Татьяна Полякова - Одна, но пагубная страсть
Я тяжко вздохнула и тут обратила внимание, что Матвей смотрит на меня с большой серьезностью и даже некоторым беспокойством.
— И что? — спросил он.
— Возможно, это как-то связано.
— Что связано?
— Смерть Димы и смерть его родственника. Одно проистекает из другого. — Я решила, что сморозила глупость, и себе в утешение добавила:
— В детективах такое часто бывает.
— Допустим. И что ты предлагаешь?
— Встретиться с его сестрой.
— Но ведь ей надо как-то объяснить…
— Скажем, что Наташка ментам не доверяет и наняла частного сыщика, чтобы он нашел убийцу любимого. — Я прикусила язык, но слово было произнесено.
— Так они были любовниками?
— Друзьями.
— Я ведь тебе уже говорил о наших отношениях, так что прекрати валять дурака.
— Мне об их отношениях ничего не известно, то есть знаю, что отношения были хорошими.
— У него был ключ от ее квартиры? — спросил он, не слушая меня. — Наверняка был, если она ключ и мне дала. А он, скорее всего, дал ключ ей…
Матвей взглянул пристально, а я поежилась: очень мне не нравился такой его взгляд. Когда лихо улыбается, он мне как-то симпатичнее, хотя при этом и похож на бабника, а я их не жалую. Чего-то я совсем запуталась. Вдруг я вполне здраво смогла сформулировать посетившую меня мысль: когда Матвей скалил зубы и в глазах его плясали черти, я беспокоилась, что мое бедное сердце непременно будет разбито, потому что такие, как он, только тем и заняты, что делают женщин несчастными. Но когда он был серьезен, становилось даже хуже — я начинала подозревать, что разбитое сердце — это такая ерунда, что о ней и говорить неприлично, то есть сидящий напротив меня тип намного опаснее, чем можно себе представить. «Я сама себя пугаю», — попробовала я успокоить разыгравшееся воображение.
— Дались тебе эти ключи, — пробормотала я и вздохнула. Матвей что-то собрался спросить, но я продолжила:
— Роль частного сыщика придется сыграть тебе.
— Польщен твоим доверием, — фыркнул он. Помедлив, вздохнул и добавил:
— Но было бы лучше для всех, расскажи ты мне всю правду. — В голосе прозвучал намек на большие душевные переживания.
«Для всех это вряд ли», — мысленно возразила я, приглядываясь к Матвею. Его убежденность в том, что перед ним совершенная дура, возымела свое действие, и я тут же, не сходя с места, поклялась себе: этот парень очень пожалеет, что был обо мне столь невысокого мнения. Он хочет, чтоб я его соблазняла? Очень хорошо. И душу чтобы свою непременно ему открыла? Пожалуйста. А потом я оставлю его с носом, что не раз проделывали героини моих любимых романов.
— Я еще не уверена, что могу доверять тебе, — произнесла я с огнем в очах.
Матвей вроде бы насторожился.
— И что я должен сделать, чтобы ты доверилась мне по-настоящему? — иезуитски поинтересовался он. Затем взял меня за руку с неясной целью, но на сей раз нервно дергаться я не стала, смотрела на него прямо и открыто, как и положено красивой женщине, которая хорошо знает себе цену. — Ты чего так смотришь? — еще больше насторожился Матвей, однако моей руки не выпустил.
— В каком смысле? — нахмурилась я.
Он придвинулся ближе и перешел на шепот:
— Взгляд у тебя многообещающий.
— Да? Должно быть, я поверила в свои силы, — хихикнула я.
Следующий вопрос Матвея оказался совершенно дурацким:
— Как по-твоему, я могу тебя поцеловать?
Спрашивал он скорее из вежливости, потому что уже готовился исполнить задуманное, но тут в кухне появилась Ленка. Она вытаращила глаза, затем резко развернулась и попыталась исчезнуть, но задела рукой чашку, что отвлекло нас от поцелуя. Внимание целиком сосредоточилось на ней.
— Чайку, что ли, попить? — изрекла подружка, переминаясь с ноги на ногу. Матвей грозно смотрел на нее, точно предлагая провалиться к чертям немедленно и навсегда. — Да нет уж, не буду, — вздохнула Ленка. — Пойду спать.
— Пожалуй, я тоже пойду, — улыбнулась я Матвею и выскользнула из кухни впереди Ленки.
— Он тебя соблазнял? — зашептала она, как только мы оказались в комнате.
— Скорее я его.
— Правильно, Катенька. Он наша единственная опора и надежда. От Гоши-то толку никакого. А этот отчаянный, он только с виду интеллигентный. А внутри, я чувствую, ого-го… Я его насквозь вижу!
— И что видишь? — забеспокоилась я.
