Евгений Сухов - Корона жигана
— На этом самом месте, — кивнул заместитель.
— Вы, наверное, подзабыли, товарищ Кравчук, но он происходил уже за воротами, — ненавязчиво напомнил Петр Замаров.
Кравчук небрежно передернул плечами:
— Возможно Всего не упомнишь Сегодня я провел столько разговоров, и причем в самых разных местах. Лично для меня это была всего лишь одна из встреч.
Игнат посмотрел в ту сторону, где лежали убитые. На одного простыни не хватило, и его лицо было прикрыто серой наволочкой, напоминающей обычную мешковину.
Сарычев швырнул окурок и носком сапога втер его в землю. Кирьян не случайно появился именно в этом проходном дворе, он знал, что чекистов уже нет в живых. А следовательно, ничем не рисковал. Ход операции Сарычев изложил оперативному составу сегодня утром, лично определив место каждого. И сразу же после этого его план стал достоянием Кирьяна. Предателю даже не нужно было выходить из здания, он мог просто рассказать по телефону, указав уязвимые места. Если это так, то о звонке должна была знать телефонистка. Ладно, попытаем счастья. А погибли ребята потому, что предал их тот, кому они очень доверяли и кто не вызвал у них никаких подозрений. А именно — свой! Возможно, он даже находится в этом дворике. Вот только кто он? Сарычев всмотрелся в лица сотрудников Ножевые удары выполнены очень умело, обычно так бьют опытные жиганы. В первом случае лезвие вошло в сердце, а в трех других — в шею. Сотрудники даже не успели вскрикнуть, скорее всего, даже не поняли, что произошло. Просто отключились, и все.
— Опросите всех. Может быть, найдутся очевидцы.
— Будет непросто, народ запуган, — негромко сказал Кравчук.
— Да знаю я, что непросто! — вспылил Сарычев. — Только что вы предлагаете? Поднять лапки кверху, так, что ли?! — Игнат тотчас пожалел о своей вспышке, со всех сторон за ними наблюдали. Такое впечатление, что насторожились даже покойники. — Ладно, извини… погорячился… как-то навалилось все сразу. В общем, собери бригаду и допроси всех, как-нибудь поделикатнее, что ли. Пообещай что-нибудь, тебе не впервой, справишься.
— Я понял, Игнат Трофимович, — мягко произнес Кравчук. — Сделаем все возможное.
— Ладно, я поеду на Петровку, а ты здесь покомандуй, — распорядился Сарычев и повернулся.
Чертыхнулся, вспомнив о том, что улочка плотно загорожена экипажами и автомобиль в переулок не пройдет. Ладно, придется обойти, благо машина стоит недалеко. Наиболее удобный путь проходит через дворы.
— Замаров, Кондрашов, ты и вот ты еще, — ткнул он указательным пальцем в стоявших поблизости, — пойдемте со мной!
— Товарищ Сарычев, — вышел вперед молодой милиционер, — тут есть дорога покороче, вот сразу за этим сараем, — он показал на дощатое двухэтажное строение, — есть проход, мы сразу к машине и выйдем.
— Ну, веди, — буркнул Сарычев, отступая в сторону. Парень был совсем молодой, хваткий, дерзкий Последняя черта характера делу не повредит, если, конечно, она не развита чрезмерно.
Юркой ящеркой паренек продирался по узким закоулкам, увлекая за собой остальных. В одном месте он ненадолго остановился — проход был загорожен бочкой. Отодвинув, произнес, показав ровные белые зубы:
— Пожалте!
Сарычев хмыкнул и заторопился следом. Выходя со двора, он зацепился за гвоздь и почувствовал, как металл безжалостно изодрал кожаную куртку.
— Чтоб тебя! — в сердцах выругался Сарычев. — Таскаешь по каким-то подворотням.
Понимал, что не следовало раздражаться, но не удержался.
Хлопец виновато почесал затылок, на лице смущение.
— Давайте я вам помогу, Игнат Трофимович!
— Да иди уж! Чего там! — отмахнулся Сарычев и, стараясь не разодрать куртку сильнее, принялся осторожно освобождать ее от гвоздя.
Хлопчик виновато помялся около него и вновь зашагал вперед. Вот тебе и кадры! Гнать бы их взашей.
То, что произошло дальше, заставило Сарычева позабыть и о злополучном гвозде, и об испорченной куртке. Раздался глухой хлопок. И тотчас, будто бы натолкнувшись на какую-то преграду, хлопчик дернулся всем телом и повалился грудью на груду посеревших досок. Следом, один за другим, раздались еще два хлопка, чуть поглуше, — и еще двое скорчились на земле.
Сарычев, мгновенно сориентировавшись, упал, зычно крикнув:
— Ложись!
