Борис Бабкин - Тайна наследницы
– На сто процентов я не верил никогда и никому, поэтому до сих пор живой и на свободе. Так же делаешь ты, и тебе это помогает.
– А все-таки?
– Не знаю, – помолчав, вздохнул отец. – Есть одна деталь, что ли, которая заставляет верить. В общем, это скоро станет известно точно. Только бы не вернулась Тумина. Архив в США, и Тумина не успокоится, пока не найдет его. У нее там имеются ангелы-хранители, но кому-то она мешает. Очень надеюсь, что этот кто-то сумеет достичь результата, который устроит и нас.
– Валентин Викторович, – заглянула в кабинет молодая женщина в мини, – к вам полковник Артемьев.
– Вот нелегкая принесла, – проворчал Песковатский-отец. – Подожди в соседней комнате, – кивнул он Филиппу.
– Я могу пригласить господина Артемьева? – спросила она.
– С каких пор российских офицеров мой секретарь называет господами? – Песковатский звучно хлопнул ее по тугим ягодицам.
– Но вам, Валентин Викторович, нравится, когда я обращаюсь к вам «господин генерал», – лукаво улыбнулась она.
Через пару секунд в комнату стремительно вошел плотный, с усиками полковник милиции. Не дожидаясь приглашения, сел и достал сигареты.
– Выпьешь? – спросил Песковатский.
– С удовольствием, – кивнул полковник.
Хозяин налил две рюмки. Полковник, не чокаясь, опрокинул коньяк в рот. Закурил.
– Что с тобой, Аркадий? – отпив глоток, внимательно посмотрел на него Песковатский.
– Да много чего, и все неприятное.
Полковник хотел взять бутылку, но Песковатский задержал его руку.
– Говорить о плохом лучше трезвым. Итак, что случилось?
– Дед знает о твоей группе, – сообщил Артемьев. – Он наводил справки о тебе у Князя.
– Князя? – удивленно переспросил Песковатский. – А откуда это известно тебе?
– У меня там есть свой человек. Он и стуканул. Сегодня в Хабаровск улетит Малышев Андрей. Собственно, у него несколько имен, но известен он как Малыш. Предан Князю и боготворит Аляску, хотя, разумеется, лично его не знал. Верит, что дочь Аляски, то есть наследница, есть и поможет старателям-одиночкам собраться для работы и не рисковать, моя золото без разрешения и попадая периодически под бандитов, как это было с другом известного вам Марецкого. Он и еще двое, так называемое артельское звено, мыли золото, на них напали. Двое погибли, а друг Марецкого вспомнил Чечню, где был старшим лейтенантом, взорвал себя и нескольких бандюг. Есть неточная информация о том, что Марецкий знает того, кто остался живым. Поэтому вполне возможно продолжение истории. И еще. Помните захват заложников в Питере?
– Конечно, – кивнул Валентин Викторович. – Но при каких тут Марецкий?
– Он награжден орденом за мужество, – продолжал Артемьев. Заметив недоумение на лице Песковатского, кивнул: – Объясню. Он поехал в Питер на похороны друга. На Лисьем Носу был он и еще трое, один из них Сиротин. Они вступили в бой с террористами, благодаря им число жертв было намного меньше. Тогда погиб Исмаилов. Обо всем этом до сих пор молчали, но сейчас подписан указ о награждении Марецкого орденом, остальных – медалями за отвагу. Вот так, господин генерал в отставке.
– Заткнись, – буркнул Песковатский.
– Я хочу предупредить, что возможны неприятности у вашего сына.
«Я убью этого гада», – катая, желваки шепнул, стоя за дверью, Филипп.
– Не знаю, что с ней, – раздраженно говорила Надежда. – Может, выросла и желает жить со своим беспризорником Сиротиным. Я пыталась с ней разговаривать, чем это кончилось, ты знаешь. Почему ты не прогнал ее, не отправил домой?
– Только потому, – сухо ответил Андрей, – что очень за нее беспокоюсь. Я ее никогда такой не видел. Она все время плачет, но я очень надеюсь, что она успокоится и я все выясню.
– А что ты хочешь выяснить? – недовольно спросила сестра. – Тебе мало моих объяснений?
– Ты что-то скрываешь. Например, свое посещение Туминой в отеле.
– Тебе это Вика сказала? – разозлилась Надежда.
– Значит, и Вика была у нее, – пробормотал Антонов. – Теперь я начинаю кое-что понимать.
– И что же ты начал понимать?! – взорвалась сестра.
– Я все пойму, когда поговорю с Викой, – огрызнулся полковник и вышел из комнаты.
– Значит так, братик, – сквозь зубы процедила Надежда и взяла сотовый.
– Перестань, Виктория, – весело смеялась Ольга. – Ты наследница этого авантюриста Аляски?
– Я бы тоже смеялась, – вздохнула Вика, – если бы так мне не сказала мама. Теперь я думаю, что именно поэтому погиб в Америке папа. Ну тот, которого считали моим папой.