— Ну… — Стало ясно, вопрос поставил подругу в тупик. — Короче, нам такой парень подходит. Но ведь дело-то опасное, еще сбежит, чего доброго, так что ты постарайся его увлечь, чтоб он без тебя уйти не мог, ты без меня, а я.., вот и выйдет…
— Сказка про репку, — подсказала я. — Тащи детективы.
— Мы же спать хотели? — удивилась Ленка.
— Ага, спать. Я же решила его соблазнять, а у меня не так много жизненного опыта, вот и будем набираться ума-разума.
— Хорошо, — кивнула Ленка. — Если найду сцену соблазнения, зачитаю вслух.
— Ты все подряд читай, вдруг отыщется что полезное.
Ничего полезного Ленка не нашла, потому что вскоре уснула. Оправдывало ее лишь то, что лежа читать она не в состоянии. Даже перед экзаменом выдержки никакой, раз — и уже дрыхнет. Покачав головой с некоторой долей возмущения, я продолжила чтение при свете настольной лампы, но до сцен соблазнения и я не дошла. В детективе у героини из-под носа увели крупную сумму денег, и я сразу же вспомнила о пионе, точнее, о крупной сумме, зарытой под ним. В доме стояла тишина, а я изнывала от беспокойства, несколько раз недобрым словом помянув Матвея — из-за идеи его соблазнять я забыла обо всем на свете. В общем, через десять минут я вылезла в окно и стала шарить в темноте в поисках пиона и лопаты. Пион удалось обнаружить, а вот лопаты в кустах не оказалось.
Уже предчувствуя беду, я бросилась к сарайчику. Лопата нашлась возле двери, я схватила ее и принялась выкапывать пион. Особо много времени мне на это не понадобилось, так же как и на то, чтобы понять: денег под пионом нет. Странное дело: не очень-то я на те деньги рассчитывала (если честно, они даже вызывали какое-то неприятное чувство, вроде бы я стыдилась, что мы их свистнули, хотя по справедливости деньги-то Наташкины), но, обнаружив их исчезновение, я едва не заорала в голос от отчаяния. И теперь мне казалось, что вместе с ними ушли из моей жизни удача, любовь и надежда на счастье. Как они связаны с деньгами, я объяснить не могла, но именно так чувствовала. Разумеется, я сразу же заподозрила в хищении Матвея и бросилась на кухню. При свете луны было видно, что диван пуст. Плед валялся на полу, а этого мерзавца и след простыл. Правильно Наташка предупреждала: такой тип непременно разобьет мне сердце, я его еще даже соблазнять не начала, а он уже деньги спер и удрал.
— Ну… — стиснув зубы, начала я и опрометью кинулась в комнату со смутным намерением снарядить погоню.
— Ты чего? — испуганно спросила Ленка, вскакивая, потому что в темноте я налетела на стул.
— Вот ты спишь, а денежки наши… — возмущенно начала я.
— Говори тише! — шикнула на меня Ленка. — Мужиков разбудишь.
— Гоша твой спит, как убитый, а Матвей сбежал.
— Как сбежал? — ахнула Ленка.
— Должно быть, на машине. А главное — с нашими денежками.
— Неужто нашел?
— Догадался, гад! Надо было деньги за картофелем зарыть.
— Ты под пионом смотрела? — заметно спокойнее спросила Ленка.
— Конечно.
Подруга обняла меня и зашептала в ухо:
— Там их нет. Очень я волновалась, что Гоша здесь хозяйничать будет, пока мы в городе, и прошлой ночью перепрятала.
— Ленка, ты гений! — прошептала я, целуя подругу.
— Если честно, то не я. То есть перепрятала я… Просто в каком-то детективе героини зарыли деньги, но одна из девушек очень за них беспокоилась и, ничего подруге не сказав…
— И ты мне ничего не говори, — кивнула я. — С этими деньгами одни нервы.
— Как же я не скажу? А если со мной что-нибудь случится, как вы их с Наташкой найдете?
— Что с тобой случится? — испугалась я. И тут мысли одна страшнее другой полезли в голову: Матвея в кухне нет, если б деньги пропали, тогда его исчезновение было бы понятно, но если деньги на месте, значит, исчезнуть его заставило что-то другое, к примеру, страх за свою жизнь, следовательно, и нашей жизни угрожает опасность…
— А если он их под крыльцом нашел? — пролепетала Ленка, испуганно глядя на меня.
Разумеется, мы полезли под крыльцо. В темноте сразу не определишь, копался здесь кто-то или нет.
— Свежей ямки вроде нет, — вздохнула с надеждой Ленка.
— Но ведь он мог ее землей засыпать, чтоб мы сразу пропажу не заметили.
Мы побежали за лопатой, и тут я вспомнила про пион и предложила его закопать, потому что цветку грозит гибель, а он не виноват, что у нас тут такие дела творятся. Только мы закончили его закапывать, как у крыльца возник силуэт, и я узнала Матвея. Отбросив лопату в кусты, мы с Ленкой сели в позу лотоса. Матвей нас заметил и замер, после чего осторожно приблизился.
