Андрей Воронин - Комбат. За личное мужество
Лиза немного успокоилась, и ее мысли приобрели определенность и ясность. Ее больше не занимали ни пропавший Малиновский, ни даже Константин, видеть которого она так страстно желала всего несколько часов назад. Чемоданчик, металлический дипломат – вот что терзало ее ум. Лиза так смело, не задумываясь, спрятала его в сейф, а ведь там могло быть взрывное устройство. Лизу даже передернуло, но она тут же отогнала эту мысль подальше. Там были деньги. Много денег. Появится Малиновский или нет, их нужно будет как-то достать. И тут ее будто осенило. Малиновский мог использовать для этого чемоданчика тот же код, что и для сейфа. А она знала, знала код для сейфа! Значит, и чемоданчик сможет открыть. Лиза вылезла из ванны и укуталась в большое махровое полотенце. Взглянув на висящие на стене часы, она поняла, что, если заказать сейчас парикмахера и маникюршу на дом, до их приезда можно успеть проверить, верны ли ее догадки.
Если в дипломате действительно лежат деньги, ей хотелось перепрятать их куда-нибудь в более надежное место. Еще отчим приучил ее хранить крупные деньги на депозите или в крайнем случае в банковской ячейке, но никак не дома. Даже на самую честную прислугу, как любил повторять отчим, обязательно найдется парочка ее друзей-проходимцев, которые, если захотят, найдут способ добыть и драгоценности, и деньги хозяев.
Следуя советам отчима, Лиза предпочитала пользоваться пластиковой карточкой. Она всегда одевалась добротно, но скромно, хотя в ее гардеробе было несколько и вправду эксклюзивных вещей. Но если Лизе нужно было где-то показаться в вечернем платье от Dolce&Gabbana или Versace с прилагающимися к ним бриллиантовыми украшениями, ее, кроме отчима или мужа, обязательно сопровождал личный охранник. Он же обычно привозил ей перед самым выездом в свет и украшения, хранящиеся в банковской ячейке. Поскольку в этот раз ни мужа, ни охранника не было, а появиться на открытии бизнес-центра нужно было если и не при полном, то хотя бы при относительном параде, Лиза сначала рассчитывала побольше понежиться в spa-салоне, а потом заехать на их с Малиновским супружескую городскую квартиру, которая теперь пустовала. Там в шкафу висели несколько весьма подходящих для случая нарядов. И украшения, не слишком дорогие, но весьма пристойные, там тоже можно было найти.
Но теперь, когда Лизе показалось, что она поняла, какой именно должен быть код в чемоданчике, ей не терпелось проверить свою догадку.
– Елизавета Марковна, вы уже? Почему так скоро? Может быть, я что-то не так сделала? – взволнованно спросила миловидная девушка, которая готовила ванну.
В ее голосе слышалась неподдельная тревога. Лиза понимала, что весь персонал салона знает, что она не простой посетитель, и, если что-то ей не понравится, это тут же станет известно хозяйке. Можно было, конечно, как это делают многие дамы их круга, никак не прокомментировать свой уход. Пусть бы мучились. А в следующий раз были бы еще более обходительными и внимательными. Хотя неизвестно, можно ли быть более обходительными и внимательными. Но ей не хотелось оставлять такую действительно хорошую, с, как теперь модно говорить, доброй аурой сотрудницу в неведении. Поэтому Лиза улыбнулась и покачала головой:
– Нет-нет, просто мне нужно раньше уехать.
– Уже?! – почему-то еще больше напряглась девушка. – Но вы же обычно еще делаете и другие процедуры… Вас же там тоже ожидают.
– А вы, как я вижу, все про всех знаете? Или только про меня? – уже натягивая джинсы, заметила Лиза, чем еще больше смутила девушку.
Та дернула плечом и пробормотала:
– Ну почему…
– Знаете, если вы такая осведомленная, попросите, чтобы мне через полтора часа прислали парикмахера и маникюршу. Адрес у вас есть, – попросила Лиза, решив все же подсушить волосы.
– А куда прислать: в ваш загородный дом или в городскую квартиру? – уточнила девушка, опять показав свою осведомленность.
– За город, – кивнула Лиза и, когда девушка вышла, включила фен.
Как будто почуяв неладное, Лиза, не прошло и минуты, отключила фен. В воцарившейся тишине ясно прозвучал голос излишне осведомленной девушки, разговаривавшей с кем-то по телефону:
– Она едет в свой загородный дом. А что я сделаю? Не могу же я держать ее здесь силой… Но она вызвала маникюршу и парикмахершу…
Девушка за стеной закончила свой разговор, и Лиза вернулась к своей процедуре. Она досушила волосы, при этом прикидывая, с кем говорила эта девушка. Учтя, что муж так и не дал о себе знать, а дома в сейфе лежит неизвестно кем переданный дипломат, Лиза сочла все это более чем подозрительным. Но об этом думать не было времени. Когда Лиза вышла из раздевалки, девушки нигде не было видно. На всякий случай она подошла к администраторше, углубившейся в чтение глянцевого журнала, и уточнила:
– Простите, вам передали срочный вызов на дом парикмахера и маникюрши?
