Леопольд Тирманд - Злой
На углу Маршалковской Метеор взял такси, доехал до Краковского Предместья и вышел возле Академии наук. Неторопливым шагом он направился на улицу Коперника и через несколько минут был уже перед домом Центрального Совета профсоюзов.
Метеор бросил сердитый взгляд на отлитую из бронзы эмблему учреждения — герб труда, обрамлённый колосьями молот, вошёл в дверь и очутился в большом, светлом, очень чистом холле. У самой лестницы виднелась кабинка швейцара с надписью «Справочное бюро». Слева на стене Метеор заметил большой указатель отделов, который стал тщательно изучать. С самого начала он решил, что при выполнении возложенной на него миссии будет избегать лишних разговоров. Однако швейцар издавна почему-то презирал написанное на бумаге, считая своей святой обязанностью помогать каждому, кто наверняка запутается в лабиринте ориентировочного указателя, и потому вышел из кабинки и приблизился к Метеору.
— Что вы ищете, гражданин? — вежливо спросил он.
Это был невысокий симпатичный старичок с голубыми глазами и жидкими седыми волосами. Борт его пиджака украшали колодки и значки.
— Уже нашёл, — заверил его Метеор, хотя ещё ничего не нашёл, — благодарю!
— А какой вам нужен отдел? — настаивал вежливый швейцар.
— Отдел труда и зарплаты, — сказал Метеор, чтобы отвязаться; он искал отдел зрелищ и представлений и именно сейчас заметил его в море названий на указателе.
— Второй этаж, — обрадовался швейцар. — Вот видите, зачем мучиться самому, если я всё могу рассказать.
— Спасибо, — вежливо ответил Метеор. — А лифт у вас есть?
— Есть, — удивился швейцар. — Налево.
Метеор грациозно поклонился и направился к лифту: отдел зрелищ и представлений находился на пятом этаже.
— Гражданин, — услышал он позади себя, — одну минутку! — Швейцар бежал за ним.
«С лифтом, наверное, была ошибка», — подумал Метеор и сказал, любезно улыбаясь:
— Слушаю вас, — а сам подумал: «Вот чёртов старик! Погибели на него нет!»
— Гражданин, — швейцар доброжелательно коснулся лацкана на пиджаке Метеора. — А что вам нужно в отделе труда и зарплаты?
— У меня там одно дело, — сказал, пытаясь от него отделаться, Метеор. — Хочу кое о чём разузнать.
— Видите ли… — швейцар по-приятельски ткнул костлявым пальцем в грудь Метеора, — тут есть один товарищ из этого отдела, он может вас проинформировать. К чему терять время и искать наугад, верно?
Метеор усмехнулся, словно у него болели зубы: справа на лестнице стоял довольно полный мужчина средних лет с тонкой шеей и длинным носом.
— Товарищ Путко, — обратился к нему швейцар, — тут один гражданин хотел у вас кое-что спросить.
— Я слушаю, — холодно сказал гражданин Путко, не переставая жевать бутерброд с сыром.
— Не знаю, чем вы сможете мне помочь, — начал Метеор; он лихорадочно думал, что бы такое спросить, и уже начинал нервничать.
— Конечно, смогу, — с твёрдой убеждённостью ответил Путко, — не сомневайтесь. Слушаю вас? — он, очевидно, принадлежал к числу людей, не представляющих себе, что в мире существуют вещи, о которых они не смогли бы кого-то проинформировать.
— Мне нужна, — неуверенно начал Метеор, — тарифная сетка зарплаты скандричной промышленности.
— Двести семьдесят четвёртая комната, — сказал Путко тоном человека, для которого в жизни нет тайн. — Я тоже туда иду. Провожу вас.
Метеору стало жарко. — У вас есть разработанная тарифная сетка такой отрасли? — спросил он, глотая слюну и поспешно пытаясь вспомнить произнесённое им только что название, а это было нелегко.
— Ну да, — проговорил Путко с такой убеждённостью, что Метеор едва не поверил в существование выдуманной им промышленности.
— Я сам над ней работал неделю назад, — спокойно продолжал Путко, поправляя химическим карандашом сползавший с бутерброда сыр. — Она уже целую неделю лежит и вас дожидается. Я даже удивлялся, что никто за ней не приходит.
Метеор кивал головой с отчаянием, которое Путко принял за изумление и признание его заслуг.
— Ну вот, гражданин, — обрадовался швейцар, — ваше дело будет улажено.
— Вы у нас уже были, да? — спросил Путко; он доел бутерброд и принялся чистить себе правое ухо.
— Н-н-нет… — заикнулся Метеор, — это мой заместитель, Хацяк.
— Да, да, — с удовлетворением подтвердил Путко; он явно был из тех, у кого всегда сходятся концы с концами. — Хацяк. Я его хорошо знаю. Такой полный брюнет.
