Картер Браун - Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок
— И что же? — побуждающе молвил я.
— Поэтому мы признательны тому человеку, который совершил диверсию в отношении этой партии оружия, — пояснил посол. — В душе этот человек — настоящий малагасийский патриот. Свою признательность мы хотели бы выразить в конкретно ощутимой форме. Насколько нам известно, мы представляем маленькую и обнищавшую страну. Поэтому мы можем позволить себе лишь небольшой символический шаг, который совершенно несоизмерим с поступком нашего патриота. Но мы искренне надеемся, что он не откажется от скромного знака нашей благодарности, выраженной таким образом.
Он выдвинул ящик письменного стола, вынул оттуда запечатанный конверт и протянул его мне.
— Что это такое? — тупо спросил я.
— Номер счета в швейцарском банке, — ответил он, — на который мы положили сто пятьдесят тысяч долларов на ваше имя.
— На мое имя? — пробормотал я.
— Конечно, — терпеливо подтвердил Нкруду. — Вы и являетесь тем патриотом, который совершил саботаж в отношении той партии оружия.
— С чего, черт возьми, вы взяли это? — воскликнул я прерывающимся голосом.
Он терпеливо улыбнулся.
— Нам это известно, — произнес он. — У нас нет и тени сомнения на этот счет. А откуда это стало нам известно — не так важно, мистер Донован.
Я заставил себя долго и сурово посмотреть ему в лицо. Он меня не разыгрывал. Он сказал обо всем этом совершенно серьезно, и я понял, что нет смысла отнекиваться, бесполезно и протестовать в любой форме.
— Спасибо, — поблагодарил я его и сунул конверт во внутренний карман своего пиджака.
— Нам бы хотелось еще более достойно отблагодарить вас за вашу неоценимую помощь, мистер Донован, — добавил посол. — Можете не сомневаться в том, что, если захотите посетить нашу страну, вы в любое время будете приняты с распростертыми объятиями.
— Еще раз спасибо, — опять поблагодарил я. — Но мне любопытно узнать только одну вещь — источник вашей информации.
— Он безупречен, — заверил он меня. — Боюсь, что большего я вам сказать просто не могу.
Мы расстались, крепко пожав друг другу руки, и на какое-то мгновение я даже почувствовал угрызения совести по поводу того, что не заработал себе племенного шрама, который красовался на физиономии провожавшего меня брата-соотечественника. Я медленно побрел под знойными лучами солнца к гостинице, чувствуя себя в какой-то степени Иудой. Там, оказывается, изнасиловали всего нескольких женщин и только каких-то юнцов закололи штыками? А Поля Донована благодарят за оказанную помощь и награждают ста пятьюдесятью тысячами долларов за его труды тяжкие.
Хикс дожидался меня в баре рядом с вестибюлем гостиницы. Он потягивал из бутылки теплое английское пиво. Я попросил у бармена водку с чистым яблочным соком и льдом в высокой пивной кружке. И этот бывалый бармен даже не моргнул глазом.
— Ну, какое впечатление произвел шаман? — спросил Хикс.
— И не спрашивай, — отозвался я. — Мне даже думать не хочется об этом.
— Скверное, да?
— Хуже, чем ты можешь представить себе, — ответил я. — Малагасийцы благодарят меня за вредительство с поставками оружия. Они пришли от меня в такой восторг, что положили кучу денег в швейцарский банк на мое имя в знак своей признательности.
Хикс чуть не подавился глотком пива, набрызгав на стол белую пену. Это мне напомнило о минувшей ночи, и в моей макушке опять начал болезненно стучать пульс.
— С какого дьявола они взяли, что это ваши проделки? — поинтересовался он.
— Я очень усердно пытался это выяснить, — признался я. — Нкруду скромно умолчал об этом. Но сказал, что его источник информации безукоризненный.
— Де Плесси?
— Возможно. — Я беспомощно пожал плечами. И многое бы отдал за то, чтобы узнать, кто именно.
— Так что будем теперь делать? — требовательно спросил Хикс.
— Попытайся найти, где остановилась Франсин, и позаботься, чтобы она не оказалась в беде, — распорядился я. — А мы поговорим с Муарой Стевенс.
— Она через минуту спустится, чтобы выпить вместе с нами, — сообщил он. — Девушка собиралась встретиться со мной в интимной обстановке, но вы чертовски быстро возвратились назад!
Брюнетка появилась в баре через несколько минут. Волосы гладко зачесаны назад, в темных глазах опять появился яркий отполированный блеск. И без всякой косметики она выглядела посвежевшей и бодрой. В блузке бронзового цвета, черных расклешенных брюках, с медными кольцами в мочках ушей она сильно смахивала на женщину-пирата. Сев за стол, попросила снующего по залу бармена принести ей сухой мартини и посмотрела на меня.
