Элмор Леонард - Бандиты
— Да, они такие, — согласился Фрэнклин. — А ты можешь открыть мне дверь, мамаша?
— Конечно, милок, с удовольствием.
Фрэнклин протянул ей доллар. Переступив порог номера, он услышал музыку и голоса, доносившиеся из спальни, увидел сервировочный столик с грязными тарелками и стаканами, подушки, сброшенные с дивана на пол, почуял запах застоявшегося сигаретного дыма. Фрэнклин пересек гостиную и подошел к стоявшему в углу столу. Там он нашел портфель полковника, но ключей от машины не было. Банковские мешки обнаружились на полу под столом. Положив свою сумку на стул, Фрэнклин наклонился и пощупал округлый бок мешка, осмотрел его металлический замок. Вскрыть такой — раз плюнуть. Выпрямившись, Фрэнклин снова посмотрел на стол и подумал, стоит ли пытаться влезть в портфель полковника, сделанный из крокодиловой кожи.
— Что ты тут делаешь? — по-испански окликнул его полковник.
Фрэнклин обернулся. В дверях между гостиной и спальней стоял полковник Годой в красных трусах.
— Как ты сюда вошел?
— Я битый час стучал в дверь.
— Как ты вошел? — повторил полковник по-английски.
— Горничная открыла своим ключом. Я стучал, а мне никто не ответил, — сказал Фрэнклин, рассматривая этого человечка в красных трусах — как он пыжится, как грозно глядит на него. Вышел из спальни Криспин, обмотав свои чресла полотенцем. Вот бы спросить их, что они там делали, с какой стати включили музыку? Танцуют, что ли, голые? Эта мысль вызвала у него легкое подобие улыбки.
— Говорит, его горничная впустила, — обратился полковник к Криспину. Криспин казался больным, совсем отощал, кости торчат. Ничего не говоря, Криспин прошел через всю комнату к кофейному столику и схватил сигареты. Фрэнклин снова посмотрел на полковника и увидел, что тот по-прежнему наблюдает за ним.
— Машину отогнал?
Фрэнклин кивнул.
— Что? Говори вслух!
— Да, я вернул машину.
— Где квитанция?
— У меня нет. Вы ничего не говорили.
— Я сказал, привезти расписку. Дурак, что ли?
— Зачем она нам? — по-испански возразил Криспин.
— Не важно, зачем. Я велел ему привезти расписку.
— Он ничего не понимает в расписках, — сказал Криспин снова по-испански. — Он бы не понял, что это расписка, даже если бы ему ее вложили в руки.
— Я велел ему взять расписку. Нужно, чтобы они знали, кто вернул машину.
— Да, это я упустил, — признал Криспин, раскуривая сигарету.
Фрэнклин спокойно переводил взгляд с одного лица на другое.
Полковник сказал:
— Все потому, что ты слишком много пьешь и слишком много болтаешь. Ты совсем позабыл о дисциплине. Знаешь, как быстро ты загнулся бы в джунглях?
Криспин сказал:
— Хватит мне втирать про свою военную жизнь. Мне и этой ночи хватило. Боже мой, ты рассказал этим шлюхам историю всей своей жизни. Им что, так это интересно? Плевать они хотели. Знаешь, чего они хотят? Они хотят попасть в Майами.
Полковник сказал:
— Еще бы. Ты сам пригласил этих шлюх ехать с нами. Забыл, да? Напился до чертиков.
Тут полковник вновь повернулся к Фрэнклину и вытаращился на него, словно собираясь что-то сказать, но только и смог выдавить из себя:
— Ну, и что тебе нужно?
— Что-нибудь отнести в машину?
— Я еще не уложил вещи.
Фрэнклин стоял у стола. Он осторожно дотронулся носком ботинка до одного из мешков.
— А это? Отнести их?
Полковник наблюдал за ним.
— Что? — сказал он. — Думаешь, там деньги?
— Не знаю.
— Он ничего не знает, — повторил Криспин, снова пересекая комнату.
Он ушел в спальню, оставив их с полковником наедине, и тогда Фрэнклин сказал:
— Не думаю. Я думаю, вы держите их в своей новой машине.
— Ах, вот что ты думаешь? — фыркнул полковник, упирая руки в боки, как раз над врезавшейся ему в живот резинкой ярко-красных трусов. — А ты неглуп, Фрэнклин. Откуда это ты у нас взялся такой умный, миссионеры выучили? — И через плечо, повысив голос, бросил в спальню: — Фрэнклин думает, что деньги в машине.
Из ванной послышался шум воды и перекрывавший его голос Криспина:
— Спроси, откуда он узнал.
— Откуда ты узнал, Фрэнклин?
— Я знал: вы не станете держать деньги здесь.
— А в машине, где никто за ними не присматривает?
— Я думаю, за ними кое-что присматривает.
