Ярослав Зуев - Месть. Все включено
– Так точно, – пробормотал Атасов.
– Обвинение в убийстве пало на его жену, мою племянницу Анну Ледовую…
Атасов открыл было рот, но Правилов, подняв руку, продолжил:
– По известным причинам Анна, вместо тюрьмы угодила в психиатрическую лечебницу. Она была признана невменяемой, так? Полагаю, Атасов, что при нынешней ситуации Анне из лечебницы не выйти. Долг Виктора Ледового кавказским партнерам остался неуплаченным. С мертвых спросу нет. И с умалишенных тоже, Атасов. – Правилов вставил в губы сигарету, не отрывая взгляда от окна.
– За неделю до трагедии, Атасов, по распоряжению Виктора Ивановича и моему прямому приказу особняк Ледового в Осокорках оборудовали камерами скрытого слежения, о которых никто, кроме нас двоих не знал. Работа не была закончена в срок, но, Атасов, и того, что оказалось на кассете, – более чем достаточно, чтобы доказать невиновность моей племянницы и назвать имена настоящих убийц Виктора Ледового.
В кабинете повисла жуткая пауза.
– Ты спросил меня о гарантиях, Атасов? Возможно, ты получишь то, что просишь. Анна выйдет на свободу, а убийцы Ледового заплатят должок. Сполна. Такой вариант есть, Атасов, и, возможно, он будет задействован, в случае необходимости. Это ясно?
Атасов снова кивнул, хотя с ясностью было не очень.
– Тогда ступай.
И Правилов не терпящим никаких возражений жестом дал понять, что разговор окончен.
Атасов даже рта раскрыть не успел, как уже стоял посреди приемной, где его с нетерпением поджидали Протасов с Армейцем. Оба приятеля сидели на диване с физиономиями грустных клоунов. Протасов, в ожидании неприятностей, потерял интерес к правиловской секретарше Инне, Эдик вообще смотрел под ноги. Да и сама Инна вела себя, как засватанная. При виде Атасова приятели вскочили.
– Пошли, типа, – обронил на ходу Атасов. – Счастливо, Инна
На улице Протасов навалился на Атасова с расспросами, сводившимися к следующему: что это нашло на Олега Правилова, из-за чего он не намылил ему, Протасову, задницу и шею?
– А тебе, типа, что, хотелось, чтобы намылил, идиот?! – в конце концов разозлился Атасов.
– И что, блин, про джип ни шиша не спрашивал? Который мы, с Андрюхой, блин, бульк, и это… утопили?!
– Протасов, сделай одолжение, заткнись. Идет?
Они остановили такси. Атасов распорядился ехать на Градинскую, к Армейцу домой. Уже в машине Эдик аккуратно поинтересовался, о чем был разговор, и что было нужно Олегу Петровичу. Атасов поморщился, с6начала было неплохо самому собраться с мыслями, и только потом вводить приятелей в курс дела.
– Т-только не ра-рассказывай нам, что он вы-вытащил нас из задницы по-по доброте душевной, Атасов. П-правилов, конечно, фи-филантроп, но, не до такой же степени.
– Правилову нужен скальп Бонифацкого, – просто сказал Атасов. В его исполнении это прозвучало даже будничней, чем он сам рассчитывал. – Точнее, скальп, яйца и, типа, уши скорее требуются Артему Павловичу, а Олег так, рупором работает. Отрабатывает, б-дь.
– Всего-то? – протянул Эдик. – З-замечательно.
– Дело, типа, – продолжал Атасов, следует обтяпать до четверга.
– Вот так п-просто? В-взять – и о-отправить к праотцам се-серьезного авторитета?
– А что тебя, типа, смущает, Армеец? Бабушка в детстве не учила, что долг платежом, типа, красен.
– У-учила, – согласился Армеец, но…
– Менять профессию поздновато, – добавил Атасов голосом судьи, оглашающего смертный приговор.
– Кого-кого завалить?! – встрял Протасов с видом только что проснувшегося человека. – Вацика Бонифацкого?! Это того, блин, мутного хорька, которого еще прошлым летом надо было удавить резинкой, в натуре, от трусов?
– Надо было, – согласился Атасов, покосившись на таксиста, корчившего из себя глухонемого. – Все. Хватит. Об остальном переговорим, как приедем. Лицо Армейца вытянулось:
– П-правилов рассказал тебе, где А-андрей?
– Уже там.
– Г-де?! – глаза Эдика напоминали иллюминаторы самолета.
– В том, типа, смысле, что на полуострове, – поправился Атасов. – Только он потерпел неудачу.
– Н-неудачу? Ч-что значит, неудачу?
– Неудачу означает неудачу! – фыркнул Атасов и, повернув голову, уставился в окно. – Ничего больше неизвестно. Кроме того, что на него повесили какое-то мокрое дело.
– Кто?
– Местная, типа, милиция, Армеец.
Остаток пути они проделали молча. По лицу Армейца можно было заключить, что он жалеет о том, что спрашивал. А, возможно, и не только об этом.
