Фергюс Хьюм - Потайной ход
– Я могу вам сказать, – ответил Мэллоу. – Маракито и Хэйл пошли искать мисс Лоах и отнесли ее тело в гостиную коттеджа. Они положили нож у ее ног, на колени положили карты, чтобы все подумали, что ее закололи в комнате, и…
– Подпись, подпись! – неожиданно вскричал Карэнби, и Мэллоу торопливо протянул ему документ и перо. Карэнби подписал исповедь дрожащей рукой, и остальные двое заверили его подпись. После Йо снова повернулся к своему пациенту, но тот откинулся на подушки. На его лице застыла печать смерти.
Катберт позвал слугу.
– Лорд Карэнби умер, – тихо сказал он.
– Да, милорд, – ответил слуга, и Мэллоу вздрогнул, услышав свой новый титул. Теперь он был лорд Карэнби, поскольку его дядя умер.
Глава XXVI. Враг Катберта
Прежде чем покинуть комнату умершего, Мэллоу – теперь лорд Карэнби – запечатал признание в присутствии Йо и вместе с ним вышел в гостиную.
– И что вы будете с ним делать? – спросил врач, кивая на конверт.
– Отдам своему адвокату, чтобы хранил вместе с фамильными документами, – ответил Катберт. – Я думаю, вы согласитесь со мной, Йо, что незачем делать содержимое достоянием публики. Мой дядя мертв.
– Даже если бы он остался в живых, я посоветовал бы вам хранить молчание, – мрачно ответил Йо. – Эта женщина заслуживала своей участи, пусть это и был несчастный случай. Она сломала Карэнби жизнь. Он мог бы жениться на Селине Лоах и жить счастливо, если бы не она.
– Тут вы не правы. Винить во всем надо Изабеллу Октагон. Вот кто стал настоящей роковой женщиной для моего несчастного дядюшки. Если бы не она, ничто не помешало бы ему жениться на Селине, и он не попал бы в сети Эмилии. Эмилия не убила бы Селину, и в результате через много лет мой дядя не погиб бы от руки Бетшебы Сол.
– Кто это – Бетшеба Сол?
– Маракито. Но вы не знаете всего, да и я не считаю нужным пересказывать эту гнусную и трагическую историю. Я уберу эти бумаги подальше и никому ничего не расскажу, кроме Дженнингса.
– Того детектива! – удивленно воскликнул Йо. – Думаете, это разумно? Он же может вытащить все наружу!
– Нет. Он нашел логово фальшивомонетчиков, и ему достаточно славы. Узнав правду, он прекратит расследование этого дела. Если я промолчу, он будет продолжать рыть и сделает несколько неприятных открытий.
– Да, наверное, лучше рассказать ему. А мисс Сэксон?
– Она никогда ничего не узнает. Пусть думает, что Эмилию убила Маракито. Правду будем знать только мы с вами и Дженнингс.
– Можете положиться на меня, – сказал Йо, пожимая Катберту руку. – Хорошо, а что вы будете делать теперь?
– С вашего позволения, я попрошу вас остаться здесь и сделать все необходимое для выноса тела. Я хочу нынче вечером поговорить с миссис Октагон. А завтра я сделаю все, чтобы останки Карэнби перевезли в наше семейное гнездо в Эссексе.
– Сначала будет следствие.
– Да бога ради. Маракито мертва, и ничто, порочащее семейство Мэллоу, не всплывет на поверхность. Вам на следствии не надо ничего говорить о том, что кислота предназначалась Джульет.
– Сделаю что смогу. Но ее тоже будут допрашивать.
– Я намерен повидаться с ней вечером.
– А как насчет миссис Октагон?
– О, – сказал новый лорд Карэнби с недоброй усмешкой, – я хочу разобраться с миссис Октагон раз и навсегда.
– Но вы ведь не расскажете ей об убийстве?
– Конечно, нет. Она сразу же всем все выложит. Но то, что она знала настоящее имя Эмилии и покрывала убийство сестры, заставит ее сдаться. Я не хочу, чтобы Джульет и дальше боролась с мамашей. Но открою я очень немногое.
После этого Катберт ушел и взял кеб до «Святилища Муз». Он приехал туда в десять, и дворецкий сообщил ему, что мисс Сэксон лежит в постели с головной болью, а миссис Октагон не велела принимать мистера Мэллоу. Бэзила дома не было, как и мистера Октагона. Катберт спокойно выслушал, затем дал дворецкому, с которым был знаком, полусоверен.
– Скажите миссис Октагон, что ее желает видеть лорд Карэнби.
– Но, сэр, я не могу…
– Я – лорд Карэнби. Мой дядя умер нынче вечером.
Дворецкий выкатил глаза.
– Да, милорд, – тут же сказал он и проводил Катберта в холл. – Думаю, я не обязан говорить, что это вы, милорд, – заметил он, усадив посетителя в гостиной. – Боюсь, хозяйка рассердится.
– Не беспокойтесь насчет этого, Сомс. Скажите ей, что пришел лорд Карэнби.
