Ярослав Зуев - Будни рэкетиров или Кристина
– Не выскользнет?
– Без шапки-невидимки навряд ли.
Поколебавшись, Мила приняла решение.
– Сергей Михайлович, давайте действовать так. Я возвращаюсь на Михайловскую. Кстати, как там моя квартира?
– Наши люди начеку, – не дрогнув глазом соврал Украинский, который о вчерашней ее просьбе просто забыл. – Все тихо и пристойно. Ничего подозрительного. Даже, я бы сказал, и поводов нету, для опасений. Так что не волнуйтесь, Мила.
– Я перестану волноваться, когда вы мне Витрякова с Филимоновым в морге продемонстрируете, – поджала губы госпожа Кларчук. – Я домой пока не поеду.
Украинский пожал плечами:
– Пользуйтесь оперативной квартирой сколько потребуется. Не вижу препятствий, так сказать.
– Спасибо. А с Бонасюком давайте так: я жду его на Михайловской. Дело за вами, Сергей Михайлович. Как посчитаете, что он готов…
Будет готов, не сомневайтесь. Сознается, если потребуется, и в том, что Первую Мировую развязал. И что Рейхстаг поджег, вместо Димитрова.[119]
– Я вам машину выделю. – Добавил Украинский.
– Спасибо. Очень кстати.
Едва Мила уехала на оперативную квартиру УБЭП, в Управлении объявился Следователь. Он прибыл непосредственно с Оболони.
– Ну, что там, Станислав?
– Тишина, Сергей Михайлович. Сидит гад в квартире, носу на улицу не высовывает.
Украинский почесал затылок:
– Как бы он ее там того… это, то есть…
– В смысле, товарищ полковник?
– Не расчленил…
– Да ну… врач все-таки.
– Вот то-то и оно, что врач. – Украинский поморщился. – Ладно. Давай, бери Диму, и Бонасюка, конкретно за яйца.
К двенадцати часам дня накал, в котором словно помидор в собственном соку, варился Василий Васильевич, перевалил все мыслимые и нет пределы, зашкалив верхнюю планку и грозя вот-вот захлестнуть Бонасюка с головой. Как штормовая волна плоскодонку.
В половине первого дверь распахнулась, заставив Василия Васильевича вздрогнуть. В кабинет вошел Следователь в сопровождении Близнеца. Обоих молодых людей Василий Васильевич предпочел бы увидеть в последнюю очередь, да выбор был не за ним. Следователь и Близнец накинулись на Вась-Вася, как делали уже не раз.
– Что, влип, очкарик? – подсел слева Близнец.
– Мало того, что ты, Бонасюк, шантажист. Ты еще и мокрушник! – давил справа Следователь.
– Десятку схлопочешь и еще руки будешь лизать!
– Ты в курсе, что с такими педрилами, как ты, на зоне делают?!
Вась-Вась открывал и закрывал рот.
– Преднамеренное убийство! – напирал Близнец. – Тут и говорить не о чем!
– Непреднамеренное! – плакал Вася.
– Ежику расскажешь! – рассмеялся Следователь.
– Вы же меня, поистине, знаете…
– Мы тебя, голубь, впервые в жизни видим, – строго предупредил Близнец, – если ты еще не понял.
– Иван Кристичку толкнул…
– Прокурору будешь мозги парить, – усмехнулся Следователь. – Иван… У тебя, голубь, больше поводов было – жену грохнуть.
– Мотивы, Бонасюк, мотивы. Чисто против тебя.
– Да тут и думать нечего, – добавил Следователь. – Или ты своего кузена подбил, или сам все обтяпал, а на него мокруху валишь.
– Я ничего не делал! – мямлил несчастный Бонасюк.
– Ничего не делал… – передразнил Близнец, но Следователь неожиданно посерьезнел:
– Значит, так, Бонасюк. Мы тут покумекали, что к чему, и решили, что попробуем тебя вытянуть. Хоть ты и в говне по макушку. Может, что и выйдет, ежели ты проявишь сознательность.
– Какую сознательность? – спросил Вась-Вась, еле шевеля языком.
– Коммунистическую, Бонасюк. Коммунистическую, бля. Мы тебя отмазываем, а ты нам отрабатываешь. Вкурил?
– Долг платежом красен, – пояснил Близнец.
– Каким платежом? – пролепетал Василий Васильевич.
– Я тебе расскажу, каким. – Издевательский тон сменился доверительным. Если о доверии могла идти речь, когда Следователь с Близнецом находились неподалеку. Бонасюк насторожился. Он обоим прохиндеям не верил ни на йоту.
– Значит так, – продолжал Следователь, – есть тут у нас одна серьезная клиентка. Ей кредит требуется…
– У меня, поистине, денег нету… – начал Вась-Вась, но Следователь его перебил:
– Заткнись и слушай, Васек. Никаких твоих денег не надо. Деньги дает банк. Под договор…
– Под какой договор?
– Под тот, что ты заключишь. Подпишешь пару бумаг, перевод из банка примешь, перешлешь лаве, куда скажем, и гуляй на все четыре.
– Как это, гуляй?…
– Молча.
– А возвращать?
