Владимир Колычев - Сбрось подругу с пьедестала
Фим недоговорил. Раздвинулись створки лифта, и на лестничную площадку вышла девушка – свежая эффектная блондинка. Леся не могла не узнать ее. Это была Алика, двойник певицы Любоньки.
Сейчас Алика под Любку не косила. Волос короткий, макияж обычный, не корректирующий. И стиль у нее совсем иной. Любка хоть и стерва, но вульгарщины в ней ни на грамм. А эта одета крикливо-вызывающе – выглядит, как проститутка средней руки. Глаза блудливо блестят, на смачно накрашенных губках пьяная улыбка.
– Фим! – жеманно закатывая глазки, проворковала она.
Протянула руки, чтобы обвить ими его шею. Но он ее грубо оттолкнул.
– Где ты шлялась?
– Фим, ну мы с девочками… Я же не думала, что ты так рано будешь…
– Ничего себе рано!.. Ладно, поговорим! А ну давай, домой!
– Ой, правильный нашелся! Я погляжу, ты тоже не один! Наконец-то она обратила внимание на Лесю. Не сразу, но узнала. – Ты-ы? – удивленно протянула она.
И радость встречи в глазах, и страх одновременно. Очень широкая гамма чувств.
– Где ты шлялась? – тем же тоном, что и Фим, спросила Леся.
– А тебе-то что?
– Любонькой своей торгуешь?
– Я?! Нет… И не думаю… А Любонька – звезда… За нее много бы дали… А ты что, снова открываешься?
– А ты хочешь?
– Ну… – в раздумье протянула Алика. Опасливо глянула на Фима и отрезала: – Нет!
Гордо расправила плечи. Нате, смотрите, какие мы целомудренные!
Фим тем временем открыл дверь и чуть ли не силой протолкнул Алику в темноту прихожей. Леся была не прочь последовать за ней. Уж очень заинтриговал ее этот тандем – сутенер и проститутка.
Она устремилась вслед за Аликой, но Фим перегородил ей путь.
– Куда?
– К тебе…
– Не до тебя, – скривился Фим.
– Что, загуляла твоя лялька? – язвительно усмехнулась Леся. – Ты в ночь, и она в ночь, да?
– Не твое дело!
– А чего это ты с нею закрутил? Любку хочешь, да не можешь, да? Так хоть с этой, да?
Видать, серьезно Фим вляпался в Любку. Раньше измывался над ней, как хотел. А потом вдруг проняло, на амуры потянуло. А Любка от ворот поворот ему дала. Вот Фим на ее заменитель и перешел… Да, страсти-мордасти…
Страсти страстями, но хорошо было бы кое-кому по мордасам… Ненавидела Леся Любку. А сейчас возненавидела еще больше. Все эта гадина к рукам прибрала. И Рэма, и Фима. И если бы только это… Кто бы мог подумать, что Любка суперзвездой станет…
– Может, тебе зеркало вынести? – неприязненно поморщился Фим. – Или не надо, а то испугаешься… Ты бы глянула на себя со стороны. У тебя же клыки лезут, вампирские…
– Да пошел ты!.. – вызверилась Леся.
– Ну пойду!
С насмешкой в глазах Фим пожал плечами и повернулся к ней спиной. Домой уходит.
– Стоять! – злобно просипела она.
Фим остановился, снова повернулся к ней лицом.
– Ну, стою…
– А у тебя клыки не растут?
– С чего это?
Лесю колотило от ненависти к Любке. Впиться бы ей сейчас шею зубами да высосать из нее всю кровушку. Но до нее не дотянуться. Она же звезда, у нее охрана. И Рэм от нее ни на шаг не отходит. Читала она про них в газете… Нужны союзники, чтобы добраться до нее. И Фим – самая подходящая для этого кандидатура… Леся еще не знала, что сделает с ней, но месть ее будет жестокой.
– Любишь Любку? – злобно спросила она.
– А это тебя не касается!
– Любишь… На расстоянии любишь… А с кем она сейчас? Кто любит ее?
– С Рэмом она сейчас. Ну и что?
– Как это ну и что? Этот баран с твоей Любкой…
– Это его право, – на удивление спокойно сказал Фим.
– Ты что, шизанулся, да? Любка тебя любит!
– Уже нет… Она не может меня простить. И я ее понимаю…
– Не, ну ты точно придурок! Ты должен драться за нее, если любишь!
– С кем, с Рэмом?
– Да со всем миром!
– Если драться за нее, то с тобой. Я же вижу, ты снова ножи точишь… Не советую… Ты думаешь, кто наезд на твой бизнес организовал?
– Думаешь, Рэм?