Все так же через плечо полковник сказал Криспину:
— Он думает, за ними кое-что присматривает.
— Что-что? — откликнулся голос Криспина. Фрэнклин терпеливо ждал, пока полковник повторит свой ответ, а Криспин спросил:
— Откуда он это узнал?
Вот дураки, подумал Фрэнклин, они даже сами не знают, какие они дураки, и теперь уже никогда не узнают.
Полковник, все так же уперев руки в боки — только дурак мог нацепить такие трусы, — повторил вопрос:
— Как ты об этом узнал?
— Какая разница, — ответил Фрэнклин. — Я больше на вас не работаю.
Лицо полковника застыло, сделалось холодным, неподвижным, как камень. Фрэнклин повернулся к своей сумке, лежавшей на стуле, и услышал, как полковник ледяным голосом переспрашивает:
— Что? Что ты сказал?
Фрэнклин достал из сумки «беретту» и увидел, как лицо полковника вновь изменилось, как широко раскрылись глаза, когда девятимиллиметровый ствол нацелился ему в грудь.
— Я больше на вас не работаю, — повторил Фрэнклин и выстрелил.
Полковник отшатнулся, широко раскинув руки, и рухнул на пол. Встав над его телом, Фрэнклин сказал:
— Всего доброго! — Выстрелил снова и увидел, как тело подскочило и ударилось об пол. В дверях появился Криспин — Фрэнклин сперва услышал его шаги, а затем увидел его самого, в полотенце, обмотанном вокруг бедер, с такими же широко раскрытыми глазами, как у полковника.
— Я уволился, Криспин, — сообщил Фрэнклин, стреляя ему в грудь, а потом подошел к дверям спальни, еще раз пожелал своему боссу всего доброго и сделал контрольный выстрел.
Ключи от машины он нашел на комоде.
Рой занял такую позицию, чтобы, глядя прямо перед собой сквозь стеклянную дверь холла, наблюдать за лифтом, а повернув голову всего на 45 градусов, разглядеть по ту сторону дворика перила пятого этажа высотой примерно по пояс взрослому человеку. Когда сверху донесся отчетливый хлопок, затем пауза, еще один хлопок и потом еще два, Рой поднял голову и присмотрелся. Хлопки были тихие, но Рою и прежде доводилось слышать этот негромкий, жесткий звук. Он был уверен, что раздались они именно там, на пятом этаже, хотя, конечно, могли донестись и с улицы. Ни один из постояльцев гостиницы, занятых своим завтраком, не обратил внимания на эти звуки, никто даже ухом не повел.
Там, на пятом этаже, горничная — кажется, цветная — остановила свою тележку и стояла, глядя в сторону лифта. Рой принялся наблюдать за горничной. Если выстрелы действительно раздались на пятом этаже, она должна была их слышать. Но горничная, кажется, утратила интерес к тому, за чем она наблюдала или чего ждала, сдвинулась с места и покатила свою тележку прочь от лифта и ниши с номером 501. Больше там не было видно ни души. Двери не открывались, соседи не выглядывали разузнать, что произошло.
Может быть, негроиндейца застукали, когда он пытался утащить ключи от машины, но не стрелять же его за это!
Конечно, хлопки могли донестись и с улицы. Рой допускал такую возможность, но не слишком в нее верил. А вот теперь кое-кто из гостей начал задирать головы: им стало любопытно, куда это смотрит Рой. Нужно выбрать наблюдательный пункт получше. Подняться в снятый ими номер 509, оставив дверь открытой. Но для этого нужно взять ключ, черт его подери!
Фрэнклин ждал лифта. В конце коридора возилась горничная. Он не удосужился подойти к перилам и проверить, не смотрит ли кто вверх: довольно было и того, что он не слышал голосов, вообще никакого шума. Пришел лифт, Фрэнклин спустился вниз и вышел в холл. Там мужчина и женщина разговаривали со швейцаром, поставив свои чемоданы на пол. Через стеклянную дверь Фрэнклин посмотрел во внутренний дворик. Все спокойно сидят за столами, поглощают завтрак. Оглянувшись на бюро регистрации, Фрэнклин повернулся и пошел дальше, но тут он заметил парня, который, упершись ладонями в стойку, поджидал гостиничного служащего, тем временем говорившего по телефону. Это был тот самый парень, которого он уже видел с Джеком Делани. Весь из себя крутой, с прямыми темными волосами. По его манере разговаривать Фрэнклин принял его за полицейского. Он заторопился, пошел дальше, не оглядываясь, надеясь, что парень его не заметит. Не хотелось бы, чтобы он проследил его до гаража. От такого только и жди неприятностей, а Фрэнклин не хотел больше никого убивать, но если придется — что ж, он снова выстрелит.
Джек с Люси сидели в ее машине на передних сиденьях, уставившись на освещенный солнцем четырехугольник открытых ворот. Люси сказала:
