Борис Пугачев - Дуэль с собой
— Давайте выпьем за успех на выставке, — предложил Родик.
Все подняли бокалы и выпили. Габриэль вдруг достал какую-то замысловатую конструкцию с перьями и кисточками и, смущенно протянув ее Родику, пояснил:
— Родион, это индейский амулет. Дарю его вам на счастье. Повесьте его на стенде, он принесет удачу и деньги.
Родик растрогался — такого внимания к себе он давно не чувствовал.
— Спасибо, Габриэль, я никогда этого не забуду. Приезжай ко мне в Москву. Я тебе там невесту найду.
В отеле Родик зашел в комнату Ивана Петровича и поделился с ним своими мыслями насчет отсутствия в общей экспозиции информации о достижениях СССР.
— Вы правы, Родион Иванович, — согласился Иван Петрович, — я тоже об этом уже не раз думал, но что мы можем сделать? Это первая в моей практике выставка, организованная без вмешательства государства. Все, что мы демонстрируем — никем не скоординированная частная инициатива отдельных предприятий. Раньше такое вообще не могло произойти. Вы не представляете, какой прежде был отбор, как тщательно продумывалась тематика. Соединить, извините, вашу ювелирку с самолетостроением и тем более со строительством никому в голову не пришло бы.
— А если мы устроим показ фильма об успехах социализма с хорошим фуршетом? — спросил Родик.
— У вас есть фильм и деньги на фуршет?
— Давайте обратимся в посольство. Там точно найдут и фильм и деньги. Они что-то вообще слабо с нами контактируют. Есть атташе или советники по экономике, по культуре. Давайте с ними переговорим. Габриэль утверждает, что русская община горит желанием с нами пообщаться. Пригласим их.
— Звонить — целая проблема. Очень дорого.
— Ну, это я беру на себя. Обеспечу вам хоть целый день переговоров. Мы тут познакомились через Габриэля с очень симпатичной русской старушкой. От нее можно звонить без ограничений. Кроме того, кто-то из посольства завтра, вероятно, будет на открытии.
— Давайте попробуем. Во всяком случае, я сделаю все возможное…
Открытие выставки прошло под зажигательную латиноамериканскую музыку. Выступили различные официальные лица — от мэра города до руководителя организационного комитета. Советский посол не приехал, и посольство представлял какой-то советник, не пожелавший или не уполномоченный выступать. Поэтому идеи Родика не только не воплотились, но даже и не обсуждались. После торжественной части все разошлись по стендам, а небольшая группа, к которой присоединились Родик, Иван Петрович и Габриэль, направилась осматривать экспозиции. Виктор и Алексей, несмотря на профессиональную обязанность быть в курсе всех событий, по выставке не пошли, что уже никого не удивляло — они вели какую-то свою обособленную жизнь.
Больше половины выставки занимали мировые достижения компьютерных, информационных и телекоммуникационных технологий. Даже Родика, уже знакомого с современной вычислительной техникой, поражали гигантские графические системы, компактные, но обладающие уникальным объемом памяти и быстродействием электронные комплексы, управляющие сложнейшими технологическими процессами. Быстродействие было фантастическим. В считанные минуты методом Монте-Карло решались задачи, над которыми много лет трудился в Москве целый институт прикладной математики, применяя из-за отсутствия мощных компьютеров численные методы.
«Почему наша могучая держава так отстала? Неужели из-за маразматиков типа Лысенко, отрицавших в свое время кибернетику? — думал Родик, собирая красочные проспекты, и сам себе ответил: — Вряд ли. Это было давно. Нефтедолларов достаточно. Могли бы купить, перенять, сделать собственные разработки. Специалисты и ученые у нас не хуже, а может быть, и лучше. Здесь что-то другое. Вероятно, непонимание перспектив. Руководство нашей страны из другого века. Догматики. Это как Сталин долго не мог понять перспектив ядерного оружия, и если бы Берия ему не объяснил, все сломалось бы еще в пятидесятые годы. Теперь же новое оружие — компьютеры, высокие технологии, существующие без нас. Сегодня это чужой, недосягаемый мир, а завтра он нас поглотит и уничтожит. Это ведь очевидно, и не понимать подобное — преступление перед собственным народом».
— Наши идиоты прислали какого-то случайного человека, а те, кто что-то определяет, даже не приехали, — обращаясь к Ивану Петровичу, посетовал Родик. — Не мешало бы им посмотреть. Мы не просто отстаем, а отстаем на десятки лет. Думаю, что будущее не за пресловутой группой «А», а вот за всем этим.