– Но это невозможно, – растерянно пробормотала Ольга. – Надька не была знакома с Аляской. Хотя… – она нахмурилась. – Нет, – тут же снова качнула головой, – этого не может быть!
– Чего не может быть? – быстро спросила Вика.
– Потом, – нахмурилась Оля и, взяв сигарету, закурила.
– Вы курите, когда очень нервничаете, – заметила Вика. – О чем вы не хотите мне говорить?
– Придет Андрей и, возможно, скажет.
Ольга глубоко затянулась.
Антонов, остановив машину, подошел к ларьку.
– Пачку ЛМ, – протянул он деньги.
Продавщица, молодая женщина, взяв деньги, отсчитала сдачу и положила на тарелку. Андрей качнулся, попытался развернуться, но начал падать.
– Помогите! – испуганно закричала продавщица. – Мужчине плохо! – К ларьку подбежали двое патрульных. Присев, один крикнул.
– Он ранен! Кровь на спине! Вызывай «скорую»!
– Слушаю, – взяла сотовый Ольга. – Кто говорит?
– Ваш муж, полковник Антонов, тяжело ранен, – услышала она. – Его доставили в больницу на Пятницкой.
– Еду! – крикнула Оля.
– Что такое, тетя Оля? – метнулась к ней Вика.
– Андрей ранен!
– Я с вами!
– Позвольте получить должок, – осклабился Тарзан. – Я пиво брал… Не договорив, он ткнулся головой в стену соседнего киоска и рухнул. На затылке было пулевое отверстие.
– Да он сигареты покупал, – плача, говорила продавец ларька. – Вдруг вздрогнул и начал падать. Я и закричала.
– А что видели? – спросил мужчина в штатском.
– Как полковник падал, – всхлипнула она. – А потом подбежали двое в форме и…
– А перед тем? – остановил ее оперативник. – Машина какая-нибудь, мотоцикл или просто прохожий?
– Парень шел, – вспомнила женщина. – Здоровый такой. Он остановился, руки в карманах были. Куртка такая… плащевка.
– Рост парня?
– Да я ж говорю, здоровый такой. И знаете, хлопки были. Ну как будто шампанское открывали.
– Сколько было хлопков? – спросил оперативник.
– Два, – уверенно сказала женщина.
– Тарзан пулю получил, – покрутил головой старший лейтенант. – Странно. Обычно таких бутылкой по голове, ну ножом…
– У него ПМ, – сообщил оперативник, обыскивавший труп. Понюхал ствол. – Стреляли недавно. А не в Антонова ли? – спросил он подошедшего майора. Аккуратно выщелкнул обойму. – Два патрона. И в полковника стреляли два раза. А вот и еще находка, – нащупал он в заднем кармане джинсов глушитель. – Точно, Тарзан Антонова ранил.
– Эксперты скажут, – прервал его догадки майор. – А сейчас давай все связи Тарзана, – он посмотрел на лейтенанта. – Ты участковый, должен знать.
– Знаю я эту гоп-компанию, – кивнул участковый. – Есть у меня среди них дятел. Правда, за так ничего не говорит, а за пол-литра поет, как соловей, но не врет.
Из операционной вышел доктор.
– Как он? – со слезами подскочили к нему Вика и Ольга.
– Жив ваш полковник, – улыбнулся хирург. – Повезло ему. Одна пуля вскользь по правой лопатке прошла. Он, видно, падать начал и полуразвернулся. Другая попала в левый бок, но жизненно важных органов не затронула. К нему сейчас нельзя, крови много потерял. Приходите послезавтра, может, разрешу.
– Но хотя бы увидеть его можно? – взмолились женщины.
Вбежала Надежда, схватила доктора за рукав.
– Как он? Жив? Господи, доктор, что с Андреем?
– Живой, – осторожно отнял он ее руки он своего халата.
– Слава богу, – прошептала Надежда.
Плача, к ней подошла Виктория. Они обнялись.
– Вот те хрен с пушкой! – недоумевал Князь. – Кто же полкана подстрелил? И Тарзана хлопнули. Погоди… – поглядел он на Попа. – Про Тарзана надо выяснить, кому эта животина помешать могла. Надо же, пулю на него потратили. Да патрон дороже его стоит! Пушку где он хапнул? Ручками, ножами помахать любил. Умел махаться. А тут пушка. Но если полкана сделал он, какой чмо заказ ему дал? И потом замочил. Хреновина какая-то. По такому случаю и нас могут потянуть, так что Мильсона в курс сразу введи.
– Так он уже звонил, – сказал Поп. – Удивлен до не могу. Хотя сейчас кого только не мочат. Вон журналюгу отоварили. Подъехал, бедолага, домой, а его поклонники с букетом ждут. Правда, видать, цветочки на могилу приготовили. Отпинали его, еле живой. Но полкана мочить – это уже перебор.
– Жив мусор, – войдя в комнату, сказал рослый парень. – Крови потерял многовато, а так ничего опасного. У нас там шкура работает, полы трет, вот она и позвонила.
