Владимир Колычев - Ночная бабочка. Кто же виноват?
А через три дня после этого взлетела на воздух машина господина Шулебина. Правда, без него самого. Пашка отправил бы его на тот свет без зазрения совести, если бы на сто процентов был уверен, что заказал нас именно он. А так он был уверен процентов на девяносто пять. Поэтому взорвал только машину. Колька Безуглов изготовил самодельную мину, а Матвей присобачил ее к днищу машины... В конце концов мы серьезные люди. И должны уметь отвечать ударом на удар...
Мы ответили на удар, а через неделю после этого к нам в гости пожаловал господин Шулебин собственной персоной. Заискивающе улыбаясь, он предложил нам совместный проект – объединить наши фирмы в одну с последующим расширением сферы нашего влияния. Руководство – совместное, активы пополам. То есть половина Шулебину, половина нам с Пашкой. В объединении наших фирм был свой резон. Но вот совместное управление нам совсем не улыбалось. Получалось, что Шулебин будет владеть половиной фирмы, а мы с Пашкой – каждый по половине половины. Если вдруг мы разругаемся с ним вдрызг, пройдоха-компаньон приберет к рукам всю компанию, а нас выставит за дверь. Или снова гранатометчика наймет... Пашка думал точно так же. И, не сговариваясь, мы дружно ответили ему «нет». Мы еще не исчерпали свой потенциал, мы и сами имели возможность расширять сферы нашего влияния – и средства были, и, главное, желание. Мы уже добились многого и собирались достигнуть еще большего. На прощанье Пашка еще и наехал на Шулебина. Для профилактики. Популярно объяснил, что ждет его, если он не успокоится. «Нас „чехи“ убивали – не убили. И у тебя, коняра, ничего не выйдет. Заговоренные мы. Так что если еще раз, то пуля – в глаз...» Сумел Пашка произвести впечатление – Шулебин уходил от нас в паническом расположении духа. Он и без того уже понимал, с кем связался. Не зря же предложил пусть и хитрую, но мировую. А тут еще и прямая угроза – не в бровь, что называется, а в глаз.
– Я человека из его окружения закадрил, – сказал Пашка. – Теперь он у нас под колпаком. Дернется – сразу к стенке. Церемониться нельзя...
Из окна моего кабинета мы наблюдали, как деморализованный конкурент садится в свой «Мерседес».
– Нельзя, – кивнул я.
Мы уже на своей шкуре прочувствовали, насколько опасен бизнес, которым мы занимались. Железный и цветной лом – это сырье, за которое с удовольствием платили большие деньги. А где большие деньги, там кровь.
– И с братвой можно порешать проблемы, – разошелся Пашка. – А что! Бубновый сейчас на ладан дышит. Ты же слышал, РУОП его за жабры держит. А мы в силе... Пацаны за наше дело в огонь и в воду...
Я и сам понимал, что нам пора избавляться от криминальной «крыши». Тем более что толку от нее уже никакого не было. Ведь наши приемные пункты размещались в разных уголках Москвы и Подмосковья, отовсюду к нам тянули щупальца любители легкой наживы. А Бубновому не до нас – своих проблем выше головы. Но деньги плати. А двадцать процентов при наших оборотах – очень приличная сумма. Тем более что «дружба» с нужными людьми влетала нам в копеечку. Ментам подмажь, налоговикам, инспекторам. Чиновники всех мастей с протянутой рукой... э-э, с выдвинутым ящиком стола. Но от этих взяток прямая выгода, а Бубновый задарма жрал хлеб с наших рук...
– Со стволами проблему решить надо, – сказал я.
– Разрешительная система дает добро, – улыбнулся Пашка. – Через месяц-другой все лицензии и разрешения будут на руках. Можно даже свою охранную фирму открыть...
– Разрешенные стволы – это круто. Но с такими стволами на разбор не выедешь... Левые стволы нужны...
– Может, гонцов в Чечню заслать, – задумался Пашка. – Там стволы и оптом, и в розницу...
– Ты уже хотел гонцов туда засылать, – усмехнулся я.
Действительно, была такая идея – ехать в Чечню и на месте договариваться с командирами частей, скупать у них за бесценок уничтоженную в бою технику. Идея казалась заманчивой. Уж кто-кто, а мы знали, сколько в Чечне сожженного железа. Тысячи тонн! Но даже предварительные подсчеты показали, что овчинка не будет стоит выделки. Слишком далеко и слишком опасно – а это факторы, значительно увеличивающие расходы. И форс-мажоров там не избежать... Гораздо легче оказалось договариваться с командирами подмосковных воинских частей. И мы договаривались. Не счесть, сколько денег уже на этом заработали...
– А оказалось, что и здесь, на месте полно железа... И стволы на месте найти можно. По тем же каналам...
Пашка понял меня правильно. И уже через две недели у нас был свой арсенал неучтенного оружия. Но, как оказалось, без Чечни здесь не обошлось.
– Помнишь трофеи с «вертушки»?
