Александр Белов - ГРЯЗНЫЕ ИГРЫ
Павлючков же, как и многие его коллеги, был буквально выброшен на улицу. Он попытался заняться бизнесом. Ничего из этого не вышло — для успешной коммерции нужно было иметь как минимум первоначальный капитал. А откуда его взять? Так что пришлось Павлючкову перебиваться случайными заработками, подрабатывая то извозом, то мелкими торговыми операциями по классической схеме «то-вар-деньги-товар». Все это была мышиная возня.
Многие бывшие коллеги между тем поустраивались на теплые места в службу охраны разных коммерческих организаций...
Однажды и у Павлючкова раздался дома звонок. Это Филатов нашел его через Киншакова, у которого Павлючков ходил по татами еще в стародавние времена.
Александр Иванович вполне прозрачно намекнул Льву, что команда Белова имеет некоторое отношение к криминалу, хотя и склоняется к чистому бизнесу. Но Павлючков никогда не был чистоплюем — работа в советском КГБ приучала быть не слишком брезгливым. Да и без работы, как всякий советский человек, он чувствовал себя каким-то неполноценным... Так Павлючков и стал заместителем службы безопасности у Валеры Филатова, выполняя в основном функции аналитика и разведчика...
Ровно в три часа дня Лев Викторович вошел в кабинет Белова. Филатов уже был там. С ним Павлючков переговорил еще с утра, когда тот позвонил насчет Листьева. Нескольких часов Павлючкову аккурат хватило, чтобы выяснить примерный расклад в интересующем Белова деле.
— Присаживайтесь, Лев Викторович. Что-то удалось узнать? — Саша был сосредоточен и смотрел исподлобья.
— Кое-что удалось.
— Кто?
— Чеченцы.
—. Слава богу, — Саша вздохнул облегченно.
Меньше всего ему хотелось вступать в конфликт с солнцевскими. Все-таки Кабан ему был почти другом. «Почти» в том смысле, что и ему он не мог доверять на все сто. Тем более, что Кабан всегда проявлял нездоровый интерес к Сашиным делам... И ненужную осведомленность.
— Чеченцы, конечно, просто исполнители, — продолжал Павлючков. — С наибольшей вероятнрстью — люди братьев Юскаевых. Вы же знаете, это беспредель-щики. Им человека убить, как два пальца об асфальт!.. Их поэтому ацтеками и прозвали...
— Да, у них давно башни посрывало, это точно, — согласился Саша. — А заказчик?
— Все это закрутилось вокруг рекламного времени на телевидении. Там ведь
капают сумасшедшие деньги, а Листьев держал руку на кране... Так что догадываться можно, но выяснить точно кто — пока нереально.
— Да и не надо. У нас другая задача. — Саша задумчиво постучал карандашом но столу. — Спасибо Лев Викторович, — улыбнулся он Павлючкову и встал, давая понять, что разговор закончен...
Как только Саша остался с Филом наедине, он резко встал из-за стола и отошел к окну:
— Ну что, Фил, пондл задачу?
— Мочить чеченцев? Ох, Саня...
— Нет, Фила, не чеченцев, а именно тех, кто выполнял приказ. И стрелки надо перевести с нас на конкретных чеченцев. И чтобы все знали — это не разборка, а конкретная месть за Листьева. Не наша, Фила, йесть, не нашей Бригады, а неких неуловимых мстителей. Красных, блин, дьяволят!
— Сделаем, Саня. Есть у меня один человечек, у чеченцев в ресторане работает. Только непросто все это будет.
— А кто тебе обещал, что будет просто? Нет, ну ты скажи, Фила? — и Саша шутливо ткнул друга в бок.
III
Пчела никак не мог уразуметь: как можно было так бездарно бросить на ветер одиннадцать лимонов! Зеленых лимончиков! А ведь в чеченском пожаре сгорело именно столько. И чему Белый радуется? Как дебил, ей-богу!
Пчелу буквально зациклило на этой сумме, и впервые в жизни он был зол на друга по-настояшему, до черной злобы. Ну, хрен бы с ней, с его благотворительностью! Пчела с трудом, но смирился с тем, что на правах детской дружбы Космос и Фил имеют в бизнесе Бригады равные доли. Хотя по справедливости им можно было бы платить хорошую, очень хорошую, непомерно хорошую — но зарплату, а не равную часть. Да, мы равны, но тот, кто вкалывает и приносит в казну реальные деньги, — должен быть равнее других.
А он, Пчела, в последние годы вкалывал, как бобик. Пока Кос втюхивал в себя наркоту, а Фил все больше актерствовал...
