Татьяна Полякова - Фитнес для Красной Шапочки
— О господи, — ахнула Света, — как ты смогла вернуться?
— Парень ушел в туалет, а я спустилась, — ответила я, устраиваясь за столом.
— Что там наверху? — нетерпеливо спросил Виктор.
— Четыре комнаты. Ничего интересного.
— Если ничего интересного, тогда что он там сторожит? — нахмурился Виктор.
— Не знаю. Я была только в одной комнате, а их четыре. Теперь твоя очередь идти на разведку. Предложение его совершенно не вдохновило.
— Между прочим, парень здорово разозлился, — заметил он. — Может, завяжем с этой партизанщиной?
Я пожала плечами и вскоре убралась в свою комнату. Ближе к вечеру Света приготовила ужин, и мы съели его в обществе Артема и парня со шрамом, который представиться не пожелал. Артем взял поднос и отправился с ним наверх. Значит, там Павел или еще один охранник. Но ни Игоря, ни Павла я в тот вечер не видела, впрочем, это вовсе не значило, что их нет в доме. Вернувшись в комнату, я включила телевизор, подумывая, а не лечь ли мне спать, однако уже через пятнадцать минут натянула джинсы, носки и, оставив телевизор включенным, выбралась в коридор.
Из Светкиной комнаты доносились голоса — ее и Виктора. Я заскользила по паркету, не особо прячась и почти не рассчитывая на удачу, достигла нужной двери и убедилась, что она не заперта. Я оказалась в прихожей черного хода. Проклятая коробка была на месте и лампочка мигала, да я всерьез и не ждала, что смогу удрать, меня интересовал второй этаж. Я быстро поднялась по лестнице и заглянула в ближайшую дверь. Так и есть, ванная. Огромная, выложенная мраморной плиткой. Я оглядывалась, стоя как раз посередине, когда услышала свист. Кто-то за дверью слева лениво насвистывал популярный мотивчик. Не знаю почему, но сердце у меня вдруг забилось так, точно я находилась на пороге какого-то открытия.
Мало что соображая, я бросилась к двери, открыла ее и увидела Мелеха. Он лежал на кровати, закинув руки за голову, разглядывал потолок и свистел. Повернул голову, посмотрел на меня и без всякого выражения заявил:
— Привет.
— Ты… — пробормотала я, не в силах справиться с эмоциями, они были бурными, но весьма противоречивыми: и удивление, и обида, что этот гад лежит себе как ни в чем не бывало и, конечно, радость. Он жив, следовательно. Ни о каком убийстве и речи нет, а это значит, я не соучастница убийства… Было, правда, еще кое-что, но на этом чувстве я останавливаться не хочу.
— Разумеется я, — ответил он и отвернулся. Я закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я возмущенно. Да и было от чего разозлиться: сначала один мученик оказывается на редкость здоровым, теперь покойник лежит себе и насвистывает, а мне даже вспоминать тошно, как я мучилась, переживала. И все напрасно? Мелех взглянул на меня, хмыкнул и насмешливо ответил:
— Это ты у своего Павла спроси.
— У моего? Ах да… ты же думаешь… Объясни мне, пожалуйста, ты здесь в каком статусе?
— Я здесь на курорте. Отдыхаю. В сопровождении автоматчиков.
— Значит, тебя не убили, а похитили?
— Соображаешь, — опять хмыкнул он.
— А зачем?
— Пока не сказали.
— А ты не догадываешься?
— Мне это на фиг не надо. Понадобится, скажут.
— А удрать отсюда ты не пробовал? — нахмурилась я.
— Пробовал, конечно. Но это дохлый номер.
— Почему?
— Потому. Еще вопросы есть?
— Конечно, — кивнула я, но для того, чтобы их задать, неплохо было бы собраться с мыслями.
— Знаешь что, — заявил Мелех, приподнимаясь, — катись-ка ты отсюда со своими вопросами.
— Почему? — растерялась я. — Мы же в одинаково скверном положении и должны…
— Дружить, — подсказал он. — Ну, в общем, да…
— Ты меня со своим Павлом заманила в ловушку, хотела шлепнуть, а теперь, когда твой дружок сам решил с тобой разделаться, ты надумала дружить со мной?
— Почему разделаться? — испугалась я. — Он что, так сказал?
— Возможно, сказал тебе. Мне он ничего не говорил, но ты сама только что заявила, что мы в одинаковом положении.
— Конечно… Послушай, я все объясню. Павел вовсе не мой…
— Убирайся, — фыркнул Мелех и даже повернулся ко мне спиной.
— Да послушай ты меня, — попросила я возмущенно.
— Мне не интересно, что ты скажешь. Знаешь, кто ты?
— Знаю, то есть представляю, что ты обо мне думаешь, но все не так. Честно.
