Татьяна Полякова - Последнее слово за мной
— Не знаю. Он говорил, что будет в городе, и, конечно, захочет узнать, что случилось с Полиной, а для этого, вполне возможно, встретится с ее мужем.
— Ну ты даешь, — присвистнул Леха. — Явится к мужу и…
— Но ведь он позвонил? Полина тогда была жива и здорова и находилась в доме мужа, а после ее смерти и вовсе глупо прятаться.
— Хорошо, а как ты найдешь мужа?
— Не знаю, — нахмурилась я. — Он скрывается, потому что из тюрьмы сбежал… Еще есть дядька на шикарной машине, я запомнила номер. Может, удастся узнать, кто он такой? Вдруг ему известно, где Алексей Петрович?
— И он своими знаниями охотно поделится? — скривился Леха.
— А что ты предлагаешь? Пять трупов, согласись, не шутка. Что-то очень серьезное происходит… ' — Это точно. Понять бы еще что…
— Слушай, — вдруг озарило меня. — А что, если попытаться выманить Кирилла?
Все это время я только и делала, что его искала, а он искусно обрубал все концы. А если заставить его на меня охотиться?
— А он что делает? Или ты забыла, как тебя обстреляли возле дома этой Светланы?
— Подожди, не сбивай с мысли, — отмахнулась я. — Предположим, любовник Полины уже в городе. Труп после аварии так и не найден, а Кирилл, зная, что я жива, здорово нервничает. Заставим его понервничать еще больше Например, дадим объявление в газете: «Уважаемый Кирилл Сергеевич, убедительно прошу срочно мне позвонить. Полина». Он должен клюнуть, как считаешь?
— Еще бы, — хмыкнул Леха. — Только в объявлении лучше указать не Кирилла, а этого Алексея Петровича. Кто такой Кирилл, любовничек может и не знать, а вот имя мужа ему наверняка известно.
— Точно, — обрадовалась я. — Так и написать: «Басманова Алексея Петровича убедительно…» — Тут мой энтузиазм лопнул, как надувной шарик. — У нас нет телефона — вспомнила я. — А без этого он не сможет со мной связаться, следовательно, вся затея впустую.
— У меня есть телефон, — вдруг заявил Леха. — Сотовый. В объявлении укажешь его номер.
— Ты мне ничего про телефон не говорил, — насторожилась я.
— Ты тоже о многом помалкивала, — отмахнулся он. — И вот еще что: дело мы затеяли опасное, так что давай доверять друг другу.
— Я тебе все рассказала… — поспешно заверила я.
— Надеюсь… Завтра утром дадим объявление во все газеты. После этого жизнь наша станет очень насыщенной и жутко опасной. Если за пару дней с этой историей не разберемся, считай, мы трупы.
— Ты в самом деле хочешь разобраться? — помедлив, задала я вопрос.
— Само собой. Полина мне хоть и седьмая вода на киселе, но… А потом, любопытство одолело: что тут задела…
— Алексей, — решилась я, — в том доме я нашла тайник Полины. Паспорт, купчую на этот дом, ключи и… деньги. Десять тысяч долларов. Все у меня, здесь… Я думаю…
— Погоди, — отмахнулся он. — Давай дело сделаем, а там разберемся.
— Мне не нужны эти деньги, — торопливо заговорила Мне только бы вернуть свой паспорт… Я хочу жить спокойно, на работу устроиться, а деньги по справедливости ваши: ее сестры и твои…
Леха поскреб в затылке, помолчал, некоторое время глядя на меня, и вдруг заявил:
— Знаешь, я всегда считал, что деньги в жизни не главное. Я хочу разобраться, поняла?
— Конечно.
— Я вот еще что подумал. Эти типы поджидали тебя возле дома Светланы, так?
Очень возможно, что они присматривают и за другими местами…
— Мы два дня катались по разным адресам, а обстреляли нас только однажды… тьфу-тьфу, не сглазить бы…
— Оно так, конечно. Но я бы все-таки съездил к тому дому возле церкви и малость пошарил. Сама прикинь: устроить засады по всему городу они не могут, это ж сколько народу нужно. К тому же твой Кирилл Сергеевич не предполагал, что ты такая шустрая и найдешь сиделку, старика и этих художников. Его люди шли за нами и с засадами просто подзадержались. А вот в одно место, по их мнению, ты сунешься непременно: в дом с башнями. Может, с этой целью они оттуда и съехали?
— Ты хочешь сказать…
— Собирайся, — кивнул Леха. — Уверен, там нас ждет что-нибудь интересное.
У меня на этот счет были большие сомнения, но Леха прав, надо действовать, а не ждать, когда меня найдут и укокошат.
— Поехали, — кивнула я и пошла в свою комнату переодеваться.
К тому моменту, когда я вышла из дома, Леха уже выгнал машину за ворота и успел запереть их. Я устроилась на заднем сиденье, посмотрела на своего компаньона и вздохнула. Конечно, Полина его, родственница, и все-таки у меня нет абсолютной уверенности, что ему можно доверять. Чтобы отвлечься от подобных мыслей, я попыталась сосредоточиться на предстоящем деле.
