Инна Тронина - Кросс на 700 километров
Только вот когда она выедет на встречу? Утром? Или прямо сейчас, на ночь глядя? В любом случае, нельзя допустить этот контакт. Недопустима и встреча Оксаны с Алисой Яниной, бесследно исчезнувшей с Ленинградского вокзала.
— Мой объект сидит дома. Я даже тень на портьере вижу, — усмехнулся мужчина, развалившийся за рулём «Киа-Кларус».
— Насчёт «пионерки» известно что-нибудь? — почти шёпотом спросил наблюдатель из «Гольфа». — Они с объектом не встречались ещё?
— Нет, в квартире они вдвоём с дочкой. «Пионерка» здесь не мелькала. Был один звонок с мобильного по телефону объекта. Пацан твой расстарался. Поговорили очень эмоционально. Пацану приказали ждать машину на вокзале. Больше звонков не было, в квартире к телефону никто не подходит. И это при том, что она дома. Продолжай наблюдение — я на связи…
Мужчина в чёрной «Киа» вышел из эфира и уже хотел достать литровую бутылочку с чистой родниковой водой, потому что у него пересохло в горле. Но в это время закурлыкал его ещё не остывший мобильник, и бутылку пришлось отставить в сторону.
— Сто первый, я третий, — раздался в трубке спокойный, даже скучный голос.
Но наблюдатель моментально узнал его и весь подобрался. Позывной «третий» был у Антона Аристова, начальника службы безопасности группировки Евгения Зеньковича. А то, что Аристов соизволил поговорить с наблюдателем лично, свидетельствовало о крайней серьёзности положения.
— Объект на квартире? Если да, привести в действие план «А». Ты меня понял?
Наблюдатель захотел пить ещё больше, потому что план «А» означал немедленную ликвидацию Оксаны Бабенко. На этот случай в доме напротив уже обосновался снайпер, и квартира находилась у него под прицелом.
В их среде приказы старших, особенно уровня Аристова, не обсуждались. И наблюдатель, зашифрованный как «сто первый», обязан был тотчас же передать распоряжение снайперу при помощи условной фразы. Аристов мог ничего не объяснять наблюдателю, не информировать его о приказах, данных другим сотрудникам службы безопасности. Но всё-таки он продолжил разговор, прекрасно зная, что агенты и бойцы должны работать не только за страх, но и за совесть; и потому не следует обижать их недоверием.
— Я вас понял, — торопливо сказал наблюдатель.
— Наша «пионерка» в «Склифе». — Аристов всё же обнаружил Алису. — В глубокой коме. Была безумная. А теперь совсем отключилась. План «А» будет действовать в отношении объекта «К», — так Аристов успел зашифровать Киреева.
Он рассудил, что если Алису Янину объявить невменяемой, Денис опасным свидетелем быть не сможет. К тому же дети часто всё путают, быстро забывают о случившемся с ними, мешают правду и вымысел. Остаётся избавиться от Оксаны Бабенко, убийство которой ни кого не удивит. И от Леонида Киреева, которому Денис уже успел, скорее всего, что-то рассказать — по дороге или уже дома.
— Исполняй. — И Аристов отключил связь.
Насчёт Оксаны Бабенко он с Зеньковичем всё обговорил. Что касается Киреева, то за его ликвидация Аристов отвечал единолично. Единственной рукой он набрал номер Зеньковича, и тот сразу отозвался. Евгений Романович как раз выполнял в спортзале комплекс упражнений, позволяющих быстро убрать «пивной животик». Сейчас он отжимался, упираясь в пол руками и коленями, но пришлось всё же прервать занятия и встать на ноги.
— Антон, что у тебя? Перехватили их, наконец, или нет? Можно ещё помешать этой встрече? Где вожатая, неизвестно? Что думаешь делать?
Аристов катался по своему кабинету на инвалидной коляске, не отнимая трубочки от уха.
— Девушка в «Склифе». Отравилась продуктами горения при пожаре в подземных коммуникациях близ Казанского вокзала. Видимо, пыталась укрыться среди бомжей. Сейчас её состояние тяжёлое. Кроме отравления, ещё и ожоги, примерно двадцать процентов поверхности кожи. Доступа к ней никакого нет. Я изучаю возможность контакта с медперсоналом. Врачебная ошибка или халатность медсестры особого шума не вызовут.
Аристов часто практиковал устранения неугодных под видом несчастного случая. Сюда же относилось и неоказание своевременной помощи. Если Алису арестуют и допросят, могут возникнуть проблемы.
— Согласен. Действуй в этом направлении, — одобрил Зенькович. — Она не успела слить информацию?
— Трудно сказать. Способ всего один — заранее описать всё это и через мальчика передать. Других вариантов не вижу. Проверим.