Я обежала кровать, чтобы видеть его лицо, но он перевернулся на другой бок, и я, разумеется, увидела его спину. Некоторое время мы развлекались таким образом: я бегала, а он переворачивался, — пока я, наконец, не села на постель в его ногах и едва не заорала:
— Выслушай меня!
— Не хочу, — упрямился он, однако лег на спину, скрестил руки на груди и уставился на меня.
— Коля, — начала я, а он презрительно засмеялся:
— Надо же, Коля. Прибавь еще «дорогой», а лучше «любимый». Что, кинул тебя твой Павел? И правильно. Я бы тоже кинул. Если баба спокойно заманивает человека в ловушку, чтоб его убили…
— Заткнись, — прошипела я.
— Не нравится? Прикидывалась влюбленной…
— Врешь. — Я схватила подушку и запустила ею в голову Мелеху. — все было не так.
Я не прикидывалась, то есть…
— А как? — рявкнул он, отшвырнул подушку, легко приподнялся, схватил меня за руку, и через мгновение я уже лежала на спине, а Мелех навалился сверху. — Ну что, дорогая? Как там насчет любви? — И самым наглым образом стал расстегивать мои джинсы.
— Ты что, спятил? — ахнула я, поражаясь чужой подлости.
— Нет. Я тут который день без бабы, а в такое время и ты сгодишься.
— Ах ты, мерзавец! — возвысила я голос.
— Прежде чем орать, подумай, — остудил он мой пыл, — на твои крики прибежит парень с автоматом. Мне что, я лежу там, где мне и положено, а вот ты… Опять же, если твой Павел тебя кинул, почему бы этому парню самому не воспользоваться ситуацией? Так что давай, ори.
— Вот сволочь, — в сердцах сказала я и попробовала вырваться. Через пару минут стало ясно, что дело это бесперспективное, мне с Мелехом не справиться, либо орать, либо… И я заорала. Правда, Мелех успел заткнуть мне рот, но парень все равно не мог не услышать и не заинтересоваться.
Где-то хлопнула дверь, Мелех сполз с меня, схватил пульт и включил телевизор.
— Быстро в ванную, — сказал он тихо. — Да шевелись ты, дура, ведь пристрелят.
Я вскочила с кровати, схватила джинсы, которые он успел с меня стащить, и бросилась в ванную. Мелех за мной. Я-то, конечно, рвалась к двери, но он схватил меня за руку и потащил в душевую.
— Не успеешь, — шепнул он тревожно, включил душ, и меня тут же окатило водой. Мелех по-армейски разделся и теперь тоже стоял под душем, а от двери мужской голос громко позвал:
— Николай Петрович! — Да, — ответил он. — В чем дело?
— Мне послышалось, кто-то крикнул.
— Это телевизор.
— Что?
— Телевизор.
Парень, должно быть, вошел в ванную, потому что голос его звучал совсем рядом.
— Вы в душе? — спросил он.
— Да.
— Я на всякий случай проверю…
Чего он там собрался проверять, я не поняла, но перепугалась до смерти и, видимо в беспамятстве, вцепилась в Мелеха, когда он обнял меня, стоя под хлещущими струями воды. Если честно, поначалу я решила, что он таким образом загораживает меня от охранника, уже по одному этому можно судить, что с головой у меня наметились проблемы. Он взял из моих рук джинсы, которые я все еще держала, и бросил на пол.
— Давай я помогу тебе снять футболку, — шепнул он.
— Зачем? — все-таки насторожилась я.
— Она мокрая.
Конечно, так оно и было, но… Додумать я не успела, он уже стаскивал ее, и я, как ни странно, покорно подняла руки. Если б на голову мне лилась холодная вода, это, возможно, привело бы меня в чувство и я до всего этого безобразия себя бы не допустила, но вода была приятно горячей, Мелех был нагишом, и я, к сожалению, тоже, кругом были враги, и вообще… Каюсь, когда мерзавец меня целовал, это было Почти приятно, то есть я хочу сказать… короче, я вела себя как последняя дура, однако здравый смысл не совсем покинул меня, потому что, когда Мелех от жарких поцелуев перешел к решительным действиям, я заявила:
— Он ушел. — И довольно резко отстранилась.
— Не уверен, — заявил он.
— Тем хуже.
Если б я не была в тот момент красной, как рак, то непременно бы покраснела. Стараясь смотреть куда угодно, только не на своего врага, я подхватила одежду и, отойдя ближе к двери, натянула футболку. Мелех тоже оделся, но, в отличие от меня, его одежда была сухой, а я стояла и тряслась, как мокрая курица, то ли от страха, то ли по какой другой причине, судить не берусь, потому что все в голове у меня перемешалось.
Мне хотелось побыстрее сбежать отсюда, но меня поджидал сюрприз: дверь в коридор оказалась заперта.
— Заперто, — испуганно шепнула я.
— Конечно, — отозвался Мелех, подходя сзади. — Зачем-то он сюда заходил.