— Этот дом принадлежит какому-то другу Полины, — заметила вслух. — Неплохо бы с ним связаться, возможно…
— Этот дом принадлежит Полине, — перебил Леха. — Она все уши нам о нем прожужжала. Вернее, его купил ее муж этот самый Алексей Петрович, но Полина хотела его себе оставить после развода.
— После развода? — нахмурилась я.
— Ну… когда муженек в тюрьму сел, она надумала с ним развестись…
— Что же ты раньше молчал? — возмутилась я.
— А что, это такие ценные сведения?
— Но если дом принадлежит Басманову, довольно глупо, бежав из тюрьмы, прятаться в нем.
— Он оформлен на какую-то тетку…
— И все равно…
— Ладно, кончай гадать. Толку от этого немного. Я вздохнула и стала смотреть в окно. Когда мы въехали в город, уже стемнело. Я подумала о Полине, точнее, о трупе, который все еще был в подвале, и поежилась.
— А с ней что будем делать? — спросила тихо.
— С кем? — не понял Леха.
— С ней… — А… Дверь я запер. Если она лежала там два месяца, еще немного полежит.
Зарыть ее, точно собаку, не по-родственному, а похоронить по-людски сейчас не получится.
— И мы будем жить в этом доме? — пролепетала я.
— Но ты ведь в нем жила?
— Конечно, только я не знала…
— Если ты боишься, можешь спать в моей комнате. Я не против. Поверь на слово, места надежнее, чем этот дом, нам сейчас в городе не сыскать.
Между тем мы уже выехали на проспект, до церкви оставалось совсем ничего, и мысли мои приобрели иное направление.
— Мы просто подъедем и войдем в дом? — спросила я.
— С ума сошла? — удивился Леха. — Сейчас приткнем машину квартала за три, ты малость отдохнешь, а я пойду на разведку.
— Вместе пойдем, — твердо сказала я.
— От тебя в таких делах толку ни на грош, а беспокойства море. Делай что велят, и без базаров. А то вообще в доме оставлю, а там покойник.
Леха пристроил машину в тихом переулке, заглушил двигатель и заявил:
— Вздремни чуток. Я недолго. Посмотрю, что к чему…
— Ты в дом пойдешь? — спросила я, почему-то переходя на шепот. — Может, все-таки вместе?
— Решили уже. И обо мне не волнуйся. Мне такие дела не впервой, а тебя здесь никто не найдет. Отдыхай себе преспокойненько. Так, пошел я… — Он подмигнул и, покинув машину, растворился в темноте.
Вернулся неожиданно быстро, где-то через полчаса. Я только-только начала нервно ерзать и, хмурясь, вглядываться в темноту, как он возник откуда-то слева, заглянул в машину и сказал, не скрывая удовлетворения:
— Слышь, тебе тут на одного типа взглянуть надо.
— Как взглянуть? — испугалась я. — Он жив?
— Жив, — удивленно кивнул Леха. — С чего это ему умирать?
— Не знаю, последнее время кругом одни покойники.
— Уж очень ты впечатлительная, — посетовал он. — Людям свойственно умирать, просто торопиться не надо. Кстати, а как тебя зовут? — вдруг спросил он.
— Наташа, — ответила я.
— Ага… Ну пойдем, Наташка. Может, знакомого опознаешь.
* * *
Я вышла из машины и через несколько шагов споткнулась в кромешной тьме.
Леха взял меня за руку и проворчал:
— Аккуратней.
— Темно, — прошептала я, точно оправдываясь. Очень скоро мы покинули переулок, стало светлее, горел фонарь, правда, один на всю улицу, но света, чтобы разглядеть тротуар под ногами, хватало. Однако мою руку Леха все равно не выпустил, чему я, признаться, была рада. Хоть он несколько часов назад едва не утопил меня в ванне, но, как ни крути, был единственным близким человеком, и мне очень хотелось надеяться, что черных мыслей на мой счет он в своей голове не держит.
— В доме засада, — тихонько начал пояснять Леха. — Осторожные мальчики, но я их засек. А один тип сидит в машине. У них рация, переговариваются.
— Господи, кто ж они такие? — испугалась я.
— Жулики, — отмахнулся Леха. — Обыкновенные жулики, а рациями сейчас никого не удивишь.
— Хороши жулики, у нас уже пять трупов…
— Жизнь человеческая давно копейка, а убить только в первый раз страшно.
Потом, говорят, привыкаешь. Сам не проверял, — добавил он, чем очень порадовал, — но людям склонен верить. Мы малость отвлеклись… в общем, я хочу, чтоб ты на парня в машине взглянула. Вдруг раньше видела?
Я с готовностью кивнула, мы вновь нырнули в темноту, а через несколько метров перед нами черной массой возникли кусты черемухи. Леха сделал мне знак молчать, и дальше вдоль кустов мы пробирались с большой осторожностью. Машина стояла возле забора, если бы не мой спутник, я бы ее никогда не заметила. Леха присел на корточки и меня потянул за руку. Оказалось, совсем рядом скамейка, на ней я и устроилась. Огляделась поспешно, увидела церковь высоко на холме и наконец смогла определить, где мы находимся: на той самой улице, что шла вниз параллельно дому на Нижнеглинской.