— Вот именно, — без тени сопротивления согласился Метеор, — необыкновенно толстый и чернявый. — Гражданин, — с неожиданной надеждой в голосе добавил он, вспомнив какое-то название в указателе, — я сейчас зайду к вам. Сначала заскочу в отдел международных связей. Не беспокойтесь, спасибо, я найду.
— Третий этаж, — сказал Путко. — А вам к кому?
— У меня там много знакомых, — в голосе Метеора прозвучало отчаянное сопротивление; он кинулся к лестнице, как премированная борзая, крикнув на ходу: — Мне на третий этаж, лифт не нужен!
— Ха-ха-ха! — рассмеялся швейцар, — а перед тем хотел на второй ехать. Молодой, потому и ветер в голове.
Метеор мчался без передышки по лестнице, застеленной бордовой дорожкой. Тяжело дыша, он добрался до пятого этажа и очутился в длинном тесном коридоре. Возле одной из комнат дожидалась кучка людей, и Метеор без колебаний направился туда. На дверях висела табличка: «Отдел зрелищ и представлений».
— Здесь нужно занимать очередь? — спросил он стоящего с краю мужчину.
— Зачем? — ответил тот. — Надо зайти и оставить требование. Вот и всё. А потом, чёрт их знает, получите вы что-нибудь или нет.
Метеор пробился сквозь толпу, открыл дверь и вошёл в комнату. Увидев сидящую за столом девушку, он бросил на неё обольстительный взгляд и спросил бархатным голосом, пристально глядя в глаза:
— Не могу ли я поговорить с инспектором Вчесняком?
Девушка походила на жертву землетрясения, и красота Метеора не произвела на неё ни малейшего впечатления.
— Вон туда, — указала она пальцем на дверь и снова в каком-то трансе стала перекладывать бумаги с места на место.
Метеор зашёл в следующую комнату. Здесь было страшно накурено; на фоне канцелярских шкафов, возле столика, на котором стоял графин с водой, маячили какие-то фигуры. Метеор сразу же сориентировался, что молодой, высокий и плотный мужчина и есть тот объект, на который напирают все присутствующие; он бесцеремонно оттолкнул от него посетителей.
— Инспектор Вчесняк? — спросил Метеор тоном холодного приказа — тоном, который ошеломляюще действует на любого чиновника во всех канцеляриях мира. Молодой человек повернулся к нему, показав широкое приятное лицо, украшенное двумя крупными родинками. Он сурово посмотрел на Метеора и спросил, видимо, совсем не выведенный из равновесия его тоном:
— В чём дело?
— Я из Центрального управления предприятиями по производству свирелей… — начал Метеор.
— Я директор Капуза, — втиснулся вдруг между ними низенький, очень толстый блондин с тремя подбородками, одетый в кожаное пальто. — Уважаемый пан инспектор, почему вы разводите такую канитель из-за кик их-то нескольких билетов, — напал он на Вчесняка, не обращая внимания на Метеора.
— Очень приятно. — Вчесняк пожал руку директору Капузе. — У нас ещё не было распределения, но о вас подумаем. Несомненно, вы получите.
— Что значит получим? — внезапно вскинулся директор Капуза.
— Сколько именно? Два билета на шестьсот человек? Как в прошлый раз? Мы напишем в газету!
— Ничего не поделаешь, — значительно более прохладным тоном ответил Вчесняк, — всё будет согласно распределению. Вы же понимаете, что решает комиссия, а не я.
— Инспектор, — директор Капуза расплылся в неожиданной улыбке, причём количество подбородков у него увеличилось до семи, — мы делаем радиоприёмники, понимаете? Если понадобится что-нибудь, легко можно устроить.
— Пан Вчесняк, — нагло спросил Метеор, — что это? Я долго буду стоять?
— Минутку, товарищ, — ответил Вчесняк. — Видите, какая работа. Что-то ужасное! Голову заморочили!
— Инспектор! — директор Капуза снова вылез вперёд и, поднявшись на цыпочки, приблизил свои подбородки к уху Вчесняка.
— Коллега Вчесняк, — послышалось у двери, и какой-то человек в распахнутой на груди полосатой рубашке подал инспектору кипу бумаг, — вот те списки.
— Спасибо, — вежливо бросил Вчесняк директору Капузе, — что-нибудь сделаем. — И он деликатно оторвал директора Капузу от своего уха. — Товарищ Кляйн! — крикнул он кому-то в глубине комнаты. — Скажите начальнику, что я сейчас вернусь. А вам что? — обратился он к пожилой даме, которая со слезами на глазах попыталась вручить ему какой-то заполненный формуляр. Вчесняк посмотрел на формуляр и сказал: — Всё в порядке. Оформлено. Можете идти, гражданка, мы пришлём вам ваши билеты.
