Владимир Колычев - Победитель забирает все
– Я киллеров не нанимаю, – с высоты своего положения усмехнулся Олег. – Не мой уровень.
– А Кристина?
– Кристина – это другое дело. Я хотел, чтобы ты в нее влюбился. А потом захотел, чтобы она тебя убила. Было бы лучше, если бы Даша тебя убила. Но, увы, она бы на это не пошла.
– Ты маньяк.
– Может быть. Но прежде всего я деловой человек. И ты, я так понял, тоже. Вице-президент холдинга «УниТелеком». Звучит… Я так понял, у тебя ко мне деловое предложение?
– Можно сказать, что да.
– Я тебя внимательно слушаю, – скучающе посмотрел на Сергея Олег.
– Подконтрольный тебе холдинг «Пантеон-Телекома» должен «УниТелекому» крупный пакет акций «НЕО-Телеком». Это раз. Ни о каком слиянии активов «ГТС» и «Юниора» не может идти речи. Это два. И третье, независимые директора в этих советах директоров должны быть действительно независимыми и выражать интересы миноритарных держателей акций. А они выражают интересы «Пантеон-Телекома». Я требую заново провести выборы в совет директоров.
– Во-первых, господин Комиссаров, солидные бизнесмены обращаются друг к другу на «вы», – оборвал Сергея Олег. – Во-вторых, в нашей среде не принято требовать. У нас принято предлагать. А в-третьих, я признаю незаконность сделки «Пантеон-Телекома» с компанией «Консор».
После первых двух выговоров должно было следовать неприятное для Сергея постановление. Но нет, Олег признавал незаконность сделки. Признавал. «Что это с ним?»
Сергей хотел спросить про акции – когда он их возвратит. Но промолчал. Растерялся. Вида не показывал, но голос мог выдать его замешательство.
– Что касается «ГТС» и «Юниора», – с высоты своего положения продолжал Олег. – На слиянии активов руководство «Пантеон-Телекома» настаивать не будет, это я вам гарантирую. Проведем перевыборы в совет директоров, назначим действительно независимых директоров. Как видите, господин Комиссаров, я принимаю ваши условия.
– Хорошо, когда здравый смысл берет вверх над амбициями, – внешне спокойно сказал Сергей. Внутри же все клокотало от возмущения. Вроде бы он добился своего. Но уступки со стороны Соломина казались ему шубой, небрежно брошенной ему с барского плеча. – Когда я смогу получить акции «НЕО-Телекома»?
– Акции остаются за «Пантеон-Телекомом». А вам вернут деньги, уплаченные за них. Вы получите обратно тридцать два миллиона долларов.
Деньги огромные. И то, что «Пантеон» соглашался их вернуть, можно было расценить как победу. Но Сергей расценивал это как поражение.
– Боюсь, что тридцать два миллиона лишь в малой степени отражают реальную стоимость спорного пакета акций. За два года, что прошли с момента их приобретения, они выросли в цене, как минимум, в три раза. Более того, этот пакет увеличил бы нашу долю в «НЕО-Телекоме» до пятидесяти одного процента.
– Я вас хорошо понимаю, господин Комиссаров, – пустыми глазами смотрел на него Соломин. – Но акции вернуть вам не могу. Не могу, и точка… Так что решайте: или вы получаете обратно свои деньги, или возобновляйте тяжбу в суде. Посоветуйтесь с господином Горбылевым, он скажет вам, как быть в данной ситуации…
Горбылева он упомянул неспроста. Дал понять, что знает истинную причину, которая привела Трофима Трофимовича на скамью подсудимых. Дал понять, что и у Сергея могут возникнуть серьезные проблемы, если он не возьмет предложенную ему синицу, а полезет в небо за журавлем.
По сути, Соломин бросал ему вызов. И Сергей должен был его принять. Чтобы потом не было стыдно за самого себя. Но нельзя забывать, что сейчас он представлял интересы фирмы. А война с «Пантеоном» шла вразрез с этими интересами. К тому же Соломин подсластил брошенную пилюлю огромными деньгами. И как деловой человек, Сергей должен был принять возвращаемые деньги. В отношениях с таким монстром, как «Пантеон», худой мир был гораздо предпочтительней доброй ссоры.
– Что ж, пусть вместо акций будут деньги, – выдавил из себя Сергей.
– Будем считать, что компромисс достигнут? – холодно спросил Олег.
– Будем.
– Деньги будем возвращать в течение полугода. Пять траншей. Первый транш в конце этого месяца, второй – в конце следующего. Сами понимаете, деньги очень большие, и так сразу мы вернуть их не в состоянии.
Сергей молчал. В голову закралась тревожная мысль. Возможно, он вообще не увидит этих денег. Обещанного три года ждут, а то и целую вечность…
– Как говорят господа бандиты, рамсы разведены, – одними губами улыбнулся Соломин. Взгляд его по-прежнему оставался непроницаемым, как ледяная глыба. – У вас, господин Комиссаров, нет претензий к нам. У нас – к вам. Расходимся, как в море корабли. Но друзьями не остаемся.
– Плакать не буду, – усмехнулся Сергей.
– Плакать вы будете, если вдруг решите приблизиться к моей жене на пушечный выстрел.
– Я не умею плакать.
– Ничего, я тебя научу. Ты меня понял, Комиссаров, одно твое движение в сторону Даши, и ты – труп! И никакой ГУБОП тебя не спасет, ты меня понял?