— Я с вами согласен, Родион Иванович, — отозвался Иван Петрович, до конца не поняв высказывание Родика. — Вообще-то должен был быть сам посол. Похоже, что-то случилось. Закончим осмотр — позвоню.
— Насчет «позвоню» — обратите внимание на мобильную связь. Мне перед отъездом показывали проект такой связи для одного микрорайона Москвы, а здесь уже все работает в масштабе штата. Вещь несложная, но даже в этом мы лет на пять отстаем. Вернее, все делаем, чтобы отстать. Навсегда… Еще лет двадцать назад у нас была подобная телефонная связь — система «Алтай». Во всех более или менее крупных городах СССР работала. Чиновники не были заинтересованы в ее массовом применении. Им хватало того, что сами могли пользоваться. А может, чего-то боялись. Сейчас вообще все подобные разработки заморозили. Остались несколько энтузиастов, но денег нет и не дают. Вероятно, ждут, когда Америка нам начнет продавать свое за наши хилые нефтедоллары. А ведь связь — это важнейший элемент безопасности страны…
— Да что там мобильная связь — она спецслужбам больше нужна. Вы посмотрите на телевизионные системы!
— Даже не хочу расстраиваться. Я уже в Японии насмотрелся. А вот строительные материалы надо потом обследовать дополнительно. Композиты. Особенно для отделочных работ. Что, не можем перенять или купить? Лепим, как при Петре, — слой бетона, слой мата. Хрущевские коробочки скоро разрушатся, а современных технологий почти не перенимаем и не создаем. Правда, Петр Николаевич что-то собирается демонстрировать, но, думаю, опозорится.
— А у Петра Николаевича другая задача — ему за границу надо было за казенный счет с девушкой съездить, — зло съязвил Иван Петрович.
Родик не стал реагировать на такой выпад и, чтобы перевести разговор на другую тему, попросил Габриэля вернуться на стенды, а сам принялся рассказывать Ивану Петровичу о своих японских впечатлениях.
Вернувшись к советской экспозиции, Родик поразился скоплению народа возле своего стенда.
— Что там происходит? — спросил он идущего навстречу Габриэля.
— Все эти люди хотят купить матрешки и спорят, кто первый, — ответил тот.
— Родик, слава богу, что ты появился! — обрадовался Юра. — Я не знаю, что делать.
— Габриэль, давай объясняй им, что матрешек хватит на всех, а если будут плохо себя вести, мы применим советский способ — одну матрешку в одни руки, — пошутил Родик и серьезно добавил: — Готовь счета-фактуры, начинаем продажу. Габриэль, помогай, десять процентов твои.
За первый день они продали почти половину матрешек. Родик честно разделил деньги и сказал:
— Ну, Юра, теперь можешь отправляться на любой шопинг.
Габриэль после получения своего гонорара куда-то исчез, что послужило поводом для самых невероятных предположений, но вскоре появился, гордо неся четыре бутылки рома.
— Смотрите, — сказал Родик, — «Алеша Птицын вырабатывает характер», серия первая…
Утром по дороге на выставку Иван Петрович, подойдя к водителю, взял микрофон и торжественно сообщил, что в стране произошли коренные изменения. Съезд народных депутатов СССР учредил пост президента СССР и отменил шестую статью Конституции, тем самым провозгласив многопартийную систему.
— Мы уехали из одной страны, а вернемся совсем в другую! — гордо заявил Иван Петрович.
Все молчали, ни восторгов, ни каких-либо других эмоций новость, похоже, ни у кого не вызвала.
— Президентом, конечно, станет Горбачев, — заметил Родик. — В чем же страна изменится? Вы кошку сколько угодно тигром называйте, а она кошкой и останется. А то, что теперь разные диссиденты, псевдодемократические клубы и объединения объявят себя партиями, по сути, вообще ничего не изменит. Интересно, как назовет себя общество «Память»?
В полемику никто, включая Ивана Петровича, не вступил. Так, в молчании и тишине, они доехали до выставки, и каждый занялся своим делом.
Потекли напряженные выставочные дни. Работы хватало всем, включая Веру, которая проводила на стенде все свое свободное время. Ей нравились выставочные вещи. Она быстро усвоила названия предметов и сырья, бойко разъясняла особенности народных традиций и художественные достоинства изделий. Без преувеличения можно было сказать, что успех продаж во многом зависел от нее.
