Владимир Колычев - Шумный балаган
Миклуха не стал пытать судьбу. Отбросил в сторону автомат и сам лег пузом на землю. «Быки» последовали его примеру.
Не стоит конфликтовать с ментами. С ними нужно договариваться. И Старшина обязательно договорится, как только эта непонятная волна уляжется. Так думал Миклуха, когда тяжелый кованый полуботинок проверял на прочность его ребра.
***– Да эти барыги совсем оборзели!
На Колю Сороку давило двойственное чувство. С одной стороны, был возмущен. Как же, его лучший кореш Миклуха стал жертвой барыг. А с другой стороны, он был рад, что занял его место. Сам Старшина утвердил его кандидатуру. Сам Старшина советуется с ним.
– Давить их, гадов, надо! – разорялся Коля.
– Не так все просто, – мотнул головой Старшина.
Они заседали в отдельном кабинете самого дорогого в городе ресторана. Колю распирало от чувства гордости за себя. Ведь отныне он бригадир.
– Одно дело просто ментам стукнуть и другое – сговор, – в напряженном раздумье величественно изрек Старшина. – А эти барыги с ментами в сговоре. Не можем мы Миклуху отмазать, не можем. Озверели менты. Как будто силу почувствовали. Если менты со всеми торгашами споются, то дело дрянь. Тогда менты их крыть будут.
– А если некого будет крыть? В расход козлов, и все дела.
– Я обо всех торгашах. Обо всех барыгах. Их всех в расход не спишешь. А если спишешь, то снимать не с кого будет. А с этими разобраться надо. Они дурной пример подали. И пример этот заглушим, и самих накажем.
– Я уже пацанов подобрал. Ты только скажи, и хана уродам!
– Нельзя их сейчас валить, – сожалея о том, рассудил Старшина. – Менты и так на ушах. А тут это… Тогда нас точно под раздачу бросят.
– Выпутаемся, не впервой.
– Пока выпутаемся, чехи все под себя возьмут. Нельзя нам сейчас мокро делать.
– Так что, простим этим козлам Миклуху? Пусть живут себе спокойно, да.
– Пусть живут. Но не спокойно. У этого, у Кости, жена есть, да?
– Да есть. На пару с ним фирму держит.
– Тогда эта баба отпадает. У кого еще жена есть?
– Да есть там один. Говорят, жена у него – супер! «Мисс Тепломорск» отдыхает…
– А мы ее «Мисс Братва» сделаем, – похабно ухмыльнулся Старшина. – Нет, миссис. Она ж замужем, да. И мы на ней всем скопом женимся, гы-гы… Но дернуть ее осторожно надо. Чтобы никто ничего не видел. Тихонько в тачку ее усадишь, ко мне на сауну подвезешь. Я первый, а там сами разбирайтесь. Короче, так вспахать ее надо, чтобы наглухо загнулась. Типа шлюха, типа сама затрахалась. А труп к базе сбросим. Если менты на кого подумают, то на барыг. Они ж у нас не ангелы, да?
– Не, сами под статьей. За мокруху.
– Ну вот, их менты и заметут. Кто там у нас половыми гигантами занимается?
– Да Гоша Матвеев. Капитана недавно получил.
– Вот его и натравим.
– А если не заметут барыг? И у них в мусарне подвязки крутые.
– Ну, не заметут, плакать не будем. Они будут плакать. Рыдать! Поймут, кто девку сделал, волосы на жопе у себя рвать будут. Пусть плачут. А мы их чуть погодя успокоим. То есть упокоим.
– Может, ну его на фиг?
Коля и сам был не прочь поставить на хор отпадную красотку. Но при этом он ясно осознавал, что это жуткий беспредел. У него не было жены, но была сестра. И если бы какие-то уроды подняли на нее свои поганые болты, он бы не стал смотреть, сколько их – больше, меньше. С ходу бы ввязался в драку и бил бы их смертным боем. Всех бы до одного убил. А Женька Кисель – пацан конкретный. Он за свою Машу будет убивать. И кореша его поддержат. Пацаны они крутые.
– Колян, чет я тебя не понял. У тебя че, на баб не стоит? – гоготнул распоясавшийся Старшина. – Может, на мужиков тянет, а? Так ты скажи…
– При чем здесь это? Одно дело барыгу завалить, тут хоть понять можно. А бабу драть – беспредел, в натуре. И братва нас не поймет. Да и эти обозлятся…
– Пусть злятся, тебе-то что? А за братву не переживай. Пацаны в очередь выстраиваться будут. Что, правда, телка суперская?
– Я не видел, но говорят.
– Адрес знаешь?
– Да пробил.
– Может, прям счас поедем?
– А если муж дома?
– Тем лучше. Пусть смотрит, как его жену любят, гы-гы. А потом его самого отлюбят. Как он с Кирьяном, так и с ним. А что, несправедливо?
– Ну, Кирьян мне братом не был. А вообще справедливо, – не очень уверенно ответил Коля.
– Тогда поехали. Ты своих возьмешь, я своих.