В ответ Сергей не сказал ничего. Но так посмотрел на Олега, что ледяной монолит в его глазах дал трещину. Не выдержал Соломин его волевого натиска – дрогнула паскудная душонка.
А Сергей продолжал смотреть на него. И мысленно к нему обращаться. Рано или поздно Горбылев вернется из мест заключения. Возглавит свою компанию. И как только это случится, Сергей будет свободен от каких бы то ни было перед ним обязательств. Он будет в ответе только за самого себя. И тогда берегись, Олег Соломин. Ничем тогда тебе не остановить Сергея Комиссарова. И за Кристину ответишь, и за шесть лет, проведенных в неволе…
* * *– Поздравляю, Сережа, ты у нас знаменитостью становишься!
Глебов положил на стол свежий номер газеты «Коммерсант». Пальцем ткнул в заголовок статьи. «Два друга – две судьбы». И две фотографии – одна чертовски знакомая, вторую Сергей видел впервые. На первой – лейтенант Соломин и старший сержант Комиссаров стоят рука об руку на фоне БМП. «Афганка», «разгрузка» с боевым комплектом, автоматы… На второй фотографии – господин Соломин и господин Комиссаров. Оба в строгих деловых костюмах. Повзрослевшие лет на двадцать. Жмут друг другу руки. Улыбаются. Важная деловая и по совместительству дружеская встреча. Первый снимок отражал реальность, второй – фарс. Первое фото подлинное – из архивов Соломина. Второй снимок – фотомонтаж. Давно уже Сергей не жал Олегу руку с дружеской улыбкой на губах. Тем более в строгом деловом костюме.
Сама статья была написана в духе советско-номенклатурного патриотизма. Олигарх и великий строитель капитализма господин Соломин встретил своего боевого друга Сергея Комиссарова. Теплая встреча, жаркие воспоминания о боях минувших дней, то да се. А потом вдруг выясняется, что между старыми боевыми друзьями существуют корпоративные претензии… Разумеется, боевые друзья приходят к деловому компромиссу. Олег Соломин возвращает Сергею Комиссарову деньги за спорный пакет акций… Автор статьи пел Соломину дифирамбы. О Сергее Комиссарове упоминал лишь вскользь. Бывший воин-афганец, ныне вице-президент холдинговой компании «УниТелеком». О его уголовном прошлом ни слова. И ни единого упоминания о том, каким образом и благодаря кому он занял столь ответственный бизнес-пост. Что ж, и на том спасибо.
Сергей отложил газету в сторону.
– Ну, что скажешь? – напряженно посмотрел на него Глебов.
– Заказная статья, – с мрачным видом изрек он. – Соломин постарался.
– Зачем ему это?
– Подчеркивает свой благородный жест. Дескать, боевая дружба – это свято. И ради нее можно, вернее, нужно решить проблему полюбовно. Первые шесть миллионов должны были поступить месяц назад. Где деньги?
– Еще не поступили.
– То-то же. Зато весь деловой мир знает, что между «Пантеоном» и «УниТелекомом» проблем никаких нет. Ведь мы с Олегом Соломиным – боевые друзья. Друзья! А какие мы к черту друзья?
– Как бы то ни было, а на слиянии активов «ГТС» и «Юниор» никто не настаивает. И перевыборы в советы директоров проведены. Балансы влияний уравновешены.
– А деньги где?
– Пока нет.
– Пока… Пока вместо денег мы имеем голые обещания. Боюсь, что Соломин что-то задумал.
– Что он может замыслить? Он прекрасно знает, что у тебя серьезная «крыша». Да и сам ты с усами. Не станет он с тобой связываться. Не нужны ему проблемы… А насчет статьи в газете, ты, наверное, прав. Неспроста она появилась. Возможно, Олег не желает возвращать деньги. Он такой, что и за миллион удавится. А тут целых тридцать два миллиона.
– Надо же их как-то возвращать.
– Отобьешь ты эти деньги. Рано или поздно отобьешь. Сам говоришь, что у «Видео 3G» блестящее будущее.
Опытные зоны 3G на частотах 2,1 ГГц начинал создавать еще Горбылев. При Варшагове проект заглох. А с приходом к управлению Сергея, опять же с подачи Горбылева, снова начались работы в этом направлении. Стандарт 3G UMTS позволял передавать данные со скоростью, позволяющей организовывать видеотелефонную связь, смотреть на мобильном телефоне фильмы, телепрограммы. Направление трудоемкое и затратное. А доходная составляющая опытной зоны фактически равна нулю, поскольку пока нет возможности использовать ее в коммерческих целях. Сначала нужно провести испытания – доказать свою состоятельность государственной комиссии радиочастот, затем получить право на использование частот в коммерческих целях. Еще сложней будет выиграть государственный конкурс на выдачу 3G-лицензий. Выиграть и купить лицензию за огромные деньги. И хорошо, если к этому времени к внедрению услуг связи третьего поколения будут готовы потребители и производители телефонов для 3G. Но ведь совсем недавно о широком распространении связи стандарта GSM приходилось только мечтать. Зато сейчас чуть ли не у каждого есть мобильник. Со временем такими же простыми и доступными будут видеотелефоны. Вот тогда проект «Видео 3G» будет приносить колоссальные прибыли. И многократно окупит вложенные в него средства…