Банк, названный громким именем «Бриг», Пчела создавал практически
один. То есть в том смысле, что к этому делу не приложил руку никто из пацанов. Пчеле приходилось работать со всякими ботаниками и прочими умными очкариками. Хотя конечно Фил обеспечил безопасность. А Космос, когда был в норме, со знанием дела контролировал хорошо налаженный афганско-европей-ский маршрут, хотя его закидоны начинали всех доставать.
Кос больше всего пугал Пчелу своей непредсказуемостью. Если он был в порядке, то он был надежен, если же под наркотой, то от него можно было ожидать любой выходки, вплоть до подставы.
Однажды он сдуру набил морду выгодному заемщику, который брал кредит под двадцать пять процентов! Вмешательство Коса стоило Пчеле ста штук отступного, а все потому, что Космос принял клиента за Фредди Крюгера. Сто штук за глюк! Дороговато, однако, за галлюцинацию, хоть в книгу Гиннеса заноси!
В общем, пацаны катили по накатанным дорожкам, а весь новый бизнес тянули они с Белым вдвоем. Без связей Саши «Бриг» не получил бы таких выгодных клиентов, вроде Казанского авиационного завода, Челябинского
тракторного и, как это ни смешно, московских налоговиков.
Банковский процент был настолько ниже процента инфляции^ что выходило так, будто им просто на время отдавали огромные суммы бюджетных денег — типа, делай с ними, что хочешь... , Пчела и делал — выдавал кредиты коммерсантам уже под настоящие проценты с учетом инфляции. Все заработанное — сверх необходимого для жизни — через несколько зарегистрированных в Гибралтаре и нц. Мальдивах фйрм уводилось в оффшоры.
Пару раз Белый ухитрился добиться кредитов Центрального банка. Это было, можно сказать, как манна небесная! Формально сумму надо было вернуть большую, с процентами, но на самом деле, учитывая «одеревенение» рубля, они возвращали куда меньше, чем брали! Это же — милый мед! Пчела просто балдел от этого бизнеса, он ловил от него такой же кайф, как Космос от кокса.
Но одиннадцать миллионов все равно не помешали бы! А то ведь пришлось Пчеле на ремонт благоприобретенного корпуса банка тратить баксы из НЗ. — впервые он вынужден был переводить деньги не из России в Европу, а ровно наоборот.,
И все же Пчела был доволен собой. Должно же было хоть что-то его радовать на фоне потери одиннадцати миллионов гринов! Ремонт был сделан на славу. Удобство состояло и в том, что их старый офис удалось соединить с соседним зданием банка подземным переходом. Это было недешево, зато надежно и практично, к тому же — нелишне с точки зрения безопасности. Мало ли что могло случиться? Пчела вообще любил подстраховываться, он даже втайне от Белова открыл в Швейцарии счет на предъявителя, так, на всякий пожарный...
Но пока, слава богу, все складывалось как нельзя лучше. Сегодня должна была состояться презентация нового здания «Брига». Приглашены были многие, в том числе и очень влиятельные лица;. Так что нельзя было ударить в грязь лицом! Пчела об этом, можно сказать, заботился на протяжении двух последних месяцев до тех пор, пока здание не покинул последний работяга, а свои места за станками-компьютерами не заняли прилизанные банковские клерки.
Мотаясь по Европе, Пчела понял, насколько важно с умом пустить клиентам пыль в глаза. Излишняя помпезность постсоветских банков вызывала к ним зачастую недоверие. Пчела решил выбрать стиль «непогрешимой экологической чистоты».
Два зимних сада в холлах второго и третьего этажа, удобная красивая мебель и картины современных американских художников на стенах вселяли в клиентов спокойствие и уверенность в том, что здесь их не обманут. И кошельки их раскрывались зачастую сами собой, без особых на то усилий со стороны Пчелы.
Но гордостью Пчелы и предметом неустанных забот был огромный, во всю стену, аквариум, где плавали не микроскопические, пусть и симпатичные, но унизительно мелкие рыбещки с Птичьего рынка, а настоящие речные красавицы длиной в полруки.
Пчела, конечно же, не был спецом по рыбам. Аквариум сделали и заселили специально обученные люди. Самому ему из всех обитателей этого маленького мирка больше всего понравилась пара маленьких сомов. Они так забавно шевелили усами и пучили из-за стекла глаза на Пчелу, что он не уставал всякий раз им улыбаться, проходя мимо. Прямо не рыбы — допинг!
У примыкающей к аквариуму стены стояла искусно сделанная — в человеческий рост — модель трехмачтового парусника. На борту корабля, как и на фасаде банка, красовалось гордое слово «Бриг». Было в этом что-то этакое — пиратское! Да они и были пиратами в бурном море дикого капитализма.
