Татьяна Полякова - Амплуа девственницы
Продолжая улыбаться, он подозвал официантку и заказал кофе, я тоже улыбалась, правда, слегка натянуто, потому что не знала, чего следует ждать от жизни.
— Как дела? Как Гришка? — устраиваясь поудобнее, спросил Вадим.
Я решила открыть ему душу, раз уж выходило, что мы друзья.
— С ним что-то происходит, — доверительно сообщила я. — Он ведет себя странно. В ресторане спрятался под стол. Меня это беспокоит. Тетя хочет знать, не было ли у него в роду сумасшедших.
— Тетя? Ах да, Гришка рассказывал. Не знаю, как насчет сумасшедших, а долгов у него как блох на собаке. Кому-нибудь надоело ждать, и Гришку припугнули. Вот он и вздрагивает при каждом шорохе.
— Ему грозили по телефону. Разговора я не слышала, но, судя по его ответам, кому-то действительно надоело ждать.
— Вот-вот, деньги ему давали в расчете на Лерку, она всегда платила исправно. Потом он ожидал получить наследство. Теперь у него один выход: жениться на богатой. — В этом месте Димка посмотрел на меня и вздохнул. — Вообще-то он мой приятель и денег занял немало, так что, по идее, я должен радоваться, если он кого-нибудь охмурит. Вернет долг.
Но я совсем не радуюсь, потому что охмуряет он тебя. Ладно бы какую-то старую вешалку, которая привыкла платить за удовольствия. Но тебе-то он зачем?
— Не знаю, — грустно ответила я и, спохватившись, развила свою мысль:
— Это из-за наследства… я чувствую себя виноватой.
— Это Леркины деньги, и она могла завещать их кому угодно. Она завещала их тебе. А Гришке ты ничем не обязана.
— Ты так думаешь? — спросила я, глядя на него с большой приязнью.
— Конечно. Гони его в шею, — обрадовался Димка.
— Я не могу. Это невежливо. Он уже с тетей познакомился. Кольцо подарил.
— Так не свое, Леркино. А когда тетя узнает, что он за фрукт, первым делом выставит его за дверь. Уж можешь мне поверить.
— Я совершенно не знаю, что делать с этими деньгами, — продолжила я жаловаться на жизнь.
— А что с ними делать? Радоваться, что они есть.
Если понадобится совет или вообще.., любая помощь — я с удовольствием.
— Спасибо. — Я едва не прослезилась от благодарности и робко пожала ему руку. Надеюсь, Лерка будет довольна.
Он посмотрел на мою ладонь, которую я поспешно убрала, вздохнул и немного неуверенно предложил:
— Не хочешь покататься на яхте?
— На яхте? — переспросила я, потому что не знала, что ответить.
— Вообще-то это большая лодка с парусом. Я иногда катаюсь в одиночестве, обычно дохожу до Купалы и обратно. Свежий воздух… Ты как?
— Если в выходной, то я не против.
— Конечно, в выходной.
— И Гриша поедет с нами?
Димка недовольно поморщился.
— Забудь ты о нем…
— Тебе легко говорить. Но не могу же я в самом деле нарушить данное ему слово?
— Я думал, мы вдвоем прокатимся, — сказал Димка со вздохом.
— А эго удобно? — испугалась я, чем привела его в состояние тихой грусти.
— Ты знаешь, я никогда не встречал девушек вроде тебя, — сообщил он с такой печалью, что я вновь едва не прослезилась. Непонятно только, к чему его печаль относилась — к тому, что судьба его обделила, или к моей бестолковости.
— Может быть, возьмем с собой тетю? — кашлянув, сказала я и тут же покраснела. Димка решит, что я идиотка. И правильно, неужто ничего умнее придумать не могла.
— Ты что, меня боишься? — спросил он с обидой, я поспешно головой замотала.
— Нет, что ты, чего мне бояться? Просто…
— Решено. В субботу заеду за тобой в десять утра.
Не рано?
— Нет, я привыкла вставать в семь.
— Значит, договорились.
Он взял мою руку, и вдруг выражение его лица переменилось, на нем отчетливо читалось неудовольствие. Смотрел он куда-то за мою спину Я повернулась, ожидая увидеть Гришку, и уже придумывала, что сказать ему, но слова застряли у меня в горле, а сердце стремительно ухнуло вниз, потому что к нам направлялся Громов. Если учесть, как прошла наша предыдущая встреча, мне стоило скончаться чуть раньше его появления.
— Господи, — испуганно прошептала я и ухватила Димку за руку, может, хоть он не позволит разорвать меня на части.
Димка улыбнулся и теперь демонстративно поглаживал мою ладонь. В другое время меня бы это вряд ли порадовало, но теперь я была счастлива.
Громов достиг нашего стола, я инстинктивно втянула голову в плечи, но он, вопреки ожиданиям, не спешил начинать военные действия, более того, широко улыбался, и я при всем желании не смогла обнаружить в его улыбке ничего зловещего. Это совершенно сбивало с толку.
