Инна Тронина - Кросс на 700 километров
Для серьёзных людей не составит труда узнать, кому принадлежит «Пассат». Номер они видят, могут пробить в ГИБДД — там у них, безусловно, имеется свой кадр. Но человек не обязательно должен везти пассажира именно к себе домой, так что выданный сообщником адрес ничего не даст.
Леонид проехал по Оружейному переулку, вывернул на Вторую Тверскую-Ямскую. А перед тем, играя с правилами дорожного движения на грани фола, он проскочил под жёлтый свет близ Триумфальной площади. Преследователей удалось оставить у светофора. Теперь у него появилось время, которое нужно было потратить с максимальной пользой. Только бы Денис оказался понятливым! Судя по всему, пацан именно таким и был. В противном случае он не смог бы выжить на вокзале, сохранив приличный вид. К тому же, в отличие от других детей, не стал приставать с глупыми вопросами.
Кроме того, Леониду очень понравилось, что Денис тут же улёгся на заднее сидение, спрятавшись от посторонних глаз, и сделал это самостоятельно. Не смотрел по сторонам, не вертелся, рискуя выпасть из машины, не нажимал на все кнопки, как это делали «мелкие».
Леонид никогда не был отцом и потому особенно остро воспринимал детские шалости. Его раздражали вопли-визги, беготня, капризы и другие дурацкие игры. Дети всегда казались Леониду просто умственно отсталыми людьми, и только. Исключение составляли Оксанина дочка Октябрина и вот этот паренёк, чем-то уже очень Леониду симпатичный. Сыщик решил, что тех детей просто плохо воспитали их мамы.
Киреев, проехав по Второй Тверской-Ямской, повернул на Третью. Судя по всему, «хвост» основательно от него отстал, потому что серого «Гольфа» нигде не было видно. Но для страховки Леонид пропетлял по боковым переулкам, выбрался на улицу Александра Невского, а после по Лесной свернул на Первую Тверскую-Ямскую. И когда его «Пассат» понёсся по Ленинградскому проспекту, «хвоста» уже точно не было.
Но сыщик решил на этом не останавливаться. Свой автомобиль он остановил около чужого дома, правда, стоящего на той же улице Черняховского. Обернулся к Денису, который, оказывается, всю дорогу спал, и тронул его за плечо.
— Вылезай, приехали. Надо ещё немного пройти.
— Ага, сейчас! — Денис вскочил, одёрнул куртку, привычно пригладил волосы. — Мы к Оксане Валерьевне приехали?
— Нет, ко мне домой. Но она скоро приедет. Идём, Денис, только быстро! Да, кстати, меня зовут Леонид Глебович, мы с Оксаной Валерьевной работаем в одной фирме. — Киреев только сейчас вспомнил, что не представился мальчику.
— Очень приятно, — вежливо и серьёзно ответил ребёнок.
Они вышли в сухой и чёрный московский вечер. Луна ещё не взошла, но Денис видел её вчера над вокзалом, и знал, что диск должен быть круглым. Три дня назад было полнолуние, сказала Алиса. Где она сейчас, Алиса?.. Наверное, лежит в палате, уколы ей делают. Но если она не очень обожглась, а только отравилась, скоро выпишут…
— Давай руку, пойдём. Надо, чтобы нас никто здесь не заметил.
Киреев запер машину, поставил её на сигнализацию, а потом потащил Дениса к своей кирпичной «сталинке». Теперь, даже его «Пассат» обнаружат, не смогут понять, куда именно отвезли взятого с вокзала ребёнка. Домов кругом много, и у Тверской тоже достаточно. Не факт, что сыщик Киреев оставил парня именно у себя. А Денис, стараясь не отстать от Леонида, между прочим, думал, что дяденька этот здорово похож на Сильвестра Сталлоне, правда, коротко стриженного и слегка растолстевшего.
Оксана же тем временем спешила к двери. Ядвига так неистово звонила, что могла опять побеспокоить соседскую собаку Молли. Октябрина уже знала, что ей придётся провести ночь в обществе Ядвиги, и ничего не имела против.
— Привет!
Бельдзейко, как и не сняв шлем, ввалилась в прихожую. Оксана тут же захлопнула за ней двери.
— Ну, чо, теперь-то скажешь?
Ядвиге было жарко, несмотря на то, что лето уже кончалось. На улице и сейчас стояла духота, при температуре плюс двадцать пять.
— Теперь скажу. — Оксана покусала губы. — Говоришь, свободна сегодня? Если заночевать тут придётся, согласишься? Отку боюсь одну оставлять, а дело намечается сложное, и притом очень срочное.
— Конечно, о чём базар? Посижу с ней, раз тебе нужно уехать.
Ядвига, пепельная блондинка с серыми глазами, высокая и стройная, была одного роста с Оксаной, и притом очень схожа с ней по фигуре.
— Мне нужно слетать неподалёку, но надолго. Возможно, на целую ночь. Я ведь не знаю, как там всё обернётся. И, чтобы не думать всё время об Октябрине, как она, что с ней, я очень прошу тебя…
— Я ж сказала! Замётано. — Ядвига положила шлем на пуфик. — А почему эту бандуру нельзя было снимать? Боишься, что меня соседи увидят?
