Евгений Сухов - На воле
Однако Колян где-то уже видел этого человека только никак не мог вспомнить, где именно.
— У меня такое впечатление, что я его где-то уже видел. А у тебя нет такого ощущения?
Хорек неопределенно пожал плечами:
— Что-то не припомню. Хотя вся эта публика очень похожа друг на друга, — он брезгливо поморщился. — Дельцы, банкиры… Коммерсанты, одним словом!
Четвертым пассажиром в «БМВ» был Крот. Он еще не мог прийти в себя после чудесного освобождения и взирал на Коляна с нескрываемым обожанием. Оказывается, у Радченко все было всерьез, в своем распоряжении он имел целую армию отморозков, а получение новых паспортов для него оказалось сущим пустяком. По новым документам Крот оказался Семеновым Иваном Петровичем и уже начал забывать свое настоящее имя.
Судя по всему, Радченко готовил Крота для каких-то крупных дел, но разговор об этом пока заводить не спешил. Последнюю неделю Колян держал Крота при себе, и тот охотно исполнял роль телохранителя.
Глянув через плечо Коляна, Крот обомлел. Лицо мужчины было знакомо ему до последней черточки.
Варяг!
В предпоследний срокони парились вместе, и он мог не без гордости сказать при случае приятелям, что целых три месяца был при смотрящем гладиатором.
— Не может быть!
— Ты его знаешь? — протянул Колян фотографию Кроту.
— Он очень похож на одного уважаемого человека… Нет, в натуре, это какая-то туфта! Да откуда ему здесь быть?! Речь идет о Госснабвооружении, а он ведь вор! Он всегда был вором!
— Так кто это?
На лице Крота мелькнуло замешательство.
— Я могу ошибиться… Но этот человек очень похож на Варяга.
Слова Крота не произвели на Коляна никакого впечатления.
— Расшифруй, пожалуйста, и поподробнее. Не надо играть в прятки. Кто он такой?
Крот слегка улыбнулся:
— Вы не знаете, кто такой Варяг? Ах да, вы же бандиты, а это уже совсем другая краска. Варяг один из самых авторитетных воров в России. Я не знаю, что у них там делается наверху, но поговаривают, будто он держатель кассы. Это очень важно. На сходняках его голос решающий.
; — Очень интересно, — в глазах Радченко блеснул азарт. — Мне приходилось слышать, что криминалитет рвется во власть, но чтобы туда, где торгуют оружием… Об этом я слышу впервые. Может, ты все-таки обознался? Ведь встречаются же на свете двойники.
Крот внимательно всмотрелся в фотографию и почти возмутился:
— Конечно, бывают, но не до такой же степени. Это он! Ну бля буду, он!
— А ответить не побоишься?
Крот оскорбился:
— Если надо, так и отвечу.
— Молодец, — сдержанно похвалил Колян. — Если это действительно так, то ситуация становится очень интересной, — улыбнулся Колян каким-то своим мыслям. — А грохнуть ты его сумеешь?
Радченко вытащил из пальцев Крота фотографию и бережно вложил в конверт — пригодится еще.
— Ты это серьезно?
— Вполне. А ты думаешь, мы тебя на вольный воздух за так выдернули? А новый паспорт за красивые глазки тебе справили? Всякий хлебушек отрабатывать нужно. Или ты по-другому считаешь?
Крот молчал.
— Спиридоныч, притормози тут на обочине, — распорядился Колян. — Я вижу, что наш друг придерживается противоположного мнения.
Машина резко вильнула вправо, каким-то чудом разошлась с «фольксвагеном», мчавшимся километров под сто, и прижалась к обочине.
-Иди!
— Колян… — виновато протянул Kpoт.
— Иди, я тебе сказал! Забирай свои бумажки и валяй! Или мне тебя отсюда пинком вышибать?!
Хорек старательно отводил взгляд. Смотреть на разгневанного шефа было все равно что заглядывать в пасть разъяренному медведю. Хорек не сомневался в том, что нечто подобное сейчас ощущает и Крот. Хорек не был специалистом по статистике, но из тех сведений, которыми он располагал, следовало, что «быки», отошедшие от бригады, жили максимум месяц. Их находили с перерезанной глоткой, с пробитыми черепами. О факте устранения вскоре узнавали все. Разумеется, о забавах неизвестного палача был наслышан и Крот.
