Федор Московцев - M&D
Мариам проснулась, когда он пришёл домой. Было около часу ночи. Он не собирался пока говорить ей, какой подарок преподнесли на его день рождения, и на рождение ребёнка, но, когда лёг рядом с ней, не выдержал, и рассказал. Думал, что будет какая-то разрядка после накопившегося напряжения – что-то вроде слёз, истерики. Что называется, «выходит стресс». Но ничего такого не вышло. Просто рассказал жене о событиях дня, сухо и бесстрастно.
– Ты сильный, ты выдержишь, – сказала она. – Не переживай.
Он и не переживал.
Глава 71
Утром следующего дня Андрей приехал в МНТК. Оставив машину на стоянке, прошёл в операционный модуль. Шевченко уже был в операционной, Андрей попросил через медсестру передать, что ему нужно забрать демонстрационный факоэмульсификатор Legacy. А ещё нужно, чтобы кто-то позвонил на стоянку и попросил открыть шлагбаум, чтобы можно было подъехать на машине к корпусу.
Поручение было выполнено. Ничего тут странного не было. Представитель компании забирает собственность этой компании. Расписываться нигде не требовалось. Прибор был доставлен транспортной фирмой из краснодарского филиала МНТК, никаких специальных актов приёма-передачи не составлялось. Поэтому и на возврат оборудования бумаги не нужны. Два медбрата выкатили прибор, и помогли погрузить в микроавтобус.
Андрей пока не решил, что будет делать с факоэмульсификатором. Одно было ясно: гораздо проще вести переговоры с законопослушным контрагентом, когда на руках залог стоимостью семьдесят пять тысяч долларов.
Глава 72
Мариам, несмотря на протесты Андрея, вызвалась проводить его на поезд.
– Сиди уже, тебе рожать через неделю! – возмутился он.
Но она твёрдо решила, что пойдёт. Её не смутило и то, что поезд отправляется в десять часов вечера. Андрей позвонил тёще, и попросил её сопроводить Мариам от вокзала до дома. Дорогой напутствовал её, и оправдывался – нельзя не поехать, Штейн, наконец, соблаговолил познакомить с клиентом № 1 в Казани – ответственными людьми из Республиканской клинической больницы.
Мариам прошла в вагон, заглянула в купе.
– Смотри – полный вагон блядей, вот одна, вот другая, – громко сказал он, укладывая вещи.
Кошелев, уже успевший разложиться и переодеться, удивлённо посмотрел на него. С верхней полки улыбалась азиатская физиономия попутчика.
Оказавшись на перроне, Мариам набросилась на Андрея:
– Ты чего, дурак, зачем ты так сказал: вот блядь, вот блядь, вдруг он на себя подумает?
Судя по тому, как она смакует детали, Андрею стало ясно, что ей понравились его слова. Подошла тёща и принялась её отчитывать за такие смелые прогулки. По-хорошему, пора уже в роддом. Пообещав управиться за два-три дня, Андрей поднялся на подножку.
Командировка Кошелева совпала с его поездкой, и они взяли билеты в один вагон. Первую бутылку водки открыли, когда поезд тронулся. Азиат-попутчик перебрался на нижнюю полку, и присоединился к застолью.
– Ревность… – сказал Кошелев, опрокинув стопку, – тебе не кажется, что Лошаков слишком ревниво следит за тем, чтоб у Паоло, не дай бог, не появился новый фаворит?!
– Теперь мне на это наплевать.
– Все так говорят, но всем людям интересно, почему с ними поступают несправедливо.
– 2000 год меньше, чем через две недели, и под Новый год я стану папой – вот что мне реально интересно!
– Сын?
Андрей кивнул – да, сын. Вот об этом ему меньше всего хотелось говорить – из-за суеверия, чтобы не сглазить, а больше хотелось обсудить увольнение из Эльсинор Фармасьютикалз. Прошло больше месяца, и начал выходить тот самый стресс. Тогда, в конце октября, он так ничего и не почувствовал, как будто это произошло не с ним, а с кем-то другим.
Они осилили бутылку, когда Андрей вернулся к волнующей его теме.
– Данила косвенно признался, что настучал на меня. Насчёт моего бизнеса, или что-то вроде этого. У него есть нужные способности, и есть мотивы. Да он и не мог не сделать этого – такая вот закономерная загогулина. Это как поезд, в котором мы едем. Он может задержаться на какой-нибудь станции, но путь проложен до Казани, и мы туда, в конце концов, прибудем. Дело не в этом. Тут другой вопрос начинается – Данила стучит на всех, но почему Паоло поверил ему, и был ли кто-то другой, более серьёзный, заинтересованный в моём увольнении.
– Все люди хотя бы раз в своей жизни обязательно сталкивались с таким человеком, как Данила Лошаков – или сами превращались в ему подобных. Такие парни пасутся повсюду.
