Владимир Колычев - Дважды коронован
– Чего так долго? – нервно спросил Моток.
Он подогнал «девятку» вплотную к «БМВ», но из машины не выходил.
– Мог бы и помочь, – буркнул Фурман, бросая на заднее сиденье кейс и автомат.
– Что там за чемодан?
– Ты номера у машины видел?
– Да, белгородские номера.
– Я так думаю, они из Москвы ехали. С деньгами. Из банка. Бухгалтер в тачке был, а с ним два приколиста. Похоже, братва. Бухгалтер для них чисто «ботаник», вот они над ним и ржали. Он сказал, что за нами ехать не надо, а они нарочно за нами шли. Типа, погоня... Вот и прикололись!
– И много денег?
– Откуда я знаю? Смотреть надо.
Фурман думал, что справится с замками в два счета, однако ему понадобилось не меньше часа и куча матерных выражений, чтобы справиться с ним. Но оно того стоило...
* * *За двумя зайцами погонишься, на шиш нарвешься. А Мартын собирался «убить» только одно дело – с Робинзоном вопрос решить. А Риту он привез как бы заодно, ей с родителями нужно увидеться. Дело против нее уже закрыто, с розыска она снята, но все равно в родной город без охраны пока нельзя.
Он отвез ее к родителям, познакомился с ними, переночевал, а сегодня в полдень встретился с Робинзоном. Рита дома, сейчас он решит вопрос, и она выедет к нему. И если не решит ничего, все равно увезет ее в Москву.
– Понимаешь, в чем проблема, Робинзон... Ты на Риту стукнул, менты за ней поехали. Поехали за ней, а напоролись на Спартака. Его жену схватили, причем по беспределу. Спартак заступился – и загремел на три года. Три года строгого режима...
– Я здесь ни при чем, – скривил губы Робинзон.
Мартын разговаривал с ним в клубе, за бильярдным столом. Вроде бы и тихо, мирно, но атмосфера буквально наэлектризована. И бойцы с обеих сторон зорко следят за обстановкой и друг за другом. А если точней, враг за врагом.
– Ты думаешь? – Мартын тщательно прицелился, катнул шар, и тот аккуратно встал в лузу. – А я, например, точно знаю, что ты ментам наводку дал.
– Ну, может, наводку, но точно не стучал. Не та ситуация.
– Да? Значит, я в чем-то ошибся, – сказал Мартын, переводя кий в режим ожидания. – Но факт остается фактом: Спартак из-за тебя пострадал.
– Он что, пострадавший? – усмехнулся Робинзон и с силой ударил по шарам, но и ему не повезло.
– Ответ неверен, – спокойно отреагировал Мартын. – Спартак не пострадал. Он в большом выигрыше. Он в законе.
– Как в законе?
– Да так, реально законный вор. Тюрьму держал, теперь зона под ним. Братва его короновала. Не веришь, сделай запрос...
– Ну, в законе, и что? – нервно спросил Робинзон.
– Да ничего. Просто попал ты конкретно, мужик. И мы с тебя конкретно спросить должны. Но я думаю, зачем нам до крайности дело доводить? Мы же не дикари какие-то, мы цивилизованные люди. Ты отстегиваешь на общак сто штук зеленью, и мы расходимся, как в море корабли...
Примерно такая сумма ушла на то, чтобы подкупить ментовского генерала. Неплохо было бы эти деньги отбить, но Мартын больше преследовал другую цель. Он должен был грохнуть Робинзона за его косяк, но не хотел этого делать, поэтому и нашел повод, чтобы оставить его в живых. И Спартак одобрил его решение.
Но если Робинзон откажется платить, ему ничего не останется, как спустить киллера с цепи...
Робинзон раздраженно просипел сквозь стиснутые зубы и резко ударил по шару. Он явно не рассчитал силы, да и точность подвела, поэтому шар резко подскочил, стремительно набрал высоту, разбил стекло и вылетел в окно.
– Незадача... У меня дома окна бронированные, – с намеком проговорил Мартын. – А у тебя?
– А у меня деньги на днях ушли. Двести штук. – От нервного напряжения у Робинзона дернулась щека. – Из Москвы везли...
– Это намек на то, что денег нет?
– Это намек на то, что кто-то эти деньги увел...
– Я здесь ни при чем, – сверкнул взглядом Мартын.
– Да я и не предъявляю, – опомнился Робинзон.
– Это твои проблемы, что там у тебя увели. А моя проблема – за Спартака с тебя спросить. Есть возможность откупиться, я бы даже сказал, редкая возможность. Или это, или...
– Я должен подумать.
– Ну, час-другой у тебя есть.
– Этого мало... У меня с деньгами сейчас напряг...
– Ничего, я не тороплю. И на счетчик не ставлю. Неделю могу подождать. Сейчас главное, «да» или «нет»?
– Да, – сдался Робинзон.
Мартын получил желаемое, но расслабляться рано. Робинзон – хозяин своего слова и так же легко может забрать его обратно. Нет ему веры.