Коле брать было некого. Только один Леший при нем. От бригады, по сути, осталось только одно название. Большую часть пацанов менты замели. И, возможно, обратно не вернут. Зато у Старшины свита шикарная. Пятерка крутолобых отбойщиков. Натуральные головорезы. В любой дом вломятся, кого хочешь отымеют. Конкретные пацаны – и защита на них, и нападение. Старшина за ними как за каменной стеной.
Может, потому Старшина выходил из ресторана с беспечным видом. Ничего как будто не боится. А ведь он с чеченцами на ножах. Да и вообще… Мало того, Старшина остановился на крыльце. Закурил.
– Погодка хорошая, Колян, да?
Погода и в самом деле радовала душу. Не жарко, мягкие сумерки, с моря веет свежестью и покоем, перед глазами – роскошная и ухоженная зелень городского парка. Аттракционов в парке не видать – все снесли на пике перестройки. Но у Старшины свои аттракционы. Барин развлекаться едет. Напрасно он все это затеял.
– Может, лучше в сауну? – предложил Коля.
Как будто кто-то изнутри подсказывал, что нельзя ввязываться в этот беспредел. Лучше убивать, чем насиловать.
– Хочешь, чтобы мы эту лядь в сауну отвезли? Не вопрос. И козла это…
Старшина запнулся на полуслове. Дернулся, конвульсивно раскинув руки. Подался назад, прогибаясь в спине. Во лбу красовалась небольшая, но ужасающая по своей природе дырка… Снайпер!
Коля инстинктивно присел на корточки, как будто это могло спасти его от снайперской пули. Но никто в него не стрелял. Снайпер должен был исполнить Старшину. И он его исполнил.
Как будто в наказание за его гнусные мысли.
Часть третья
Глава 1
Грязная каптерка, грязные морды, грязные мысли… Когда-то Вадик сам был блатным. А сейчас блатных он ненавидел всеми силами своей обиженной души.
– Ты че такой злой, петушила? – спросил Татарин.
«Угловой», смотрящий по бараку. Рожа татарская. Всех мастевых перепробовал. Теперь до Вадика добрался…
– Ласки мужской не хватает, да? – ощерилась морда. – Будет тебе ласка, петушок…
К таким ласкам Вадик привыкнуть не мог.
Не любил он это дело. И подобру-поздорову хвост свой не задирал. Все только через силу… В конце концов блатным надоело возиться с ним, и его списали в разряд безнадежных. Так и жил он последние восемь лет. В петушином углу, но без грубой мужской ласки. А тут вдруг Татарин объявился. Глаз на Вадика положил, падла…
– Ну чего, стоишь, красотка? Становись в партер!
Но приговоренный к закланию Вадик даже не шелохнулся.
– Ты че, не поняла, коза?
Вадик молчал. Нельзя открывать рот, тогда точно под раздачу попадешь. А так Татарин, может, угомонится. Ну отвесит пенделя под зад, и на этом все…
Но Татарин не успокоился.
– Ща зубы тебе выставлю, тварь! – пригрозил он.
Вадик лишь ухмыльнулся, обнажая длинные проплешины в зубных рядах. Нет у него зубов, нечего выставлять…
– Ты че лыбишься, мразь? – взбесился Татарин.
И по его отмашке на Вадика набросились сразу трое. Сейчас его заломают, и начнется… Но без боя Вадик сдаваться не собирался. И с разворота встретил одного лохмача локтем в челюсть. Послышался треск сломанной кости. И тут же затрещали его собственные кости…
Вадика били всем калганом. Первое время он пытался закрываться, лежа на полу. Но после нескольких сильных ударов прекратил сопротивление. Ни сил не было, ни желания. Пусть убивают.
Очнулся Вадик в какой-то полутемной комнате. Шторы на окнах, кровати с округленными дужками, тумбочки на полу, запах лекарств… Больничка. И в палате помимо него кто-то есть. Наученный горьким опытом, Вадик тут же закрыл глаза. Наверняка зэки уже знают, кто к ним попал. Пусть думают, что он без сознания. А может, никто ничего и не думает. Может, все спят.
Но нет, не спят. Чей-то возмущенный голос.
– Дожились, мля, петушару к нам забросили!
– Да беспредел, в натуре. Лепила сказал, что завтра утром заберут.
– А не заберет, сам «петушарой» станет!
– Да ему-то че? Он штатский. Может, спать будем, а?
– Так дырявый в хате!
– Так че, из окна его выбросить?
– Ну!
– Гну! Решетка на окне. На части разве что разделить.
– А че, вариант! Разобрать на запчасти – и на свалку. Топора, мля, нет.
– Зато дурь есть. Ширнемся, и до фонаря, «петух» с нами или, мля, орел…
– Ты ж говорил, что нет ничего!
– Не было, а сейчас есть.
– Так че, заряжаем баян, да?
– И взрываемся.
Хотел бы Вадик присоединиться к этой компании. Уколоться и забыться – кайф… Но не принимает его компания. Отвергает. Зэки расчленить его готовы, чтобы по кускам из окна выбросить. Такова петушиная доля.
