Борис Рябинин - «Шерхан» против электрического ската
Крылов, покосившись на колено, страдальчески вздохнул:
– Как печально, что приходится вспоминать о скучных служебных обязанностях в такой романтической обстановке.
Юлия Тарасовна лукаво улыбнулась и томно произнесла еще более низким, чем обычно, голосом.
– Я вовсе не вынуждаю вас к этому. Можем поговорить о чем-нибудь другом. Или вообще помолчать. А свои вопросы вы можете задать в следующий раз. Я надеюсь, что эта наша встреча не последняя?
– Меня будет мучить совесть, – извиняющимся тоном ответил Крылов. – А для следующего раза я придумаю что-нибудь другое.
– Как хотите, – еще любезнее улыбнулась хозяйка.
Обнаружив, что бокал опустел, Крылов поставил его на столик.
– Юлия Тарасовна, вы не можете припомнить, при каких обстоятельствах появился у вашего мужа тот самый «дипломат», с которым он входил в троллейбус в момент своей гибели?
– Не знаю, – хозяйка задумчиво пожала плечами, – наверное, он сам его покупал. Я как-то не обращала внимания на то, с чем он уходит на работу. Нет, – решительно закончила она, – ничего определенного на этот счет сказать не могу.
– Очень жаль. Тогда мой следующий вопрос вообще теряет смысл.
– Какой?
– Как оказалось, что у вашего мужа и его секретаря были одинаковые «дипломаты»?
– Да, действительно, – рассмеялась Юлия Тарасовна. – Ответить на этот вопрос я не смогу. Но почему вас это так заинтересовало?
– Понимаете, в чем дело. Когда я стал выяснять подробности случившегося у господина Семко, то совершенно случайно разговор зашел об этих самых чертовых «дипломатах», будь они трижды неладны. И Семко вдруг ни с того ни с сего стал нервничать, путаться в ответах и все такое…
– Извините, Сергей Игоревич, – прервала его хозяйка с любезной улыбкой – я вижу, что наши бокалы опустели. Не исправите ли вы это недоразумение?
– С удовольствием! – воскликнул Крылов, хватая пузатую бутылку.
– Продолжайте, прошу вас.
– О чем то бишь я?
– О Семко и «дипломатах».
– Ах да. Но я, собственно, закончил. Если не считать одной детали…
– Прежде чем вы перейдете к деталям, предлагаю выпить на брудершафт, – многозначительно предложила хозяйка. – Согласны?
С этими словами она пересела с кресла на канапе, оказавшись совсем рядом с Крыловым и даже соприкоснувшись с ним горячим упругим бедром. Его слегка бросило в жар.
– Конечно! – слегка охрипшим голосом согласился он.
Скрестив руки, они дружно выпили жгучий ароматный напиток, высоко запрокидывая головы. Затем она взяла из его рук пустой бокал, вместе со своим поставила на столик и, обхватив его шею голыми руками, одарила страстным поцелуем в губы. Инициативу второго и третьего поцелуя Крылов взял на себя. И тоже получилось неплохо.
– Ну, так что это за деталь, которую ты мне хотел сообщить? – полузакрыв глаза и медленно отстраняясь, страстным шепотом спросила хозяйка.
– Деталь? Ах да, – вспомнил Крылов. – Мне неприятно тебе об этом говорить, но ты должна это знать. Сегодня днем неизвестным преступником выстрелом в голову убит Семко.
Испуганно вскрикнув, Юлия Тарасовна всплеснула руками:
– Как?! Почему?! Где?
– На проспекте 50 лет Октября, в своей машине. Я думаю, это как раз связано с «дипломатом» твоего мужа. Наверное, он дал знать своим сообщникам о моем интересе к «дипломату» и за это поплатился жизнью.
– Но при чем здесь этот идиотский «дипломат»? – взволнованно воскликнула вдова.
Крылов пожал плечами:
– Этого я и сам не знаю. Возможно, там лежало нечто, вызвавшее интерес какой-либо преступной группировки. Твой муж, кстати, не был связан с наркотиками?
– Не говори ерунды, – испытующе глядя в глаза Крылову, спокойно ответила вдова, – мне кажется, ты насмотрелся детективных фильмов.
– А как же, по-твоему, я должен учиться своей профессии?
– Если это единственный источник твоего профобразования, то эти ребята зря потратились на патроны, убивая Семко.
– Патрон, – коротко бросил Крылов.
– Что?
– Он был убит одним выстрелом.
– Экономные ребята.
Она одобрительно покачала головой.
– И, что особенно должно тебя заинтересовать, меткие, – небрежно добавил Крылов.
– Почему это должно меня интересовать? – насторожилась вдова.
– Я так и не знаю, почему погибли твой муж и его секретарь, – драматически понизил голос Крылов. – Я не знаю также, нашли ли они в «дипломате» то, что искали, или их таинственные поиски будут продолжены.