– И смотри, без фокусов.
– Да нет, нормально все будет. Я тут собираюсь на Москву выходить. Казино там хочу открыть. Совет нужен, все дела...
– Это все потом. Сначала деньги.
– Будут деньги. Через неделю. Человек подъедет, подвезет. Если по дороге не перехватят... Это не к тебе претензии. Так, вообще... Отморозков на дороге много. Из автоматов людей положили и чемодан с руками оторвали. В прямом смысле...
– Это как?
– Ну, бухгалтер себя наручниками к чемодану приковал. Руку отрезали, – объяснил Робинзон. – Сначала наркоз дали... свинцовый, потом отрезали.
– Беспредел... Короче, через неделю жду гонца. И сам подъезжай, если реально бизнес хочешь замутить... – Мартын насмешливо подмигнул Робинзону на прощание, но руки не подал.
Похоже, Робинзон реально осознавал свою вину. И так же реально понял, какими проблемами ему все это грозит. Плюс ему еще и выход на Москву нужен... Мартын был почти уверен в том, что никакого подвоха с его стороны не будет. Но в машину он садился в тревожном состоянии. На сознание давило предчувствие скорой беды. Увы, чутье его не обмануло...
* * *Машина плавно катила по улице. Снег по дороге укатан так, что почти не чувствуется колдобин. Частные дома по обе стороны, впереди – выезд из города, не самый главный, и дорога второстепенная, но та самая, по которой можно уйти на Украину.
– Глянь, какая тачка! – кивком головы Моток показал на черный джип, что стоял на обочине.
Только обочина эта узкая, и машина большая, полдороги заняла. Но ничего, Моток сумеет объехать его.
Возле машины стоял крепкого сложения парень в теплой кожаной куртке и с непокрытой головой. А со стороны дома по тропке, проложенной в снегу, к ней шла девушка в дорогих мехах. Богатая и красивая.
– Рита! – узнал ее Фурман.
– Точно! – расплылся в улыбке Моток.
Он нажал на тормоз и остановил машину в паре метров от джипа. Телохранитель угрюмо глянул на их «девятку», но не встревожился, не напрягся. Видимо, решил, что Моток боится объезжать джип, чтобы случайно его не стукнуть. Дорога скользкая, все может быть. Тем более главный пассажир уже на подходе; сейчас он сядет в машину, и проезд освободится сам по себе.
– Ты знаешь, а нам и джип нужен, – зловеще ухмыльнулся Фурман. – И Ритка не помешает...
– Ну да, на «девятке» и застрять можно. А у «Паджеро» проходимость, – передернув затвор автомата, рассудил Моток.
– Водилу на пушку возьми, – торопливо проговорил Фурман. – На улицу выдерни, там замочи... А я пошел!
Рита уже подходила к машине, надо спешить.
Громила потянулся к двери, чтобы открыть ее, но Фурман уже вышел из машины, рука с пистолетом наведена на цель. Бах! Бах!..
Телохранитель дернулся несколько раз и повалился в снег. Рита в ужасе закричала, повернулась к Фурману спиной и бросилась к дому. Но прежде чем погнаться за ней, он заглянул в машину. Никого там, кроме водителя, который уже с поднятыми руками выходил из-за руля. Моток его на прицеле держит, и вряд ли он сможет сорваться с этого крючка.
Сначала хлопнула водительская дверь, затем громыхнула короткая автоматная очередь. Все в порядке. Осталось только догнать Риту.
– Стой, сука, пристрелю!
Он выстрелил в воздух, но, Рита, видимо, решила, что пуля попала в нее. А может, просто поскользнулась. Так или иначе, она упала перед калиткой, становясь легкой добычей. Одной рукой Фурман схватил ее за шею, оторвал от земли, другой – приставил к горлу пистолет. К машине она пошла сама...
Моток перебросил в джип всю их поклажу, а Фурман затащил на заднее сиденье Риту.
– Ну вот и попалась, красавица! Трогай!
Моток тронул машину с места и уверенно погнал ее по расчищенной от снега улице.
– Ты что, не слышишь? – захохотал Фурман, обращаясь к Рите. – Трогай, тебе сказали! Трогай меня и ласкай! Забыла, сука, кто тебя поит и кормит?
– Пусти! – Она вырвалась из захвата, забилась в угол машины, но выпрыгнуть не пыталась.
– Я тебя уже однажды отпустил! И где ты оказалась? С кем жила, сука?
– Шубки беличьи носила, кожи крокодила, все полковникам стелила, – пропел Моток.
– Ноги на ночь мыла, – с кривой ухмылкой подхватил Фурман. – Мир блатной совсем забыла! И перо за это получай!
Он убрал пистолет, достал из полусапожка нож, пальцем попробовал его на остроту, но машину слегка тряхнуло, и лезвие вспороло кожу до крови.
Фурман усмехнулся, размазал кровь по лезвию и приложил его к девичьей щеке.
– Сейчас моя кровь смешается с твоей...