Послышались еще несколько выстрелов. Пуля шлепнула где-то совсем близко, обдав щеку каплями грязи. Стреляли из-за сарая. Сарычев успел рассмотреть четырех человек в темной одежде. Один из них (он не мог ошибиться) был Кирьян. Жиганы пробежали в подворотню, раздался глухой удаляющийся топот.
Стараясь не упустить драгоценные мгновения, Сарычев вскинул наган, прицелившись в убегающих, несколько раз нажал на курок. Один выстрел, второй, третий… Пули зло вгрызались в дощатый забор, рикошетили, и лишь последняя хищно вцепилась в ногу последнего убегающего, заставив его неловко дернуться и захромать Рядом залегли Замаров и Кондрашов. Странное дело, Игнат даже не слышал их выстрелов, просто видел, как они, яростно сжав челюсти, неистово палили по убегающим.
Зловеще хлопнули ворота, громыхнув засовом, и через секунду взревел двигатель удаляющегося автомобиля.
Сарычев поднялся. В проходной двор, запыхавшись, вбегал Кравчук, за ним торопились четверо постовых милиционеров. А Кондрашов, укрывшись за бревном, продолжал выпускать пулю за пулей в закрытые ворота.
— Ну, чего палишь-то?! — в гневе воскликнул Сарычев. — Где их теперь отыщешь?
— Понял, — неохотно убрал оружие Кондрашов.
На земле, поджав колени к подбородку, лежал белобрысый хлопчик. А в двух шагах от него, будто в прыжке, застыл другой, такой же молоденький, со слипшимися от крови волосами.
Глупо списывать произошедшее на обыкновенную случайность. Это была хорошо подготовленная засада, и дожидались именно его, начальника уголовного розыска. Он должен был идти первым, на это бандиты и рассчитывали. И если бы не злополучный гвоздь, что задержал его на несколько секунд, то сейчас вместо одного из убитых на земле лежал бы он сам, вот точно так же, с открытым ртом. Хотя какого черта «злополучный»? Ведь именно этот гвоздь, в конце концов, и спас ему жизнь!
Кирьян просчитал все, даже загороженный экипажами переулок. Он знал, что кратчайшая дорога к автомобилю проходит именно здесь, и потому устроил в этом месте засаду. Непонятно с парнем, что показывал дорогу, ведь сам Игнат хотел пойти по-другому. А что, если этот паренек тот самый «крот», которого он ищет? Возможно, по заданию налетчиков он должен был привести Сарычева прямиком под стволы. Если это действительно так, то не исключено, что жиганы пристрелили его сознательно, чтобы избавиться от свидетеля.
— Что произошло? — взволнованно спросил Кравчук.
— Кирьян, — отвечал Сарычев, — устроил засаду… Мало того, что избежал нашего удара, так еще ударил и сам. Он ждал меня. Ты хорошо знал погибших сотрудников?
Кравчук пожал плечами:
— Близко познакомиться не успел. Они работают недавно. А что?
— Так… — неопределенно ответил Сарычев. — Есть кое-какие соображения… Сегодня же ночью устроим в городе такой шмон, что блатные его и через год вспоминать будут, — скрипнул зубами Сарычев. — Усилить патрули на всех вокзалах. Укрепить заставы на выездах из города. Кирьян не должен улизнуть! Хватать на вокзалах всех, кто внушает хотя бы малейшее подозрение. Лучше переборщить, чем упустить нужного. Потом извинимся, ничего страшного, язык не отсохнет. Надо показать, кто в городе хозяин! Ну, чего ты на меня смотришь? Иди выполняй!
— Тут еще одно дело, — уныло протянул Кравчук. — Все как-то одно к одному…
— Не тяни, выкладывай.
— Помните Гроша?
— Ну, — насторожился Сарычев.
— Так вот, сегодня ночью его выбросили из окна, с пятого этажа…
— Почему сразу не доложил?
— Его не сразу опознали. Сначала думали, что это обыкновенный самоубийца, а когда допросили соседей, установили, что в квартире слышался шум. Потом я лично выехал на место и узнал Гроша.
— Кто это сделал, выяснили?
— Скорее всего, Кирьян или кто-то из его банды.
— Откуда такое предположение?
— Мы установили, что в этом доме скрывалась Трегубова. Выбросили Гроша именно из ее квартиры.
Игнат хотел ответить, но услышал за спиной взволнованный голос:
— Товарищ Сарычев! — Обернувшись, он увидел Кондрашова. — Поймали!
— Кого поймали?
— Жигана… Того самого, что вы ранили!
— Где он?
— А вон у ворот! — махнул рукой Кондрашов.
Действительно, в окружении трех милиционеров стоял, болезненно морщась, молодой мужчина. Руки у него были крепко стянуты за спиной ремнем. Он яростно сопротивлялся, не желая идти. Стоявший рядом сотрудник с размаху ударил его в лицо, из разбитого носа обильно брызнула кровь.
