Василий Веденеев - Крысиная тропа
Вернувшись в свой кабинет, он открыл окно, сел в кресло, закурил и подумал: без Тура одиноко!..
Кстати, странная закономерность — Володьке на этом деле уже дважды серьезно не повезло: в офисе Рыжова и вчера, на Больших Каменщиках.
А самому Серову дважды повезло, да еще как! Вовремя нагнулся за выпавшими из руки поддатого Гордеича ключами и выбрался невредимым из простреленной, перевернувшейся машины. Впрочем, повезло трижды — надо приплюсовать сюда еще и парней в переулке. Три раза проскочил дуриком, а дальше?
От таких мыслей в душном кабинете словно потянуло леденящим сквозняком.
И его старик прав. Людей в органах с давних времен не ценили и не ценят. Особенно начальство раздражают крепкие профессионалы, которые не гнут хребет перед посредственностями и никого не целуют в задницу, выражая тем самым рабскую преданность, — теперь пронизаны духом чиновного аппарата в худшем его смысле даже учреждения, призванные бороться с преступностью, но кто-то же должен встать на пути разбоя и бандитизма?!
Как это ни прискорбно осознавать, он тоже не может встать, хотя не пресмыкается перед начальством и считается честным профессионалом. Вчера, уже завалившись в постель, Сергей долго размышлял и пришел к выводу — кому-то очень надоело его упрямое нежелание не лезть в чужие дела, нежелание принять предложенную взятку и успокоиться. Кому-то очень надоело водить его, как слепца, увлекая как можно дальше в сторону от пресловутой «крысиной тропы», по которой бесшумно скользят тени бывших российских бизнесменов. Надоело! И тот, кто предлагал отступного и водил с завязанными глазами, отнюдь не тень — он способен нанести ощутимые, неожиданные и болезненные удары, запросто лишив жизни! А это говорит за то, что имеешь дело не с кустарем-одиночкой, а с организацией. Сильной, сплоченной и богатой.
Может, теперь, когда его отстранили от дела Рыжова — Трапезниковой, наступит некоторая передышка? Ведь противники наверняка уже знают об этом, а если еще не знают, то не позже, чем сегодня, будут знать! Пулов тоже притих и не подает сигналов из тумана, в котором предпочел скрыться, обложившись грудами пустопорожних бумаг и делая вид, что по горло занят текучкой.
Руководство на совещаниях об этом деле тоже ни гу-гу, Мякишев продолжает манить званием подполковника и требует предоставить ему Самвела. Живого или мертвого! Мыслимо ли было раньше, чтобы начальник, даже наедине, давал подчиненному сыщику пусть негласную, но санкцию на уничтожение преступника при задержании? Всегда меру наказания определял суд! И как из трупа вытащить его связи в криминальном мире? Значит, «наверху» не заинтересованы, чтобы эти связи были выявлены, и предпочитают похоронить все вместе с киллером, лишь бы не ворошить муравейник? Вряд ли сам Трофимыч решится взять на себя такую ответственность.
Вопросов море, и ни на один нет определенного ответа.
Действительно ли мертв отец Ларисы? Можно ли верить играющему в доверительность лукавому Жукову? Конечно, мужик он, может быть, и неплохой, но, как каждый профессионал, многое недоговаривает и наверняка преследует свои, далеко идущие цели. Разве он расколется оперу из ментовки, какими путями пришло сообщение о смерти Рыжова и действительно ли он умер? Разве расскажет, какие хитросплетения они там в своей конторе решили выстроить на основе попавшей им в руки информации? И грех осуждать его, поскольку Серов поступил бы точно так же — иначе ты не профессионал, а просто идиот.
Да, но слово Иваном Андреевичем сказано, а официального подтверждения через Росбюро Интерпола до сей поры нет как нет. Хотя Жуков твердо обещал — оно будет, только терпеливо подожди. Как расценить этот факт?
Где сейчас Лева Зайденберг, бывший шоу-бизнесмен, о котором рассказал в тот трагический вечер Фагот?
Ушел Левушка «крысиной тропой», унося в зубах свои миллионы, или все еще скрывается здесь, мучаясь от неразделенной страсти к певичке, которую не сумел ни покорить, ни купить?
Где искать Зайденберга, где искать Эльвиру, как узнать, куда же в конце концов делся Трапезников, снявший со своих счетов доллары? Как доподлинно узнать, сколько из числящихся пропавшими без вести бизнесменов ушли со своими деньгами за кордон, а сколько стали жертвами криминальных структур? Как он может узнать, если в его ручей попадают лишь трупы или разрозненные, отрывочные данные, непонятные записочки на календарях, а осведомители, пытающиеся проникнуть в тайну, расстаются с жизнью?
