Данил Корецкий - Секретные поручения
— А-а-а! Ты мне глаз выбил, сука!
Нож упал на землю, преступник двумя руками схватился за кровоточащую рану. Денис не стал радоваться победе: ударил тяжелым ботинком в коленную чашечку, не попал, но и просто в кость оказалось достаточно. Кружилин кулем осел на мерзлую землю, завыл, раскачиваясь, как китайский болванчик.
— Заткнитесь, пьяные рожи! — крикнула в форточку тетя Сима из восьмой квартиры.
— Сейчас милицию вызову!
Денис не обратил на крик ни малейшего внимания. Он находился в другом измерении.
Мамонт учил, что противника надо добивать до конца. Нож отблескивал клинком, призывно темнела рукоятка, беззащитно белела открытая шея скорчившегося негодяя.
Злейшего врага семьи, убийцы отца.
Если вогнать нож под ухо и вложить в руку второму мерзавцу, все спишется на него, он ничего не докажет и загремит на десяток лет… Это и будет справедливость! Но… Сотворить такую справедливость Денис не мог… А вот еще один «крюк» он гаду вкатил, угодив куда-то между челюстью и виском. Утробно хрюкнув, Кружилин повалился на бок и остался лежать без движений.
Схватив обмякшее тело под мышки, Денис затащил его в подъезд и столкнул в подвал. Безвольно болтающаяся голова стукнулась о крутые ступеньки. Как будто палкой по тыкве ударили. Потом выбежал на улицу, платком поднял нож, мигом взлетел к себе на этаж, трясущимися руками отпер замок.
— Боже мой! — мать шарахнулась в сторону. — Что случилось? Ты убил человека?
Не отвечая, Денис заперся в комнате, схватил телефон и набрал номер Мамонта.
Счастье, что это его линия работы — иметь дело с Агеевым в такой ситуации не было ни малейшего желания.
— На меня напали, двое, с ножами! — возбужденно выкрикнул он, услышав знакомый голос. — Нужна помощь, срочно!
— Ты цел? — спросил Мамонт. — Сейчас буду. Минут через пятнадцать.
Только тут Денис сообразил, что Мамонт живет на Западном, уже вечер и он настроился на отдых… Может, лучше было позвонить в райотдел и не поднимать паники? Но шестое чувство подсказывало, что в милицию звонить нельзя и он все сделал правильно.
— Открой, Денис, немедленно открой! — барабанила в дверь мать. — Расскажи мне, что случилось! Что за крики, откуда нож?
— Замолчи! — рявкнул он, выходя в коридор. — Не твоего ума дело! Иди к себе и не высовывайся!
Обойдя застывшую соляным столпом мать, Денис хлопнул дверью. Он боялся, что на шум выйдут соседи, но в подъезде никого не было: время отучило людей проявлять излишнюю активность. Через несколько минут к дому подкатил синий микроавтобус, наружу упруго выпрыгнули четверо в штатском.
Мамонт подошел вплотную, оглядел его, потрогал.
— Все в порядке? Где они?
Кружилин еще находился без сознания. Его выволокли из подвала и затолкали в темный салон, со стороны казалось, будто грузят пьяного. Второй нападающий очухался раньше, и найти его не удалось. Микроавтобус скрылся в ночи. Мамонт остался с ним. Денис рассказал свою историю.
Контрразведчик прищелкнул языком.
— Что-то Агеев намудрил… Хорошенькое дело — «развороши муравейник»! Он тебя выставил, как былинного богатыря, против всей этой банды. А ни доспехами, ни щитом не снабдил, да и меча не дал… Повезло, что так обошлось. Только они не успокоятся. Раз не получилось — попробуют второй…
— Я рапорт написал на оружие — прокурор в корзину бросил, — пожаловался Денис.
— Это ерунда. Напиши начальнику Управления — он все решит с Побеленным. Толку с этого пистолета немного — вот в чем дело! Давай лучше я тебе двух своих ребят приставлю — на всякий случай…
В кармане у Мамонта зазуммерил телефон.
— Да… Вот так?.. Ну и хрен с ним. Нечего на людей с ножом кидаться… Куда?..
И правильно сделали. Возвращайтесь на базу.
Он повернулся к Денису.
— Не повезло этому быку. Похоже, поврежден позвоночник… Его отвезли в больницу, как найденного на улице. Может, теперь так и пролежит всю жизнь на спине…
— Что? — растерянно переспросил Денис. Он не испытывал раскаяния или угрызений совести. Просто все оказалось очень просто. Без волокиты и формальностей.
Гнетущая семью всю жизнь проблема разрешилась за пару минут. К тому же он остался в тени.
— Тебя что-то волнует? — спросил проницательный Мамонт.
— Нет, — чуть помедлив, ответил Холмс.