— Вот вы где, — игриво заметил Громов, пододвинул стул и уселся на него с таким видом, что стало ясно: надолго. — Гришка звонил, — сообщил он, переводя взгляд с меня на Димку.
— Ну и что?
— Ничего. Собирается вернуться через пару дней. Может, познакомишь меня с девушкой?
«Он меня не узнал, — с облегчением вздохнула я. — Если бы узнал, вел бы себя по-другому».
— Это Аня. Гришка собрался на ней жениться.
«Вот теперь он, конечно, все понял. Парни с „БМВ“ наверняка донесли, кто его ударил бутылкой».
— Да? — развеселился Громов.
— По крайней мере, так он заявил. А это мой друг Виктор.
— Очень приятно, — прошелестела я с опаской.
— А мы уже встречались, — сказал он. Я похолодела и с мольбой взглянула на Димку.
— Когда это? — спросил тот с сомнением.
— Красивая девушка Аня приходила к нам в казино, помните?
Его слова вернули меня к жизни, потому что я в самом деле вспомнила, это он подходил ко мне, когда я явилась в казино, надеясь что-то разузнать о Козлове, то есть тогда-то я думала, что Козлов — это Арсений. Значит, Громов не прикидывается и действительно меня не узнал. Чепуха получается.
— Возможно, — ответила я, пожав плечами. — Я действительно как-то заходила, разыскивала знакомого.
— Это кого? — заинтересовался Димка.
— Он играл в вашем оркестре. Козлов, Ярослав Козлов. Но он давно уволился.
— Не знаю такого. Музыкантами заведует директор, мне не до этого.
Я взглянула на часы и застенчиво сообщила:
— Мне пора.
— Да брось ты, — схватил меня за руку Димка. — Никуда твоя работа не денется.
— Конечно, — кивнул Громов, с насмешкой глядя на друга. — Посидим полчасика, вряд ли за это время в вашем офисе рухнет потолок. — Он засмеялся, решив, что это шутка. Мы вежливо улыбнулись.
Димку появление друга не обрадовало, а тот не спешил уходить, о чем недвусмысленно нам и поведал. Заказал себе кофе и принялся весело болтать.
А Димка начал ерзать.
— Чем занимается красивая девушка?
Я объяснила, Громов вежливо покивал, рассказал пару анекдотов, действительно смешных. Димка слушал его без удовольствия, косился на дружка и незамысловато пытался привлечь к себе мое внимание, например, уперся коленом в мое колено и с жаром в очах уставился на меня. Громов, видя, что дружок недоволен его присутствием, отнюдь не огорчился, напротив, продолжил болтовню и, рассмешив меня до слез очередным анекдотом, предложил:
— Может, стоит перейти на «ты»? Мы старые друзья с Гришкой и, я уверен, с вами тоже подружимся. — Вспомнив, что у него большой зуб на меня, я с готовностью закивала:
— Конечно. С удовольствием.
Димке это не понравилось. — Он пытался скрыть недовольство за улыбкой, получалось это у него неважно. Громов это прекрасно видел и, точно назло, трещал без умолку. Надо отдать ему должное: он оказался на редкость приятным собеседником. Я все чаще смотрела на него, забывая про Димку. Он затих, пригорюнился и последние несколько минут молчал, исподлобья глядя на дружка.
Сообразив, что, усиленно задабривая одного, я наживаю врага в лице другого, я вновь взглянула на часы и на сей раз твердо заявила:
— Мне пора.
Мужчины переглянулись и с большой неохотой поднялись из-за стола. Мы покинули кафе. Димка взял меня за руку и сказал:
— Я провожу. — При этом он так взглянул на дружка, что тому ничего не оставалось, как поспешно откланяться. Димка проводил меня до офиса, заметно подобрев по дороге.
* * *Я честно попыталась увлечься работой, но у меня ничего не получилось, и я отправилась домой. Лерка в одиночестве просматривала какие-то бумаги.
— Как дела? — спросила она, оторвав от них взгляд.
— Он меня не узнал, — сообщила я.
— Кто?
— Громов.
— Вот видишь. А ты боялась.
— Ничего я не вижу. То есть вижу, что дела мои хуже некуда.
— Это еще почему?
— Сашок сказал, что за мной следили. Значит, Громову прекрасно известно, что в «Лотосе» была Гришкина невеста, то есть я. И вместо того, чтобы высказать наболевшее, он мне улыбается. Это неспроста. Он что-то задумал.
— Возможно. А ты на его задумки наплюй. Твое дело обаять парня. Вот и дерзай.
— Я дерзаю. Улыбаюсь как идиотка и позволяю хватать себя за коленки. Что в этом хорошего?
— За коленки кто хватал? — оживилась Лерка.
— Оба. Под столом и якобы незаметно. И как долго, по-твоему, я смогу пудрить им мозги?
