Ольга Некрасова - Свои продают дороже
Между тем у «Мерседеса», который Сашка снова перегнал в Москву (решили продавать), прокололи шины, хотя стоял он в запертом гараже. Мало того, намотавшись по наследственным делам и возвращаясь домой, Татьяна не раз чувствовала, что в квартире кто-то побывал. Вроде бы становился свежее не выветрившийся после Змея запах табака (или это казалось ей с улицы?), а однажды она тронула компьютерную «мышку», и темный экран вдруг засветился — оказалось, компьютер был включен, только перешел в «режим сна». Сама забыла выключить или кто-то забыл?
Одно хорошо: дело с наследством сдвинулось с мертвой точки. Благодаря Свинье у нее теперь было завещание Змея, но — в долг. Татьяна пыталась всучить ему левый тираж хотя бы за полцены, но Свинья категорически отказался. А избавиться от книг было необходимо. Один звоночек в УБЭП какого-нибудь доброхота, того же Свиньи, и книжки просто-напросто отнимут. А ведь Сохадзе обещал вычесть за них из будущих гонораров по шестьдесят центов за экземпляр. Шесть десятых доллара на шесть тысяч тиража плюс десять тысяч Свинье — итого завещание, за которое нотариус требовал четыре тысячи, обошлось Татьяне в тринадцать шестьсот!
Условия Свиньи уже не казались такими мягкими, как прежде: она была на счетчике у торгаша, который, можно не сомневаться, имеет бригаду для выбивания долгов. Шишкин, подлец, где ты?! Что она может противопоставить Свинье? Контуженого Сашку, отца двоих детей? Тот же Шишкин в свое время правильно сказал: покрошить Сашка может кого угодно, а отмазаться в милиции — вряд ли. Нет, ввязывать в свои дела брата нельзя С его характером — Сашка сядет, только и всего.
Сказав себе, что хочет отвлечься от черных мыслей, Татьяна стала перебирать содержимое сейфа, хотя как раз там ничего жизнерадостного не содержалась. Папка «Танька» — часть ее содержимого она сожгла в камине на даче, — «Сохадзе», получивший свою порнуху, «Барсуков» — странно, компроматов на Барсука в тайнике на даче не было, а ведь они наверняка существовали. Или Змей их уничтожил, ради товарища-то? Когда под руку попалась папка «Безымянный», она поняла, чего ей давно хотелось, хотя и неосознанно.
ОТХОД ПОСЛЕ ПРИЕМА-ПЕРЕДАЧИ ДЕНЕГ.
Денег!
Она позвонила Вике.
— Как ты думаешь, сколько стоят материалы, которые взял твой Сергей?
Консультантша по бизнесу ничуть не удивилась.
— Если передать их в редакцию, то нисколько. Бывает, наоборот: принесут компроматы, а редактор прикинет — ага, «Медведи» наезжают на ОВРовцев — и потребует деньги, как за предвыборную агитацию. А чаще публикуют за просто так: журналюгам скандал — прибавка к тиражу, а тот, кто поставил компромат, доволен, что подложил свинью конкурентам, — выдала она бесстрастным тоном. — А если этими компроматами шантажировать, то, наверно, много стоят. Кое для кого на карту поставлена свобода.
— Мне нужны деньги, много, — без обиняков сказала Татьяна. — Если ты говоришь, что редакция не платит…
Вика поняла с полуслова.
— Я подумаю, — ответила она, и Татьяна услышала в трубке короткие гудки.
Вика думала часа три. Точнехонько до прихода Сергея, сообразила Татьяна, посмотрев на часы.
— Мы приедем. Готовь ужин, — сказала верная змееученица, намекая сразу на множество всякой всячины.
«Готовь ужин» — это и знак готовности немедленно сорваться из дому, и символ дружеской близости (к чужим ужинать не напрашиваются), и знак согласия: не могли же Вика с Сергеем постоловаться, сказать спасибо и уйти.
И Татьяна так же просто ответила:
— Конечно, мы же свои.
* * *Они приехали через пятнадцать минут. Сергей был в запомнившемся Татьяне твидовом пиджаке, при галстуке; точно так же он был одет, когда пришел из редакции, а она сидела на кухне с Викой. Картина ясная: вернулся муженек с работы, а женушка, домашний консультант по бизнесу, и говорит: «Не раздевайся, Танька предлагает срубить деньжат».
Татьяна успела запечь в микроволновке цыпленка, набив его неподходящими сладкими яблоками, но толстяк схряпал птицу за милую душу, с мужским человеколюбием оставив жене бледную кожу.
— Он ее терпеть не может, — с удовольствием наворачивая мужнин подарочек, пояснила Вика. Удобная жена:
«У меня на кухне ничего не пропадает» и все такое. Татьяна смотреть на эту кожу не могла без рвотных позывов.
— Итак; — сказал Сергей, покончив с цыпленком, — вы, Таня, хотите… — Он замялся, подбирая слово.
