Игорь Чубаха - Пепел и золото Акелы
Войдя, проверив, надежно ли захлопнулась дверь, и не здороваясь, майор Кудрявщев извлек из кармана стопку фотографий, с которыми не расставался последнее время, и веером развернул перед дамой:
– Кто?
– Я узнаю только вот этого, – ткнула дама пальцем в фото кареглазого Павла Полякова, в известных кругах носящего кличку Пиночет.
* * *На мониторе символы превратились в муравьев и разбежались по углам.
Мысли метались внутри черепа с лихорадочно нарастающей амплитудой, оценивая нависшую опасность с разных ракурсов. Если дверь оставалась закрытой, то шум в кабинете могли и не услышать. Тем более, концерт уже начался, и музыка с той стороны гремела на всю Ивановскую. Правда, Пепел явственно фиксировал чьи-то шаги и голоса (что не радовало – второй этаж с началом концерта также ожил), но и это списывалось на обострившееся в момент опасности чутье человека-зверя, в которого сейчас превратился Сергей.
Лежащий горбун, испустив дух, будто бы съежился, будто бы вся сила, которую Пепел только что испытал на себе, не осталась закупоренной в могучем теле, а куда-то испарилась, скорее всего за облака.
Придут менты и очень развеселятся, выслушав сбивчивый рассказ о том, как бывший зэк ни с того ни с сего оказался в Ледовом дворце, чисто из любопытства заглянул в первую попавшуюся комнату и узрел там одинокого горбуна, который якобы просто пялился в компьютер. После чего горбун ни с того, ни с сего начал Пепла изничтожать всеми возможными методами, включая пальбу из ствола. Менты без базара такой лабуде обрадуются, треснут Пепла палочкой по почкам и увезут. Опять увезут на дюжину сентябрей.
В дверь пока никто не ломился. И, чтоб обезопасить себя от нежданного визита, Пепел перво-наперво заклинил выход офисным креслом. Возникла идиотская мысль подхватить терпилу под руки и спрятать куда подальше. Может быть, засунуть под крышку шикарного рояля, который величаво маячил в углу? Но ведь не влезет верблюд одногорбый!
Однако верховодящий в Пепле загнанный зверь, не прислушиваясь к аргументам разума, заставил предпринять попытку, и тело жмурика тяжело опустилось на натянутые струны. Повезло, что труп не истекал кровью, иначе Сергей стал бы похож на мясника. Раздался звук, глухой и бездарный, горбун сыграл плохо, да и крышка рояля не закрылась. Удар крышкой по выпирающей плоти! Еще удар, еще, еще… Никак! Не желал жмур помочь Сергею. Или, наоборот, подсказывал, что это не выход? Что бренное тело скоренько найдут, и возникнут неминуемые вопросы?
Пепел обозлился окончательно, огляделся и попытался открыть окно, чтобы отправить покойника в последний полет. Ума в этом тоже не было ни грамма, любой патологоанатом на месте ткнул бы пальцем в координаты, откуда вывалился горбун, а далее менты вышли бы на Пепла в течение суток. Но Сергей пока мало что соображал, его длинным цыганским батогом подстегивала звериная паника.
Окно, слава Богу, не поддалось. Прежде чем в запале расквасить стекло похожей на алебарду рогатой вешалкой, Пепел малость опомнился. Посадил психованного зверя на цепь и стряхнул остаточные спазмы паники. Уже не только ум, уже и сидящий в душе затравленный зверь сообразил, что старт из окна горбатого орла с предсказуемым приземлением (мозги пачкают асфальт) удивит присутствующих граждан козырно. И кто-нибудь обязательно развопится громче, чем самая луженая шансоновская глотка.
Пепел прикусил губу. Потом понял, что все гораздо проще. Надо просто открыть дверь, выйти в коридор, найти Толяна, стрельнуть у того недопитую водку, окропить горбуна водярой по самые грызла и, прежде чем наступит трупное окоченение, как можно быстрее валить отсюда в обнимку с горбуном, разящим выхлопом за версту. На вопросы встречных глупо улыбаться, пьяно коверкать слова и икать. И уходить, уходить, уходить к люку на крышу, где жмурика можно будет поселить, авось месяцок на солнышке отзагорает, прежде чем найдут.
Показалось, будто бы кто-то осторожно подергал дверную ручку с той стороны. Чего только с паники не померещится.
Сергей выволок обратно тяжелое тело из-под крышки рояля, обшарил (только ключи от машины и никаких намеков) и устроил на полу в позе спящего. Пока сойдет. Пистолет валялся шагах в двух. Сергей решил к волыне даже не прикасаться, прежде чем надежно спрячет главную горбатую улику. Взглянув на пулевые дырки в стене, Пепел позволил себе самодовольно ухмыльнуться. Будь Сергей менее проворным и не прыгай, как голодный кенгуру, под прицелом этого непонятно на что окрысившегося урода, сам бы сейчас такой валялся. Но гордость прошла, а проблемы остались. Выжить – это только половина везухи, остальное нарисовано черными буквами.
