Данил Корецкий - Секретные поручения
— Хорошо, — после паузы согласилась Маша и открыла глаза.
— Моего дружка зовут Борис Заметалин, — она говорила быстро и монотонно, словно боясь не успеть. — Борис Заметалин, Метла. Двадцать шесть лет. Он работает в охране «Визиря». Ему платят за то, что он убивает людей — тех, кого ему скажут.
Родик Байдак командует, Метла убивает. Так они и работают. Он мне о каких-то водителях говорил, те работали на конкурентов — наркотики развозили по чужим «точкам». Метла вместе с Есипенко их выловили на шоссе, где-то здесь, неподалеку. Убили. Те просили, чтобы он не стрелял, у них дети и все такое, — а Метла выстрелил. Еще шутил при этом. Когда он издевается надо мной, тоже шутит, он такой. Потом Родик скомандовал, чтобы Есипенко тоже прикончили. Метла прикончил. А сейчас он хочет убить меня, потому что у него крыша поехала. Он…
— У вас есть доказательства, что Заметалин кого-то убивал? — спросил Денис.
— Обыщите его квартиру — будут доказательства, — сказала Вешняк.
— Я не могу просто так вломиться в его дом и перебирать его вещи, вы же понимаете.
— Просто так?.. А что вам еще нужно? Мой труп?
— Он вам угрожал?
Маша Вешняк улыбнулась и поменяла ноги местами. Колготы глухого черного цвета подчеркивают безукоризненную линию икр и бедер, уходящую так далеко, что Денис невольно отвел глаза.
— Этот гад насилует меня каждый вечер, — сказала Вешняк, не гася ослепительной улыбки. — В задницу. Вот представьте себе, что вы сейчас вернетесь домой, а вместо газеты и телевизора вас будет ждать человек с лопатой в руках. Он уже съел ваш ужин, прочитал вашу газету и накурил в вашей уборной, — а теперь собирается затолкать лопату в ваш задний проход. И вы не знаете наверняка, каким концом он ее сегодня будет пихать — тупым или острым.
— Почему вы не подали заявление в милицию? — спросил Денис.
— По кочану, — отрезала Вешняк. — Пока менты будут копаться в анализах и отпускать шуточки, Метла убьет меня.
Денис думал, пытаясь разобраться: верит он ей или нет. Вешняк говорила о водителях, о Есипенко. Она была на дне рождения у Димирчяна, значит…
— Вам известны фамилии водителей, которых, убил Заметалин?
— Нет, — сказала девушка. — Он не называл их по фамилиям, зачем ему фамилии? Но я знаю, что все это случилось в нескольких километрах от мотеля «Волна», Метла упоминал поворот на Сухой Лог.
Все верно. Трупы были найдены в пятидесяти метрах от указателя.
— Он что-нибудь забрал с места преступления? Если да, то что?
Улыбка на миг погасла. Маша Вешняк прекрасно знала, что имеет в виду Петровский.
Ракетница. Он хочет, чтобы она рассказала о ракетнице. Той самой, из которой Метла учил ее стрелять по звездам, той самой ракетнице, которой она темным августовским вечером влупила по подбородку Газику Димирчяну — а потом долго, долго, очень долго жалела об этом.
— Метла не брал ничего, — сказала наконец Вешняк. — Есипенко показывал ракетницу со спиленными номерами, он ее взял в кабине у кого-то из водителей.
Денис затолкал сигарету в мундштук и закурил.
— Почему вы не сказали об этом еще тогда, в августе?
Вешняк негромко рассмеялась. Охрипший от волнения голос, безукоризненная линия бедер.
— Честно, да? Меня распотрошили бы на следующий день. И кишки на дерево намотали.
— Вы переоцениваете возможности вашего друга, — сказал Денис.
— Дело не в нем. Отец Родика большая шишка, у него все схвачено. Родик и Метла — одна фирма, и если Метла прикончил кого-то, то Родик к этому тоже имеет отношение, понимаете? Его папаша сделает все, чтобы сынок не засветился, а если его свечу я, то от меня и мокрого места не останется.
Денис задумался. Маша в упор смотрела на него и напряженно ждала.
— Давайте договоримся так, — наконец сказал он. — Вы мне рассказываете все, что вы знаете о том случае с водителями и с Есипенко… Кроме того, заявляете об изнасиловании. А я арестую Заметалина в самое ближайшее время. А до того обеспечу вам охрану.
Маша вздохнула.
— А другой вариант есть?
— Есть, — кивнул Денис. — Вы одеваетесь и идете куда хотите.
Она вздохнула еще раз и махнула рукой.
— Ладно, черт с ним. Он загнал меня в угол, деваться некуда. Пусть пеняет на себя!
Денис достал бланки протокола-заявления и протокола допроса.
