Владимир Колычев - Не жди меня, мама, хорошего сына
Кулик со своими операми был занят инцидентом с ночной стрельбой, поэтому на труп в Кропоткинском переулке выехал Комов. Казалось бы, обычная передозировка, самоубийство, но Федот не стал бы беспокоить по пустяку.
— Степаныч, у него под ванной автомат нашли, «АКСУ». Запах свежий, похоже, из него недавно стреляли…
— Еду.
Оцепления возле дома в Кропоткинском переулке не было, потому как никто не придал особого значения трупу наркомана.
Двухэтажный дом, двухкомнатная квартира с газовой колонкой на кухне. Было видно, что совсем недавно здесь сделали косметический ремонт, ветхую мебель заменили на дешевую новую. Едко пахло лаком и некачественным древесно-стружечным составом…
Парень лежал на диване, на животе, безжизненно опустив руку на пол. Теплый спортивный костюм, шерстяные носки. Один рукав закатан, на столике использованный шприц, жгут, три пустых ампулы… Ничего необычного, если бы не автомат.
Комов аккуратно подал Степану оружие, он приблизил нос к жерлу ствола. Запах свежестреляного пороха.
— И в магазине девятнадцать патронов… — добавил Федот. — Вчера у «Реверса» восемь гильз нашли, сегодня, посветлу, еще три. Итого, одиннадцать — как раз тридцать минус девятнадцать…
— Думаешь, он стрелял?
— Не знаю…
— Когда он умер?
— Сегодня, между пятью и семью часами утра, я так думаю, часиков в шесть…
— Следы насилия?
— Нет.
— Как труп нашли?
— Дверь была открыта нараспашку. Сосед заподозрил неладное, заглянул…
— Почему дверь была открыта?
— Вот я и думаю… Кто-то еще здесь был… Скорее всего под кайфом был, потому и дверь не запер…
— Шприцев сколько?
— Один.
— Но ампул три…
— Одну кому-то, две себе — как раз на передоз… Ампулы аптечные, морфий…
— Следы от прежних инъекций?
— Да, есть несколько штук…
— Что сосед говорит?
— Ничего. Мужику под семьдесят, почти глухой…
— Личность потерпевшего?
— Трофименков Игорь Николаевич, восемьдесят второго года рождения, прописан в городе Анадырь…
— Где?
— Анадырь, край света.
— Как его сюда занесло?
— Вот и мне бы хотелось это знать. Сосед говорит, что он этим летом здесь поселился. На дорогих машинах, говорит, к нему приезжали…
— Анадарь, Анадырь… Уж не Битков ли его сюда за собой притянул?
— Вот я и думаю. До «Пьедестала» от этого дома — пять минут ходу. Может, там он в охране и работал…
— А до этого бандитствовал в колымской бригаде Биткова…
— Очень даже может быть.
— Значит, он умер в шесть утра. В два часа ночи стреляли в Сафрона, а в шесть он умер. Укололся где-то в пять. Три часа зазора. Вполне логично, он мог стрелять…
— Мог.
— Я уже начал думать, что это Балабакин объявился. Вместе с Вершининой, — задумчиво усмехнулся Степан.
— Балабакин? — удивился Федот.
— Нет никаких оснований утверждать, что алмаз, который мы нашли, раньше принадлежал Биткову, а потом был украден Вершининой и Балабакиным…
— Зачем им стрелять в Сафронова?
— Вот и я думаю, что незачем.
— И откуда они могли здесь взяться? Наверняка где-нибудь сейчас за границей отдыхают…
— Границу Российской Федерации они не пересекали.
— Легально — нет. А нелегально — запросто… Не может их быть здесь. А Битков — да, он здесь. И повод поквитаться с Сафроновым у него есть.
— А с Трофименковым поквитаться повод был? — у себя самого спросил Круча. Сам же и ответил: — Был. Киллер сделал дело, киллер должен умереть… С этим понятно. Но много неясностей. Зачем Трофименков автомат под ванну сунул?
— Потому что дилетант…
— Не думаю, что это так. Если Битков его из тайги за собой притащил, значит, есть в нем толк. Да и не стал бы он идиота на дело посылать…
— Может быть, — кивнул Федот. — А куда девушка делась, которая бриллиант потеряла?
— Может, она и организовала передозировку, — предположил Круча.
— Возможно… Чисто в квартире, никаких следов постороннего присутствия. Видно, убралась перед уходом…
— Как тогда, в квартире Толстухина.
— Да, есть аналогия, — задумался Комов.
— И алмаз оттуда, из той квартиры, ушел, — подбросил дровишек Степан.