Леся и сама была близка к этой мысли. Возможно, отец его постарался. Мама у него полная дура, а отец себе на уме. Он-то и мог заподозрить, что не все у Рэма ладно, мог натравить ментов на Лесю. Не зря же они так долго следили за ней, а потом разом накрыли всю малину… Может, Валера, его дружок постарался. Его папаша – большой человек в ментовской системе… Может, это продюсер Макеев собак спустил. Ведь история о том, как Леся мстила Любке, с его же подачи получила широкую огласку. А там и милиционеры подключиться могли… А может, господин Акрамов свои связи задействовал. Ведь это из-за Леси он потерял Любку… По-любому, Фим был прав. Любка сейчас на высоте. Ее окружают сильные мира сего. И не стоит бегать вокруг нее, как та Моська, что лает на слона. Можно нагадить Любке всякого рода порносенсациями, порноскандалами, но тот же Рэм сразу поймет, откуда уши растут, тогда Лесе не поздоровится. Не надо жалить эту дрянь. Удар должен быть один – точно в сердце, чтобы раз и навсегда… Но как подобраться к Любке?
– Думаю, что Рэм, – кивнул Фим.
– Ты его боишься?
– Я себя боюсь…
– Рэм с Любкой, а ты с какой-то сучкой подзаборной… Ты когда в дверь заходить будешь, смотри рогами за косяк не зацепись! – язвительно ухмыльнулась Леся.
– Мои рога – не твоя проблема…
– Фим, я тебя не узнаю! Какая-то девка наставляет тебе рога, а ты хоть бы хны!
– Ты Алику такой сделала…
– Шлюхами не становятся, шлюхами рождаются.
– Если это ты про себя, то да… А с Аликой я разберусь. На нее иногда находит, но так она девчонка нормальная…
На этот раз Фима она остановить не смогла. Хотя и пыталась. Он ушел, а она осталась на лестничной площадке в одиночестве, но отнюдь не в гордом. Обидел ее Фим, очень сильно обидел. И все из-за Любки… Мстить, мстить, мстить…
Глава 21
Люба исполнила две песни из своего звездного репертуара. Она не просто старалась, она из кожи вон лезла, чтобы заслужить одобрение публики. Но, похоже, ей чего-то не хватало, чтобы по-настоящему зацепить зал. Ее слушали, ей улыбались, ей аплодировали, но не было той горячей душевной волны, которую порождает очарованная артистом публика. А ей очень хотелось произвести впечатление. Ведь это было ее первое выступление на потребу «денежным мешкам». Корпоративный банкет, искушенная разными разностями, пресыщенная элита…
Макеев долго не соглашался на предложения со стороны индивидуальных заказчиков. Спрос на Любу был, но предлагаемая цена не соответствовала его требованиям. В конце концов он набил цену. Четырнадцать тысяч долларов за полчаса выступления – это круто. А еще круче должен был быть эффект, который Люба собиралась произвести. Но что-то не складывалось…
И все же она нашла выход из положения. Импровизация в стиле «шансон».
Люба-Любонька, целую тебя в губоньки
За то, что ты поешь, как соловей…
Не должна она была заниматься самодеятельностью, но решилась. И ей удалось если не взорвать, то расшевелить публику. Со сцены она сходила под громовые овации.
После выступления она дала несколько автографов, сфотографировалась с главным виновником торжества. На этом ее миссия была закончена. Оставаться на банкете она не собиралась. Хотя ей и предлагали. Был бы с ней Рэм, она бы подумала. Но у него проблемы – ангина. Всю зиму не болел, а сейчас уже лето, и на тебе… Номер она отработала – и домой, без всяких сомнений и упреков.
* * *В сопровождении охранника Люба проследовала в гримерку. По мягко освещенным коридорам из шумного зала в пустующие офисные глубины.
Банкет проходил в офисном дворце крупной торгово-промышленной корпорации. Гримерок как таковых здесь не было. Но ей выделили чей-то кабинет, где она смогла привести себя в порядок.
Кабинет выходил в небольшой зал на втором этаже здания. Гранитные полы, мраморные стены, роскошная мебель под старину, искусственный водопад в окружении декоративных лиан. И посредине всей этой красоты стоял красавец-мужчина. Булат Акрамов… Выглядел он на все сто. Свежий, подтянутый, в безупречном костюме. Но у Любы внутри ничто не екнуло. Все это пройденный этап.
– Здравствуй, Булат! – официально-вежливо улыбнулась Люба. – Как дела?
– Плохо… Без тебя плохо…
– Булат, ну мы же говорили с тобой на эту тему… Извини, но у меня уже есть мужчина…
– Знаю… – Ты сам во всем виноват.
– Знаю, – сквозь зубы процедил он.
С Булатом она рассчиталась по всем статьям. И как мужчину его рассчитала. И деньги ему возвратили – все триста тысяч. Все точки над «i» вроде бы расставлены. Но Булат все никак не успокоится. Не сказать, что он преследовал Любу. Но иногда такие вот моменты, как сейчас, возникали. Встанет иной раз у нее на пути и стоит – ждет, а вдруг она возьмет да упадет в его объятия. Ясно же, что не дождется. А все равно ждет… Ладно, лишь бы подлостей не делал и руки не распускал.
– Извини, Булат, мне уже домой пора. Не обижайся, ладно?
Булат кивнул. Люба помахала ему рукой, под опекой охранника вышла из холла, по лестнице спустилась на первый этаж и через вестибюль вышла на шумную московскую улицу…