— Да нет, не поэтому. Просто я хочу переодеться в твою кожу и в шлеме выйти к «кроссачу». Как будто это ты сама… Понимаешь?
— Нет вообще-то.
Ядвига мельком посмотрелась в зеркало, тряхнула волосами, серебром вспыхнувшими в электрическом свете.
— Я не хочу, чтобы за мной волочился «хвост», поэтому решила замаскироваться под тебя. Сейчас ты снимешь куртку, брюки, ботинки. Какой у тебя размер?
Оксана уже развязывала пояс халата.
— Тридцать девятый. Тебе, наверное, будет велик.
— У меня тридцать восемь с половиной. Ладно, велик — не мал. Ты надеваешь мой халат. Возьми чистый — он висит в ванной. Отка скоро ляжет спать, если ещё не спит, — устала с дороги. Не позволяй ей торчать перед компом или у «видака», а то она это может даже посреди ночи…
— Да, как ты съездила? Классно в Тунисе?
Ядвига конец-то разобралась в ситуации и принялась расстёгивать кнопки на куртке.
— Нормалёк, потом расскажу. Значит, надеваю шлем, сажусь на «кроссач» и еду по адресу. Ты заправилась?
— Как приказано! — Ядвига в шутку приложила руку к голове, словно отдавая честь. — Можно, я в твоей видеотеке пороюсь?
— Ройся, делай, что хочешь. Условимся только, что на звонки в дверь и по телефону ты не реагируешь. В квартиру никого не пускай. Приглядывай за Октябриной, даже если она спать будет. Часто раскрывается, спит поперёк постели. Сейчас жарко, значит, захочет пить. Лимонад ей не доставай, как бы ни подлизывалась. Дай чаю или тёплой воды. Можешь оставить чашку на её письменном столе — сама возьмёт. К плите я пока стараюсь её не подпускать — для восьмилетней эта модель слишком сложная. Ты, надеюсь, справишься.
— Всё сделаю. Ты когда вернёшься-то? А то мне утром на заправку.
— Постараюсь или ночью, или ранним утром. Да, свет не гаси как можно дольше. Те, кто пасёт квартиру, должны думать, что я нахожусь дома. И соседи пусть считают так же. Но на балкон не выходи, мелькай на фоне задёрнутых штор. Ну, вроде, всё тебе сказала. Побегу…
Оксана за разговором переоделась в кожаные штаны и куртку, зашнуровала ботинки, напялила шлем. Они с Ядвигой подошли к зеркалу, и теперь уже сами подивились своему сходству. Под шлемом не были замены рыжие кудри Оксаны, и свои болотные глаза она прищурила от яркого света бра. Казалось, что из квартиры выходит та же девушка, которая туда вошла. Ядвига шутки ради надела тот самый халат, который сняла Оксана. Они расхохотались, схватившись за руки.
— Прямо как принц и нищий! — Оксана шагнула к двери. — К Отке забегать не буду. Кажется, она уже спит. Ну, и жара здесь — как в Тунисе…
Ядвига хотела что-то ещё сказать, но передумала, махнула рукой. Оксана заперла обе двери в квартиру. Не дожидаясь лифта, скатилась по лестнице вниз. Очень мешал шлем, но снять его Оксана не могла по соображениям конспирации.
Теперь за дочку можно было не волноваться — она в надёжных руках. Ядвигу Бельдзейко Оксана знала уже три года и успела проверить в нескольких сложных делах. Им приходилось вместе отрываться от преследования, отстреливаться в глухом московском переулке, спускаться по верёвке с крыши дома на чужой балкон. И поэтому Оксана не нашла кандидатуры лучше, когда потребовалось на кого-то оставить единственную дочь. Несмотря на напускную бесшабашность, Ядвига всегда железно держала слово, и за свой тыл Оксана была спокойна.
Выйдя во двор, она покосилась на свою «Ауди». Рядом на парковке стояло несколько автомобилей, и один из них тут появился впервые. Чёрная «Киа-Кларус» на первый взгляд была пуста, но Оксана всё же засомневалась. Пройдя нарочито вихляющейся походкой мимо «Киа», она принялась заводить мотоцикл. И, сделав это, быстро выехала со двора на Звенигородское шоссе. Кажется, хитрость удалась. Чёрная «Киа» осталась на парковке. Впрочем, она могла и не иметь никакого отношения к тем, кто наблюдал за домом.
Ещё нужно выяснить, какие у Дениса проблемы, чем он так напуган. Во всяком случае, раньше этот мальчик имел твёрдый, уравновешенный характер, и никогда попусту не фантазировал…
Оксана повернула на улицу 1905 года, жалея, что не может разогнаться до приличной скорости. Она в зеркало смотрела за дорогой, но не заметила ничего подозрительного. Вечерняя Москва кипела, как перегретый котёл, воняла бензином, стреляла огнями, гудела клаксонами. Несколько раз лихой наезднице принимались сигналить водилы, желая обратить на себя её внимание, но очень скоро понимали, что здесь им не обломится.