Вдова всхлипнула. То ли от слез, то ли от смеха.
Крылов испытующе посмотрел ей в лицо.
В этот момент она бросилась ему на грудь с криком:
– Мне страшно! Сережа, ты думаешь, что меня тоже могут убить?!
– Кто знает, что у них на уме, – глубокомысленно заметил Крылов, обнимая ее. – Я думаю, что лучше преувеличить опасность, чем недооценить ее.
– Я боюсь! Я и раньше боялась оставаться одна в темное время, а теперь я просто в ужасе!
– Не бойся, я с тобой.
– А что мне делать, когда ты уйдешь?
– Хорошо, – дрогнувшим голосом самоотверженно согласился Крылов, – я уйду, когда станет светло.
– О-о! Как ты добр ко мне, – простонала вдова, еще крепче обвивая его руками. – Даже не знаю, как тебя благодарить. Впрочем, один способ я, кажется, знаю.
Способ она действительно знала. И очень неплохо. И даже, как позже выяснилось, далеко не один.
По ходу дела Крылов убедился, что пределы прочности канапе далеко превосходят самые смелые из его оценок. Вдова объяснила Сергею, озабоченному его, да отчасти и своей, сохранностью, что это антикварная вещь, чуть ли не мастера Гамбса. А в те времена мебель делали очень прочно.
Впрочем, вскоре они перебрались в спальню, где их ждала вполне современная кровать размером с небольшой садово-огородный участок.
* * *
Крылов покинул вдову, как и обещал, не ранее, чем солнце поднялось над горизонтом. Он вышел из ее дома с чувством глубокого удовлетворения, как писали в свое время советские газеты, по другому, правда, поводу. Он был уверен, что частному розыскному бюро «Шерхан», в лице его директора, господина Житкова, не придется за него краснеть. Единственное, за что у означенного господина Житкова могли возникнуть к нему претензии, – так это за то, что он опять опоздал на работу.
Мысленно перебирая в памяти прошедший вечер, Крылов не мог не отметить, что он прошел в виде импровизированного соревнования с вдовой по актерскому мастерству. И ему казалось, что в этом соревновании победил именно он. Но полной уверенности в этом у него, к сожалению, все-таки не было В руках он держал прихваченный с разрешения вдовы пустой «дипломат» ее покойного мужа. Теперь они будут, по крайней мере, знать, как выглядит то, что они так настойчиво ищут.
Глава 8
Вопреки ожиданиям, директор бюро не стал ругать Крылова за опоздание, правильно оценив ситуацию.
– Ты что, прямо от нее? – с интересом спросил он, оглядев с ног до головы непривычно элегантного сотрудника.
– Ага, – флегматично подтвердил тот совершенно очевидный факт. – Кофе пить будем?
– Садись, я сам сварю, – заботливо предложил Житков. – Что-то вид у тебя усталый.
– Всю ночь глаз не сомкнул, – подтвердил Крылов.
– На отгул можешь не рассчитывать. На всю ночь я тебя к ней не посылал.
– Я не мог уйти. Она боится темноты.
– Ха-ха-ха! – раздельно произнес Житков, иронически улыбаясь. – А щекотки она не боится случайно?
– Щекотки не боится, – честно признался Крылов.
– Насколько я понимаю, она вообще мало чего боится.
– С чего это ты взял?
– А вот из этого самого, – Житков протянул большой, казенного вида конверт из плотной коричневатой бумаги. – Почитай на досуге, пока я кофе варю.
В конверте Крылов обнаружил распечатку компьютерного файла следующего содержания:
Юлия Тарасовна Карпинская, родилась 17 мая 1968 года в городе Днепропетровске, УССР.
В 1985 году, после окончания с золотой медалью средней школы в г. Днепропетровске, поступила на первый курс дневного отделения Московского института радиоэлектроники и автоматики (МИРЭА).
По отзывам студентов и преподавателей, а также по объективным данным, положительно проявила себя в учебе и общественной работе: участвовала в художественной самодеятельности как артистка студенческого драмтеатра; избиралась членом институтского комитета ВЛКСМ. Активно занималась спортом: в 1987 г, выполнила норматив кандидата в мастера спорта по стрельбе из произвольного пистолета.
В ноябре 1988 года была впервые задержана сотрудниками МВД в гостинице «Космос» за занятие проституцией. О чем был составлен протокол по установленной форме. В дальнейшем в течение 1988/1989 гг. было составлено еще 6 протоколов аналогичного содержания.
По оперативным данным, в апреле 1989 г.
Ю.Т. Карпинская была завербована как секретный внештатный сотрудник отдела контрразведки КГБ. В дальнейшем активно продолжала заниматься проституцией в различных гостиницах г.