Попутчик пил наравне, внимательно слушал, смеялся, когда все смеялись, хмурился, когда говорили о чём-то серьёзном.
– … если смотреть шире, Андрей, очень многие похожи на него, слишком многие. Человек может быть независимым от себе подобных только на необитаемом острове. В обществе каждый зависит от кого-то, поэтому несвободен в своих действиях. А раз несвободен, то действия его просматривоются – у каждого в разной степени. Кто-то по жизни ведомый, а кто-то ведёт. Кому-то можно налепить ярлык – «ведомый по жизни». Такой человек, в каком бы сообществе ни находился – вплоть до маргинального, диссидентского и декадентского – владеет специфическими кодами, по которым легко идентифицируется, и благодаря которым становится объектом зомбирования. Высокий уровень жизни и свобода – очередной мираж. Люди, как и раньше, находятся в рабстве предопределенности; застыли, зафиксировались в своей логической косности и неподвижности, и двигаются в колее полностью детерминированных движений. Амплитуда этих движений – от зачатия до гробовой доски – вычислена с точностью до одного вздоха.
* * *Следующий день, отзвенев в перестуке колёс, растворился в алкогольных парах. Когда подъезжали к конечной станции, никто не мог с уверенностью сказать, выезжает ли поезд из Волгограда, или приближается к Казани.
– …у вас большая семья, Иван Тимофеевич. Волгоградский филиал недавно отпраздновал десятилетие, приезжал Фёдоров с супругой. Волгоградцы, в свою очередь – часть огромной семьи. Двенадцать филиалов – это сила. Вот наш филиал, люди как приняты десять лет назад, так все и работают, ну, единицы какие-то отсеялись. Остальные работают, и не жужжат. Взаимодействуют между собой, все, что называется, под одним одеялом. Но без лишних телодвижений. Укрыты плотно, как колпаком. Все под колпаком. В этом успех, да?
Кошелев вернулся к теме увольнения Андрея.
– А ты всех удивил с этим Legacy. Все встали на уши – и наши, и ваши. Вернее, твои бывшие хозяева. Они пообещали передать оборудование на апробацию другим клиентам, звонят Лисину, а он им – так вы ж его забрали! Паника возникла, ты бы видел.
– Это был веский аргумент. Благодаря ему я смог поговорить с людьми на понятном языке. Если б не это волшебное слово «Legacy», вряд ли Паоло раскошелился на прибавку к выходному пособию, и оставил мне на память служебную «восьмёрку», к которой так привыкла Мариам.
– Между прочим, Паоло принял на работу жену Лисина. Тот прочил её на должность регионала, но её взяли на полставки, как это по-вашему…
– Part-timer, – подсказал Андрей.
– Вот-вот. Паоло понимает, что она не будет работать, и я своим умом это понимаю, и все это понимают. Даже серый в яблоках конь, которого Фёдоров подарил Лисину – и тот понимает. Но только не Лисин. Двести долларов… Ваши совместители получают двести долларов?
Андрей кивнул.
– … это та сумма, которую Паоло готов дарить ежемесячно своему волгоградскому другу, – продолжил Кошелев. – Интересно, кто нашептал Лисину, что итальянец будет дарить ему девятьсот? Сколько тебе платили в Эльсиноре за твою работу?
Тут до Андрея дошло:
– Ну, вот, теперь хоть ясность какая-то.
Как всё, оказывается, просто. Директор МНТК подставил сотрудника иностранной компании в расчете, что на это место возьмут его жену. Но бородатый шайтан сурово просчитался – шайтан-макаронник не настолько глуп, чтобы брать на ответственную работу жен клиентов, к тому же клиентов упрямых и неуступчивых.
Они посмотрели на молчаливого попутчика. Тот, улыбнувшись, поднял стопку. Молча.
– Послушай, – обратился к нему Андрей, – ты молчишь всю дорогу, скажи хоть что-нибудь. Как тебя зовут?
Попутчик радостно закивал. Андрей нахмурился:
– Я говорю – зовут тебя как?
Тот нахмурился в ответ, и мотнул головой. Оказалось, что он ни слова не понимает по-русски. Кошелев расхохотался.
– А зачем что-то понимать? Всю дорогу жрёшь и пьёшь на халяву, надо только научиться башкой мотать.
Попутчик радостно кивнул в ответ.
Глава 73
Родильное отделение являлось структурным подразделением Республиканской клинической больницы, здание которой представляло собой точную копию волгоградского больничного комплекса. Но функционально это было почти что отдельное лечебное учреждение. Заведующий был как главный врач, а его заместитель – как начмед. На территории больницы строилось здание, куда должно было перебраться отделение, и предполагалось, что это будет уже полноценный родильный дом, а не родильное отделение РКБ.
