Татьяна Полякова - Барышня и хулиган
— Еще чего, — удивилась я. — С какой стати мне слезы лить?
— Все так говорят, — флегматично заметил милиционер, а его напарник согласно кивнул.
— Он избил меня, — сказала я с возмущением.
— Да? А по виду не скажешь.
— Да вы что, издеваетесь? — Тут совершенно другая мысль овладела мной, я снова сунулась в паспорт Катьки, решив, что у меня галлюцинации, но там черным по белому было написано: Иванова Екатерина Юрьевна. — Моя фамилия Иванова, — рявкнула я.
— Она паспорт сменила, — пояснил супруг, а я опять рявкнула:
— Ничего я не меняла, я этого типа знать не знаю.
— Вон даже как, — присвистнул милиционер.
— Да вы заберете его или мне опять в милицию звонить? — Все трое переглянулись.
— Вот что, давай малость прогуляйся, — похлопав по плечу гражданина Шальнова, сказал милиционер. — Проветрись, успокой нервишки, потом придешь и спокойно во всем разберешься. Пойдем, пойдем.
Шальнов весьма неохотно последовал за милиционерами, а меня просто столбняк одолел от чужой наглости.
— Сумасшедший дом какой-то, — пробормотала я и хотела кинуться вдогонку и объяснить, что разбираться с ним не собираюсь, так как знать его не знаю, и что вовсе я не Катька… Вот тут начинались сложности. Вряд ли сестрица мне за это спасибо скажет. С другой стороны, на Канары она не уехала, значит, маскарад без надобности и… Пока я таким образом размышляла, троица успела покинуть дом. В окно я видела, как они стоят возле милицейского «газика» и мирно беседуют, то и дело кивая на окна квартиры.
Я подмела осколки, вновь выглянула в окно и убедилась, что «газик» уехал, а чокнутый Катькин муж исчез. Надеюсь, навеки. У него есть ключи от квартиры… Что ж делать-то? До одиннадцати утра я могу не дожить, а сестрица, вот мерзавка, даже не соизволила сообщить, что вышла замуж.
Вновь зазвонил телефон, и, сняв трубку, я услышала голос Катьки.
— Ольга? Мои планы немного поменялись. Я минут через тридцать подъеду.
— Слава богу. Тут какой-то придурок объявился, утверждает, что он — твой муж. Чуть меня не убил.
— О, черт. Его выпустили?
— Мне-то откуда знать?
— Выходит, все-таки выпустили.
— Из тюрьмы? — подпрыгнула я.
— Надо же, как не вовремя, — пробормотала сестрица.
— Уж что верно, то верно.
— А сейчас он где?
— Не знаю.
— Что, сам ушел? Это на него не похоже.
— Нет, я милицию вызвала.
— С ума сошла… какая милиция?
— Говорю, он на меня набросился. Чуть не убил.
— Ты ему все рассказала?
— О чем?
— Господи, что ж ты дура какая. О нашем плане, естественно.
— Нет, не говорила.
— И не говори. Ни в коем случае. Слушай, сделаем вот как. Собирай свои вещи, бери такси и дуй на площадь Победы, я буду тебя ждать напротив банка. Поняла?
— Конечно.
— И вот еще что. Если Шальнов появится, молчи как рыба, ни слова о нашем плане. И смотри, будь осторожна, чтоб он за тобой не увязался.
— Как это? — с сомнением выглянув в окно, спросила я.
— Очень просто. Нельзя, чтоб он за тобой поехал.
— Что ж мне, опять милицию вызывать?
— С ума сошла? Если он вдруг притащится, запрись в спальной и сиди, нос не высовывая, и главное, его не слушай, а когда он уснет, незаметно выберешься из дома.
— А ты все это время будешь ждать меня возле банка?
— Не буду. Возле банка я жду тебя через полчаса. Если ты не появишься, значит, этот гад вернулся, следовательно, встречаемся как договаривались раньше, завтра в одиннадцать в Мотине. Все поняла?
— Катька, я совершенно не желаю…
— Пока, — перебила она меня и повесила трубку.
Я заметалась по ее дурацкой квартире, собрала вещи (слава богу их у меня было немного) и стрелой вылетела из дома. И тут выяснилось, что у меня нет ключей. Я глухо простонала, а потом, подбадривая себя различными средствами (словами, пением и легким свистом), вновь обшарила квартиру в поисках ключей. Но они как сквозь землю провалились, хотя я хорошо помнила, что положила их на тумбочку. Вторичные поиски результатов не принесли. Я взглянула на часы, плюхнулась на стул в кухне и заревела. К Катьке я уже опоздала, не могу же я оставить квартиру незапертой. Что ж мне теперь делать?
Я перевела взгляд на телефон, неужто у сестрицы ума не хватит позвонить еще?
— Ну, давай, позвони, — бормотала я, размазывая слезы.
— Какая трогательная сцена, — раздался насмешливый голос за моей спиной, я подпрыгнула, обернулась и увидела Шальнова.
— О господи, — ахнула я, прижав руку к сердцу, но тут же нахмурилась и спросила:
— Ты взял ключи?