— Кто-нибудь за это время еще пытался прикончить вас? — спросила она вкрадчивым голосом, подозрительно поглядев на мое лицо.
— Просто несчастный случай, — скупо объяснил я. — А как вы себя чувствуете?
— Отдохнувшей, — коротко ответила она. — Что мы будем делать теперь, когда прибыли в Англию?
— Много ли вам рассказывал ваш брат? — спросил я ее. — Относительно де Плесси и Шеппарда и их планов на будущее?
Бармен принес выпивку, и она подождала, пока он снова удалится за стойку, перед тем как ответить.
— Они намереваются похитить девушку… как ее имя?
— Франсин Делато, — подсказал я.
Она кивнула:
— Ее! Потом они используют ее в качестве приманки, чтобы завлечь вас обоих, а потом прикончить и вас.
— Все это рассказал еще ваш брат. Каким образом? Где? Когда?
— Какое сегодня число? — спросила она.
— Двадцать девятое августа, — сообщил я.
Она скорчила гримаску:
— Стало быть, это произойдет завтра.
— Где?
— В сельской местности, — ответила она.
— В графстве Суррей, — уточнил я и отпил немного из своего бокала, чтобы унять начинавшее охватывать меня раздражение. — Где именно в графстве Суррей?
— В местечке с каким-то смешным названием. — Она несколько секунд думала. — Литтл-Чарминг? Нет. Кажется, в Литтл-Чалмуте, вот где.
— Как зовут ее друзей, у которых она остановилась в Литтл-Чалмуте? — продолжал я расспрашивать.
— Не знаю. — Она слегка прикусила нижнюю губу. — Карл никогда не говорил мне о деталях. Он считал, что не было веских причин, чтобы делать это.
— Не говорил ли он, как они собираются похитить ее?
— Они выяснили, что она любит верховую езду и у ее друзей есть конюшня. Поэтому они решили похитить ее во время конной прогулки, когда она бывает одна.
— А что они собираются делать с ней потом?
— Спрятать где-то на отдаленной ферме. Карл сказал, что они уже присмотрели такую и арендовали ее.
— Где?
Она пожала плечами:
— Вот этого не знаю.
— Бог мой! — воскликнул Хикс. — Вы оказали нам чертовски неоценимую услугу! Это точно.
— Прошу прощения, — холодно заметила она. — Карл никогда не посвящал меня в детали, потому что думал, что они мне вряд ли понадобятся.
В бар скользящей походкой вошел Финчли, на его лице было выражение скорбного сожаления.
— Простите, что беспокою вас, мистер Донован. Но вас по телефону спрашивает молодая дама. Говорит, что вы ее знаете. — Его брови слегка приподнялись. — Говорит, что она соловушка Флоренс из местечка с водяной кроватью.
Я проигнорировал шипение с брызгами слюны, которое издал Хикс, и направился в вестибюль, чтобы услышать Финчли.
— Дорогой Пол, — замурлыкал голос Анджелы в телефонной трубке, когда я поднес ее к уху. — Как сегодня чувствует себя ваша бедная головушка?
— Болезненно стучит, — ответил я. — Но, сдается мне, я останусь в живых.
— Какая трагическая утрата возможностей! — продолжала она. — И виновата в этом, конечно, я. Но в самый последний момент передо мной возникла кошмарная картина. Я увидела себя навсегда приколотой к стене, вроде бабочки в какой-то отвратительной частной коллекции неказистого человечка. У тебя, дорогой, такая огромная болванка. — Она негромко гортанно засмеялась. — Повидался ли ты с Франсин?
— Нет, — ответил я, — а ты?
— Тоже нет. Но она возвратилась. Вернее, должна была вернуться. Несколько минут назад ей звонили ее друзья. Те самые, у которых она проводила время в графстве Суррей. Они, кажется, удивились, что ее нет дома.
— Когда она выехала оттуда?
— Вчера вечером. Как я понимаю, довольно неожиданно, еще до ужина. Создалось впечатление, что им немножко не по себе. Видимо, Франсин не потрудилась даже попрощаться с ними. Она просто поднялась с места и уехала. Друзья интересовались, не надо ли выслать ей одежду и другие ее вещи.
— Вернулась ли назад лошадь? — глупо спросил я.
— Лошадь, дорогой? Какая лошадь?
— Не важно, — замял я эту тему. — Мне просто пришла в голову одна идея.
— Ну… знаю, с моей стороны даже глупо предлагать это!.. Но если она объявится здесь, в этой квартире, надо ли сказать ей, чтобы она позвонила тебе?