* * *Следующим утром Петровский позвонил в райотдел и попросил организовать охрану свидетельнице Вешняк.
— Мы что, в Америке живем? — недовольно отозвался Суровец. — Так там для этих целей специальное подразделение есть и по сто тысяч долларов на каждого свидетеля выделяют. А нам три месяца зарплату не дают, люди в казино подрабатывают да на бензозаправках дежурят… Кем мне ее охранять? За какие деньги?
— Не знаю, — раздраженно ответил Денис. — Похоже, что мне больше всех надо! Не можете выполнять милицейских функций — переходите на бензозаправку!
— Ты меня не учи! — взорвался Суровей. — Молод еще так разговаривать! И вообще, такие поручения пусть дает прокурор!
— По закону это не требуется, — сказал Денис. — Я напишу вам указание, а копию подошью к делу. И если ее убьют, вам предъявят обвинение в халатности!
Он бросил трубку, не слушая возмущений майора. Отношения с ним безнадежно испорчены. Причем, если верить Курбатову — из-за ничего. Ведь никаких личных интересов Петровского Суровец не нарушал…
Успокаиваясь, Денис выкурил сигарету, потом, порывшись в телефонном справочнике, набрал нужный номер.
— Приемная, — отозвался вежливый, но строгий женский голос. Чувствовалось, что его обладательница привыкла отфутболивать просителей, жалобщиков и прочую бесправную человеческую мелочь.
— Следователь Петровский из прокуратуры города, — стараясь говорить медленно и веско, представился Денис. — Мне нужен Дмитрий Павлович.
Трубка на несколько мгновений замолчала.
— Петровский? Следователь? Сейчас я доложу…
Строгость исчезла. Теперь это был просто вежливый женский голос с приятным тембром.
Пауза затянулась.
— Дмитрий Павлович уехал к мэру города, — наконец вновь возник знакомый голос. С прежней строгостью. Очевидно, следователь Петровский по более пристальному рассмотрению был все-таки отнесен к категории бесправной мелочи. " — Вы можете связаться с ним через Владимира Ивановича Степанцова.
Денис подавил накатывающую волну гнева.
— Простите, как вас зовут?
— Меня? А при чем… Лариса Ивановна…
— Очень приятно. Лариса Ивановна, сейчас я позвоню мэру и попробую отыскать Дмитрия Павловича. На всякий случай запишите мой телефон, если я его не найду — пусть мне позвонит. А посредники для связи мне не нужны. Не может же прокурор города отыскивать всех свидетелей, которые проходят по уголовным делам! Да и закон этого не предусматривает. Надеюсь, вы точно передадите мои слова?
Лариса Ивановна потеряла дар речи. Очевидно, никто так не уничижал ее шефа.
Позвонив в приемную городской администрации, Денис узнал, что Байдак к мэру не приходил и прийти не должен. Так он и думал.
Затем Денис набрал номер «Визиря», без труда соединился с демократичным Хоем и вызвал его на допрос на завтра, на десять утра. Даже по телефону чувствовалось, что Хой растерялся.
— Но зачем? Мы же обо всем поговорили!
— Появилось много вопросов, Юрий Петрович. Очень серьезных вопросов. До завтра.
Денис откинулся на спинку стула. Он понимал, что разворошил муравейник и теперь надо ждать ответной реакции. Она могла быть любой. Например, кто-нибудь зайдет в кабинет и застрелит его из пистолета с глушителем. Или даже без глушителя. Кого им бояться? На всю прокуратуру оружие есть только у самого Степанцова да у Курбатова. Но вряд ли они способны вступить в перестрелку. Тем более, защищая возмутителя спокойствия, предателя интересов «команды»… Рассчитывать следует только на себя.
Он вставил в машинку листок и напечатал рапорт на имя Победенного: «В связи с характером следственной работы и поступающими по телефону угрозами прошу выдать мне табельное оружие».
Резко зазуммерил внутренний телефон.
— Зайдите ко мне, — не здороваясь, приказал Степанцов.
— Я как раз собирался, — спокойно ответил Денис. Из ящика стола он достал маленький, со спичечную коробку, диктофон, полученный от Агеева. Специальный прибор обеспечивал высокое качество записи и не издавал никаких щелчков.
Когда он вошел в кабинет шефа, тот настороженно уставился на зажатый в руке листок.
— Что это? Что вы принесли? — в голосе явно чувствовалась нервозность.
Денис положил на стол рапорт.
— Прошу завизировать.
— Что это?!
Схватив документ, Степанцов бегло прочел его и перевел дух.
— Что за глупости? Зачем тебе оружие?
— Там написано зачем. Не согласны — так и напишите.
— Ты мне не указывай! — скомкав рапорт, прокурор бросил его в корзину. Он потерял обычную невозмутимость.