На следующий день следователь Петровский написал Степанцову рапорт, где изложил обстоятельства нападения. Без подробностей о защитных действиях. Написал коротко: мне удалось забежать в квартиру, нападающие скрылись в неизвестном направлении. Он уже достаточно овладел формально-бюрократической фразеологией. К тому же понимал: рапорт надежно защитит, если Кружилин расскажет, кто сломал ему шею.
В коридоре курили Крус и Вася Кравченко.
— Красивая девка, — рассказывал Вася. — Даже лицо не изменилось, знаешь, как бывает у висельников…
Кравченко сменился с дежурства, а в рассказах следователей всегда имеется своя специфика. Денис поздоровался, те кивнули в ответ.
— А эксперт знаешь что сказал? — продолжал Вася. По тону Денис понял, что сейчас услышит что-то необычное.
— У нее в задний проход будто черенок от лопаты вставляли, все разорвано… Вот дела!
— Как ее фамилия? — Денис почувствовал, что бледнеет.
— Фамилия? — Кравченко наморщил лоб. В круговерти выездов фамилии запоминаются реже, чем факты.
— Вешкова, кажется. Или нет… Вешняк. А зачем тебе?
Петровский многоэтажно выругался. В это время по лестнице поднялся невысокий человек с круглой головой и острым взглядом маленьких глаз. Ярость Дениса приобрела конкретную направленность.
— Ах ты гад!
Он бросился вперед, и майор Суровец едва успел уклониться от удара.
— Ты что, охренел?! — заревел он и попытался поймать руку Дениса на излом. Но тот вырвался, и захват не получился.
— Я давал задание свидетельницу охранять?! — хрипел Денис, подбираясь к шее майора. — А тебе бензоколонки важнее! Теперь ее убили! И я тебя посажу за халатность, как обещал! Сто процентов посажу!
— Да у тебя еще сажалка не выросла! — зло скалился Суровец. — Я тебя сейчас по стене размажу! Ты псих долбаный! На людей бросаться…
Тесно сцепившись, они боролись на самом краю лестничной площадки, и пришедшие в себя следователи принялись оттаскивать и разъединять противников.
— Там никакого криминала, Денис! Типичное самоубийство, — увещевал коллегу Кравченко.
— Не обращай внимания, Сергей, парень молодой, нагрузка большая, у кого хочешь может крыша съехать, — успокаивал майора Тихон Крус.
Наконец Денис отпустил Суровца. Руки у него дрожали, голос прерывался.
— Люди гибнут один за другим, а криминала нет! — хрипло сказал он. — Завтра меня убьют, и тоже криминала не окажется. Только хрен вам всем!
— А мы-то при чем? — обиделся Тихон. — Чего ты намто хрены суешь?
Ничего не ответив, Денис вернулся к себе в кабинет.
* * *— …Петровский, — эхом отозвался голос на пустынной в это время года набережной. — Сопляк, первый год работает, только недавно стажировку закончил и на должность стал. Но странный сопляк… Очень странный… Не нравится он мне!
Две машины — вишневая «Ланча» и «девяносто девятая» — застыли под голым тополем.
Двое мужчин стояли, оперевшись на каменный парапет, стараясь не смотреть друг на друга. Они были похожи, как братья: седые, крепкие, ухоженные. Морщины на суровых лицах суть шрамы, полученные в боях за высокие кресла и квадратные метры. Нет, не братья в биологическом смысле этого слова… скорее члены одного братства, девизом которого служило знаменитое: «Цель оправдывает средства».
Любая цель, любые средства, гербовые бланки оправдательных приговоров. Один был чиновником мэрии, другой был прокурором. Оба носили плащи одинакового покроя, хотя ни один из них не опустится до того, чтобы копировать другого; оба носили туфли «Филанто», недорогие, но добротные — хотя как один, так и другой никогда не обращали внимания на марку. И оба они были жуликами — хотя никогда не признавались себе в этом.
— И прокурор города не может дать укорот зеленому следователю? — задумчиво спросил Дмитрий Павлович Байдак. — Или не хочет?
— Я хотел отобрать у него дело, дал указание, а он обжаловал его прокурору области! Даже опытные следователи на это не идут, стараются избегать конфликтов, так жить спо — койней. А он пожаловался! Ладно, пусть жалуется — обычно на зональном жалоба и умирает: прокуроров всегда поддерживают. А тут нет — Побеленный его поддержал! А на меня стал косо смотреть, даже за руку здоровается неохотно…
Байдак потер замерзшие ладони.
— Почему так?
— Не знаю. Это тебе одна странность. Вторая — ведет себя сопляк дерзко, уверенно, как будто за ним кто-то стоит. Проверяли — никто не стоит! Ни брата-начальника, ни свата денежного у него нет, да и вообще никого! Я раз глупость сболтнул, потом хотел отказаться, а он улыбнулся с таким превосходством, как будто у него в кармане магнитофон все записывает!