Действительно: призраки и тайная, неизвестно где проложенная, но прекрасно протоптанная «крысиная тропа». Как заставить этих призраков вылезти на свет Божий?! Да и в силах ли он вообще это сделать? За этими призраками вырастают отнюдь не призрачные, ворочащие огромными деньгами банки, вооруженные до зубов, и прекрасно технически оснащенные коммерческие службы безопасности и, главное, интересы власть имущих.
Отец прав! Сергей сможет добиться своего лишь ценой крови и жизни, но тропа неминуемо возникнет вновь. И все старания Серова пойдут прахом и лишь вызовут издевательский смех призраков.
Однако кое-что в его силах. Его отстранили, и сейчас нужно писать обобщающую справку? Излагать на бумаге все, что сделал, и раскрывать карты, которые держал поближе к орденам? Вот уж не дождетесь — выдаст обычную рутинную канцелярскую бумагу, скучный и бесполезный документ. Пусть комиссия по служебному расследованию жует и пережевывает его, как коза афишу на столбе!
Серов открыл сейф, вынул дело, придвинул чистые листы бумаги и взял ручку. Не на того напали, господа! Если вы таким путем желаете получить дополнительную информацию, то ваши потуги окажутся безрезультатными…
До обеда он упорно трудился над справкой, подробно расписывая ничего не значащие мелкие подробности и старательно умалчивая о главном, добытом собственным потом и кровью друзей. Как ни странно, его не беспокоили даже звонки телефона. И Лариска как в омут канула — обиделась или испугалась до икоты и предпочла затаиться, чтобы случайно и ее не зацепили, как Татьяну Трапезникову?
После обеда Сергей перекурил и вновь принялся за писанину, и тут позвонил Володька Тур.
— Не сидится тебе спокойно? — после взаимных приветствий и подробного выяснения состояния здоровья нарочито ворчливо попенял ему Серов. — Такая дивная возможность отдохнуть за счет государства, недооценивающего твой труд, а ты трезвонишь на службу.
— Скучно. Плечо обработали и залепили пластырем. Говорят, удивительно повезло: пуля прошла по касательной. Зато ногу заковали в гипс.
— Костыли есть?
— Да.
— Учись ходить с ними. Потом встанешь на паперти и начнешь подрабатывать. К тому же проникнешь в преступное подполье через организацию нищих, как во времена Ивана Дмитриевича Путилина. Это будет твоим секретным заданием. Смотри, Мякишеву не проболтайся, а то башку отвинчу!
— Тю на тебя с такими дурацкими шуточками. У меня действительно дело, а ты на паперть посылаешь.
— Дело? — заинтересовался Серов.
— Да. Приглашаю тебя сегодня вечером в гости. Так, небольшая вечеринка. Поскольку я недвижим, то друзья приедут навестить меня. Так что приводи себя в порядок и прибывай часиков в восемь. Будут дамы.
— Это кто?
— Ну, одну ты знаешь: Танечка.
Сергей тут же вспомнил симпатичную девушку с большими лучистыми глазами из приемной фирмы «Кимур». Оказывается, Володька даром времени не терял и успел взять у хорошенькой секретарши не только объяснение. Молодец, ничего не скажешь.
— А еще?
— Увидишь! И останешься доволен, гарантирую.
— Не до развлечений сейчас, — вздохнул Серов.
— Разве я предложил развлечься? Я прошу тебя приехать навестить сослуживца и подчиненного. Обещаю сюрприз. И все.
— Какой сюрприз?
— Не скажу, — засмеялся Тур. — Приедешь, увидишь, а не приедешь — потом будешь очень жалеть.
— Ладно, змей-искуситель. Может, загляну вечерком.
— Нет уж, давай точно в восемь.
Сергей положил трубку, закурил и выпустил тонкую струйку синеватого дыма в сторону открытого окна — вечно Володька мудрит. Но поехать придется. Хотя бы чтоб он не обиделся…
Дверь открыла Татьяна. Увидев Серова, она лукаво улыбнулась, сделала подобие книксена и нараспев проговорила:
— О, сэр Ланселот! Как мы рады, что столь славный рыцарь нашел время посетить скромное жилище юного Роланда, страдающего от ран!
— От ран любви? — проходя в прихожую, засмеялся Сергей. — Учтите, прелестная леди Ровена, на него это не слишком похоже.
— Поживем, увидим!
Она крутнулась на каблуках, захлопнула дверь, мельком взглянула на себя в зеркало и расстегнула одну пуговку на блузке, заправленной в модные джинсы. Серов деликатно отвел глаза, дабы не смущать молодую женщину, собирающуюся очаровывать «юного Роланда», — красивая грудь, говорят, всегда в моде! Вдруг барышне все-таки удастся сделать то, что еще не удавалось никому: заманить любвеобильного и ветреного Тура в загс?
