Питер Темпл - Расколотый берег
— Здравствуйте. Мне нужно посмотреть старые номера вашей газеты, — обратился он с просьбой.
— Тогда вам туда, — показала секретарша. — Там все номера за полгода.
— Мне за восемьдесят третий год.
— Ой, я не знаю, по-моему, у нас таких нет, — равнодушно произнесла она, глядя уже на следующего посетителя.
— А библиотека у вас тут есть?
— Библиотека?
— Ну где-то вы ведь храните архивы.
Она озадаченно свела брови и посоветовала:
— Спросите лучше в редакции. Проходите.
В приемной за столом сидела женщина постарше. Он повторил свою просьбу, но на этот раз сказал, что пришел из полиции. Она переговорила с кем-то по телефону. Почти сразу дверь открылась и вошел мужчина лет сорока, лысоватый, румяный, с большим животом. Кэшин представился, показал служебный значок.
— Алек Кларк, — произнес в ответ мужчина. — Заместитель редактора. Проходите.
Они оказались в просторном помещении, где за столами перед компьютерами сидело человек шесть или семь, а трое расположились за заваленным бумагами столом в центре. Кларк провел Кэшина в первый офис, состоявший из поставленных в ряд четырех кабинок. Они сели.
— Чем я могу помочь?
Кэшин объяснил, зачем он пришел.
— Такой старый номер? Ищете что-то конкретное?
— О пожаре… Тогда сгорел лагерь «Товарищей», возле Порт-Монро.
— Да-да, верно. Такое событие, мальчики погибли… Очень, очень грустно. Но сейчас это вам зачем?
— Так, любопытно.
Кларк засмеялся, расставив руки.
— Понял. Пойду проверю, подождите здесь.
Он вышел, повернул куда-то направо. Кэшин смотрел на служащих. В основном это были молодые женщины. Только те трое, за столом в середине, были хилые старики, какие-то потертые, побитые жизнью. Один, рыжеволосый, похоже их начальник, беспрестанно ковырял в носу и потом долго разглядывал палец. Вошла молодая болезненно худощавая женщина и уважительно обратилась к этому исследователю. Тот внимательно ее выслушал и слабо махнул правой рукой. Она кивнула и пошла к стулу у задней стены. Кэшин заметил, что она ссутулилась и опустила голову.
— Простите, что заставил вас ждать, детектив, — сказал Кларк, садясь за стол.
— Всегда приятно наблюдать за хорошо смазанным механизмом, — заметил Кэшин.
Кларк натянуто улыбнулся:
— Видите ли, у нас небольшая сложность. Мы все обновляли в восемьдесят четвертом году и тогда же перевели весь архив на микрофиши. Вы еще молоды и, конечно, не знаете, что это такое.
— Почему же? Знаю.
— Так вот, в восемьдесят шестом у нас случился пожар — кто-то неосторожно бросил окурок в корзину с бумагами — и сгорели микрофиши за десять лет начиная с семьдесят девятого года.
— А где настоящие газеты?
— Увы, их уничтожили в восемьдесят четвертом. Тогда ведь об истории не думали. На будущее мы уж никогда…
— Может, поискать в библиотеке штата?
— Попробуйте, конечно.
Кэшин прошел по утреннему холодку к машине, посмотрел на небо, бездонное, как рай, и неясное, как воспоминания. Завидев его, собаки в машине начали радостно бить друг друга хвостами.
* * *В центральной библиотеке штата «Вестника» тоже не оказалось. Кэшин положил трубку и стал думать о Кори Паскоу и часах Бургойна. Собственно, сейчас это все не имело никакого значения.
Он закрыл глаза, откинул голову. Из-за каких-то несчастных часов Бургойна погибли двое мальчишек. Все, все замыкалось на этих чертовых часах.
Почему часы Бургойна оказались у Кори? Тогда, на пирсе, Крис Паскоу говорил что-то, но Кэшину это показалось не стоящим внимания. «Кори был неплохой парнишка. Мог бы и в футбольной лиге играть. Но дурак — думал, что на травке поднимется. А вы приятель Хопгуда и его шайки-лейки?» Так, что ли?
Травка… Он имел в виду, что Кори курит ее? Подумаешь… Не то что для Даунта — для страны невеликая новость. В шестидесятые вообще считали, что она не страшнее пива. Тогда никому бы и в голову не пришло, что, если пьешь пиво, тебе заказана дорога в профессиональный футбол.
Нет, Паскоу говорил не о том, что Кори ее курит. Он имел в виду — выращивает, продает.
Кэшин смотрел, как собаки бесцельно слоняются по двору и будто жалуются друг другу на недостаток впечатлений. Им здесь явно не нравилось, хотелось уйти куда-нибудь вместе с Реббом. Интересно, как устроена память у собак? Тоскуют ли они по Реббу?
Пигготы приторговывали наркотиками. Билли Пиггот продавал их школьникам, а в постоянных клиентах у него ходила Дебби Дугью.
Сзади подошла Кендалл.