– Не твоего ума забота, Бонасюк. Принял, переслал, и гуляй…
Василий Васильевич не поверил. Кредиты полагается возвращать. По крайней мере на том уровне бизнеса, где в последние годы работал Вась-Вась. В противном случае кто-то будет крайним. Подходящая кандидатура у Василия Васильевича была одна. Его окончательно парализовал страх. Следователь с Близнецом таращились на Вась-Вася, но он упорно молчал.
– Чего молчишь? – не выдержал Близнец. – Язык проглотил? Зоя Космодемьянская, бля, в плену у нацистов?
– А куда деньги пересылать? – спросил Вась-Вась потупившись.
– Ты, Бонасюк, задаешь до фига вопросов, – разошелся Следователь. – Не в твоем, б-дь, положении права качать. Усек?
– А можно мне подумать?
– Так ты, бля, еще и думать мастак?! – вскипел Близнец. – Мыслитель хренов. Думать надо было раньше, Бонасюк.
– Тут шняга такая, Бонасюк, – Следователь выплюнул жвачку. – Ты в жопе, усекаешь? Или ты, б-дь, танцуешь под нашу дудку, или аж бегом переезжаешь в СИЗО. И, я тебе отвечаю, я, б-дь буду, лично прослежу, чтоб тебя каждый вечер загинали. Сраку свою, гнида, не узнаешь!
– У правиловцев руки длинные, – прищурился Близнец. – Глотку в тюрьме перережут, хрюкнуть не успеешь, Бонасюк.
– Ты чего думаешь, тебя кто другой отмажет? – Следователь заглянул в глаза Вась-Васю, как будто намереваясь рассмотреть содержимое затылка. – Это же не хрен моржовый, десятку скостить.
– А как вы это сделаете? – спросил Вась-Вась, введенный в заблуждение крохотным лучиком надежды, спроецированным безнадежно кривыми зеркалами.
– За бабки, – пояснил Близнец. – ЗА БАБ-КИ. За бабки можно все, если знать, в какой оркестр засылать.
– Подумаем, – подтвердил Следователь, – или твоего друга Бандуру крайним сделаем, или еще как. Не твоя забота. Ты у нас – по финансовой части.
Они втроем вышли из Управления, Следователь с Близнецом по бокам, Вась-Вась между ними. Грязно серая 31-я «Волга» с неразговорчивым водителем поджидала прямо под широкими лестничными ступеньками.
– На Сырец! – распорядился Следователь и машина тронулась в путь. Через полчаса они были на Сырце. Бонасюк и Близнец вошли в сауну (благо, ключи от заведения оказались в кармане). Оставшийся в «Волге» Следователь закурил, принявшись барабанить пальцами по подлокотнику заднего сидения. Ждать довелось недолго. Бонасюк и Близнец поднялись на второй этаж. Василий Васильевич отомкнул пошарпанный бэушный сейф, приобретенный по объявлению в газете «Авизо». Глядя через его плечо, Близнец рассмотрел какие-то бумаги. Сейф казался полупустым.
«Эх, жаль, бабок нет, – посетовал на неудачу Близнец. – Хотя бы пара сотен завалялась бы, б-дь, на вечер. В кабаке повисеть».
Они быстро спустились обратно.
– Все захватил, Васек? – спросил Следователь, когда Бонасюк, слегка запыхавшись, плюхнулся рядом с ним на сиденье.
– Ага, поистине. Устав, Учредительный договор, справку из банка…
– А печать?
Бонасюк протянул Следователю новомодный «тродат» с заточенной внутри печатью.
– Вот и хорошо, – похвалил Следователь. – Оставь пока у себя. А теперь едем на Михайловскую.
– Куда? – пискнул экс-доцент.
– Туда, где ты бумаги оформишь. И будешь, бля, в безопасности.
Ах, это сладкое слово «безопасность». Так в нее и тянет.
* * *На оперативной квартире УБЭЗ троицу встретила Мила Кларчук. Мила показалась Васе красивой какой-то мертвой, холодной красотой, придававшей ей сходство с изваянием из гробницы фараона.
– Садитесь, пожалуйста, – Мила указала рукой на кресло. Василий Васильевич присел. Она устроилась рядышком, принявшись выкладывать на стол и сразу сортировать бумаги. Затем Мила Сергеевна перебралась за компьютер и, ловко орудуя клавишами, вывела на печать документы, необходимые для получения кредита. Все было подготовлено загодя. И экономическое обоснование, и заявление от имени Бонасюка, и кредитный договор установленной формы, и еще три или четыре листа формата А4.
Следователь наблюдал за ней свысока, Близнец с интересом, а Василий Васильевич с отчаянием.
«Ох, поистине, как я мог к ним за помощью побежать?… Как же мне вырваться?»
Мила Сергеевна обернулась к Близнецу:
– Дима? Кофеек нам организуйте, будьте добры.
Близнец закусил губу, но спорить с госпожой Кларчук не посмел. Он молча вышел на кухню, прихлопнув за собой дверь. Следователь оказался более понятливым. Он сообразил, что Мила хочет остаться наедине с Вась-Васем, и удалился вслед за приятелем.