Оттолкнув кресло и открыв дверь, Пепел даже не успел примерить безобидную улыбку. Потому что получил в собственный пятак и отлетел метра на два, аккуратно оказавшись рядом с горбуном примерно в такой же позе.
Из коридора напирала музыка:
…А я укуренный иду по переулочку
И улыбаюсь на ходу, кусаю булочку.
А из окна еще как раз поет Патрисия.
За что преследует меня моя милиция?..
Но не разудалая песня ударила Сергею в голову. За дверью толпилось народу в достатке, однако Пепел уставился на одного, и остальные потеряли актуальность. Если учесть, что не видел Серега эту рожу пару лет, а вспоминал совсем недавно, то явление Пиночета даже не пахло, а прямо таки воняло какой-то мистикой.
– Пепел? – В голосе Пиночета тоже сквозила явная растерянность. – Ожидал я всякого, но чтоб засвиданкаться с тобой... и здесь?.. Да-а.
Меж тем два угрюмых товарища из нагрянувшей гоп-компании влетели в комнату и, будто напоровшись на невидимую преграду, затормозили у тела горбуна. Один нагнулся и начал шарить по карманам жмурика, второй рванул к компьютеру. Собрал с пола остатки дискеты, поцыркал узловатыми пальцами по клавиатуре и, повернувшись к Пиночету, сумрачно отрапортовал:
– Мы опоздали. Он отправил содержимое дискеты письмом. А все следы сожрал вирус.
Два замыкающих в команде, отдаленно знакомые Сергею Клепа и Байбак, закрыли за собой дверь, но дальше порога не двинулись.
– Погоди кидаться такими грустными словами. Это ведь всего лишь пластмасса. Если надо, я найду умельцев, которые хоть тысячу таких квадратиков смаклачат. Сунем железо в новую пластмассовую упаковку и легко прочитаем.
– Диск погнут.
– И че, нет лаборатории, в которой его можно выровнять? Это в России-то, в колыбели науки – Санкт-Петербурге?
– Разве что в какой-нибудь фээсбешной лаборатории. Но я о подобных подвигах не слыхал.
Тогда Пиночет собрал обломки, а заодно и ключи от авто мертвеца, спрятал в карман и, что-то в уме прокачивая, вразвалочку подошел к лежащему Пеплу. Клепа и Байбак продолжали маячить в дверях, чему-то тупо улыбаясь. Пиночет медленно, уже никуда не торопясь, огляделся, заметил остывающий пистолет, отфутболил его подальше от Сергея и присел на корточки.
– Если бы меня спросили: угадай, Пина, кого ты здесь встретишь, – папу римского, маму свою покойную, или живого крокодила, я бы сказал – увижу всех троих. Только не тебя, Пепел. Однако рано я в атеисты записался. Такие совпадения просто так не совпадают. Рассказывай, коллега. Ты видел его?
– Кого «его»? – Абсурдность происходящего почему-то подействовала на Пепла успокаивающе. – Я вошел, меня попытались замочить. Случайно вошел. Хотел выйти, в рожу бьют. Причем, ТЫ.
– Ты видел то, что на дискете записано? – Пиночет стал опять суров и весел. – Меня не колышет, почему ты здесь. Почему именно ТЫ здесь. Ты видел цифры, адрес, код?
Прежде, чем ответить на поставленный в лоб вопрос, Сергей предпочел встать на ноги, чтобы потянуть время. Чтобы хоть как-то оценить расклад и чтобы не смотреть снизу вверх в глаза закадычного врага.
– Видел. – Пепел решил, что пока врать не резон.
– Он убил Акелу, – будто устал ждать, пробасил один из угрюмых спутников Пиночета.
– Око за око… – утвердительно качнул тяжелым подбородком второй.
– Да вы что, ребятки?! Это ж Серега Пепел, корешок мой по зоне. Я его знаю, он мухи не обидит. Зуб даю, здесь самооборона. Серега в самообороне лют. Он и первую ходку-то за превышение самообороны получил. Да и второй срок отчасти из-за этого. А еще он у меня раз пять тушенку в очко выигрывал. А почему выигрывал? Потому что любую колоду наизусть запоминает – какая карта за какой следует. Вы хотите оторвать эту светлую башку, а ей цены нет! Вы думаете, я попробую обломочки дискеты спецам заслать, пусть прочитать помучаются? Верно думаете. Но обломочки – запасной аэродром. А вся наша надежда на моего славного кореша Пепла, потому что все цифры у него в голове сохраняются лучше, чем в архиве Министерства Обороны. Ясно?
Угрюмые спутники промолчали, отводя глаза.
– Ясно, я спрашиваю?
– Ясно, – нехотя процедили оба.