— Колян, ну ты че, в натуре? Чтобы я падлой был! Ты меня из чалки выдернул, на вольные хлеба определил, а я добро забывать?! Да не было никогда такого с Кротом! — засверкал бывший зек золотыми зубами. — Ты мне только скажи — да я ради нашей дружбы для тебя не одного Варяга, а сотню воров на тот свет отправлю!
Николай неожиданно улыбнулся:
— Пошутил я. Не надо никого резать. Рановато еще.
На лице Крота проступило облегчение.
— Только ты, сука, не радуйся. Если я сказал убрать, значить, надо будет убрать! И не во имя нашей дружбы, а потому что я тебе приказал. Ты меня понял?
— В натуре, братан!
Колян хищно вцепился пальцами в лицо Крота:
— Я тебя еще раз спрашиваю, ты меня понял или нет?
— Я тебя очень хорошо понял, Колян, — глухо пробормотал Крот, сожалея о том, что пытался держаться с бригадиром на дружеской ноге. Того Коляна, которого он знавал в юношестве, давно уже не существовало — перед ним сидел хищник, вожак стаи. — Сделаю все так, как ты хочешь.
Пальцы Радченко разжались. Колян удовлетворенно произнес:
— То-то же. Не знаю, какие у вас там порядки в тюрьме, — не сидел и сидеть не собираюсь, но здесь мое слово — закон! И мне очень не нравится, когда меня не понимают. А вообще, по-моему, в тюрьмах только дураки сидят. Умным надо быть, и тогда никогда не попадешься. Ладно, Спиридоныч, давай жми на газ. Поехали!
Глава 54
— Ой, Герасим Савельевич, я как чувствовал, что вы чего-то не договариваете. Вот только никак не мог понять, чего? И если бы не одна случайность, так, может быть, никогда бы и не понял.
Заботин хмуро посмотрел на Глухаря. Теперь он ощутил: его агент не так прост, каким казался вначале. Парень сумел переиграть его уже потому, что встретились они не на конспиративной квартире, как бывало раньше, а в офисе Заботина, координаты которого Герасим Савельевич тщательно скрывал. Разве мог Заботин предположить, что станет объектом интереса не каких-то там спецслужб, а обыкновенного бандита с кастетом в кармане?
А какую дерзкую шутку сыграл над ним Радченко — записался на прием и явился в качестве обыкновенного посетителя! Переступил порог и выразил неподдельное изумление от нежданной встречи в духе лучших традиций художественного академического театра.
Значит, нашли, суки! То-то ему еще пару дней назад почудилось, будто в спину топтуны дышат. Выходит, все-таки не почудилось, ч
— Как ты меня засек?
— В отличие от вас я не скрываю своих методов. Все очень просто. Когда мы с вами встретились последний раз, вы ничего такого не заметили?
— Не заметил, — покачал головой Заботин, дав себе зарок быть впредь более осмотрительным. Глухарь понемногу начал приобретать независимость, а это никак не входило в планы полковника.
— А нищенка, которая стояла у входа? Она еще попросила у вас милостыню.
Да, у входа в подъезд с понурым видом, спрятав лицо в ветхую шаль, стояла тогда какая-то оборванка. Заботин бросил сто рублей к ее ногам и заторопился дальше.
— Припоминаю, была нищенка.
— Когда вы щедро делились с ней своими сбережениями, она прикрепила вам на брюки небольшой маячок. А еще через пятнадцать минут мы знали не только то, где вы работаете, но и где живете. Так что, я думаю, мы квиты.
Заботин попытался улыбнуться:
— Ловко, не ожидал. Она мне что, в карман маячок засунула?
— Нет, просто бросила на брюки. Он на липучке был. Вот и все.
— Где же вы такую нищенку отыскали, уж не в ФСБ ли?
— Совсем нет, свои кадры растим. Обыкновенный трюк с переодеванием. В свое время парень не смог поступить в театральный институт, вот и реализует свои задумки в нашем бизнесе. Жизненная школа, так сказать. Как-нибудь при случае я вас познакомлю, — многозначительно пообещал Радченко. — Видите, как я честен перед вами. Такой же откровенности я жду и от вас.