— Кстати, где этот мальчик сейчас? Кому он мог передать, если с той сыщицей ещё не виделся?
Зенькович всё-таки решил времени даром не терять. Снова усевшись на пол и держа телефон в левой руке, правую он крепко прижал к животу и начал приподнимать торс. В таком положении нужно было удержаться как можно дольше.
— Его забрал к себе на квартиру некто Киреев Леонид Глебович. Сотрудник того самого агентства. Ребёнок сейчас у него, может кое-что рассказать. Я думаю, тут необходим план «А».
— Киреев?.. — Зенькович не удержался в нужном положении и упал на маты. — Леонид Глебович… — И надолго замолчал. Потом, решившись, произнёс: — Я согласен, Антон. Насчёт женщины договорились. Других вписавшихся нет?
— На данный момент я информацией о них не располагаю, — уклончиво ответил Антон.
Он был доволен тем, что Зенькович утвердил предложенные планы, не внёс никаких корректив. И поэтому не придётся перестраиваться на ходу, нервировать исполнителей, самому всю ночь координировать их действия. Теперь же оставалось только запустить механизм, уже отлаженный и смазанный. Он нажмёт кнопку, и тогда заработают приводные ремни, закрутятся шестерни, пойдёт мощная энергия, сокрушающая всё на своём пути.
Первым делом нужно заставить навеки замолчать Оксану Бабенко и Леонида Киреева. Их гибель не покажется такой уж неожиданной. Оба сыщика успели заиметь массу недоброжелателей, и некоторые вполне могли им отомстить. Врагов у людей этой профессии всегда предостаточно. Но никто и никогда не свяжет имена сотрудников частного сыскного агентства и Антона Аристова, Евгения Зеньковича, Сергея Чаркина.
Они не знакомы с будущими жертвами, им просто негде было пересечься. А найти подходящего человечка, готового признаться в убийстве сыщиков, труда не составит. Деньги или побои своё дело сделают. Надо только лично подобрать подходящую кандидатуру. А потом убийца сгинет в лагерях, и всё будет выглядеть естественно.
Обязательно нужно списать круглую сумму со счёта Серёги Чаркина — через него слишком много расходов. Тем более что Зенькович распорядился в ближайшие дни отправить Чаркина, Артемьева и ребят, сейчас выполняющих деликатное поручение в Москве, за рубеж с паспортами граждан СНГ. Если сегодня всё пройдёт штатно, парни, получив украинские, молдавские и грузинские фамилии, благополучно покинут Россию. Документы изготовлены специалистами высшей пробы — бывшими сотрудниками политической и военной разведок, так что за их качество Зенькович с Аристовым были спокойны.
Антон усмехнулся, легонько сжал горячую трубочку, которой предстояло этой ночью очень много работать. Набрал номер парня в сером «Гольфе». Тот, услышав голос «третьего», икнул.
— План «А» привести в исполнение при первой возможности.
— А малёк? — Наблюдатель не совсем понимал, кого надо устранить.
— Если подвернётся, плакать не будем.
Аристов не был сентиментальным и детей не жалел, особенно этого мальчишку, доставившего ему так много хлопот.
— Понял. Исполняю. — Наблюдатель тут же взялся за «трубу».
Если на Звенигородке у группировки был снайпер, то у «Аэропорта» пришлось действовать спонтанно. Но, в любом случае, выполнить задание Аристова труда не составляло. Напротив окна кухни Киреева росло дерево с густой кроной, и туда вполне мог забраться стрелок. А хозяин квартиры, судя по всему, был на кухне. Где в данный момент находился ребёнок, привезённый с вокзала, наблюдатель пока не знал.
В это же время снайпер, оборудовавший точку у окна пресненской квартиры, получил зашифрованный приказ и взялся за винтовку. Эту квартиру сняли у спившегося хозяина за три ящика лучшей водки на неделю с тем условием, что забулдыга ни разу в Москве не появится. Получив «горючку», «синюшник» уехал на свою «фазенду» под Лыткарино и впал в длительный запой. Пенсионер имел возможность не навещать свою квартиру сколь угодно долго, и поэтому его внезапный приезд не мог сорвать планы Аристова.
Снайпер поймал в перекрестье двух тончайших волосков голову женщины, которая ходила от кухонной плиты к столику. Задёрнутая лёгкая занавеска мешала, как следует, разглядеть лицо. Но снайпер твёрдо знал, что кроме Оксаны Бабенко взрослых в квартире нет. И, значит, ошибка исключена. Если это не восьмилетняя девочка, то, значит, она — сыщица…
Снайпер осторожно положил палец на спусковой крючок. Потом, поймав момент между ударами сердца, нажал посильнее. Идеально сработал глушитель, и выстрела не услышал даже тот, кто его произвёл. Но зато увидел, как силуэт резко наклонился, а потом исчез со шторы.