– Угу, – буркнула женщина, не отрываясь от журнала.
Лиза вздохнула и вышла на улицу. Дождь усиливался. Лиза решила не отступать от намеченного плана. Уже через каких-то полчаса она была дома.
Горничная Алевтина, которая никак не ждала хозяйку к обеду, удивленно вскинула брови, но, пока Лиза снимала промокшую одежду и приводила себя в порядок, накрыла на стол. Правда, теперь поставила не два, как к завтраку, а всего один прибор.
– Вам бульон сразу наливать или вы еще не за стол? – спросила Алевтина.
Лиза задумалась. Горячий бульон в такую погоду был бы как раз кстати. Но ей не терпелось открыть спрятанный в сейф дипломат. Она попросила:
– Давайте через полчаса.
– Хорошо, – пожала плечами Алевтина.
Лиза поднялась в кабинет. Они с Малиновским называли его зеленой комнатой. Отчим специально оборудовал ее для работы. Комната была довольно просторной, с выходом на террасу и огромными, от потолка до пола, окнами, которые сейчас были занавешены тяжелыми, из зеленого бархата шторами. Здесь стояли солидные книжные шкафы с неплохим подбором специальной литературы и по программированию, и по бизнесу, письменный стол с самым новейшим компьютером, удобный, обтянутый темно-зеленой кожей диван, кресло с торшером и, главное, платяной шкаф, в котором и был спрятан сейф. Лиза открыла шкаф, набрала код, достала из сейфа заветный дипломат, поставила его на стол и еще раз набрала те же самые цифры. К ее великой радости, замок щелкнул. Лиза открыла крышку. Дипломат, как она и предполагала, был наполнен пачками долларов. Наверху лежал конверт, на котором красивыми витиеватыми буквами было написано: «Александру М-скому. Легион».
Лиза разорвала конверт и достала сложенный вдвое лист белой бумаги с вензелями и видными на просвет буквами «Л». Написанный от руки тушью текст привел Лизу в полное замешательство.
«Ты опять победил. В этот раз ты смог провести даже механика. Деньги легиона принадлежат тебе по праву. Легион гордится тобой, воин! Отныне ты переходишь на новый уровень. Жди связного. И не прогляди механика, который может подойти к тебе слишком быстро».
Самой разобраться в этом на первый взгляд абсолютно бредовом послании было невозможно. И показать его Лизе теперь было некому, ведь пропал не только Малиновский, которому этот текст был адресован, но и Константин, которому она в последнее время доверяла почти все свои тайны. Оставался еще отчим. Но кто знает, как он отреагирует на то, во что ввязался Малиновский. С матерью и вообще с женщинами о мужских делах, ясное дело, лучше было не говорить. Лиза почувствовала, как не хватает ей отца, ее настоящего, пусть не такого богатого, как отчим, но умного и решительного, а главное, любящего ее человека. Во всяком случае, то, что он любит ее, отец повторял при каждой их встрече. Хоть редко, но они тайком от мамы и отчима встречались все эти годы. Ее настоящий отец, капитан дальнего плавания Марк Петрович Разин, жил теперь в Петербурге и после ухода в отставку подрабатывал ночным сторожем. Вторая его жена была медсестрой. У них рос сын Сенька, которому недавно исполнилось шестнадцать лет. Как Лиза ни допытывалась, ни мама, ни отец никогда не рассказывали ей, из-за чего они расстались. Об их совместной жизни, о которой у Лизы практически не осталось никаких воспоминаний, они тоже говорить не хотели. Сколько Лиза себя помнила, они с мамой жили в Москве у бабушки, которая отца почему-то не любила. Когда он возвращался из плавания, они вместе ходили в кафе или парк, а потом мама отправлялась с ним в Петербург, тогда еще Ленинград, а Лиза оставалась с бабушкой. Потом в жизни мамы появился Рубинштейн. Бабушка вскоре умерла, и они перебрались к отчиму.
Отец сам разыскал Лизу, когда ей исполнилось восемнадцать лет, тогда он как раз вышел в отставку. Марк Петрович встретил ее в университете, при выходе из аудитории, с огромным букетом роз. Поскольку после лекций за Лизой обычно приезжал водитель, ей пришлось пропустить лекцию, чтобы посидеть с отцом в кафе. Матери она решила ничего не говорить, но с тех пор общалась с отцом регулярно.
