Леопольд Тирманд - Злой
Гальский тяжело вздохнул и опёрся о стену.
— Что с вами? — забеспокоился ЗЛОЙ.
— Плохо себя чувствую, — несмело пожаловался Гальский.
Из тёмного угла вынырнула фигура, молниеносно кинулась к скамеечке возле квартиры дворника, подняла её и неуловимо быстрым движением поставила перед Гальским.
— Спасибо, — прошептал Гальский, тяжело опускаясь на скамейку; на его бледном потном лице появилась благодарная улыбка.
— Может, воды? — заботливо спросил ЗЛОЙ.
— Не нужно, — сказал Гальский, напряжённо вглядываясь в силуэт ЗЛОГО, едва проступавший в полутьме. «Таким я его себе и представлял, — с удовлетворением подумал он. — Как приятно наблюдать за этим человеком».
ЗЛОЙ сел возле Гальского, заложив руки в карманы.
— Нужно решить, — начал он.
В это время открылась дверь в квартире дворника, и из неё вышла старая женщина.
— Кто там взял лавочку? — крикнул сварливый голос. — Это вам не Саський сад! Поставьте на место!
— Тётка, — примирительно сказал ЗЛОЙ, — товарищу стало плохо. Я сейчас поставлю.
— Плохо, черти бы вас побрали! — ругалась дворничиха. — Вам, пьянчугам, всегда плохо. А водку хлестать хорошо?
Гальский улыбнулся своему соседу, такая же улыбка осветила и сухое худощавое лицо ЗЛОГО — неожиданно они ощутили себя настоящими товарищами. Брань дворничихи, казалось, связала их одним узлом. Почему? В таких случаях объяснить что-либо невозможно.
— Пойдём, — сказал Гальский.
ЗЛОЙ схватил скамеечку и поставил её возле дворничихи. Гальский вышел на улицу и тяжело присел на одну из железных подпорок, украшающих внизу каждые варшавские ворота. Тут же возле него резко затормозил грузовик. Из кабины выскочил красивый ладный мужчина в форме шофёра городского автопарка и обратился к ЗЛОМУ, выходившему из ворот:
— Шеф! Идите-ка сюда! — и он указал на крытый брезентом кузов машины.
Гальский растерянно обернулся к ЗЛОМУ, но на лице того не было ни малейшего удивления. Из-под брезента выглянуло сарматское усатое лицо в фуражке.
— Подсадите его, шеф, — быстро проговорил Калодонт, указывая на Гальского.
Не успел Гальский и глазом моргнуть, как очутился в кузове, ловко, хотя и не очень осторожно подсаженный сильными руками ЗЛОГО и Генека Шмигло. В кузове уже сидел на скамье кто-то, наклонившись и закрыв лицо руками. Гальский был окончательно сбит с толку: быстрая смена событий, слаженные действия этих людей и, главное, странные отношения, связавшие шофёра городского автопарка со старым пенсионером-киоскёром и с человеком, которого считали грозой Варшавы, — всё вместе взятое превзошло его самые смелые и фантастические представления.
Между тем прибывшие не теряли зря ни минуты: молодой шофёр тихо и поспешно рассказывал ЗЛОМУ о каком-то случае, погоне, указывая на человека, сидевшего в позе отчаяния в глубине кузова, и на большой пакет посреди платформы. Постепенно Гальский стал кое-что понимать и включился в разговор.
— Это может быть Марта, — внезапно отозвался он слабым, но выразительным голосом, — я думаю, что…
— Очевидно, — бросил ЗЛОЙ. — Мы едем туда. А что нам делать с этими билетами, как вы думаете? — обратился он к Гальскому.
Гальский ощутил радостное волнение: «Эти билеты. — молниеносно сообразил он, — наше спасение!»
— Я думаю, — сказал он, — что мы передадим их Дзярскому. Вот будет сенсация, правда?
— Прекрасно! — тихо воскликнул ЗЛОЙ; его блестящие серые глаза засияли благодарностью. — Гениальная мысль, доктор! — Видно было, что он сразу, с одного намёка, оценил все последствия такого смелого шага.
«Вот это человек! — почти с восторгом подумал Гальский, — теперь я понимаю, почему он действовал так успешно. Ему ничего не нужно объяснять».
ЗЛОЙ придвинулся к почтальону и деликатно взял его за плечо.
— Пан!
— Милиция! — закричал Антоний Пайонк в новом припадке истерии, но тут он увидел белые глаза ЗЛОГО, и голос его постепенно стал затихать, как в репродукторе.
— Так, — сказал ЗЛОЙ, — я вижу, несмотря ни что, вы человек рассудительный. Ни один волосок не упадёт с ваших усов, если вы поведёте нас туда, где держат эту девушку.
— Хорошо, — ответил Антоний Пайонк тем самым вежливым и спокойным голосом, каким он обращался к коллегам-почтальонам, прежде чем они расходились по своим участкам. Он был очень рад, что не придётся давать никаких показаний.