— Либо это не тот алмаз. Либо это Вершинина была здесь сегодня. Либо это Трофименков убил Толстухина и похитил казну… А Балабакин?
— Не знаю, Федот, слишком все скользко, чтобы доводы строить… Ты работай, свидетелей опроси…
Степан не договорил, дверь открылась, и в квартиру вломились два здоровяка в однотипных дубленках с черными меховыми воротниками. Они явно не ожидали застать в доме посторонних людей.
— Вы кто такие? — пробасил один.
Обычно Круча носил на службе форму, но сегодня, из-за ночных событий, прибыл в отдел в гражданке. И эксперты, трудившиеся в комнате, были в штатском, на судебном медике — еще и белый халат.
— Ритуальная служба, — тем же басом отозвался Комов.
И намертво прикипел взглядом к ближайшему от него громиле. Степан взял в прицел второго.
— А кого хороним?
— Сначала друга вашего, потом вас… Майор Комов, криминальная милиция…
Амбал дернулся, как будто к его ноге подвели двести двадцать вольт.
— Стоять!
Федот двумя руками сгреб его в охапку, развернул лицом к стене. Звякнули стальные «браслеты». Второй попытался удрать, но Степан не позволил. Подоспевший постовой одолжил ему наручники.
— В отделение, обоих!
— Вы не имеете права!
— Там разберемся…
Круча и сам отправился в отдел, распорядился доставить к себе в кабинет одного задержанного.
— Имя, фамилия?
— Муратов. Иван.
— Битков Муратом кличет?
— Нет, он не любит по кличкам, он по имени… Какой Битков? — Муратов опомнился, но было уже поздно.
Впрочем, Степан уже точно знал, что имеет дело с посланцем Биткова.
— А Трофименкова он как называл?
— Не знаю ничего…
— Дебил.
Круча взял со стола мобильный телефон; глядя на дисплей, нажал кнопку памяти.
— Уважаешь ты своего шефа, Матвеем Кирилловичем, смотрю, величаешь…
Он набрал номер, Битков отозвался почти сразу.
— Да, Ванек, — устало сказал он.
— Ванек твой ваньку мне здесь валяет, — насмешливо бросил в трубку Круча.
— Степан Степанович?! — изумился Битков.
— Это смотря для кого Степан Степанович….
— Я не понял…
— А ты приезжай ко мне, поймешь.
Наверняка Битков подстраховался, и Степан понимал, что не сможет взять его на убийстве Трофименкова. Но сам по себе Битков не устраивал его, и он был бы рад, если бы бандит испугался и ударился в бега. Пусть в свою тайгу возвращается, а здесь ему делать нечего…
Но Битков был у него в кабинете уже через полчаса после телефонного разговора.
Первое время Степан молча смотрел на него. Было видно, что Битков волнуется.
— Может, все-таки скажете, что случилось? — не выдержав напряжения, спросил он.
— Ты как гулящая невеста в брачную ночь, — усмехнулся Круча. — Знаешь, что целку давно потерял, а глаза делаешь невинные… Трофименков твой убит.
— Да ну!
Степан не почувствовал фальши в изумлении Биткова. Но это еще ни о чем не говорило.
— Автомат у него под ванной нашли. Из которого сегодня ночью стреляли в господина Сафронова.
Оружие не прошло баллистическую экспертизу — Степан не мог утверждать о его причастности к ночному происшествию. Но он имел право предполагать.
Судя по реакции Биткова, эта новость стала для него потрясающим открытием.
— Это подстава!
— Почему подстава?
— Потому что не давал я ему команду на Сафронова. Зачем это мне? — не на шутку разволновался Битков. — У меня с ним все в ажуре.
— Твой ажур может быть видимостью. Пришло время убрать конкурента, и ты взялся за дело. Лично я так думаю.
— Но это не так!.. Меня подставляют! Через Трофименкова?
— Ты не отрицаешь, что он — твой человек?
— Нет. Во-первых, это глупо: он работал у меня в клубе. Во-вторых, я хочу сотрудничать со следствием.
— О как!
— Мне война с Сафроном не нужна.
— Понимаю.
— Подставляют меня.
— Это я уже слышал. И кто тебя подставляет?
— Не знаю… Значит, автомат у него был под ванной…
— Автомат. Ты своих людей к нему зачем послал?
— Причина банальная. Он мой дом охраняет, с утра на вахту должен был заступить…
— Ясно… Ты знаешь, кто застрелил Трофименкова?
— Нет, — уверенно мотнул головой Битков.
— Никто в него не стрелял. Передозировка…
— Вот сука!
— Что такое?
— На иглу сел.
— Тебя это не удивляет?
— Нет… Раньше он коксом баловался…
— Где, в тайге или здесь?