— Это не будет нарушением субординации, если я спрошу: ну когда ты пропишешься в своем кресле на постоянку, а? Меня так уже достали все эти юные вундеркинды, что хоть на скамью подсудимых.
— Скоро вернусь, — пообещал Кэшин. — Никогда не слышал, чтобы кто-то по мне скучал.
— Напрашиваешься на комплименты, а это нехорошо, — ответила она. — Знаешь, что я в тебе ценю? Что ты не смотришь эту фигню по ящику и не знаешь, кто сейчас чемпион по боксу в полутяжелом весе.
— Кстати, о боксе и полубоксе. Тут один парень заходил, жаловался, что его девчонка-парикмахерша угнала в Квинсленд его машину. Говорил, Пигготы богатеют. А когда-то еле концы с концами сводили, так ведь?
— Нет, что-то не помню.
— Почему?
— Да не знаю. Это ведь в Кромарти было.
— Но кто-то же слух распускал.
— Какой там слух! Все и так знали.
— А это все началось еще до того, как я приехал? Еще когда Сэдлер тут всем заведовал?
— Нам жаловались, — сказала Кендалл и посмотрела в сторону. — Сэдлер обещал, что свяжется с Кромарти. Какая-никакая, а работа.
— Подожди-ка, Кен. В тот день, когда был марш, я спрашивал тебя о Билли Пигготе, а ты рассказала мне что-то о Рэе Пигготе. Не напомнишь?
— Украл пятьсот баксов у какого-то агента, который жил в гостинице «Волна». Тот говорил, что подвез Рэя из Кромарти и пригласил его к себе в комнату попить пива. Ну и денег как не бывало. Оно и понятно: двое собутыльников, одному под пятьдесят, другому на вид лет четырнадцать.
— Он узнал полное имя Рэя?
— Да. Сэдлер позвонил в Кромарти. Приехали Хопгуд и этот… Стегглз. Оставили машину на заднем дворе. Рэя Пиггота привезли с собой, подобрали, наверное, где-нибудь по дороге. Оставили его в машине, а сами поговорили с агентом в комнате для допросов. Потом уехали, и все — больше об этом ни слуху ни духу.
— Пиггота ни в чем не обвинили?
— Нет. Все равно в Мельбурне попался. Отобрал магнитофон и ноутбук у какого-то парня в парке. Уличный ребенок, что с него возьмешь.
— Ну и какой из всего этого вывод?
Кендалл опустила глаза и тонко улыбнулась своей печальной всепонимающей улыбкой.
— Мне повезло, что я здесь работаю, — сказала она. — Когда я не могла ходить как следует, ну и вообще была не очень, никто меня не оттолкнул, не вычеркнул, не сказал, что можно бы и на пенсию. Просто родная семья. Ты, наверное, об этом знаешь. Или нет?
Она ушла. Кэшин откинул голову, чувствуя, как, пока еще слабо, ноют усталые мышцы. Утро в суде, Грег Лоу прозрачно намекает ему про Хопгуда. Больная на всю голову, чокнутая Габби Тревена не самый опасный человек в этом городке, так он сказал. Интересно, Лоу передавал угрозу от Хопгуда или как? Или, наоборот, давал понять, что он не человек Хопгуда?
«А вы приятель Хопгуда и его шайки-лейки?»
Хопгуд и Ллойд. И еще, может, Стегглз.
Стегглза тогда просто вывернуло наизнанку. Дождь хлестал как бешеный, он наклонился, дуло пистолета уткнулось в небо, а изо рта извергалась мутная струя. После того как он убил мальчишку, его желудок изверг все — и гамбургер, который он съел на брифинге, и жирные чипсы с кетчупом.
Слабоват ты оказался для этого, Стегги. Кэшин набрал номер Хелен Каслман.
— Хочу снова с этим Паскоу потолковать, — сказал он.
— У тебя с тактом не все в порядке. Тебе не говорили?
— Я поговорю с ним у тебя в офисе. Можно в твоем присутствии.
— Так это будет официально? Официальный допрос?
— Нет, просто посидим, поболтаем.
— Ну, я ведь не представляю интересы Паскоу, поэтому в подобных разговорах у меня нет никакого статуса. Да, честно говоря, и желания помогать полиции в ее болтовне.
— Я хочу начать сначала и снять обвинение с мальчишек. С твоего клиента, между прочим.
— С покойного клиента.
Она замолчала. Кэшин спокойно ждал.
— Я перезвоню, — произнесла она наконец. — Ты где?
Кэшин вышел, обогнул пешком квартал. Ветер дул прямо в лицо, и на главной улице ему повстречалось лишь несколько человек, которые стремительно пробегали от своих машин к магазинам. У Леона было пусто.
— Полиция, — громко сказал Кэшин. — Открыто?
— Открыто для любых посетителей, — ответил Леон, появившись из кухни. — Для каких хотите! Меню сегодня не блещет разнообразием. Суп, и больше ничего. Простая похлебка, правда с ветчинной косточкой.