Дворецкий быстро ушел, горя нетерпением рассказать об этом остальным слугам.
Катберт сидел у стола, на котором горела электрическая лампа. В его кармане лежало признание, и он улыбнулся, подумав, как миссис Октагон была бы рада его прочесть. Однако у него и так хватало средств заставить ее вести себя как должно. Он не собирался уходить, пока не вынудит миссис Октагон согласиться на свадьбу и пообещать, что она уедет за границу вместе со своим многообещающим отпрыском, Бэзилом, на неопределенный срок. Так Катберт надеялся отделаться от нежелательных родственников и начать семейную жизнь в покое.
– Только ссылка решит проблему, – пробормотал он.
Миссис Октагон, в роскошном чайном платье, вплыла в комнату с выражением недовольства на точеном лице. Она очень походила на Маракито и, судя по всему, пребывала в дурном настроении. Мэллоу видел, что она удивлена, поскольку по рассказу Джульет она считала, что лорд Карэнби лежит в постели, и не понимала, как он может нанести ей столь поздний визит. Более того, лорд Карэнби прежде никогда к ней не заходил. Однако она, видимо, была готова принять его – с трагическим видом, в манере Сары Сиддонс. Но когда она вошла в комнату, она увидела в свете электрической лампы лицо Катберта и застыла на месте.
– Как… – сказала она звучным голосом. – Что это значит, мистер Мэллоу? Я надеялась увидеть…
– Моего дядю. Я знаю. Но он умер.
Миссис Октагон схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть, и стерла слезинку.
– Умер, – прошептала она и упала на софу.
– Скончался два часа назад. Теперь лорд Карэнби – я.
– Вы не делаете чести этому титулу, – зло сказала миссис Октагон, и лицо ее стало угрюмым. – Мертв. Уолтер Мэллоу мертв. Ах, я так его любила!
– Странно же вы показываете свою любовь, – спокойно сказал Катберт, усаживаясь.
Миссис Октагон тут же встала.
– Я запрещаю вам сидеть в моем доме, лорд Карэнби. Мы чужие люди.
– О нет, миссис Октагон. Я пришел сюда договориться.
– О чем? – с презрением сказала она, видимо, уверенная, что у него нет ничего против нее.
– О нашей свадьбе с Джульет.
– Мисс Сэксон, если вам будет угодно. Она никогда за вас не выйдет.
– Выйдет. Каковы причины вашего упорства?
– А я отказываюсь вам отвечать, – зло сказала миссис Октагон, а затем вдруг продолжила ни с того ни с сего: – Если хотите знать, я ненавидела вашего дядю.
– Вы только что сказали, что любили его.
– Любила, – воскликнула она, раскинув руки. – Я безумно любила его. Я ему волосами бы ноги вытирала. Но он не был меня достоин. Он любил Селину, жалкую, безвольную дуреху. Но я помешала этой свадьбе, – с торжеством закончила она. – И вашей не допущу.
– Не думаю, что моей свадьбе вы сможете помешать, – спокойно ответил Катберт. – Меня принудить не удастся, миссис Октагон.
– А я и не собираюсь, – ответила она. – Но моя дочь подчинится моему решению и отвергнет вашу руку. Мне все равно, будь вы хоть сто раз лорд Карэнби. Джульет не выйдет за вас, будь у вас все деньги мира. Я ненавидела Уолтера Мэллоу, вашего дядю. Он гнусно обошелся со мной, и я поклялась, что никогда никто из моих детей не будет с ним связан. Селина хотела этого брака и заставляла меня согласиться, пока была жива. Но она мертва, и лорд Карэнби мертв, и вы ничего не сможете сделать. Я презираю… презираю вас!
– Мы могли бы разговаривать более рассудительно.
– Я не позволю вам далее здесь оставаться. Ступайте.
Она театральным жестом показала на дверь. Катберт взял шляпу.
– Я уйду, если вы настаиваете, – сказал он, – направляясь к дверям, – но я вернусь с полицейским.
Миссис Октагон ахнула и посерела.
– Что вы хотите сказать?
– Вы знаете, что я хочу сказать. Мне уйти?
– У вас нет ничего против меня, – с яростью сказала она. – Оставайтесь, если хотите, и просветите меня, о чем вы.
– Я думаю, вы прекрасно понимаете, о чем идет речь, – повторил Мэллоу, садясь. – Я знаю, что ваша сестра умерла много лет назад, – миссис Октагон открыла рот, – и что Эмилия выдавала себя за Селину Лоах. И возможно, миссис Октагон, вы помните, как погибла ваша сестра?
– Я пальцем ее не тронула! – дрожа и задыхаясь, ответила миссис Октагон.
– Нет. Это сделала Эмилия Сол, а вы покрывали преступление.
– Я все отрицаю. Идите и приводите полицию, если хотите!
Катберт пошел к дверям. У выхода он обернулся.
– Заявление Эмилии огласят в суде с огромным удовольствием, – сказал он.
Миссис Октагон бросилась к нему, схватила за фалды и потащила в центр комнаты. Затем она заперла дверь и села.
