Владимир Колычев - Ледяная месть
Я действительно не собирался выходить из машины, но не смог удержать себя на месте, когда увидел злосчастного дегенерата. Он разгребал кучу песка возле дома, где Лера жила с родителями, и лопатой грузил песок в тележку… Так мне вдруг захотелось зарыть его в этой куче, что меня будто ветром вынесло из машины.
Не должен был я его трогать, но руки сами по себе схватили его за грудки.
— Э-эй, ты чего? — в ужасе пробормотал он, дыхнув на меня зловонием от гнилых зубов.
Я сбил его с ног, вжал в кучу песка.
— Что, не узнаешь, падла?
— Узнаю.
— Ничего не хочешь спросить? — прорычал я.
— Хочу…
— Ну, спрашивай!
— А где твоя Анжела?
— Анжела?! Откуда ты знаешь, что ее Анжела зовут?
Одно то, что Анжела назвала свое имя этому недоумку, могло уронить ее в моих глазах.
— Гоша сказал.
— Какой Гоша?
— Он у тебя дома живет…
— Кто у меня дома живет?!
— Гоша.
Кто-то вдруг схватил меня за плечо и с силой рванул на себя.
— Ты что делаешь, паря?
Передо мной стоял уже не молодой, но еще крепкий мужик с проседью в коротких темных волосах. Чем-то он внешне был похож на Леру. Или, вернее, она была похожа на него.
— Да вот, камнями в прохожих швыряется, — кивком показал я на дегенерата.
— Папа, знакомься, это Слава, — встряла в разговор Лера. — Мы с ним в одном поезде ехали.
— Он к тебе приставал?
— Папа, ну что ты такое говоришь!
— Извините.
Некогда мне было жевать здесь сопли, надо было ехать домой и смотреть, что за Гоша у меня там поселился. Кажется, я знал, что за гость у меня завелся…
Глава 35
Я возвращался к себе домой, туда, где меня ждала Анжела. Она должна была меня здесь ждать, но почему же меня так удивил ее голос?..
— Больше не наливай, не хочу больше…
Не хочет Анжела больше пить. Пьяная она уже, и язык у нее заплетается.
— Ну, как скажешь… А я еще чуть-чуть, лады?
Зато Кеша не прочь кирнуть.
На кухне они сидят, за столом. За тем столом, за которым когда-то мы с Анжелой ужинали.
— Может, я спать пойду?
Не видел я их, потому что в погребе сидел. Так уж устроен этот дом, что в погреб можно было попасть через люк на кухне и через дверь, которая вела в подвал с улицы. Мне удалось незаметно пробраться во двор, снять с двери навесной замок и зайти в подвал. Если я сейчас подниму люк, то выйду прямо на кухню, прямо под ударную Кешину ногу. Но я вовсе не хочу подставляться…
И в подвал я не сразу сунулся. Сначала тайник во дворе вскрыл, где мы с Анжелой спрятали два пистолета, с которыми к нам приезжали скоповские бандиты.
— Ну, если хочешь.
— Ты со мной? — спросила Алевтина.
Нет, не Анжела это… Не могла Анжела здесь быть.
Кеша был у Алевтины в Павлике, забрал ее с собой. И только я один сейчас знал, куда он затем делся… Видно, был у него осведомитель в ментовке, потому и узнал он, где мы жили с Анжелой, и приехал сюда. Расчет прост — здесь его никто искать не станет.
С Алевтиной он здесь живет. И особо не скрывается, если про него знает дегенерат.
— Да нет, я еще немного посижу. — Кеша не хотел идти спать.
— Ты вчера немного сидел, а вернулся под утро… Ты где был?
— Я где был? Здесь сидел.
— Я приходила, тебя здесь не было. Может, к этой ходил, из магазина?
— Во двор сходи, голову проветри.
— Я же видела, как ты на нее смотрел!
— Стареешь, да? Маразмы жмут?
— Я старею?! Да, я старею! И ты знаешь, что я старею. И я знаю… И еще знаю…
— Ну, чего замолчала? — повысил голос Кеша. — Что ты знаешь?
— Не любишь ты меня. А если любишь, то не так…
— А как не так я тебя люблю?! — возмущенно протянул он. — Да я из-за тебя любому глотку перегрызу!
— Это не любовь…
— А что?
— Просто тебе нравится глотки грызть.
— Все сказала? Ну, тогда пошли!
Я уж, грешным делом, решил, что Кеша пошел грызть Алевтине глотку. Но нет, он отправился с ней в спальню, и вскоре мой слух уловил женские стоны, переходящие в крик. Похоже, Кеша доказывал ей глубину и силу своей любви…
Я тихонько выбрался из подвала, подошел к холодильнику, над которым висел самодельный шкаф с дверцами. Здесь у Анжелы когда-то стояла коробка с лекарствами… Коробка была на месте, и феназепам тоже там. Я растолок все таблетки, всыпал порошок в стоящую на столе бутылку водки, хорошо все взболтнул.
