Елена Гладышева - Ловушка для ангела
Вдруг Труханов заметил в безликой толпе знакомое лицо. Хотя он и не был рад этой встрече, его прямо прошибло поздороваться с Владимиром.
— А что один — то? Катя где? — ехидно поинтересовался Евгений, пытаясь разрядиться на новом муже своей бывшей.
— Катя в больнице, я только что от неё, — ответил Владимир, еле сдерживая напор сзади, чтобы не прижиматься к Труханову. Его лицо было устало и сосредоточено.
— Что — то случилось? — У Труханова в непроизвольном удивлении поползли на лоб брови.
— Вы в прошлый раз так убедили Катю, что наш «Lexus» не найдут, что она оформила на себя кредит на новую машину, а на второй же день на ней не вписалась в поворот.
— Да, что ж ты в такую погоду бабу за руль посадил! — не сдержал своих эмоций Евгений.
— Вы же знаете Катю не хуже меня, — немного оробев, Владимир втянул голову в плечи. — Она сразу обозначила, что эта машина её личная. Она даже цвет подогнала под себя — красный. А мне было разрешено ездить только на пассажирском сиденье.
Да и бесполезно ей что — либо говорить, ведь она слышит только то, что хочет слышать, а всё остальное у неё сквозняком мимо ушей проносит.
Подошедший электропоезд почти заглушил последние слова Владимира. Открывшиеся двери выплюнули порцию доехавших до своей станции пассажиров и засосали часть самых расторопных из ожидавших на платформе.
Владимиру посчастливилось: его пропихнули в вагон первым. А Евгению пришлось немало поработать локтями, чтобы не остаться на платформе и протиснуться поближе к новому мужу своей жены.
— С Катей что — то серьёзное? Может, помощь нужна? — заметно беспокоился Евгений, в глубине душе презирая себя за такую бесхребетность.
— Сотрясение мозга и множественные ушибы мягких тканей, — успокоил его Владимир, слегка перегнувшись через вредную бабку, воткнувшуюся между ним и Трухановым.
Евгений почувствовал, что у него взмокла макушка.
— Но ей уже лучше, — сказал Владимир. — Настолько лучше, что она решила машину отремонтировать и продать.
Евгений облегчённо вдохнул, а Владимир ойкнул и слегка надломился потому, что вредная бабка отпихнула его локтем прямо в живот. Ей было тесно и она нескромно расширяла вокруг себя жизненное пространство.
Труханов поймал себя на мысли, что почему — то Владимиру мало попало, хотя этой бабке в этой утрешней толчее уж точно нечего было делать.
Зашевелившиеся на подъезде к следующей станции пассажиры, отсекли Евгения от Владимира, о чём он и не сожалел.
— Катя, Катя, — покачал он головой в такт своим мыслям. И до самого кабинета пытался переварить полученную порцию неприятной информации.
Алексей пил чай в гордом одиночестве. Недолго думая, Евгений присоединился к нему. Просто ему надо было чем — то заткнуть свой рот, чтобы не пасть в глазах подчинённого сентиментальными воспоминаниями о своей блудной жене.
— Привет всем! — наконец Елена Юрьевна осчастливила отдел своим появлением, принеся с собой некий, присущий только ей позитив и свежесть лёгкого морозца с улицы.
— Какие люди! И без мигалки, — попытался пошутить Алексей.
Но Елена Юрьевна не среагировала на заезженную шутку. Она была озабочена.
— Докладываю, — начала она казённым тоном с не очень — то обнадёживающими интонациями. — Валентина Кошкина свою квартиру продала в срочном порядке. По словам соседей, она теперь у своей больной мамы в Украине. Может и правда раны зализывать поехала?
Но мне кажется, что она там даже не появлялась.
— Проверим, — отозвался Евгений. Что — то подобное он и предполагал. — Жаль, что время уходит.
А его — то у Труханова оставалось совсем в обрез. Его уже вовсю тормошил следователь прокуратуры, которого не устраивали, доводимые до него результаты.
— Возможно я что — то упустил, — в который раз Евгений перелистывал папку с делом Темникова.
— Она слышит только то, что хочет слышать, — вдруг вспомнил он слова Владимира и включил диктофон на воспроизведение.
С Поздняковой Верой во время их встрече на Петровке он беседовал долго и на сильных эмоциях. Может, не услышал что?
…После подписания контракта, Темников сделал реверанс в мою сторону, отозвавшись обо мне, как о весьма привлекательной женщине. И я с удовольствием откликнулась на его предложение отдохнуть в ресторане…
Теперь Труханов внимательнее вслушивался в запись.