— Выгонят меня, наверное, с работы, — пробормотал Генек Шмигло, садясь в кабину вместе с Пайонком, — я оставил новенький автобус без присмотра, холера! Хоть бы успеть, а то местные крестьяне переделают его на ригу.
ЗЛОЙ положил ладонь на стиснутые руки Витольда Гальского.
— Спасибо вам, — неожиданно сказал он.
Грузовик тронулся с места, свет фонаря ворвался под брезент. На пальце ЗЛОГО красноватым блеском сверкнул крупный бриллиант.
— С этого всё и началось? — тихо сказал Гальский, указывая на перстень.
— Да, — подтвердил ЗЛОЙ. — С этого. Когда-нибудь я вам расскажу. Перстень — память о страшном грехе.
Грузовик замедлил ход у перекрёстка.
— Маршалковская, — сказал Калодонт, откидывая брезент.
Оливковый «гумбер» с тихим гудением въехал в гараж. Вильга оставил ключ в машине и не спеша поднялся наверх. В гараже было темно и пусто, слышался только звук изредка капавшей воды из неплотно прикрученного крана в углу. Не зажигая света, он прошёл через ремонтную мастерскую; отсвет ясной ночи грязноватыми полосами падал сквозь пыльные квадратные окна на столы и инструменты.
Есть люди, которые боятся пустых и тёмных помещений. Инженер Вильга был не из их числа. Он закурил сигарету и немного постоял, потом зашёл в контору и отпер дверь в квартиру. Марта спала в кожаном кресле среди беспорядка. Тень усталости и волнения легла на её щёки, жемчужные капли пота блестели на лбу и над верхней губой. В комнате была страшная духота.
Вильга не запер за собой дверь. Он с ненавистью посмотрел на Марту и подошёл к столу. Нашёл стакан, вылил из него на пол остатки чая, сполоснул содовой водой из сифона и налил себе полстакана чистого джина. Машинально включил радио: из репродуктора полилась игривая и в то же время грустная музыка, Марта нервно вздрогнула и проснулась; одним взглядом она охватила комнату. Вильга миролюбиво, но свысока на неё посмотрел.
Внизу послышалось приглушённое гудение въезжавшей в гараж машины. Потом раздались быстрые шаги на лестнице, и в дверях показался Метеор.
— Алюсь! — крикнул он. — Что такое? Где же транспорт?
Вильга весело на него посмотрел.
— Что значит, где? Китвашевский всё повёз. Может, ты с ним разминулся?
— Я целый час прождал возле ворот на Вильчей, — воскликнул Метеор, — и ничего не дождался. Ничего не было. — Он нервно закурил сигарету, потом истерически крикнул: — Выключи радио!
— Налей и себе, — радушно предложил Вильга, подвигая Метеору джин.
Снизу донёсся тяжёлый знакомый шум мотора «Шевроле», и Метеор бросился в ремонтную мастерскую, к окну.
— Китвашевский! — воскликнул он и выбежал на лестницу. Его удивило, что через пустой гараж к лестнице направляется кучка людей. «Наверное, люди из “гвардии”, — подумал он. — Что же случилось?». Перепрыгивая через две ступеньки, Метеор сбежал вниз, через минуту наверху оказались пять человек; один из них тащил, ухватившись за тонкий габардиновый пиджак, беспомощное тело Ежи Метеора.
— Сюда, — сказал Антоний Пайонк, шедший впереди; он уже ничего не боялся.
— Юрек, — позвал из глубины комнаты Вильга, — кто приехал?
На пороге столовой стоял ЗЛОЙ, держа в опущенной руке бессильно повисшее тело Метеора. Медленно вышел на середину комнаты и вперил взгляд в Марту. В его глазах не было ничего, кроме страшного белого блеска. Марта схватилась руками за шею, на лице засияла радость. Белые глаза потемнели, стали мягкого серого цвета: впервые ЗЛОЙ с глазу на глаз встретился с Мартой, и она сейчас его не боялась. Удивительные трепетные чувства переполняли его, и будущее представлялось ясной солнечной дорогой. Он отпустил Метеора, и тот свалился на пол, как габардиновый мешок с костями.
— Витольд! — вскрикнула Марта сдавленным голосом; она обошла ЗЛОГО и припала к груди щуплого, исхудавшего молодого человека в смешной, слишком короткой и тесной одежде.
Гальский обнял Марту. ЗЛОЙ отвернулся к Вильге, который стоял за столом. Инженер поднял полный стакан водки.
— Ваше здоровье, — произнёс он бодрым, почти весёлым тоном, — только вас тут и недоставало. Я вот подумал, что вы придёте. И пожалуйста… Он поднял стакан к губам и закинул голову назад.
Глаза ЗЛОГО вспыхнули, словно расплавленная сталь. Неуловимым движением он протянул вперёд руку, и на тонких губах Альберта Вильги кровь смешалась с водкой и разбитым стеклом.
