверь так, словно она была из яичной скорлупы, открыл ее и помахал мне.
Комната была большой, просторной и хорошо обставленной: прелестный турецкий ковер на полу, несколько мягких кресел, на стенах одна или две репродукции сельских видов Ван Гога, большой стол в углу кабинета между окнами, одно из которых выходило на залив, а другое открывало панораму деловой части города. За столом сидел Брендон, и на случай, если вы не знали, кто он и что он тут делает, на его столе красовалась табличка из золота и красного дерева, гласившая: «Эдвин Брендон. Капитан полиции».
Брендону было за пятьдесят, он был невысокого роста, склонен к полноте, с копной густых волос, белых, как спинка голубя, и с глазами такими же оживленными и дружелюбными, как пара обточенных рекой камушков.
— Садитесь, — сказал он, указывая белой, пухлой рукой на мягкое кресло около стола. — Я подумал, что пришло время нам поговорить.
— Конечно, — вяло согласился я и медленно опустился в кресло.
Я весь напрягся, по спине пробежала дрожь.
С Брендоном я имел дело в первый раз. Я видел его на улице, но никогда не разговаривал с ним. Мы разглядывали друг друга с обоюдным интересом.
Миффлин стоял у двери и смотрел в потолок, он был тих, как покойник в могиле. Люди говорили, что Брендон твердый человек и суровый начальник. Детективы, находившиеся под его руководством, боялись его, а патрульные были и вовсе в ужасе. Судя по подавленному безмолвию Миффлина, это не было преувеличением.
— Что вы знаете об убийстве, произошедшем прошлой ночью? — начал допрос Брендон.
— Ничего. Я был там, когда Миффлин нашел тело, но здесь все начинается и заканчивается.
Он выдвинул ящик стола и извлек коробку с сигарами.
— Что вы думаете об этом? — спросил он, глядя на сигары так, словно в чем-то их подозревал.
— По мне это выглядит как убийство на сексуальной почве.
Он поднял глаза и задумчиво посмотрел на меня, затем снова переключился на коробку с сигарами.
— Результаты медицинского обследования говорят, что это не так, — произнес он. — Ни следов нападения, ни синяков и кровоподтеков, ни следов борьбы. Она была раздета после того, как ее застрелили.
Я наблюдал за тем, как он выбрал сигару, положил ее на стол и убрал коробку. Я догадывался, что предлагать сигару мне он не собирается, и не ошибся.
— Я так понимаю, что мисс Льюис работала с вами, — продолжал он, нежно касаясь сигары кончиками пальцев. — Это верно?
— Да.
— Значит, вы знали о ней немного больше, чем другие люди?
Нахмурясь, он содрал ленту с сигары. Казалось, что в данный момент он был заинтересован только этим занятием.
— Ну, я подозреваю, что знаю о ней не больше, чем другие люди.
— Вы бы сказали, что у нее были враги?
— Думаю, нет.
— Любовник?
— Нет, насколько я знаю.
— Вы бы знали?
— Нет, если бы она не сказала мне. Она не говорила.
— У вас есть идеи, почему она находилась на Ист-Бич в это время?
— В какое время?
— Почти в половине первого.
Теперь он занялся поисками спичек.
— Нет, не знаю.
— А она не ходила повидаться с вами?
Я сказал, что нет. Его странный взгляд навел меня на мысль о том, что он, вероятно, хочет сделать убийцу из меня, так что мне надо быть настороже.
— Но она должна была пройти мимо вашего дома, чтобы попасть туда, где она была убита, разве не так? Кажется забавным, что она не заглянула к вам.
— Мы работали вместе, капитан, — мягко напомнил я, — а не спали.
— Вы уверены в этом?
— Возможно, есть ребята, которые не знают, с кем они спят, но я знаю. Да, я уверен в этом.
Он нашел спичку, чиркнул ею о ботинок и закурил сигару.
— Что вы делали между одиннадцатью тридцатью и двенадцатью тридцатью прошлой ночью?
— Спал.
— Вы не слышали выстрела?
— Когда я сплю, я сплю.
Он подозрительно посмотрел на сигару, повертел ее белыми, пухлыми пальцами и поудобнее устроился на вращающемся стуле. Было очень похоже на то, что он наслаждается процессом допроса.
— У вас были посетители прошлой ночью?
— Конечно.
— Кто?
— Дама. Она не имеет ничего общего с этим убийством, и она замужем. Извините, капитан, имени ее я вам не скажу.
— Это была высокая блондинка в вечернем платье ярко-красного цвета? — резко спросил он и перегнулся через стол, чтобы пристально посмотреть мне в глаза.
Я ожидал, что ему что-то известно, иначе он лично не задавал бы мне вопросы, так что я был готов к такому повороту дела. Я порадовался тому, что большинство свободных вечеров проводил за игрой в покер по ставкам, которых я не мог себе позволить, — я сумел сделать безучастное лицо. Но только это.
— У нее были рыжие волосы, — пробурчал я. — Что еще за блондинка?
Он задумчиво изучал меня.
— Вы сказали Миффлину, что мисс Льюис не работала над каким-то определенным делом, — произнес он, внезапно отклоняясь от темы. — Это верно?
— Если я сказал Миффлину так, значит, это верно.
— Не обязательно. Вы можете защищать клиента.
Я посмотрел мимо него, чтобы насладиться видом залива — в лучах утреннего солнца он выглядел великолепно.
— Я не делаю этого, — сказал я, потому что он, вероятно, ожидал, что я буду возражать.
— Если я обнаружу, что вы защищаете клиента, Маллой, — внезапно прорычал он, — я закрою вашу лавочку в два счета и повешу на вас обвинение так быстро, что вы начнете отбывать срок до того, как узнаете, что вас осудили.
— Что ж, вам придется сначала это узнать и доказать, не так ли? — отрезал я.
Он нагнулся вперед и злобно посмотрел на меня. Видя его в таком состоянии, я понял, почему детективы так его боятся. Он выглядел таким же приятным и общительным, как и ядовитая змея.
— Мы никуда не продвигаемся с этим расследованием, Маллой, потому что вы пытаетесь играть по-умному. Но вы не сможете надуть меня. Мисс Льюис работала на вашего клиента и была убита. Вы покрываете убийцу!
— Я так не говорил, — спокойно произнес я. — Это ваша история, и вы можете работать в соответствии с ней, если хотите.