… Там было много русских. Так много, что мне даже показалось, что из России мы не и выезжали. Наши соотечественники вели себя слишком шумно, много пили, да и рязанские лица с английскими фейсами трудно спутать.
Особенно много там развлекалось нашей «золотой» молодёжи, которая собиралась, чтобы напиться и тупо поржать.
На столик молодой певицы с широкими скулами и высоким бойфрендом, больше смахивающим на телохранителя, Дмитрий Антонович послал презент: бутылку коллекционного «шампанского». Певица разулыбалась — видимо осталась довольна таким вниманием. Наверно кроме Темникова её там никто не знал.
А вот русская миллионерша с громкой фамилией и с проблемами с Российским законом подошла сама и с Темниковым расчмокалась. Похоже, что она была сильно навеселе и желала веселиться дальше.
Немного погодя Дмитрий Антонович пригласил её танцевать. Но лучше бы он этого не делал. Слишком забавно было на них смотреть, будто Темников обнимался с не хилым винным бочонком.
Когда меня после танца русский сынок богатого папочки проводил за столик, за которым уже сидел Дмитрий Антонович, к нам подошёл англичанин. Я это поняла по его чистому произношению. Он поздоровался с Темниковым.
Дмитрий Антонович очень удивился и спросил у англичанина: — Знакомы ли они?
— Нет, — ответил англичанин. — Но у нас был общий знакомый.
Он назвал русскую фамилию и Темников недоумённо посмотрел на меня.
Когда я ему перевела, он занервничал, а англичанин сразу ушёл.
Потом Дмитрий Антонович выпил, налил себе ещё. В этот вечер он вообще много пил, снимая стресс и быстро ослаб…
— Вы можете вспомнить эту фамилию?
— Кажется, Лапин. Или нет? Вроде Лапин.
— А вы раньше слышали эту фамилию от Дмитрия Антоновича?
— Нет, не помню…
— Так! — озадачился Труханов. Почему он сразу не заострил внимание на этой части допроса. Может потому, что дальнейшая информация была страшной и сильнее завладела вниманием. А надо бы разузнать про этого Лапина подробнее. И эта не простая задачка для Елены Юрьевны. Пусть хоть немного отвлечётся от своих семейных дел.
54
Кирилл пришёл домой ночью. По дороге он обдумывал, как бы ему попасть в подъезд, не потревожив соседей. Но судьба уже порадела за него: домофон оказался сломанным. Дверь его квартиры и вовсе не запиралась с тех пор, как он, потеряв ключи, сломал замок.
Кирилл находился в неприятном расположении духа, точнее сказать в никаком, в связи с обострением алкогольного синдрома. Его отчётливо трясло, как и все последние дни. Прыгающей рукой он запер за собой дверь на наспех прибитый форточный шпингалет. И подумал, что зря, потому, что замуровал вместе собой и отвратный запах своей квартиры.
— Может выпить чего осталось? Что бы сердцу дать толчок, срочно нужен троячок! — продекламировал Кирилл и со слабой надеждой прошёл на тёмную кухню.
Вдруг он застыл, ещё не до конца понимая, что происходит.
Затылком Кирилл почувствовал дуло пистолета. Слабо шевельнулась дурацкая мысль, что его разыгрывает кто — то из друзей. Но впившаяся в его голову холодная сталь вызывала животный страх, который пронзил его до самых пяток. Но не парализовал.
Мгновенно протрезвев, Кирилл опрометью бросился к балкону. Покорёженная балконная дверь тоже давно не запиралась. И жил он на первом этаже. Ещё рывок и он спрыгнул вниз.
Приземлившись, он ощутил прострел в ноге. Но всё же он побежал что было сил по глубокому снегу, продираясь сквозь колючие кусты ограждения дома, слыша позади себя тяжёлый топот бегущих за ним людей.
— Стоять! Милиция!
Инстинкт самосохранения, пульсировавший в сильно поражённом алкоголем мозгу Кирилла, заставлял бежать! Бежать вперёд, что было сил!
— Стой! Стреляю!
Вмиг стало очень страшно. И это был не сон!
Всё произошло стремительно. Кирилла сшибли с ног и, больно заломив ему руки, защёлкнули на нём наручники.
— Куда бежим? — злорадно поинтересовался инспектор Баранов, легко подняв Кирилла за ворот куртки и встряхнув его так, что у того в кармане звякнула мелочь. Потом быстро провёл руками по карманам его брюк и куртки. Пощупал за поясом.
— Давай подвезу. В машину его!
— А куда повезёшь? — ухмыльнулся Кирилл, пытаясь пошевелить разболевшейся рукой.
Он не чувствовал за собой никакой вины и всё происходящее посчитал недоразумением. За которое его только что могли пристрелить!