— Я хочу наследство. Не знаю, сколько там на банковских счетах, но точно больше миллиона. Чтобы его получить, нужно тысяч пятьдесят. Знакомые, у кого есть такие деньги, не помогают, а связываться с незнакомыми я боюсь. Если вы можете одолжить у кого-нибудь такую сумму на полгода, то все вопросы снимаются. А так я готова на все, — разъяснила Татьяна.
— Я «чайник» в этих делах, — признался Сергей, избегая слова «шантаж». — И Виктошка «чайник», хотя и консультант по бизнесу. Она знает стратегию, может подсказать, куда вкладывать деньги, а куда не стоит. До сих пор ее прогнозы сбывались, но нам от этого никакого толку. Скажем, она пишет, что цены на бензин поднимутся, а другой автор — что нет; поднимают цены, но это не отражается на Виктошкиных гонорарах. Если бы мы сами знали, где взять пятьдесят тысяч, хотя бы и на полгода…
— Я понимаю ваш интерес, — кивнула Татьяна. — Может, хватит ходить вокруг да около?
— Так я и не хожу. — Толстяк подошел к мойке и ополоснул жирные руки. (Татьяна по-домашнему кормила супругов на кухне.) — Мы обсуждаем конкретные вещи: есть документы, хочется получить под них деньги, но мы не знаем как. По моему журналистскому опыту, те, кто этим занимается, долго не живут. — Он снова ушел от слова «шантаж».
Татьяна вспомнила Шишкина: «Эти компроматы фактически убили Владимира Ивановича», Но жизнь со Змеем уже посадила ее на крючок, и выдернуть его можно было только вместе с внутренностями.
— Змей жил долго и нам завещал, — ответила она. — Пойдемте в кабинет.
Изученная вдоль и поперек папка «Безымянный» лежала на столе под любимой змеелампой сороковых годов: плафон в форме барабана украшали бронзовые медальоны с рассекавшими волны торпедными катерами, знаменами и пушками. Татьяна оценила еще один иезуитский поступок Змея: компроматы он доверил Вике, а «Отход после получения денег» и прочее — фактически инструкцию пользователя — оставил ей. Поодиночке вторая и третья змеежены ничего бы не смогли. Он соединил их из могилы.
Сергей с мужской педантичностью начал со справки об автоматических определителях номеров и антиАОНах.
— Немного устарело. Зачем вообще что-то говорить живым голосом? Посылаю клиенту по электронной почте письмо, а при нем программка. И его же собственный компьютер скажет ему все, что нужно.
— По электронной почте наш компьютер засекут, — возразила Вика.
— Если я предлагаю, значит, обдумал! — повысил голос Сергей.
Это был единственный конфликт за тот вечер, когда проснулся Змей.
Три головы склонились над столом, освещенным старой лампой. Котенок Вовчик, живший в коробке на кухне, прибрел на слабых лапках, растянулся у двери и запищал.
Он проделал первое такое большое путешествие в своей жизни.
Татьяна посадила Вовчика на стол. Пусть видит.
ПОЧТИ КАК РАНЬШЕ
Память — это инструмент, который неустанно обтачивает прошлое, превращая его в удобное и приемлемое для вас повествование.
СТЭНЛИ КАУФФМАННСороковины по Змею, как это водится, переходили в дискотеку.
Еще неделю назад к Татьяне приехали родители с намерением остаться в Москве и присматривать за инвалидом Сашкой. Теперь она чувствовала себя гораздо спокойнее. В оружейном шкафу опять поселились ружья: отец уже переоформлял свой украинский охотничий билет.
Сашка взял отпуск и стерег дачу, перетащив туда часть Змеева арсенала. Оставшаяся с детьми в военном городке Галина, конечно, ругалась и подозревала муженька во всех смертных грехах. Она то и дело устраивала налеты на дачу, надеясь застать у Сашки баб, но заставала только сослуживцев — Сашка приглашал их, чтобы не было страшно одному. Но это не могло продолжаться долго.
Вчера Есаул с издевкой напомнил Татьяне, что дачи, случается, горят, а у брата через неделю кончается отпуск.
Ошибся он всего на два дня, а может, и не ошибся, а округлил. Казалось, Есаул знал все, как будто подслушивал Татьянины разговоры… Сашка приводил военного связиста, тот проверил телефоны и компьютеры, но «жучков» не обнаружил…
Татьяна с матерью возились на кухне под строгим взглядом котенка Вовчика, и тут, часа за два до начала поминок, ввалилась уже подвыпившая компания братьев-писателей. Принимать их взялся отец. Чтобы гости не мешали накрывать на стол, он повел их в кабинет, и там установилась подозрительная тишина. Через полчаса отец затянул надтреснутым голосом: «Распрягайте, хлопци, конив», и братья-писатели нестройно подхватили, причем одни толком не знали, «запрягать» ли надо конив или «распрягать», а другие вообще путали этих самых конив со «Взвейтесь, соколы, орлами».