Как я мог забыть баулы с оружием боевиков, которое фактически спасло мне жизнь. Не будь того автомата без магазина, сбившие наш вертолет чеченцы расстреляли бы меня еще до того, как подоспела помощь...
– Куда его везли? – продолжал Пашка. – Сюда везли, на большую землю... Кому война, а кому мать родна... На всем деньги делают...
– А такие, как мы, эти деньги платим...
– Се ля ви, как говорят французы... Не будем заморачивать себе мозги. Ведь наше дело правое...
– Победа будет за нами, – улыбнулся я.
– По-любому...
В тот же день мы связались с Тимохой. На бандитском жаргоне это называлось забить стрелку. Он подъехал к нам с двумя хлопцами в эскорте.
– В чем проблема, пацаны? – кисло спросил он. – Опять кто-то наехал?
– Наехали, – кивнул Пашка. – В Щелковском районе проблема. Братва местная...
Мы совсем недавно открыли там приемный пункт и сразу же нарвались на местных братков. Требование простое, но категорическое – платить, и никаких гвоздей.
– Так это не наша территория. Что мы можем сделать?
– Да, но бабки вы с нас по полной требуете?
– Где по полной, пацаны? Двадцать копеек всего платите, а должны сорок...
– В том-то и дело, что мы ничего вам не должны. Кто вы такие? Какая помощь от вас?
– Это что, наезд? – тоскливо спросил Тимоха.
– Нет. Всего лишь бунт на корабле... Ничего мы не должны – ни тебе, братан, ни твоему Бубновому...
– А «крыша»? – вяло возмутился браток.
– Мы теперь сами себе «крыша»...
– Видел ваших «быков». Ничего себе...
– Это не «быки». Это наши друзья, Тимоха. Мы все вместе в одном котле варились. Вместе с «чехами» бодались... Они умеют убивать, Тимоха. Не скажу, что любят, но умеют... Хочешь в этом убедиться?
Вид у Пашки был более чем внушительный. Он верил в себя, он верил в своих друзей. А главное, он был убежден в правоте нашего дела. Неудивительно, что Тимоху ошарашил его натиск.
– Что, не будете отстегивать? – растерянно спросил он.
– Выросли мы из куцых штанишек, чтобы бояться каких-то паразитов!
– Да, выросли. В том-то и дело, что круто выросли...
– Короче, езжай к своему боссу, передай, что мы снимаем его с довольствия...
Тимоха долго-долго молчал, подавленно глядя куда-то в сторону. Наконец родил:
– Э-э, пацаны, вы только не подумайте, что я – шкура. Вы же помните, да, я к вам всегда со всей душой... Ставку сбил, да... И подлян никаких, да... Э-э, короче, я с Бубновым не хочу. Гнилой он... А вы правильные пацаны, да...
– Давай короче, – усмехнулся я.
Не так уж трудно было понять, в какую сторону клонит Тимоха. Хотя, возможно, я не совсем правильно его понял.
– Ну, в общем... Это, я так понял, у вас теперь своя охрана... Может, меня к себе возьмете?
Да, понял я Тимоху правильно... А ведь он действительно подлостей нам никогда не делал. И процентную ставку черного налога помог снизить...
– А это как Корней скажет, – вопросительно посмотрел на меня Пашка.
Судя по его тону, он не очень возражал против Тимохи. Да и я, если честно, тоже.
– Не вопрос. Решишь проблему с Бубновым, считай, что работаешь у нас... Сам понимаешь, бандитской вольницы у нас нет...
– Да какая вольница! – махнул рукой Тимоха. – Надоело это болото... Только это, если кого-то завалить, я пас. Я не по этим делам... Э-э, и насчет бабок...
– Сам понимаешь, мы не Рокфеллеры, но на пятьсот баксов рассчитывать можешь – в месяц, само собой... Плюс премия. Спишешь с нас Бубнового – две штуки зеленью...
– Порядок... Это, там кто-то еще на вас наезжает, да? – оживился Тимоха.
– Наезжают, – усмехнулся Пашка. – Разрулишь вопрос, еще штука сверху...
Тимоха рьяно взялся за дело. Уладил проблему с Бубновым, развел рамсы с щелковскими... А потом я озадачил его проблемой личного характера.
– Мне нужна эта девушка...
Я показал ему фотографию Вики... Не скажу, что это фото я носил возле сердца. Но дорожил им не меньше, чем своей головой...
Это была фотография из школьного альбома, которую дала мне Сашка еще в прошлом году. Вика – выпускница одиннадцатого класса. Ласковые глаза, ласковая улыбка. Тихая невинная красавица... Знал бы кто, сколько в ней дерьма...
Так и не всплыла она на моем горизонте. Иногда я звонил Сашке, спрашивал, не объявлялась ли Вика. Но всегда мимо. Вика забыла о своих родителях, забыла о своей сестре. И обо мне она, конечно же, тоже забыла... Я по-прежнему любил ее, по-прежнему страдал. Но до сих пор не предпринимал активных поисков.
