Татьяна Полякова - Любовь очень зла
— Да. Я вам заплачу хорошие деньги. Какие скажете. Только найдите его.
Он вздохнул, не отводя от меня взгляда. — Давайте я вам для начала кое-что расскажу. Ваш муж обратился ко мне два месяца назад.
— Вас кто-нибудь рекомендовал?
— Да.
— Кто?
— Шерман Валерий Петрович.
— Шерман? — ахнула я. — Так вы знакомы…
— Он довольно часто обращается ко мне, когда необходимо провести какое-нибудь расследование. Он ведь адвокат, что ж тут удивительного?
— Шерман рекомендовал вас мужу, — пробормотала я.
— Да. Сказал, что дело весьма деликатного свойства. Обычно я от подобных предложений отказываюсь, но Шерману я кое-чем обязан. В общем, мы встретились с вашим мужем. Долго разговаривали. Гуляли в парке и разговаривали. Он даже отменил какую-то встречу…
— И что?
— Он мне понравился. Более того, очень заинтриговал. Им владела всепоглощающая страсть. Другими словами, он безумно вас любил. И мне стало любопытно узнать, какая вы?
— Узнали?
— Я наблюдал за вами сорок пять дней, не спуская глаз, так сказать. За это время вполне можно изучить человека. С вашим мужем мы больше не встречались, а жаль…
— Почему жаль?
— Будь иначе, я мог бы задать ему несколько вопросов, и тогда, возможно, кое-что прояснилось бы.
— А мне вы их можете задать?
— Задать могу, — пожал он плечами, — только теперь это вряд ли что изменит.
— И все-таки задайте их мне.
Он вдруг засмеялся, потом придвинулся ко мне ближе и сказал, глядя в глаза:
— Та давняя история с секретаршей вашего мужа, скажите, звонки по телефону действительно были?
— Что? — отшатнулась я, чувствуя, что бледнею. Он откинулся на спинку стула и улыбнулся. — Да, — торопливо кивнула я, и он кивнул в ответ.
— Я наблюдал за вами, сначала с любопытством, а потом… Я видел, как вы двигаетесь, как разговариваете, этот ваш уходящий, выскальзывающий взгляд, хрупкость и гордость, что-то неуловимое в движениях, что-то такое, что очень хочется понять. Это гипнотизирует. В какой-то момент я сообразил: вы можете все, то есть совершенно все.
— Я не очень понимаю, — растерялась я.
— Да бросьте вы, — усмехнулся Саша. — Все вы прекрасно понимаете. Я наблюдал за вами и благодарил бога, что он не послал мне такую, как вы, не лишил меня разума и не превратил в безумца, как вашего мужа.
— Вы сами сейчас говорите, как безумец. Вас что, жена бросила? Или вы от природы женоненавистник?
Саша засмеялся и сказал:
— Вот видите, мы не сработаемся.
— Чепуха. Вы следили за мной и на основании моего ускользающего взгляда сделали вывод, что я чертова баба и верчу мужиками, как мне заблагорассудится. Допустим. Но своего мужа я не убивала. Я вас прошу не почитать меня, как Деву Непорочную, а найти шантажиста. Причем за хорошие деньги. Так какого черта вы здесь ломаете комедию?
— Конечно, вы его не убивали, — продолжал улыбаться Саша, — но кто-нибудь из этих мужчин, танцующих под вашу дудку…
— Что за бред? Каких мужчин? — растерялась я. — Вы… что вы написали в этом своем отчете?
— Написал, что вы ангел. Но без крыльев. А в остальном полное совпадение всех параметров.
— Подождите… эта фотография… муж мне показывал…
— Никаких фотографий.
— Так вы…
— Знал ли я о Гаевском? Конечно. Где, когда и сколько времени длилось свидание.
— И вы не указали это в своем отчете? Но почему?
— Потому что ко мне пришел охранник вашего мужа, точнее будет сказать, ваш муж послал его за отчетом, он приехал, ознакомился с ним, а потом убедил меня переписать его.
— Данила?
— Ага. Он сказал, что Виктор Павлович недавно перенес операцию, чувствует себя скверно, а жену любит без памяти. Этот отчет просто сократит ему жизнь, потому что развестись с вами он не сможет, а вот страданий и мук… Правда, парень таких слов не произносил, сказал: «Хозяину легче помереть, чем ее отпустить. Она упорхнет, а он загнется. Пусть порезвится, сука». — Он так сказал?
— Слово в слово. И смог меня убедить. Я переписал отчет. Через несколько дней ваш муж погиб, а охранник отправился в тюрьму. И вот тогда я понял…
— Что вы поняли? — То, что был должен понять, когда еще переписывал отчет. Они все, как пластилин, в ваших руках. И муж, и охранник, и этот Гаевский. Я вам больше скажу: согласись я сейчас на вас работать и через несколько дней окажись в вашей постели, и все, кончился. Пожалуй, и пришью кого-нибудь, если вы пальцем ткнете.