* * *На Троещине, прямо у подъезда, они увидели Юрика Планшетова, который прогуливал Гримо. Или Гримо выгуливал Юрика, смотря, с какой стороны посмотреть. Оба сражались, как две антагонистические противоположности. Бультерьер, хрипя, рвался с поводка, натянутого, будто якорный канат в свирепый шторм, Планшетов цеплялся за поводок с багровым от натуги лицом участника чемпионата по перетягиванию каната.
– П-п-п… – Армеец, при виде восставшего из мертвых верного оруженосца Бандуры полностью решился дара речи. Это было неудивительно. Атасов и Протасов переглянулись. Словно увидевшие призрак трезвые и практичные люди, намеревающиеся спросить друг друга, а не померещилось ли им.
– Е-мое… – это было все, на что сподобился Валерий. – Приведение, мать его, блин.
– Ты, типа, не прав, Протасов, – возразил Атасов. – Приведения не выгуливают собак.
– Умел бы, бляха-муха, перекрестился бы, – гнул свое Валерий. – Вот, блин, чудеса на виражах…
– Это, типа, точно.
Завидев приятелей, Планшетов разжал пальцы и только чудом устоял на ногах. По всем законам физики, он просто обязан был очутиться на заднице. Это свидетельствовало в пользу точки зрения Протасова, полагавшего, что они столкнулись с каким-то потусторонним феноменом. Однако, пес не позволил приятелям обменяться мнениями на этот счет. Гримо перелетел лужайку, метя в Атасова, как выпущенная по танку самонаводящаяся ракета класса «земля-земля».
– Фу! – успел завопить Атасов за какую-то долю секунды до столкновения.
* * *В лифте Атасов, скрипя зубами, продолжал грозить бультерьеру страшными карами. Куртка и джинсы Атасова были вымазаны грязью из лужи, в которую его на радостях опрокинул пес:
– Я тебя, Богом клянусь, пристукну. Усыплю к чертовой матери. Застрелю вот этой рукой. Сдам в милицейский питомник.
Гримо грозные слова хозяина, похоже, абсолютно не смущали. Даже наоборот. Он вращался в ошейнике, который теперь крепко держал Протасов. Валерий был единственным, у кого имелись приличные шансы совладать с обрадованной собакой.
– Да ладно, Саня, – успокаивал приятеля Армеец, пытаясь струсить прилипшую к Атасову грязь.
– Да что, ладно, Эдик?! Какого, типа, черта ты делаешь? Все шмотки теперь стирать!
– Да не ки-кипятись, постираем… У меня же ма-машина – по-полуавтомат.
Когда они очутились, в конце концов, в квартире, Атасов обернулся к Планшетову:
– Мог бы и придержать собаку, – сказал он строго.
– Его удержишь…
– Выплыть из реки сил хватило, – проворчал Атасов, направляясь в ванную.
– Ну… – начал Планшетов.
– Да, Юрик, – вклинился Протасов, – так ты выжил, или нет?
– А ты как думаешь, чувак?
– Ты, блин, не гони, – предупредил Протасов.
По словам Юрика выходило так, что когда милиционеры с правого берега Десны открыли огонь по пловцам, он вернулся к медленно дрейфующему джипу, который оказался единственным укрытием от пуль. Когда же «Рейндж Ровер» Олега Правилова пошел ко дну, Юрик нырнул, уповая только на легкие и быстрое течение на стремнине, которое должно было помочь ему выйти из зоны огня.
– А когда вынырну, то ни тебя, Валерка, ни Андрюхи. Нигде видно не было. Как моль трахнула.
– Полегче с этим словом, – нахмурился Протасов.
Планшетов выбрался на берег ниже по течению, у насосной станции, снабжающей питьевой водой половину города, и, в свою очередь подумал, что приятелям настал конец.
– М-да, блин, говно не тонет, – отметил Протасов, покачав головой. И, стало непонятно, кого он имеет в виду.
– Меня, чуваки, чуть под воду не затянуло. Прямо в эти насосы. – Пожаловался Юрик.
– Где ж ты сутки гулял, если ты говоришь «Чуть»? – спросил Протасов. – По канализационным трубам, в натуре, носило?
– От милиции прятался.
– От какой милиции, плуг неумный?
– Ну, как же? Как это, от какой?
Не успел Юрик пройти и двухсот метров по лугу, перерезанному в устье Десны многочисленными извилистыми каналами, как увидел три или четыре милицейские машины, и даже, как он утверждал, милиционеров с овчарками, которые прочесывали местность.
– Тогда я, пацаны, решил, что если вы с Андрюхой и переплыли реку, то менты вас обязательно заметут. От собак далеко не убежишь.
Сам Планшетов, только чудом не обнаруженный милицией, вернулся на берег и поспешил к устью. Поскольку одежда оставалась мокрой, он, не особенно колеблясь, снова переплыл Десну, и очутился в дачном городке. Нашел приличный домик, где и провел ночь, не только обсушив вещи, но и разжившись новыми кроссовками и приличным спортивным костюмом фирмы «Nike».