— Это мои ключи и моя квартира.
— Вот и отлично. Оставайся, а я ухожу. «На худой конец переночую на вокзале».
— Да неужто? — скривился он. — Нет, радость моя, у меня накопились кое-какие вопросы, и ты мне на них ответишь, а если не ответишь… — Он подскочил ко мне, а я завизжала, потом огрела его чайником, он охнул и отступил. Воспользовавшись этим, я рванула к двери, но этот гад бросился за мной и ухватил за плечо, в результате рукав блузки остался у него, а я опять завизжала. Все, нет больше моего терпения, пусть Катька со своими мужиками сама разбирается, один норовит трахнуть прямо в туалете, другой колотит… В сердцах я заехала ему в ухо и заорала:
— Что ты ко мне прицепился, придурок. Я знать тебя не знаю. Разуй глаза, какая я тебе жена, я Катькина сестра.
Глаза он «разул», выпрямился с довольно глупым видом и заявил:
— Черт…
— Вот именно. Навязался на мою голову. Я даже не знала, что она замуж вышла.
— Сестра? — нахмурился Шальнов и вновь повторил:
— Черт… Надо же, как похожи. А ведь в самом деле… как же я…
— В самом деле, — передразнила я. — Слова сказать не дал. Я думала — грабитель. И почему сразу драться? Что, нельзя поговорить по-людски?
— С твоей сестрой? — удивился он. — Нет, конечно. Слушай, ты это… как тебя там… извини, в общем. Даже не знаю, как вышло. Теперь-то и сам вижу. Это я в сердцах, знаешь, не разглядел. Тебя как звать-то?
— Оля.
— Ага. А меня Михаил. Будем знакомы. — Он кашлянул и протянул мне руку, я фыркнула и отвернулась, он сразу же сунул руку в карман и сокрушенно вздохнул:
— Значит, ты в гости…
— В гости… с ума тут сойдешь с вами…
— Может, чаю выпьешь? А пожрать есть чего? Если честно, у меня кишки сводит.
Я только вздохнула. Мало того, что родственник мне синяков наставил, он еще и есть просит.
— Блины есть, с медом. Могу яичницу поджарить, — пожала я плечами.
— Давай, — согласился он, устроился за столом и стал пялить глаза на меня. — А вы здорово похожи. Вот уж не думал, просто удивительно.
— Чего ж удивляться, раз мы сестры?
— Ну… Катька говорила, что ты зануда, училка в школе и вроде бы даже уродина.
— Ну, сестрица, спасибо, — прошипела я.
— Все, мол, книжки читаешь, и у тебя от лишней грамотности крыша едет.
— Хорошо хоть с вашей крышей полный порядок. Образцовая семья и все такое…
— Тебе наших дел не понять, — нахмурился он.
— Куда там. Является муж неизвестно откуда и сразу с кулаками.
— Ладно, разберемся. Хотя, если честно, сестра у тебя редкая стерва, не в обиду тебе будет сказано. Где она, кстати?
— Не знаю. Звонила час назад… Как узнала, что ты вернулся, решила домой не спешить. А я собралась уезжать.
— Ага. Ничего, появится. А тебе куда торопиться, погости.
— Спасибо, — задыхаясь от счастья, сказала я.
— Нет, в самом деле. Честно говоря, у меня на душе кошки скребут оттого, что все так вышло. Я вообще-то кулаками махать не любитель, в смысле, баб колотить, но твоя сестрица, чтоб ей… ладно, извини.
— А что у вас произошло? — поинтересовалась я.
— Ну… — Он скроил забавную физиономию и уставился в потолок, посидел так с минуту и продолжил:
— Не сошлись во мнениях по ряду вопросов…
— Видно, здорово не сошлись, раз ты кулаками машешь, — съязвила я.
— Бывает и хуже.
Я поставила перед ним тарелку с яичницей и блинами, сделала бутерброды, заварила кофе и устроилась напротив за огромным столом.
— Если уж мы познакомились, — сказала я миролюбиво, — давай рассказывай, как ваши дела, и все такое…
— Так ты ж видела? — удивился он. — А все такое… нормально, одним словом.
— Тогда о себе расскажи. Чем занимаешься, к примеру? — Я машинально оглядела кухню, решив про себя, что Мишка должен заниматься чем-нибудь существенным, раз умудрился приобрести такую квартиру.
— Да это не интересно, — отмахнулся он.
— Интересно, — нахмурилась я, пресекая попытки уйти от разговора. Если уж на мою долю выпали тяжкие испытания, я взамен имею право удовлетворить свое любопытство. — Ты мне родственник и…
— Сказать по чести, — скривился Мишка, — уже нет. Пока я в тюрьме парился, сестрица твоя развелась со мной.
— А за что парился-то? — нахмурилась я. — Ограбил кого?
— Почему сразу ограбил? — возмутился Мишка. — С чего это мне кого-то грабить? У меня, между прочим, фирма была, крупнейшая в области, и вообще… я такие бабки заколачивал…