— Вы сумасшедший, — отпрянула я.
— Нет, я как раз в здравом рассудке, оттого и говорю: катитесь вы со своими деньгами, а если вас кто-то шантажирует, обратитесь в милицию. Вы ведь ни в чем не виноваты… — С этими словами он взял газету, развернул ее и принялся читать, а мне ничего не осталось, как покинуть кафе.
Я прошла мимо своей машины и не сразу обратила на это внимание. Разговор с Сашей произвел на меня сильное впечатление, точнее, сокрушительное. И даже не потому, что он обвинил меня во всех смертных грехах, в том числе в организации убийства собственного мужа, его слова странным образом перекликались со словами шантажиста. И тот и другой считают меня исчадием ада, которому следует воздать по заслугам, и тот и другой выдвинули версию о том, что охранник был со мной в сговоре, а я, убив мужа его руками, отправила парня в тюрьму… Господи, какой бред… Я этого Данилу едва помню, но если Саша прав и он действительно убедил его написать липовый отчет… этому должна быть причина. Какая? Шерман. Конечно, Шерман. Он рекомендовал Виктору этого Сашу, а потом подослал Данилу, потому что они были с ним в сговоре.
А если неведомый шантажист этот Саша и есть? Он же сам сказал, что не спускал с меня глаз, возможно, он не оставил этой привычки и после того, как написал свой отчет. Очень вероятно, что фотография, где я рядом с трупом, его рук дело. И в дом он мог проникнуть, не знаю как, но вполне мог, он производит впечатление человека… способного на многое.
Допустим, Шерман организовал убийство, а этот тип меня шантажирует. Зачем Шерману организовывать убийство? Должна быть причина, должна… Хорошо, допустим, все так и есть. Что мы имеем: Шерман руками Данилы убил Виктора с какой-то одному ему ведомой целью. В конце концов, в бизнесе я ничего не смыслю, и остается только гадать, зачем ему все это? Данила погибает, а Шерман… опять чепуха, если мое алиби его рук дело, значит, я ему зачем-то нужна, здесь, на свободе, а отнюдь не в тюрьме. Зачем? Первое, что приходит в голову: деньги. Но Шерман с меня денег не требовал, а вот шантажист… Стоп, а если они заодно? И всеми этими разговорами о демоничности моей натуры меня просто водят за нос. Но если адвокат и Саша заодно, то довольно глупо с его стороны называть фамилию Шермана. Он вполне мог сказать, что Виктор обратился к нему по объявлению, или назвать любую другую фамилию, проверить я все равно не смогу. Выходит, он действует в одиночку и в обход Шермана желает прибрать к рукам деньги.
Чем больше я об этом думала, тем вернее мне казались мои догадки. Шермана, кстати, беспокоил тот факт, что меня кто-то шантажирует, он поторопился достать деньги и даже предлагал помощь, боялся, что-то всплывет наружу? Но мое алиби… А почему, кстати, шантажисту самому не позаботиться о нем, чтобы потом им же меня и шантажировать? Но тогда выходит, что о готовящемся убийстве он знал.
Где-то через полчаса я сообразила, что в который раз объезжаю все тот же квартал, и окончательно запуталась, не в расположении улиц, разумеется, а в своих догадках.
В крайней досаде я набрала номер Сережи.
— Я не могу сейчас говорить, — сообщил он. — Перезвоню где-то через час. — Мне ничего не оставалось делать, как вернуться домой.
Сережа позвонил часа через три, голос у него был усталый, весь день он потратил на поиски денег. Кажется, деньги у него будут. Я едва не рассмеялась, услышав это. Я передала наш разговор с детективом, точнее, существенную его часть, опустив лирические отступления.
— Опять Шерман, — недовольно буркнул Сережа. — В общем, так. Сегодня я поговорил кое с кем, и мне обещали, что с шантажистом разберутся.
— Ты кому-то рассказал? — испугалась я.
— Дурак я, что ли? Объяснил, что у меня роман с замужней женщиной, а какая-то сволочь хочет на этом заработать. Повезу деньги, и мы эту гадину скрутим.
— Послушай меня. — Я сама удивилась, как звучал мой голос. — Немедленно, слышишь, немедленно договорись с любым частным агентством, с чертом, с дьяволом, но договорись, чтоб они с Шермана и этого детектива Саши глаз не спускали.
— Как я узнаю, где найти этого Сашу?
— У тебя есть номер телефона, имя, и ты знаешь, что он часто сотрудничает с Шерманом. Найди его, я больше не могу жить на бочке с порохом.
— Хорошо, — обиженно буркнул Сережа, и мы простились.
* * *В тот же день я уехала в «охотничий домик», оставаться в доме не было сил, требовалось сменить обстановку. Проснувшись утром, я отправилась в лес и гуляла больше двух часов, забыв на какое-то время и о шантажисте, и даже о Сергее. Однако очень скоро пришлось о них вспомнить.