Я знал, что Кеша вернется на кухню, и не ошибся. Только со временем немного не угадал, Кеша закончил слишком рано. Я взял на изготовку пистолет и спрятался за холодильником.
Кеша сразу ничего не заподозрил, сел за стол, наполнил свою рюмку, выпил. Только тогда он что-то учуял, поднялся, глянул за холодильник:
— Оп ля!
Он обнаружил меня, но в лоб ему смотрел ствол пистолета.
— Оп ты!.. Давай за стол, — велел я.
— А почему нет? — сквозь досаду улыбнулся он. — Если друг просит, почему не уважить?
— Какой ты мне друг?
— А что, не так? — Кеша удивленно вскинул брови, усаживаясь за стол.
— Сколько раз ты пытался меня убить? — Я сел по другую сторону стола.
— Это не я. Это Анжела.
— Анжела меня пыталась убить?
— Я исполнял ее волю. Она просила отомстить за нее. Ну, если вдруг что… Она из-за тебя погибла!
— Ну, в чем-то ты прав…
— Все из-за тебя!
— Не все. Ты сделал ее убийцей. Ты сделал ее наемным убийцей. Мы жили с ней в Павлике, и она ездила к тебе в Москву, чтобы исполнить чей-то заказ…
— Ей нравилось убивать.
— Я тебе не верю. Ты чудовище, а не она… Сколько трупов на тебе, а? Только не рассказывай мне про Марину! Я же знаю, что месть здесь ни при чем… Алевтина правильно сказала, тебе нравилось грызть глотки!
— Ты слышал, что она так сказала? — осоловело глядя на меня, спросил Кеша.
Он засыпал на глазах. Что ж, это облегчит мне задачу. Не смогу я его убить, но с радостью отдам ментам на растерзание. Пусть прочувствует на себе леденящую безнадегу тюремной камеры.
— Слышал. И знаю, что ты Машу убил…. Машу зачем убил, урод?
— Я урод?! Да это ты урод! Потому что ничего не понимаешь! Месть — это такой кайф!
— Все правильно, тебе нравится грызть глотки, потому что ты — маньяк.
— Маньяк?! Ну, может, и маньяк… Но мне нравится…
В кухню вдруг зашла Алевтина.
— Что здесь… — Она осеклась, увидев пистолет в моей руке.
— Можешь вызвать полицию, — насмешливо сказал я и повернулся к Кеше: — Или ты сам вызовешь ментов? Анжела смогла. А ты сможешь?..
— Ты чего мне в водку намешал? — зло спросил он.
— Пить надо меньше.
— Аля, ты слышишь, он меня отравил. Я сейчас загнусь.
Кеша пытался поднять глаза на Алевтину, но у него на это не было сил, еще секунда-две, и все.
— Это всего лишь снотворное… — Зато я мог смотреть на нее и держать под контролем, чтобы не убежала.
— Я знала, что этим все закончится, — сокрушенно вздохнула женщина.
— Что все?
— Ты же знаешь, почему нас ищут.
— Кешу ищут, а не тебя. Ты свободна, ты можешь ехать домой.
— Я не оставлю его. Я буду с ним до конца…
Кеша не мог это слышать, он уже спал, положив голову на стол.
— Ты хоть знаешь, сколько на нем трупов?
— Мне все равно.
— Ну, любовь зла, — пожал я плечами.
— Он отомстил за Марину…
— Кеша — убийца. Он наемный убийца. На нем десятки трупов. А твоя Марина для него всего лишь хобби. Такое вот жестокое хобби.
— Мне все равно, — не сдавалась Алевтина.
— Я тебя разубеждать не буду, — покачал я головой, — потому что я тебя понимаю. Я очень люблю Анжелу. Она тоже убийца, а я все равно ее люблю. И всегда буду любить… Я тебя понимаю. Только ты мне не мешай…
Я заставил Алевтину сесть на мое место, положить руки на стол, чтобы их было видно, и взял моток скотча, чтобы связать руки Кеше. Но только дотронулся до него, как он вдруг вскочил и ударил меня локтем в челюсть.
Оказывается, он не спал. Оказывается, он обхитрил меня.
Мощный удар в челюсть сбил меня с ног, но в падении мне удалось схватить Кешу за футболку и увлечь за собой. Пистолет в руке не удержал, а его за собой увлек.
Он упал на меня, но тут же снова ударил — на этот раз лбом в лицо. Правда, я успел подставить руку. Тогда Кеша принялся меня душить. Но я сопротивлялся, а он слабел на глазах. Хоть в какой-то мере, но снотворное на него действовало.
— Я убью тебя, лодочник! — хрипел Кеша.
Правда, на это у него уже не было сил. Еще чуть-чуть, и я скину его с себя.
— Кеша, не надо! — закричала Алевтина.
Она стояла рядом и тянула к нам руки, в которых сжимала пистолет. Туман у меня в глазах, сознание размыто. Может, ствол у нее в руках мне мерещится?..
— Аля, ствол давай!
Нет, у нее действительно в руках был пистолет. И не понять, на кого она его направляет — на меня или на Кешу.
